С этой минуты / From This Moment

- А что у нас на ужин? - спрашиваю я. Мы уже в столовой, всё вокруг выглядит великолепно. Он прикладывает палец к губам и улыбается: - Никогда не спрашивайте, это портит сюрприз. О, снова это волнующее кровь чувство. Я задерживаю дыхание, чтобы кивнуть в ответ, хотя мысли вдруг уносятся к... Моей матери? А, всё равно. Сейчас не время для этого. Прочь. - Проголодались? - спрашивает Лектер. - Да! Ух! Не собиралась я это говорить с таким энтузиазмом. Ну да ладно. Он вновь улыбается, поощряя моё воодушевление. - В таком случае, приступим к первому блюду. Затем он отходит в сторону - к своей сервировочной тележке и мини-горелкам. Закончив приготовления, вновь оборачивается ко мне. На лице его вспыхивает улыбка. Улыбка убийцы. Ха. Чудесный каламбур, не правда ли? - Клариса, Вы помните наш разговор о приятных и неприятных замечаниях, а также о вещах, звучащих очень смешно в определённом контексте? Но я его не слушаю. Сейчас, когда чудные запахи усилились, я не могу думать ни о чём, кроме своего бурчащего от голода живота. Так что он сказал? О... - Масло пахнет потрясающе. Упс. Прокол. - Да-да, помню. В другой раз соображай быстрее, Старлинг. Если он и заметил моё выпадание из реальности, то никак этого не показал. - Надеюсь, Вы также помните, кого видели в зеркале и как замечательно она выглядела. Да. А ещё помню, что ты так и не поцеловал её. - Доктор Лектер, если Вы не обидитесь на мои слова, замечу, что всё это уже напоминает какую-то детскую игру. Разумеется, я всё прекрасно помню. Приятный ужин? - Хорошо, - произносит он, - за первым блюдом нам составит компанию мистер Крендлер. А... ЧТО?! Ладно, ладно, девочка... Успокойся, ведь он пообещал, что ужин будет приятным. Надеюсь. О Боже, это он. Был там всё время, загороженный букетом цветов. Я раздумываю, не воспользоваться ли мне этой возможностью, чтобы подскочить к нему и задушить, но тут замечаю, что Крендлер смотрит странным поблёскивающим взглядом и одет в костюм для покойника. А ещё у него на голове широкая повязка - интересно, зачем? В любом случае, я успокаиваюсь. То, как он одет, подсказывает, что больших хлопот от него не предвидится. Меня это теперь не тревожит. Сукин сын заслужил всё, что его ожидает. - И снова добрый вечер, мистер Крендлер, - произносит Лектер, удалив с помощью щипцов липкую ленту, которой был заклеен рот пленника. Ха! Я бы тоже не захотела притронуться рукой к его лицу. - Добрый вечер, - Крендлер выглядит растерянным. Не похоже, что он меня узнал; поэтому я тоже смотрю на него как на незнакомца. - Не желаете ли поздороваться с мисс Старлинг? Теперь он смотрит на меня, и лицо его просветляется. Я же с трудом скрываю отвращение. -Привет, Старлинг. Всегда хотел посмотреть, как ты ешь. Забавно. А когда ты поблизости, то вся еда просится из меня обратно. - Привет, мистер Крендлер. Я поворачиваюсь к Лектеру, желая увидеть наконец что-то красивое, а не этого придурка. -Как Вам только удалось его поймать? А когда только ты начала так разговаривать? Честно, Старлинг? Лектер, кажется, ничего не замечает. - Мистер Крендлер сейчас направляется на очень важную конференцию, касательно его политического будущего. Лектер говорит так, будто Крендлер на самом деле попадёт на свою встречу. Ну что ж, даже если он собирается отпустить его (хотя, сомневаюсь), уж я-то прослежу, чтобы этот говнюк не выбрался живым из комнаты. - Марго Верже пригласила его, оказав мне услугу. Что-то вроде quid pro quo. Мистер Крендлер бегал в Рок-Крик-Парке, ожидая вертолёт Верже. Но вместо этого он дождался меня. Не желаете ли помолиться перед едой, мистер Крендлер? Мистер Крендлер? Но тот не слушает, что ему говорят. Мысленно я усмехаюсь. Похоже, это действительно будет весело. - Молитва? - осознав, чего от него хотят, он послушно закрывает глаза. - Отец Наш, благодарим тебя за дары Твои и посвящаем их Тебе. Я наблюдаю, как подёргиваются его губы, и понимаю, что вот сейчас он скажет что-то оскорбительное в мой адрес. Крендлер более чем предсказуем. Ну вот, как я и ожидала. - Старлинг уже большая девочка, чтобы трахаться со своим папашей, хоть она и с Юга. Ты сейчас пытаешься намекнуть, что доктор Секси - мой отец? Мне нравится, как эта его попытка оскорбить провалилась... и... ну... не оскорбила. - Прошу, прости её за это и сделай моей слугой. Во имя Отца и Сына, аминь. Украдкой бросив взгляд на Лектера, я отмечаю, что слова Крендлера произвели на него не больше впечатления, чем раздавленный таракан. Я вновь поворачиваюсь к нашему невоспитанному гостю. Как сказал Лектер, у меня всегда хватало решимости прямо выражать свои мысли. А теперь и препятствий нет. - Пол, должна Вам сказать, что и Апостол Павел не справился бы с этой речью лучше. Он ведь тоже ненавидел женщин. Так что Вас не зря так назвали. Павел, Пол, а лучше всего Полудурок! Ха-ха. Бинго! Получи, урод! Я сейчас не вижу выражения лица Лектера, но чувствую, что он улыбается. - Ты только что упустила последний шанс, Старлинг, - замечает Крендлер. И слава богу. Как будто от тушки дохлой крысы избавилась. - Теперь тебя уж точно не восстановят в Бюро. О, правда? Миссия провалилась. - Ах, значит, Вы мне работу предлагали в своей молитве? - усмехаюсь я. - Как тактично, ничего подобного в жизни не слышала. - Я собираюсь в Конгресс, - объявляет Крендлер с неприятной улыбочкой. - Заходи как-нибудь в предвыборный штаб. Возможно, я подыщу для тебя работёнку. То есть, хочешь предложить мне ещё что-то, кроме стриптиза на столе? Это определённо прогресс для тебя, мудила несчастный. - Можешь быть девочкой на побегушках. Печатать умеешь? Папки подшивать? С кем этот грёбаный урод думает, что разговаривает? - Разумеется. - А стенографировать? Для тебя, что ли? Подумай ещё раз, придурок. - Я использую компьютерные программы распознавания голоса. Вы уж извините, что говорю за столом о работе, но как-то я сомневаюсь, что Вам удастся проскочить в Конгресс. С трудом сдерживаюсь, чтобы не захихикать. Это всё и правда весело! - Мозгов Вам для Конгресса не хватит, а на одних грязных штучках туда не проедешь. Единственное, чем Вы могли бы заняться, так это достаточно долго пробыть на побегушках у какого-нибудь высокопоставленного мошенника. В точку! Я крута. Надрала ему задницу как следует. Хотя Лектер и не смотрит на меня, глаза у него прямо-таки сияют. - Не ждите нас, мистер Крендлер, - говорит он. - Выпейте лучше бульону, пока тот горячий. Крендлер пьёт бульон, а я начинаю раздумывать и взвешивать всё сказанное. Не обращаю на него никакого внимания, хотя знаю, он даже не понял, что ему дали. Подонок наблагодарный, так и знала. Тем временем Лектер снова усаживается за стол, ну а я готова продолжать свою хренову обличительную речь. - Знаете, мистер Крендлер, всякий раз как Вы бросали на меня свои плотоядные взгляды, появлялось противное ноющее чувство, будто я каким-то образом заслужила это. Стиснув зубы, подавляю желание встать и усилить эффект от своих слов. Выражение лица у него, тем не менее, совершенно отсутствующее. Он не слышит, и всё, что я говорю сейчас, звучит только для меня. Ну ладно, неплохо иногда облегчить душу и выговориться. - Но на самом деле я этого не заслуживала. Когда Вы заносили новый и новый выговор в моё личное дело, я возмущалась, но всякий раз начинала копаться в себе. Моя уверенность в собственной правоте, пусть на миг, но исчезала. А я старалась расцарапать эту ранку ещё, и повторяла себе, что начальству виднее, что мой отец сказал бы то же самое. Делаю глубокий вдох, при этом избегаю смотреть на Лектера. Я и так знаю: он сейчас улыбается. - Ничего Вам не виднее, мистер Крендлер. На самом деле, Вы вообще ничего не знаете. Ах, чудесный вкус вина дополняет прекрасное блюдо под названием "Послать к чёрту". Ммм... вкусно. Я поворачиваюсь к хозяину, чтобы высказать ему своё восхищение. Хороший повод наконец посмотреть на него. Увидеть, как танцуют черти в красно-карих глазах. - Мне очень нравится это вино. Только думаю, лучше нам его снять со льда. Оки-доки артишоки, вернёмся к нашим баранам. - Вы так и останетесь навсегда... неотёсанным болваном, не заслуживающим даже презрения, - замолкаю на пару секунд, чтобы успокоиться. - Ладно, и хватит уже о Вас за таким прекрасным столом. Поскольку Вы гость доктора Лектера, надеюсь, ужин Вам понравится. - Вы кто такая вообще? - вопрошает Крендлер голосом пьяного малолетки. - Вы не Старлинг. У Вас такое же пятно на щеке, но Вы не Старлинг. Вау. Это, видимо, самое проницательное наблюдение за всю твою карьеру. Однако ты ошибся. Я и есть Старлинг. Настоящая Клариса Старлинг, а не та чёртова бледная тень, которую ты видел раньше. О-о-о... а что там делает Лектер? Я не вижу... болван начинает вещать снова. Боже, да когда ж он заткнётся? - У меня были кое-какие планы насчёт этой дамочки с большим ротиком, - говорит Крендлер. Да уж, знаю. Извини, но "сосать" не входит в перечень моих профессиональных навыков. Не надо смешивать работу и удовольствие. Удовольствие... о-о-о... кстати, о нём... Ладно, позже. - ... но теперь я точно не дам тебе работу. Как ты вообще попала на эту встречу? Я могла бы ответить ему кое-что, но Лектер не даёт мне начать. - Я и не ожидаю, мистер Крендлер, что Вы измените свои взгляды, в точности как Ваш тёзка Апостол Павел. Вы сейчас не на пути в Дамаск, и даже не на пути к вертолёту Верже. Я моргаю. Лектер снимает повязку с головы Крендлера. О... о, думаю... да, меня сейчас точно стошнит. Кажется, Лектер так не думает. Что он собирается сделать...? - Всё, о чём мы хотим попросить, это чтобы Вы держали свой ум открытым. Вот это да! О Господи, да как я ещё умудряюсь сдерживать смех? Лектер снимает верхнюю часть черепа этого засранца... и... О Боже. Я сейчас точно блевону. Не могу поверить! У Пола Крендлера действительно в голове мозги. Теперь для его тупости нет оправданий. Ужас какой! Тут я должна вскочить и убежать из-за стола, да? Нет. Может, это...? Да, точно. Думаю, это последняя проверка. Ну да. Я же сказала, что хочу есть. А, к чёрту, ведь эта штука и правда пахнет здорово. К тому же, Пола Крендлера с трудом можно назвать человеком. О Боже, заткнись! Клянусь, этот дурак не в состоянии спеть даже самый примитивный мотивчик. Ладно. Передо мной на тарелке мозги а-ля Крендлер, ожидающие моего вердикта. Ну что за чёрт. Ведь правда пахнет потрясающе. Я снова смотрю на тарелку... Кажется, Крендлер со мной согласен. Лектер снова прячет нашего, так сказать, "гостя" за букетом цветов. Видимо, ему так больше нравится. Мне тоже. Трудно смотреть на мерзкую рожу Крендлера и не зашвырнуть в него чем-нибудь. Обойдёмся без лишнего драматизма. Я отправляю кусочек в рот. И... Ммм... ММММ!.. Ещё кусочек. И ещё. Чёрт побери, не такое уж страшное дерьмо! Так и скажу этому надменному типу, когда он спросит. Теперь, не обращая внимания на ужасное пение Крендлера, мы с Лектером обсуждаем будущее Миши. Кажется, он всерьёз верит в её возвращение. О, и я тоже покупаюсь на это. В конце концов, если ему удалось превратить меня в каннибала, то всё остальное тоже возможно. Потом Крендлер отпускает ещё одно замечание на мой счёт, а я цитирую Оливера Твиста и прошу добавки. Глядя на выражение лица Лектера, можно подумать, будто я сказала что-то исключительно значимое. Какое-то время мы пытаемся игнорировать звуки, исходящие от Крендлера. Пока они не становятся настолько громкими, что мешают нам слышать друг друга. С выражением усталости на лице Лектер поднимается с места и берёт в руки арбалет. Я стараюсь не улыбнуться. - Хочу, чтобы Вы услышали, как звучит этот струнный инструмент, Клариса. Он ждёт, пока Крендлер умолкнет на секунду, а затем стреляет прямо через цветочную ширму. Я слышу булькающий звук, но стараюсь не обращать внимание и сосредоточиться только на звоне арбалетной тетивы. Секунду спустя к тихому звону присоединяется голос Лектера: - Частота колебаний арбалетной тетивы, если Вы услышите её снова, неважно, в какой ситуации, означает для Вас только полную свободу, покой и самодостаточность. - Это как нота до второй октавы? - вставляю я свой невежественный комментарий. - В точности. Вау. Откуда, вашу мать, я это знала? - Давайте перейдём к следующему блюду, - предлагает Лектер. - Сначала немного шербета - освежить рот перед жареными перепёлками. Я киваю и собираюсь подняться на ноги, чтобы помочь, но его голос меня останавливает: - Нет-нет, не надо, мистер Крендлер поможет мне прибраться, если Вы извините его за то, что он покинет нас. С радостью. Уберите этого мёртвого ублюдка подальше. Потом я наблюдаю в изумлении, как Лектер счищает остатки с тарелок в полупустой череп Крендлера и складывает грязную посуду к нему на колени. Затем, сидя за столом, мы беседуем о короле Генри VIII и компьютерном дизайне. Время десерта. Мы перемещаемся в гостиную, там говорим о чайных чашках и о времени, а также о царстве хаоса. Лектер рассказывает, как пришёл к убеждению, что лучшее место для Миши в этом мире - моё. Я раздумываю. Всё это, конечно, лестно, но не настолько, чтобы согласиться. Так что я выдвигаю встречное предложение, что его собственное место подходит Мише куда больше. Кажется, ему нравится эта мысль. Тогда я намеренно сбрасываю на пол кофейную чашку. Не свожу с него глаз, а он смотрит на осколки. Потом мои мысли начинают где-то блуждать. Говорю ему ещё что-то, не имеющее особого значения. Неожиданно меня увлекает вихрь воспоминаний. Итак, мы оба здесь. Мой враг мёртв. Его тоже. Снова и снова мы спасли друг друга. Затем я вспоминаю, что он до сих пор не поцеловал меня, и начинаю сердиться. Смотрю на него и задаюсь вопросами. О чём он сейчас думает? Может ли он думать о том же, что и я? Когда-то мне так казалось. Но ведь за все дни, что мы здесь вместе, он не подал ни одного долбаного намёка, что хочет меня. Хотя бы немного. Пусть не так сильно, как я хочу его. Чувствую лёгкое воодушевление. Сейчас я узнаю. Если существует подходящее время, то это оно и есть. Если что, свалю всё на наркотики. Знаете поговорку? Если хочешь, чтобы дело было сделано хорошо... Так я и поступлю. Ну как тут не вспомнить старую песню? От твоих слов я просто умер... Умер в твои объятиях... Музыкальная пауза. Ну ладно... как мне это сделать? И тут же приходит воспоминание. Доктор Лектер, давным-давно, спрашивает сенатора Мартин, кормила ли она свою дочь грудью. Грудь. Неплохо. Не хуже поцелуя в губы. Я понимаю, что должна это сделать, пока не потеряла самообладание. Ведь я так долго этого ждала. Всё, вперёд. Пожелайте мне удачи. - Ганнибал Лектер, Ваша мать кормила Вас грудью? Да-да. Я сказала - Ганнибал. Ни фига это было не трудно. Удар сердца. Кажется, он понял, куда я клоню. - Да. Я судорожно сглатываю прежде чем продолжить. Теперь, даже если бы я передумала, уже слишком поздно. - А Вы никогда не чувствовали, что должны уступить материнскую грудь Мише? Не казалось Вам, что так нужно? О Боже. Я действительно собираюсь это сделать. Да... Да. Он делает вдох и произносит: - Не помню, Клариса. Но если я уступал ей, то делал это с радостью. Ну вот и всё. Из широкого выреза платья я достаю грудь. Выражение, которое появляется в этот момент на лице Ганнибала, не может не доставлять удовольствие. Моё сердце всё ещё стучит с удвоенной скоростью. Да, дружочек. Вот что я имела в виду. - А эту Вам никому не придётся уступать, - говорю я. Другую - да, возможно. Но не эту. Хе-хе. Да уж, я и правда нервничаю. А теперь добавим кое-что. Особенный вкус. Капля вина Chateau d’Yquem, дрожа, повисла у меня на соске. Теперь мой пульс замедлился, я успокоилась и просто смотрю ему в глаза. Не отрываясь. Ну же... ну же... Готово. Похожий на адскую летучую мышь, он приближается ко мне. Я чувствую, как по телу проходит волна облегчения, граничащего с экстазом. Он опускается на колено перед моим креслом, и я ощущаю своей холодной кожей долгожданное тепло его рта. О-о-о-о-ох, чёрт... Чувствую, как соскальзываю вниз, падаю - и вот мы оба на полу. Он не отрывается от моей груди. Прижимает к себе крепче, и я растворяюсь, таю. Потом он вдруг выпускает меня из объятий, поднимает голову и смотрит мне в глаза. В его лице ничего не изменилось за прошедшие две минуты, и я не знаю, почему момент кажется мне важным. Я всё ещё хочу этого. Не смей отвергать меня теперь. Я прождала весь вечер. Не давая ему возможности задуматься, хватаю за воротник рубашки, притягиваю к себе и целую. Я победила. Похоже, моё желание было сильнее, чем мне самой казалось. Сейчас я могла бы испытывать смущение и стыд, не будь так занята. Наш поцелуй болезненно сладок и в то же время чувственен. Ведь ему предшествовали семь лет подавляемого, отрицаемого, запретного желания. Но эти годы стоили того, чтобы ждать. Теперь Ганнибал отстраняется, тяжело дыша. Его руки по-прежнему держат меня, и я издаю стон нетерпения. Нет. Не здесь. Он прочёл мысли, и теперь я поднята в воздух. Он несёт меня на руках. Мне очень нравится эта старомодная привычка. Обратный путь наполняет меня ещё большими чувствами. По коридорам моих прошлых откровений, к следующему этапу жизни. Самому лучшему. В его объятиях и в объятиях темноты, с осознанием, что мы только лишь начали наше совместное приключение. Снова, как и семь лет назад, я стою в начале чего-то неизвестного, но теперь рядом со мной он. С этой самой минуты. Как и должно быть. Отныне и навсегда. Я свободна. Свобода. Какое восхитительное слово.