Морошковый джем

- Мэй... ко... ть... йян...* С горем пополам, водя пальцем по заполненным чернилами бороздкам, Чипп разобрал три вырезанных на карточке иероглифа. Мда. Все-таки японская хирагана в тысячу раз проще и понятнее. А китайцы походу ничего, кроме своей кандзи, не признают. И слишком любят впихивать в одну закорючку по целому абзацу. Чем-то эти их иероглифы похожи на... домики из спичек. Но если сложить такой трудно, то разложить иероглиф на знакомые слоги, как оказалось, - не легче. С чем себя Чипп и поздравил и даже ощутил некоторый прилив гордости за свои лингвистические мытарства. - Что еще за "мэйкотьян"? - окликнул он сидевшую за столом Джем. Нет, а что такого, в самом деле, было в той бумажке? Заклинание вызова страшного-злобного китайского духа? Надо было видеть, как девчонка изменилась в лице, как перегнулась (точнее, порывисто перекинулась) к нему через весь стол и цапнула карточку с закорючками. - Как она к тебе попала?? - Джем пробормотала под нос что-то похожее на "кайсуда!"* и смяла карточку. А поскольку та оказалась из плотной бумаги - несколько раз быстро сжала-разжала пальцы, - Заказала же новые визитки, почему остались какие-то из старых... - Визитки? Так это ты у нас, что ли, "Мэйко Тьян"? - Чипп поднял бровь, - Так тебя на самом деле зовут? - Звали. В Колонии, - кратко ответила Джем, сплетая пальцы на затылке, склоняясь над книгой и делая вид, будто доходы и расходы ресторана интересуют ее сейчас больше всего на свете. - А как же "Курадобери Джем"? Тьфу ты. Мало того, что об ее фамилию язык сломать можно, так теперь выясняется, что она ненастоящая. - А это одно и то же, - сообщила Джем колонкам циферок, почесала бровь кончиком карандаша и мелко записала что-то в книге, - Просто звучит по-другому, вот и все. Азиаты говорят "Курадобери нюйши*", европейцы - "мисс Клаудберри". Какая разница? - Вообще никакой, ага. "Ку-ра-до-бе-ри Джем" - "Мэйко Тьян"... Знаешь, последнее проговаривается проще. Да и подходит тебе как-то больше. Резким движением девушка воткнула карандаш за круглую заколку, на манер деревянной шпильки, и вскинула голову от книги. Больше подходит? Ну конечно. В Колонии она только и слышала: "Носи фамилию Тьян, как самое дорогое сокровище, полируй его пятью добродетелями - и делай из него свое самое главное достоинство, Мэйко. Где бы ты ни оказалась - не смей уронить честь семьи Тьян. Придет время - и ты украсишь родовую фамилию фамилией своего мужа, такой же звучной и гордой. Ты помнишь, что главное для хорошей жены - долг и благодарность, воздаяние перед супругом и его родителями, Мэйко? Если ты выйдешь замуж за птицу - ты должна лететь за ней. Если ты выйдешь замуж за собаку - ты должна следовать за ней всюду, куда бы та ни побежала. Если ты выйдешь замуж за ком земли - ты должна сидеть подле него и оберегать его покой"*. Незавидная участь ждала Мэйко Тьян, оставшуюся прозябать в Колонии, чего уж говорить. Хорошо, что умница Джем Курадобери все сделала быстро и правильно. Ей-то теперь точно никто не подсунет в мужья ни птиц, ни собак, ни комки земли. И родителей своего мужа Джем Курадобери станет почитать только в том случае, если действительно будет за что, а прислуживать станет - себе и только себе. - "Мэйко Тьян" больше нравилось моей семье. "Джем Курадобери" - так больше нравится мне. Жаль, что тебя, Зенуфф, никто не спросил, - девушка постаралась ухмыльнуться как можно более едко, - чего и как больше нравится тебе. Зенуфф в ответ философски пожал плечами. Не каждому, что поделать, доступна в жизни такая роскошь: в пух и прах разосраться со своей семьей из-за какой-то фамилии. Он, если уж на то пошло, вообще не помнит, чтобы у него когда-то была нормальная семья.