Пес

http://entiar.diary.ru/p191622394.htm?from=0 - максимально полная версия фанфика, все, что есть на данный момент. Текст доступен зарегистрированным пользователям в связи с повышением рейтинга произведения * * * Он сидел на дороге, провожая тоскливым взглядом свинцовых глаз несущиеся в сторону центра Токио автомобили, и, прижав черные уши к покрытой свалявшейся шерстью голове, искренне недоумевал о несправедливости жизни, как собачьей, так и человеческой. Как он ни старался, псу отчего-то было никак не понять, почему же, по каким таким нелепым законам и правилам ни одной из этих машин, что с ревом и грохотом бесконечным потоком проносились мимо, до сих пор так и не случилось его сбить? Казалось бы, совсем ничего сложного: одним ударом колес отшвырнуть к обочине искалеченное собачье тело и так же стремительно унестись, оставив пса подыхать под одним их дорожных знаков, щедро натыканных тут и там на протяжении всего пути от Киото до столицы, но нет – несмотря на весьма плотное движение, стальные махины упрямо огибали зверя и, нисколько не задев, уносились по своим делам. Устало вздохнув и, в очередной раз, убедившись, что умереть ему пока не удастся, пес поднялся на лапы и, чуть прихрамывая, отправился обратно на обочину, под изъеденную временем лавку на не менее старой автобусной остановке, где уже провел предыдущие полтора дня. Ошпаренная кипятком лапа ныла уже не так сильно, однако, далеко идти зверь все еще не мог: разбитые в кровь подушечки требовали отдыха, а желудок, пустующий уже третий день, тоскливо сводило от голода. Да, есть хотелось зверски, но что он мог поделать? Ничего. Мышей он ловить так и не научился, а кормить огромную бездомную собаку, не то ротвейлера, не то овчарку мало кто решался. Псу часто приходилось голодать… Да, он уже сто тысяч раз пожалел, что тогда, в той своей жизни, так часто отказывался от преподносимой ему еды, брезгливо отворачивая нос от изысканных блюд, что полагались «звезде» и знаменитому на всю страну актеру. А кто он теперь? Собака?.. Он помнил тот страшный день так отчетливо, как будто это было вчера. Страшный взрыв совершенно неожиданно, даже как-то… нелогично прогремел на дороге прямо перед выезжавшим за пределы города серебристым «Porsсhe», за долю секунды вывернув с корнем небольшие деревца по краям дороги и буквально разнеся на осколки витрину ближайшего магазина (от магазина, на самом деле, не осталось почти ничего, но сам актер этого уже, конечно, не видел). Куда-то мгновенно пропала сидящая у обочины кошка, которой актер добродушно подмигнул в приветствии – кошка жила в магазине и всегда приветливо встречала посетителей, среди которых часто оказывался и Рен. А потом все накрыло белой пеленой… Искореженный автомобиль, в котором было практически не узнать «Porsсhe» Цуруги, с силой подбросило в воздух и с оглушительным скрежетом ударило о песок в десятке метров от дороги. Ситуацию спасло то, что Рен, намереваясь «поздороваться» с шерстистой знакомой, сознательно сбросил скорость и в момент взрыва не доехал до бомбы несколько метров, тем самым, избежав мгновенного попадания на тот свет, как своего, так и стального друга. Тот, как в замедленной съемки, перевернулся в воздухе и начал падать вниз… То, что случилось потом, актер помнил смутно. Сильная боль сковала изорванное, искалеченное тело, туманя сознание и выбивая из разодранной груди, в которой недоуменный взгляд нашел большую дыру, хриплыми всплесками выталкивающую на пиджак сгустки крови, последние остатки жизни. После разум окончательно растворился в белесом мареве, и Рен потерял связь с реальностью. К месту трагедии уже бежали люди… Его, Цуругу Рена, первого актера Японии и знаменитого на всю страну «секс-символа», тогда так и не нашли. Изувеченный автомобиль послушно позволил заглянуть в салон и выдал выдранные с корнем стальные внутренности вкупе с обрывками проводов и кучками мелкого мусора, показал залитые бурой жидкостью кресла – жидкость была идентифицированная экспертами, как кровь жертвы – но… абсолютно ничего не сказал о том, куда делся сам актер. Двери все еще были плотно закрыты, зато стекла разлетелись вдребезги, осыпав дождем осколков все вокруг. Поисковые команды и медики обыскали все вокруг в радиусе километра и нашли еще несколько деталей, в том числе оторванный номер, однако, так и не смогли обнаружить ни одного следа человека – ни живого, ни мертвого. Цуруга Рен, Первый актер Японии, бесследно исчез, словно провалился сквозь землю... * * * ** * * * * * * * * * * * На дворе опять была весна. Апрель, кажется – Рен очень давно, уже почти год не видел календаря и в последнее время все чаще полагался на нюх, которым, в итоге, неплохо научился пользоваться. Чуть приподняв тяжелую голову, зверь нехотя втянул в себя немного воздуха и поморщился, с трудом сдержав порыв чихнуть и прикрыть лапой нос: воздух, как и всю неделю до этого, был насквозь пропитан сыростью и запахом дороги с буйным амбре талого снега, грязи и выползающих из-под снега «красот», прежде надежно скрытых зимой. Став псом, парень со всей полнотой познал всю «прелесть» собачьей жизни, равно как и многообразие уличных запахов – что заставило зверя зарыть нос поглубже в шерсть и прикрыть глаза, искренне молясь о том, чтобы поскорее уснуть. Долгая дорога изрядно измотала путешественника, а голод и боль лишь довершали дело, валя с ног и без того уставший организм. Слава Богу, что сейчас он хотя бы имеет возможность проникать в сны людей… Мысль о Кеко, с которой, быть может, сегодня удастся поговорить, стальной лапой сжала сердце, пуская в душе волну тоскливой дрожи, и Рен поскорее заворочался, до боли в веках закрывая глаза. Спать. Спать… Будильник звенел нудно и противно. Кёко дотянулась до него, выключая, и уставилась в потолок, пытаясь вспомнить сон, один из первых за последние три месяца. Взгляд перешел на другую сторону белой стены, выхватывая календарь. 7 апреля... Каждый день она надеялась, что всё это окажется бредом. Но упрямая реальность не исчезала, оставляя после себя дыры внутри. Сначала это были почти молитвы, ей даже казалось, что она видит, как искажаются лица людей вокруг, стирается граница мира, доказывая, что всё вокруг - сон. Но прошел месяц, а ничего не изменилось. Она была там - на месте аварии. Туда её под бдительным вниманием Такарады и бригады врачей повезла на третий день Канае, устав от истеричных отрицаний происходящего. Когда Кёко увидела развороченный салон и бурые от крови сиденья... Хотелось кричать, выть, заткнуть уши руками... Хотелось заставить этих странных людей в масках быть бережнее: как же они не понимают, это ЕГО кровь. ЕГО! Актриса не помнила, что было после. Она вообще мало что помнила из тех дней. Календарь снова привлек внимание обведённой красным маркером датой. 21 апреля.... 21. Тела так и не нашли, но, "учитывая общее состояние транспортного средства и количества жидкости, идентифицированной как кровь пострадавшего, экспертиза вынуждена..." Его признали пропавшим без вести, хотя во взглядах спасателей так и читалось - МЕРТВ. На столике пискнул включившийся автоответчик: эту квартиру практически сразу выдал ей Такарада, снабдив системой связи с ним и его помощниками. Кроме удобной спальни и уютной кухни здесь также имелись наружные запоры для окон, бдительный человек в подъезде и датчики газа, огня и дыма. Её жизнь берегли так, как не берегли и самого Тсуругу... Да только зачем теперь? Услышав бодрый голос президента, прислушалась, запоминая, какие новые сценарии ей предложили. Теперь Лори часто звонил ей, стараясь поддержать, и девушка даже не протестовала против такого отношения. Не протестовала и против назначения Яширо своим менеджером. Даже соболезнования Шо выслушала с ровной улыбкой и слегка обняла неимоверно удивленного этим певца. После президента пришло голосовое сообщение от менеджера, где тот сообщал об изменениях во времени последних съемок. Спохватившись, что лежит уже минут 10, она поднялась и отправилась делать дела. Для окружающих Могами Кёко постепенно оправлялась, работала теперь не меньше Рена, набирала популярность и улыбалась так же светло, только чуть тусклее и мудрее. Лишь она сама знала, что легче ничуть не стало. Такарада и Юкихито понимали, что всё не безоблачно, но не представляли истинную глубину чувств девушки к Рену, как не представляла её раньше и она сама. Теперь же пустота внутри занимала такое же, если не большее место, заставляя нацеплять привычный образ по утрам, как маску. Видимо, именно так поступал когда-то Рен... При мысли о семпае уголки губ сразу опустились, и актриса наконец вспомнила свой последний сон - там на неё смотрел волк с невероятно знакомыми серыми глазами. Видимо, её уставшее сознание начинало сдавать позиции... Приведя себя в порядок и тоскливо посмотрев на абсолютно не лезшую в рот булочку, девушка ещё раз отрепетировала улыбку для консьержа и вышла из квартиры. Рен проснулся, когда на город вдали постепенно опускались сиреневые весенние сумерки, мягко перемежая нечеткие еще краски подступающей ночи с нежными оттенками золотых и красных лучей заходящего солнца. Самого солнца видно уже не было, лишь далеко-далеко все еще виднелась багровая полоса. Если и идти в город, то сейчас – глядишь, до окончательного наступления темноты он успеет пройти хотя бы немного и, если повезет, доберется до следующей остановки, рядом с которой, как зверь помнил, с давних пор имел продуктовый магазин. Если хозяин там по-прежнему старик Амано, возможно, удастся что-нибудь поесть. В крайнем случае, мусорные ящики тоже никто еще не отменял, и, как Рен помнил, рядом с жестяными контейнерами всегда было полно кошек и птиц. Зевнув во всю свою клыкастую пасть, огромный зверь нехотя выбрался из-под лавки и попытался встать на больную лапу, постепенно перенося на нее вес всего тела. Лапа выдержала, хоть и предательски отдалась болью, однако, это было такой мелочью по сравнению с той, что испытал бывший актер, получив ведро кипятка, что на это едва ли стоило обращать внимание. Ко всему прочему, подушечки лап тоже больше не кровоточили, что, в принципе, не могло не радовать. Потянувшись и размяв затекшие за день мышцы, зверь выбрался к обочине и неторопливо порысил в сторону города, чутко прислушиваясь к окружающим его звукам и не менее зорко осматриваясь по сторонам. Мало ли… В агентстве, казалось, всё по-прежнему. Лишь один новый элемент привлекал внимание - недалеко от входа стоял портрет с Рена с негаснущим огнем и вырезками из газет, где сообщалось о трагедии. Не было шумных речей и громкого открытия, просто на 9 день он появился, и сам президент в образе буддийского монаха целый день сидел рядом, делясь со всеми желающими восточными мудростями, сводившимися к одному - не теряйте надежды. Желающие позадавать вопросы резко успокаивались, и скоро к портрету все привыкли, как собственно, и к тому, что там почти каждый день появлялись поклонницы, приносившие свежие цветы, благо те истерили по большей части в первый месяц, сейчас же появлялись тихо и незаметно. Не убирал Такарада и постеры с фильмами Рена, назло всем добавив к ним скромную белую ленту. На этом что-либо, связанное с Реном, заканчивалось. Вышколенные секретарши сообщили ей о том, что в 12 её ждут в кабинете главы агенства, после чего Кёко поприветствовала Яширо, неслышно появившегося рядом, и направилась в свою гримерку. Из Love me её давно уже перевели в штат, так же тихо и без суеты - спустя месяц после 21 апреля среди полученных от Савары бумаг обнаружился документ за подписью президента. Идущий следом менеджер передал девушке полученные от шефа предложения и объяснил, что съемка в рекламе перенесена на 5 - режиссер использовал популярное сейчас цветение сакуры и хотел бы закончить работу как раз к закату - чтобы постеры были на фоне заходящего солнца. Могами равнодушно пожала плечами в ответ: свободный час можно потратить на перекус и знакомство с выданными сценариями, а домой она никогда не стремилась, всегда оставаясь до конца съемок и соглашаясь на поздние шоу. Сейчас необходимо было отсмотреть материал по одному почти готовому фильму, чтобы понять, нужно ли переснимать что-то, а затем вернуться обратно. Кивнув Юкихито и поблагодарив его за предусмотрительность, Кёко оставила часть сценариев в гримерке и отправилась вслед за мужчиной к парковке: водить актриса не умела, а пускать её одну Такарада боялся, так что в перерывах между съемками девушку подвозил Яширо на выданной агенством машине. На то, чтобы её забирали из агентства или привозили сюда, актриса категорически не соглашалась, аргументируя это, во-первых, ещё не такой большой популярностью, а во-вторых слишком сильным контролем. На самом же деле причина была куда проще - такое "сопровождение" очень напоминало заботу Рена, а вспоминать о нем было медленным самоубийством. Встряхнувшись и еле-еле улыбнувшись слегка встревоженному её отрешенностью менеджеру, девушка уселась в машину и сосредоточилась, вживаясь в привычную маску - милая и яркая Могами Кёко, у которой всё хорошо... Когда на землю стремительно и удушающее упала тьма, одним движением смяв остатки блеклых красок и заменив их на привычную серо-черную мглу, Рен чуть-чуть не успел дойти до жестяного козырька остановки и сейчас медленно, но уже чуть более уверенно продолжал путь, пригнув голову и желая поскорее оказаться под навесом: с неба начинал накрапывать мелкий весенний дождь, неприятно впитываясь в густую пыльную шкуру, которая потом долго и нудно сохла и пахла мокрой псиной и затхлостью (почему это так, зверь не знал, однако почему-то был твердо уверен, что так оно и есть). В любом другом случае пес давно бы припустил галопом к навесу, однако, сейчас он мог лишь неторопливо идти – натруженная лапа начала снова болеть – и просто старался как можно скорее добраться. Он успел вовремя: стоило бывшему актеру дойти до «убежища» и устало улечься на куске старого картона, вытянув вперед передние лапы и сложив на них длинную морду, как с неба обрушилась стена воды, мгновенно превращая обочину дороги в смесь песка, грязи и мусора, в изобилии покрывавшего обе стороны магистрали. Здесь, даже, несмотря на близость Токио, все еще была загородная территория, и власти города, очевидно, не слишком торопились благоустраивать ее, считая, что это не касается их на прямую и выбрасывать деньги на ветер не стоит. Там, за хлипкими стенами, было холодно и сыро, и пес невольно порадовался, что хотя бы с некоторых сторон и хотя бы немного, но укрыт. Рен прикрыл глаза, недовольно щурясь от попадающих на морду капель, что время от времени заносило порывами ветра, и попытался уснуть. Сна, как такового, не было – вместо него в голову в избытке лезли мысли и воспоминания, заставляя горестно вздыхать и с трудом сдерживать желание совсем уж по-собачьи завыть, подняв голову к черному небу и скрытой за слоем туч белесой луне. Тем временем, силы окончательно покинули обессиленное сознание. Глаза закрылись сами… Кёко вышла под темное небо, вдыхая свежий после дождя воздух. Над городом уже стояла ночь, но девушка в очередной раз отказалась от помощи менеджера подбросить, сев при нем же в такси. Назвав водителю адрес, Могами откинулась на сиденье, ещё раз прокручивая в голове прошедший день. Отсмотренные сцены по большей части были вполне качественны, лишь несколько пришлось забраковать. Однако у партнера актрисы сейчас были съемки, и режиссер пообещал позвонить позднее, чтобы договориться через Яширо. У президента не было ничего нового - два сценария в фильмах о любви, один она сразу забраковала, ибо сюжет был сильно похож на её семпай-кохай, а вот второй обещала прочитать. Эти встречи уже входили в привычку: Такарада вызывал её к себе где-то раз в две недели, спрашивал о самочувствии, ни разу не коснувшись темы Рена, давал сценарии и интересовался текущими ролями. Во избежание кривотолков он как-то громко заявил о том, что кто-то должен позаботиться об оставленной кохай, а раз Тсуруга был лучшим семпаем, то остается... Впрочем, подчиненные итак не сильно сплетничали, зная характер главы агентства. После общения с президентом она ненадолго забежала к Мооко, пообедала под бдительным присмотром Юкихито и отправилась в гримерку коротать время до пяти за чтением сценария. Там не было ничего особенного: трогательная история любви глухой девушки, мечтавшей стать балериной, и пианиста. Однако у фильма был хороший композитор, что, учитывая музыкальную тематику ленты, вселяло надежду. В общем, убирать его в дальний ящик Кёко пока не стала. Съемки в рекламе сразу не заладились. Сначала застрял в пробке партнер, что отодвинуло начало на 15 минут. Всё бы ничего, но именно эти 15 минут и встали им потом костью в горле: как раз на закате начался дождь, заставив актеров рвануть под навесы. Режиссер страдальчески закрывал лицо руками, морщился, потом помялся, оглядел изумрудную от воды траву и с тоской посмотрел на сразу всё понявших актеров.... Сцены под дождем действительно удались и, как ни странно, даже не ухудшили самочувствия, однако сильно усложнили весь процесс, в результате чего к финалу удалось приблизиться лишь часов в 11. Плюс сбор вещей, обсуждение вариантов, общение с продюсером... Как итог, сейчас было полпервого ночи, а девушка лишь расплатилась за такси. Впрочем, саму Кеко это нисколько не расстроило. Ночь всегда приводила её в странное состояние, будто вытягивая последние силы, заставляя ощущать желание лечь прямо здесь, прижаться к холодной земле и наконец перестать чувствовать эту иссушающую жажду по бархатному голосу семпая.... Где-то далеко провыла собака, и актриса встряхнулась, заметив, что замерла на полпути. Вот бы и ей завыть, а? Бывшая кохай Тсуруги Рена медленно направилась в многоэтажку, с тоской вслушиваясь в болезненные завывания неизвестного животного и отчего вспоминая увиденные сегодня во сне серые глаза на большой черной волчьей морде. До годовщины оставалось 13 дней.