Die my darling

OST - Metallica - Die Die My Darling

Эта осень выдалась особенно мрачной и понурой. Серый асфальт покрывал толстый слой такой же серой и скользкой слякоти, а мелкий дождь не прекращался ни днем, ни ночью. Атмосфера к веселью не располагала, но Бальзаку нравилось. А причина его печали была в чем-то другом – в нем самом, если точнее. В последнее время Бальзака раздражало абсолютно все, от собственной бледной физиономии до промозглой погоды, а ведь раньше он относился и к тому, и к другому весьма сносно. Про вещи, вроде людей, уборки в квартире и учебы даже говорить не стоило. Обычно спокойный и равнодушный молодой человек находился в состоянии легкого бешенства двадцать четыре часа в сутки. Это вызывало отвращение к самому себе, новые приступы бессильного иссушающего гнева, даже слезы – все кроме конструктивного решения ситуации. Но вершил пирамиду раздражающих вещей Бальзака Драйзер. Собственной, так сказать, персоной. Die, die, die my darling! - Чертов моралофаг, туда тебе и дорога, - сквозь зубы прошипел Баль, шагая по вечерней улице. Мелкий дождь холодил лицо, заставлял длинные волосы липнуть к куртке и щекам. В наушниках грохотала «Metallica», которой Бальзак надеялся заглушить поток надоедливых мыслей – впрочем, безрезультатно. Сколько он блуждал по городу, Бальзак не помнил и сам. Судя по дрожащим пальцам и подходящему к концу плейлисту – не менее двух часов. Ноги сами принесли его к набережной. Балю нравилось смотреть на бегущую воду – обычно это зрелище успокаивало. Обычно, но не сейчас. Даже в такую хмарь здесь было довольно много народа – все под зонтиками, укутанные в теплые уютные плащи и возмутительно счастливые. Разглядывающие горящие огнями витрины, спешащие по своим делам и обращающие на Бальзака внимания не больше, чем на сидящих на фонарных столбах ворон. И он, и эти мрачные птицы явно были лишними на здешнем празднике жизни. - Ну и плевать, - одними губами прошептал Баль, - не впервой же. Хотелось забыться, оказаться где-нибудь далеко-далеко… Нашарив в глубоких карманах куртки сигареты и зажигалку, Бальзак попытался закурить. С первого раза не получилось, окоченевшие пальцы соскальзывали с ребристого колесика, ветер сбивал и без того слабое пламя. Раза с пятого край сигареты окрасился красным огоньком, и Баль с удовольствием затянулся. Крепкий кубинский табак был ни чуть не хуже травки, он дошел до этой истины опытным путем. Главное – не пускать дым в легкие, а оставлять его на уровне носоглотки. Быстрое всасывание, крышесносный эффект и никакого кашля. Через несколько минут рот наполнился вязкой горьковатой слюной – зато мысли будто испарились. Die, die, die my darling Don't utter a single word Бальзак давно понял, что ему мысли только мешают жить. Изматывают, ковыряют только поджившие душевные раны, и что-то говорят, говорят, говорят… мысли только и умеют, что делать больно. Лечит же только тишина. Die, die, die my darling Just shut your pretty eyes Сделав еще пару быстрых затяжек, Бальзак блаженно закрывает глаза. Но даже сигареты не могут выгнать из его головы этот образ. Умные серые глаза, чуть поджатые губы, длинные светлые волосы, всегда прибранные в аккуратный хвост. На губах Баля выступила невольная улыбка – Драйзер просто ненавидел, когда он курил. Никаких замечаний или ультимативных фраз, только бесконечно порицающий взгляд. - Интересно, - подумал Бальзак, - что бы ты сказал мне сейчас? Выкурив третью сигарету подряд, молодой человек понял, что на сегодня ему хватит. Голова кружилась, тошнота опасно подступала к горлу. Перестарался, да еще и не ел с самого утра. В кармане зазвонил мобильник – звуки ОСТа Шерлока заставили Бальзака привычно дернуться. В это время ему мог позвонить только один человек. Предчувствие его не обмануло, на определителе высветился знакомый номер. - Не сейчас, мне только этого не хватало, - устало пробормотал Баль, нажимая на кнопку «Отложить». I'll be seeing you again I'll be seeing you in Hell У него не было сил даже злиться – не то, что выяснять отношения с Драйзером, человеком, который умудряется читать ему нотации двадцать четыре часа в сутки. Да и вообще – успеется. Рано или поздно ему придется вернуться домой. То, что совместное проживание – не самая хорошая идея, Бальзак понял еще до принятия этого судьбоносного решения. Но Драйзер настаивал – не в его правилах было находиться с человеком в отношениях «секс на раз». Если уж секс – то постоянный, подкрепленный взаимными чувствами и обязательствами. Баль был даже рад, что он не девица, а то не миновать бы замужества, белого платья и тому подобных глупостей. Вся эта связь казалась Бальзаку такой блажью… Все, от начала до конца. Драйзер был первым человеком, кто относился к нему мало-мальски серьезно, даже дарил цветы. Небо над головой уже совсем почернело, и если бы не тучи, можно было бы увидеть звезды. Давно уже было пора идти домой, но… Если все было так просто. За спиной послышался визг тормозов. Свет фар слепил, и Баль не мог рассмотреть очертания машины и человека, вышедшего из нее. Впрочем, догадаться было не сложно. Другое дело – как Драйзер догадался, что Бальзак именно тут, ведь у него было много любимых и довольно укромных мест, где ему нравилось проводить время. - По GPS отследил, что ли? – тихонько фыркнул Бальзак. Всем своим видом Драйзер выражал решительность, молодой человек чувствовал это кожей. Но подойдя, он резко сбавил обороты, просто застыв рядом. Повел носом, чуя ненавистный запах табака, и покачал головой. - Опять курил, - в его голосе даже не раздражение – легкая грусть. - И как ты догадался? – неприкрытая издевка. В районе сердца снова вскипает волна иррационального давящего раздражения. Хотелось кричать, выяснять отношения, биться в истерике. Делать хоть что-нибудь, чтобы накопившиеся эмоции вышли наружу. Вот только никак не получалось. - Не груби, тебе это не идет, - Драйзер смотрел куда-то вдаль, куда холодная река несла свои воды. Потом снял с Бальзака наушники, и опять поморщился от громко играющей музыки. - Как ты меня нашел? - А как ты думаешь? - усталое касание ладоней висков, усталый беззащитный жест. Баль пожал плечами, изображая полнейшее равнодушие. - Объезжал твои любимые места. Повезло с пятого раза. - Повезло, что сказать. И что ты теперь сделаешь, накажешь меня? Даже в полумраке было видно, как Драйзер в удивлении поднял брови. - Я никогда не делал тебе больно. - Ну конечно, как это я мог забыть. Ты же краснеешь даже при упоминании БДСМ. Кстати, я нахожу это милым. И поверь, лучше бы бил меня, чем прибавлял по часу к каждодневной уборке или подготовке к экзаменам. Это бесит, черт побери… Потом Баль говорил что-то еще, его будто прорвало, невыговоренная обида рвалась наружу потоками хлестких фраз, обвинений… Бесполезный разговор, состоящий из одних недомолвок и вопросов. В воздухе витало чувство вины. Die, die, die my darling Just shut your pretty mouth Первому это наскучило Бальзаку – он за один шаг преодолел расстояние, разделяющее их, сомкнул руки на затылке Драйзера. Так близко, что он чувствовал на себе мятное дыхание блондина. Бесконечно долгий взгляд в упор – пусть на улице слишком темно, чтобы что-то увидеть – Баль и так помнил эти серые глаза с синеватыми тенями под глазами и длинными светлыми ресницами. - Знаешь, я беспокоился. Это… Договорить Драйзеру не позволили. Раз простых намеков он не понимает, Баль прижался губами к уголку его рта. Даже не поцелуй – просто намек. Хотя даже этот элементарный намек Драй понял по-своему. Цепкие руки обвили талию Бальзака, крепко прижимая к себе. Сначала поцелуй вышел быстрый, нервный, судорожный… Хотелось сопротивляться, кричать, оттолкнуть от себя – но эти желания быстро отошли на второй план, когда Баль почувствовал осторожное касание языка к кровоточащей ранке на нижней губе. Тогда, сменив гнев на милость, он приоткрыл рот пошире, позволяя едва ли не вылизывать себя, сплетать языки до нехватки воздуха и головокружения. Когда Драйзер отстранился, от недавнего раздражения и гнева Бальзака не осталось и следа. Не факт, что чувство облегчения пришло надолго, но оно было таким легким и манящим… По дороге домой Баль молчал. Сейчас он чувствовал себя виноватым в случившимся от начала и до конца. Умом-то он понимал, что бесконечные тычки в духе «Что ты развлекаешься, у тебя завтра тест!», «Не бездельничай, сегодня твоя очередь готовить ужин!», «Посмотри на себя в зеркало, когда ты оденешь что-нибудь кроме черного?» в общем-то не были направлены на то, чтобы унизить или разозлить, наоборот. Это как своеобразная забота, точнее, тот ее вид, который Драйзер умел выказывать лучше всего. Нервно теребя рукав куртки, Бальзак посмотрел на своего спутника, так сосредоточенного на дороге. - Мы ведь помирились, ага? – отстраненно поинтересовался он, придвинувшись ближе и опустив голову на плечо Драйзеру. - Да. Я не могу долго на тебя обижаться, даже если бы это и было полезно. Еще недавно после подобной фразы Баль бы насупился, сжимая зубы, чтобы не наговорить глупостей в ответ, но сейчас он лишь улыбается – безмятежно, почти счастливо, и устало закрывает глаза. Die, die, die, die, die, die.... - Только не смейся, но сейчас мне кажется, что я тебя почти люблю. Никогда еще Бальзак не говорил этих слов, и Драйзер помнил это еще лучше, чем он сам. - Спасибо. Ты знаешь, это важно для меня, - серьезно ответил блондин, а после, улыбаясь, добавил, - так что ты говорил о том, чтобы сменить вид наказаний? Только тут Баль понял, что прощение сегодня ему еще только предстоит заслужить.