Полукровка: Дочь перерожденного демона

POV Себастьяна (Михаила)       Я продолжал стоять и ожидать нападения со стороны десятиклассника, который вызывает во мне все отрицательные эмоции и чувства. В данный момент у меня сильное желание врезать в эту ухмыляющуюся рожу за то, что мог натворить, если бы мы с Линой не зашли.       Я – Пожиратель душ и демон-искуситель, всегда презирал людей мужского пола, которые ради своего удовольствия решались на такие поступки и действия, как совращение детей или девушек, не достигших совершеннолетия. В моих словах нет ни иронии, ни сарказма. Да, я, хоть и демон-искуситель, который нашептываем на ухо своей жертве сладким, как яд, голосом разного рода грехи, сам никогда не занимался и не заставлял заниматься таким грязным делом, как ночь, проведенная с ребенком. Ведь в глубине моей не до конца прогнившей души все еще живет человек, который был запечатан внутри тысяча пятьсот девяносто лет назад, когда я только обратился в молодого демона, жаждущего мести и справедливости. Хотя, переродившись в демона, я еще не до конца понимал все могущество и силу, которая теперь находиться в моих руках, ну а когда узнал, то стал наводить порядок на поверхности. Поначалу, необученный и ничего не знавший, я питался прогнившими душами убийц, разбойников и насильников, а потом, когда чуть повзрослел и стал умнее, или даже сказать мудрее, я просто убивал эти низшие слои общества. Думаю, что многие меня за это благодарили. Но вскоре мне это надоело, а потом я и вовсе вернулся на свою новую родину, то есть в Ад. Только иногда я появлялся на земле, когда меня вызывали или когда я начинал скучать, и только в эти моменты я понимал, что люди не изменились, они стали еще хуже. Я прекрасно осмысливал, что все то, что я когда-то делал, это как капля в море. Людей уже тогда даже я не в силах был изменить, а сейчас и подавно. А убивать, значит сокращать население земли и пищу для нашего существования. Ведь даже у таких грязных убийц рождались хорошие дети с чистой и искренней душой – деликатес для демонов. И вот спустя столько веков человек, наконец, прогнил окончательно. В этом я удостоверился в 1885 году, когда поднялся на поверхность из-за мучавшего меня голода. Разбои, убийства и грабежи – все это только увеличилось. Год с лишним я бродил по городам Европы в поисках души, достойной меня. В 1886 я смог найти то, что искал – Сиэль Фантомхайв. И именно во время служения ему я убедился, что на земле еще не умерли справедливость и такие души, как душа юного графа. В моменты, когда он без замедления убивал преступников, он все больше напоминал меня (после перерождения). Думаю, что именно это способствовало возникновению привязанности. Я нашел ту драгоценную душу, которую искал несколько сотен лет. Ту, что так похожа на мою. Ту, что даже под натиском убийств и смерти родных не изменила себе и осталась такой же яркой и чистой. Благодарен судьбе, что она так удачно предоставила мне контракт с этим мальчиком.       За три года служения ему, мы на треть очистили Англию от преступлений и убийств. И даже после обращения Сиэля в демона, мы продолжали очищению, но только уже по всему миру. Но не только жажда справедливости гнала нас вперед, но и такое светлое чувство, как любовь.       Я и Фантомхайв за три года нажили себе достаточно врагов не только на земле, но и на Небе и даже в Преисподней. Жнецы, ангелы и некоторые бесы с низшими демонами – все они недолюбливали нас. Но смелее всех оказался один из этих чистейших существ, как ангел. Он посмел похитить возлюбленную графа – Элизабет Мидлфорд, и именно возродившаяся месть и любовь хозяина к этой прекрасной девушке двигали нами. И в тот же день мы направились на ее поиски.       Мы многое повидали на своем пути. Сколько крови было пролито в прошлом, но это не сравниться с настоящим временем. Скольких мы успели спасти, а сколько убили сами – это невозможно подсчитать? Но когда мы оказались в России… Если честно, то я думал, что хоть здесь мы сможем отдохнуть. Но это оказалось ошибочным предположением. Не успели мы освоиться, как уже ночь убили двух человек, что в подворотне издевались над молоденькой девушкой. А следующим днем я преподал урок брюнету, который по памяти своей дырявой позабыл все и теперь снова, стоя в кабинете с Линой, я должен его напомнить и удостовериться в освоенности проведенной практики. - Вижу, предыдущий урок тебя ничему не научил, так может, повторим? – приложив согнутый указательный палец к своему подбородку, я вежливо поинтересовался. - Ну, давай! Я принимаю твой вызов, - отлипнув от парты, подначивал меня десятиклассник, принимая боевую позицию. Видимо, он даже предположить не может с кем связался. Вот бы его сейчас как следует помучить, чтобы урок запомнил. А еще лучше кастрировать, но думаю, что Линке это не очень понравиться, да и господину, если узнает. Ну а вообще, ко всему прочему, давно отменили пытки и смертную казнь, хотя по рейтингу преступности и убийств – давно нужно это вернуть. Как я скучаю по тем, средневековым, временам, когда можно было пытать людей, наслаждаясь их криками, молящими о пощаде. - Себастьян, - тихим шепотом, что только я мог услышать, зовет меня Мирентьева. Я с мягкой и ласковой улыбкой оборачиваюсь к ней, и с уверенным огоньком в глазах, даю понять, что все будет хорошо и что она зря волнуется. Ну, ударю я его пару раз, от этого только лучше станет, будет знать, как к детям приставать малолетний педофил. Но Аделина, словно не понимая, с испугом в ясных голубых глазах смотрит на меня, надеясь, что все это можно решить без телесных увечий, - тут она глубоко заблуждается. Как бы я не хотел, но ярость и злость, скрытые за маской спокойствия и нежной улыбки, не дают возможности решить все мирным словесным путем, да и она это должна понимать. Вспоминая прошлое, я не могу оставить все это безнаказанным, ведь много лет назад, я уже пытался решить один конфликт таким путем с нерешительностью в глазах я помедлил. И теперь не могу себе это простить. Ведь у меня была возможность спасти их, но я побоялся и как маленький несмышленый мальчишка растерялся. Это стоило им жизни… - Ну чего застыл? – нагло прерывая наш зрительный контакт и поток моих мыслей с кадрами из далекого прошлого, которое в прочем я хотел бы забыть, грубо спрашивает кареглазый парень. Он медленно, шаг за шагом, приближается к нам. - Жду первый шаг с твоей стороны, - парирую я, снова поворачиваясь к парню. А Лина, прижимая дрожащие от страха за меня руки, прижимает их к груди.       Я ожидаю нападения, видя, как напряглись плечи и ноги, и уже готов принять неравный бой, но из-за моей спины выпрыгивает Лина. Невозможно описать моего и брюнета удивления, когда девушка размахивается и со всей своей девичьей силой бьет бледной и холодной ладонью по чуть пухлой щеке парня. Голова десятиклассника от удара едва ли не запрокидывается назад, но вместо этого она просто поворачивается в сторону и он делает шаг назад. По расширенным от немого шока глазам Аделины я понимаю, что она сама от себя такого не ожидала. Щека брюнета начинает еще больше опухать и бледнеть, а на месте удара четко отпечатывается след от пальцев блондинки, который заметно краснеет, выделяя ладонь, приложившаяся к его лицу. Парень инстинктивно хватается за щеку, поднимая голову и поворачивая ее на нас, с удивлением окидывая взглядом Лину, продолжавшую стоять с рукой, повисшей в воздухе. Именно рядом с ладонью должна была находиться щека десятиклассника. Я, наблюдая за этим комичным моментом, откашливаюсь, маскируя рвущийся смех, и подавляя появления улыбки, скрещиваю на груди руки, всем своим видом показывая желание увидеть продолжение. И вот от шока быстро отходит кареглазый, продолжая держаться за горящую щеку. На лице у него расплывается похабная улыбка хищника. Во мне стали зарождаться неприятные ощущения, и я уже хотел отодвинуть Лину на безопасное от десятиклассника расстояние, спрятав за своей спиной, как по классу, неожиданно для нас, разноситься смех брюнета, напоминающий больше свинячий визг. - О~о, у киски появился характер и отрасли коготочки? – продолжая смеяться, интересуется он, присаживаясь на поверхность, стоящей рядом парты. – Или эта смелость и мужество проявились из-за присутствия твоего друга? - А что если и так, то этого ничего не меняет. Я давно хотела тебе отомстить лично, но удобного случая никак не находилось. А сейчас и случай, и возможность есть, да и за девчонку стоит отрастить коготки, - прошипела, словно кошка, Лина, оправляясь от удивления. При упоминании слова «месть» из ее уст, по моему телу пробежали неприятные мурашки, и бровь непроизвольно дернулась. Неужели даже Лина подвержена такому чувству? Тогда и говорить не стоит об их родстве с господином. Ведь когда она говорила, ее насыщенно-синие глаза горели уверенным и решительным огнем с тенью отчаяния и печали, которые я часто видел у Сиэля. Аделина именно та девушка, та цель, которую мы достаточно долго искали. - Рад, что я вызвал у тебя такие к себе чувства, но … - но договорить ему не дал звонок. Лина, до этого не моргая смотревшая на парня, повернула голову к двери, а десятиклассник, быстро схвативший свою недалеко стаявшую сумку, кинулся вон из класса, едва не задев девушку. - Стой, - шагнув вперед и вытянув руку, как будто пытаясь ухватиться за рюкзак, который повис на одном плече десятиклассника, и поймать пробежавшего мимо нее парня, крикнула Аделина. Сделав еще шаг, она хотела погнаться за ним, но я перегородил ей путь. Не ожидая увидеть стену в виде меня, она врезается в мою твердую грудь и, пошатываясь, отступает на один шаг от меня, поднимая голову с непонимающим взглядом, устремленным в мои глаза. - Не стоит, - покачивая головой из стороны в сторону, я хватаю девушку за левую руку и тяну на себя. Без сопротивлений, она делает шаг в мою сторону и тут же оказывается в моих объятьях. Светлая блондинистая голова сложиться на мое плечо, а руки обхватывают меня за пояс за спиной, прижимая свое тело плотнее к моему, - мой храбрый, боевой котенок. Конец POV Себастьяна (Михаила)