Ночные разговоры

Шторы задёрнуты, свечи погашены, прислуга отослана. Фантагиро опять наказал отец, и Катерина с Каролиной устроились вдвоём на огромной кровати — так веселее. — Не могу заснуть, — жалуется Каролина. В её голосе слышны капризные нотки. Средняя из сестер привыкла добиваться своего от окружающих: ведь она такая милая, такая красивая с её золотыми кудряшками, как же можно ей отказать. Особенно когда Каро капризно надувает губы и смотрит на вас кокетливо. Она делает это со всеми, и с мужчинами, и с женщинами. Людям трудно устоять перед красотой. — Ты должна попытаться заснуть, — Катерина — старшая, и привыкла подавать сёстрам пример. Она должна хорошо себя вести, быть воспитанной и красиво вышивать, помнить имена всех этих важных людей на приемах. «Когда-нибудь ты станешь королевой, — часто говорит ей отец, — и будешь помогать своему мужу править его королевством». Поэтому Катерина старается всегда и во всем поступать правильно. — Ты скучная, — бросает Каролина. Она приподнимается в постели, опираясь на локоть, и принимается наматывать на палец прядь сестриных волос. — Ты и с мужем будешь такая же? Станешь ходить за ним повсюду с кислым лицом и занудствовать. — И вовсе нет! — Да! А когда придёт время ложиться в постель, будешь лежать, точно копьё проглотила, и ждать, когда он сделает свои дела. Надеюсь, он хотя бы свечу погасит, а не то испугается выражения твоего лица и у него всё опадёт. Бу! — Каролина уже откровенно дразнит сестру, нависая над ней, упёршись обеими руками в подушку. — Прекрати! — Катерина толкает Каро и теперь оказывается сверху. — Я старшая и ты должна меня слушаться, ясно! — она прижимает руки Каролины к постели, но не слишком сильно — та легко вырывается. — Не прекращу, — Каролина обнимает сестру за талию, прижимает к себе, так что их груди под тканью ночных сорочек соприкасаются. Катерина едва слышно охает. Её губы почти касаются лица сестры, она чувствует дыхание Каро на своём. — Катерина-Кати, моя строгая сестренка, — шепчет та. Катерина чуть поворачивает голову и их губы почти встречаются. Каролина начинает напевать любовную песенку — что-то про рыцаря, тоскующего о своей прекрасной даме. — Глупышка, — шепчет Катерина. — А ты думаешь когда-нибудь об этом? — спрашивает её сестра. — О чём? — Ну, о постельных делах, — Каролина понижает голос до едва слышного шёпота. Катерина готова поклясться, что лицо сестры пылает в темноте. Дурочка. Ей, небось, не терпится поговорить с кем-нибудь, вот и устроила тут целый спектакль. — Конечно, думаю, — спокойно отвечает Катерина. Она не видит в этой стороне жизни ничего особенного — просто ещё одна часть супружеских обязанностей. Спать со своим мужем, рожать ему детей, помогать во всех его делах и начинаниях. — И что ты думаешь? — допытывается Каролина. — Ничего особенного, — Катерина, сменив позу, укладывается рядом с сестрой, так что лежит к ней вплотную. — Ну, ты и зануда! — разочарованно восклицает Каролина. Катерина не знает, что ответить. Может, и зануда, ей никто не говорил, что девушка не должна быть скучной. — Тебя совсем-совсем не волнует, как у тебя всё будет с будущим мужем? Будет он грубый или ласковый, и какой у него будет... ну, его член? — Главное, чтоб был, — механически отвечает Катерина. Каролина хихикает. — Но всё равно же интересно. Я вот иногда представляю и... — Каролина кладет руку на низ живота сестры — туда, где под сорочкой прячется треугольник тёмных волос. — Ты когда-нибудь представляешь? — Ну... — Катерина знает, как в постели всё делается, слышала. От нянек, от служанок, видела кое-что. Иногда воображение Катерины против воли рисует ей картины: она сама в постели и мужчина на ней. У него нет лица. У него никогда нет лица, и сейчас тоже. Рука Каро двигается дальше, и Катерина невольно раздвигает ноги. Пальцы сестры скользят между её ног туда, к женскому месту, к её сладкой норке, как иногда говорят мужчины. Катерина ощущает прикосновения сестры сквозь ткань ночнушки, и ей вдруг делается сладко — там, внизу. Сладко и мокро. — Тебе нравится? — шепчет Каролина. — Нравится, когда тебя трогают там? Катерина кивает, беззвучно. Горячая волна расходится по бёдрам от промежности. — Я чувствую, тебе нравится, ты уже вся мокренькая, — шепчет Каролина. На этот раз Катерина не отвечает даже жестом. Пальцы сестры ласкают её между ног, в её потаённом местечке, пытаются проникнуть внутрь, несмотря на ткань сорочки, и Катерина чувствует, что задыхается. Мурашки бегут по её телу от того места внизу. Ей жарко, и хорошо, и трудно дышать, и хочется, чтобы это длилось ещё долго. — А ты горячая штучка, сестрёнка, — со смешком шепчет Каро. Катерина не отвечает.

***

У мужчины в мыслях старшей принцессы по-прежнему нет лица, но с той ночи, когда Катерина думает о постельных делах, ей вспоминается шаловливый шепоток сестры. И когда принцессы спят в одной постели, или переодеваются в одной комнате, Катерине порой делается сладко внизу, в том месте, которого касаться должен только её муж. Но больше они с сестрой об этом не говорят.