Без лишних вопросов

      На их прикроватной тумбочке, со стороны Егора, стоит фотография. Обычная 10х15, а на обороте надпись «Медведи. 2013г.» Лампа и фотография. Больше ничего и не надо, в общем, – ни воды, ни будильника. Егор за время хоккея научился крепко засыпать в любых условиях, готовый тут же проснуться и схватиться за клюшку. Так что, какая вода, тут бы выспаться, от тренировки – до сборов и обратно.       Отчасти, поэтому будильник стоит со стороны Димы. Он разбудит – даже если сам будет опаздывать, все равно разбудит – накормит завтраком и проводит с уже собранной сумкой. Студенты подождут. Не сахарные, переживут пятнадцать минут без своего преподавателя, а ему Егора надо проводить. Из них двоих он всегда был более ответственным. А когда играть перестал, так вообще. - Тебе девать ее некуда, что ли, Дим? Так ты Бакину чуть отсыпь.- Подкалывают парни. Беззлобно, потому что Дима свой, да и по зубам от Егора никто получить не хочет. Было уже, плавали.       Дима не обращает внимания, это только Егор напрягается. Он замирает, вслушиваясь в Димин голос. Смеется – это хорошо. Потому что Егор еще помнит, как было.       Дима приходил после лекций на их тренировки и тоже улыбался. А потом, дома, плакал, ревел и громил комнату от злости, от разочарования. От обиды, детской, потому что только все было нормально, и он не понимал, почему и дальше так быть не могло.       Иногда Егор успевал перехватить его в самом начале – успокоить, накормить таблетками, и прижать к себе. Дима затихал, как будто затухал, и долго просил прощения. А Егор и не злился. Может только чуть-чуть на себя, на команду, на Макеева, на мать, на весь белый свет. Но не на Диму, никогда и не умел на самом деле.       А иногда не успевал. Приходил, в комнате бардак, осколки и Дима среди них, тихий с таблетками в трясущихся руках. У него тогда глаза были больные, неживые, как будто без хоккея, и правда не мог.       Так они и жили, год, потом следующий, за ним еще и еще и как-то незаметно прекратились и злость и слезы. Они переехали в другую квартиру, отдельно от матери. Та вопросов не задавала, то ли поняла, то ли нет. И так же незаметно опустела тумбочка Егора, и будильник перекочевал на Димину сторону. - Тебя ж ведь по утрам не добудишься, а так я смогу контролировать процесс.- Ворчал Дима сквозь улыбку.       Дима вообще много контролировал: будильник, Егора, учеников, потом студентов. Ему так, наверное, было легче себя держать в руках, чтобы больше не срываться. Егор бы простил, конечно, и помог и принял бы его любого, всегда принимал, но если Диме так удобно, то без проблем. - Все что угодно, лишь бы Малой не нервничал.- Говорит Егор в раздевалке.       Все смеются, и только Кисляк просто улыбается, понимающе. Его самого в машине ждет Миша Пономарев, только из командировки, уставший, но все равно ждет.       Парни из команды не задают неудобных вопросов. Ни Егору, ни Диме, которые два брата, но живут вместе и ни один не женат. Ни Андрею, ни Мише, которые приезжают и уезжают на одной машине. И так все видят. Правда новенькие иногда возникают, но хоккей спорт опасный, мало ли что может случиться. Тут у каждого своя жизнь и закидоны свои, и либо они учатся с этим жить, либо уходят и не возвращаются.