Wir Werden uns Wiedersehen

Мы увидимся снова, может, только для того, чтобы понять, что жизнь вскрывает раны, веришь ты или нет, но я тебя никогда не забуду. Selig – Wir werden uns wiedersehen

Придя в себя, Макото поднялся на ноги и поспешил прочь из зала. Ещё некоторое время он провёл в туалете, приводя себя в порядок. Особенно долго он полоскал рот и умывался холодной водой. Не то чтобы он брезговал, однако ему хотелось побыстрее смыть с себя все воспоминания. Но, скорее всего, всё было бесполезно, потому что день ещё не закончился, да и Соске ждал его внизу. Мало ли что взбредёт ему в голову на этот раз. Вздохнув, Макото распрямился и посмотрел на себя в зеркало, сжав при этом пальцы на краю раковины. Ледяные капли стекали по его лицу и, срываясь вниз, разбивались о белоснежную керамическую поверхность. Постояв так ещё немного, Тачибана закрыл кран и пошёл на выход. Сколько бы он не оттягивал этот момент, а вернуться к Ямазаки всё же придётся. Когда он вышел в холл, то обнаружил, что Соске стоит возле стеклянных дверей и смотрит на улицу, а там... А за дверями кинотеатра поливал дождь. Самый настоящий ливень, за стеной которого ничего не было видно. Подойдя ближе к Соске, Макото нерешительно посмотрел на него, но ничего не сказал. — Походу, это надолго, можешь идти домой, Макото. Я пережду дождь здесь, а потом пойду на станцию, — сказал вдруг Соске и, отвернувшись от стеклянных дверей, направился к красным диванчикам. Макото растерянно проводил его взглядом, а потом снова посмотрел на улицу. В голове одна за другой проносились мысли. С одной стороны он был рад, что отделался сегодня так легко. А с другой... он вновь посмотрел на Ямазаки, а потом обречённо выдохнул и взъерошил волосы на затылке. — И ты действительно хочешь всё время просидеть здесь? — Да. — Один? — А у меня есть выбор? Макото сжал в кулаках лямки рюкзака и уставился на носки своих кроссовок. Сейчас он боролся с самим собой. Он уговаривал себя не поддаваться и не делать глупостей, но в итоге всё равно сдался. — Ты мог бы... в общем, переждать дождь у меня. Я живу недалеко, так что... не думаю, что это проблема. Родители будут только рады гостям. Если, хочешь, конечно. Черноволосый альфа обернулся и какое-то время пристально смотрел на Тачибану, что-то обдумывая. — Ты... серьёзно приглашаешь меня к себе? После того, что я с тобой сделал? Макото поджал губы и отвернулся от Соске. — Ты действительно нехорошо поступил, но всё же я не могу оставить тебя здесь одного. Тихий смешок, раздавшийся неожиданно близко, заставил Макото вздрогнуть и резко развернуться. Выражение на лице Ямазаки ввело его в ступор. Соске смотрел как-то уж слишком печально, при этом улыбаясь непривычно... нежно. А потом он вдруг обнял Тачибану, крепко сжимая его в своих руках и утыкаясь лбом в плечо. — Все-таки ты неисправим, Макото. А Макото стоял не в силах пошевелиться или что-нибудь сказать. Эти объятия были странными и совершенно неожиданными. Он не знал как на них реагировать, но подсознательно понимал, что после этого он точно не сможет относиться к Соске как к человеку, который принудил его. Закусив губу, Макото неуверенно обнял Ямазаки в ответ, при этом нещадно краснея и радуясь, что в холле никого не было, а бета, продающая билеты была занята чем-то своим и не обращала внимания на двух альф. Хотя Макото и жил недалеко от кинотеатра, но пока парни без зонта добежали до его дома, успели вымокнуть до нитки. Тряхнув головой, как какой-нибудь пёс, Макото вставил ключ в замочную скважину и открыл дверь, пропуская Соске первым. Тот кивнул в знак благодарности и зашёл в дом. А Макото показалось, что альфа немного растерян. Как только Тачибана захлопнул дверь, послышался топот двух пар ног и в коридор выскочили его младшие брат с сестрой. Омежки с радостным криком «Братик!» тут же повисли на нем, обнимая. — Боже! Рен, Ран! Вы же промокнете и заболеете, а я буду чувствовать себя виноватым! Подождите немного, пока я не переоденусь. Тем более, что у нас гость, если вы не заметили! — тихо смеясь, проговорил Макото, стараясь отстранить от себя брата и сестру. Те притихли и обратили внимание на молчаливого Соске. Какое-то время дети молчали, во все глаза глядя на альфу, пока Макото не пожурил их за невоспитанность. Покраснев, Рен и Ран одновременно и очень быстро протараторили традиционное приветствие, а потом убежали, чем немало удивили брата. Виновато улыбнувшись, он посмотрел на Ямазаки и сказал: — Прости их, они просто не часто встречают других альф... — Они милые, — Соске вдруг улыбнулся и принялся снимать кроссовки. Пока они разувались, в коридор вышла мать Макото, тут же начиная причитать, что они могут заболеть и погнала их обоих в ванную. Макото при этом краснел и пытался успокоить бету, но она не хотела ничего слушать. — И, Макото, дай другу свою одежду! Не ходить же ему в мокром! Ямазаки-кун, чувствуй себя как дома! — обратилась женщина к альфе, не переставая улыбаться. — Помойтесь, переоденьтесь и спускайтесь к ужину! — Да, мам! — буркнул Макото, толкая Соске к лестнице, ведущей на второй этаж. — Забавная у тебя семья, — усмехнулся Соске, проходя в комнату Макото и тут же осматриваясь. Тачибана прикрыл за собой дверь и устало вздохнул. — Прости за это. У нас всегда так шумно. — По-моему, это здорово, — пожал плечами Ямазаки, бросая сумку в угол. — Ну да, ты прав. Думаю, ты первым пойдешь в ванную, — ответил Макото, стараясь не смотреть на Соске. Он вновь почувствовал смущение. В этот раз от того, что Соске оказался у него в комнате. — Сейчас, только я дам тебе сухую одежду. Сказав это, Макото подошёл к шкафу и распахнул дверцы. Долго искать он не стал. Взял первые попавшиеся штаны с футболкой и нераспакованное нижнее бельё. — Вот! — альфа сунул стопку одежды в руки Соске. — Это должно подойти. Свою одежду можешь оставить в ванной, я потом развешу, чтобы до твоего ухода она высохла. — Хорошо! — сказал Ямазаки и, больше не сказав ни слова, скрылся в ванной, а Макото сел на пол и схватился руками за голову. Он сидел так до тех пор, пока не услышал шум воды. — И что же я творю? — прошептал он себе под нос, а потом резко поднявшись, взял сухие вещи для себя и пошёл в ванную на первом этаже. Когда Соске вышел из душа, в комнате никого не было,что впрочем его совсем не удивило. Вещи он самостоятельно развесил в ванной, сильно сомневаясь, что они успеют высохнуть до вечера, до того они были мокрыми. Обойдя комнату, Соске уселся на кровать и задумался. В этот самый момент дверь приоткрылась и в образовавшуюся щель заглянула сестра Макото, и, судя по шёпоту за дверью, брат был с ней. — Эм...ты же... Ран, да? — подал голос Соске, приветливо улыбаясь. Видимо, эта улыбка приободрила маленькую омежку и, она, кивнув, зашла в комнату, таща за руку Рена. Мальчишка краснел и упирался, но девочка всё же затащила его в спальню брата. Соске не смог сдержать смешка. Всё же детишки были забавными. — Давайте знакомиться? Меня зовут Соске и я друг Макото, — добродушно проговорил Ямазаки, не переставая улыбаться. — Я — Рен, — смущённо пробормотал мальчик, теребя край футболки. — Рад знакомству. — Мы раньше тебя не видели с братиком, — заявила вдруг Ран. Сестрица была намного смелее. — Ну, мы совсем недавно стали общаться, — пожал плечами Соске. — А ты тоже плаваешь, как и братик? — Да, только я в другой команде. Дети переглянулись и неожиданно заулыбались. — А твоя команда сильная? — Думаю, что сильная. — А каким стилем ты плаваешь? — с каждым вопросом омеги приближались всё ближе и вскоре оказались рядом с Соске. — Ну, я плаваю несколькими сразу. Но чаще всего баттерфляем. — Здорово! — одновременно воскликнули дети. После этого они задали Соске ещё множество вопросов, а он терпеливо отвечал на них, удивляясь такому интересу. Когда Ран задала очередной вопрос, в комнату зашёл Макото. — Прости, Соске, что оставил тебя одного. Просто я замёрз и... — Макото осёкся, во все глаза уставившись на детей. — А вы что тут делаете? — Мы просто пришли познакомиться. — Ох, они не сильно тебе надоедали? — Нет, что ты. Они развеяли моё одиночество. — Кстати, — деловито начала Ран, дёргая Ямазаки за штанину. — Ты поиграешь с нами после ужина? — Ран! — возмутился Макото, упирая руки в бока. Соске лишь хмыкнул и кивнул, соглашаясь. Дети радостно захлопали в ладошки и тут же убежали. — Зря ты согласился, она же тебе покоя не даст, — пробормотал Макото, вешая полотенце на спинку стула. — Ничего страшного. С ними довольно весело. — Ну, это по-началу, — выдохнул Макото, ероша волосы. — Пошли вниз, ужин уже на столе. И, Соске... Тачибана запнулся, не зная, как выразить свою мысль, но Соске понял его и без слов. Он хмыкнул и поднялся с кровати. — Я понимаю, Макото, никто не догадается о том, что было между нами. После ужина альфы поднялись в комнату к Макото. Дождь всё ещё шёл и, кажется, даже не собирался заканчиваться. Соске уселся на кровать и уставился в окно. Макото неловко потёр шею и посмотрел на Ямазаки. Он совершенно не представлял теперь, как ему вести себя с альфой. Он сегодня был вообще слишком странным. Сначала эти объятия в кинотеатре, ставшие самой настоящей неожиданностью, потом его поведение на семейном ужине. Соске совершенно спокойно общался с его домашними, будто уже делал это прежде много раз. Макото вообще никогда не видел, чтобы вечно невозмутимый Соске столько улыбался и шутил. Сам Тачибана сидел за столом, словно воды в рот набрав, а его мысли постоянно возвращались к произошедшему в кинотеатре. — Кстати, мама сказала, что дождь вряд ли закончится, так что ты можешь остаться на ночь. — Спасибо. — Будешь спать на моей кровати, а я на футоне. — Я могу поспать и на полу, Макото. — Но ведь ты гость. — И что? Я сплю на футоне и это не обсуждается, — твёрдо сказал Соске, глядя Тачибане прямо в глаза. — Ладно, — Макото прошёл к низкому столику, стоявшему в углу комнаты, и вытащил его на середину. — Тогда, если ты не против, я сяду делать домашнюю работу. А потом мы можем посмотреть фильм. — Хорошая идея. Тогда я сейчас позвоню Рину и предупрежу, что не приду ночевать. Макото вздрогнул и посмотрел на альфу, искавшего в сумке мобильный телефон. — Соске, только не говори... — Макото, не переживай. Я же говорил, что никто не догадается. Даже Рин. Макото несмело улыбнулся и стал выкладывать на стол учебники и тетради. Решив начать с английского языка, альфа открыл учебник и стал внимательно вчитываться в задание. Пытаясь вникнуть в суть упражнения, Тачибана краем уха слушал, как Ямазаки разговаривал с Рином, расплывчато объясняя, почему он не придёт ночевать и просил прикрыть его на первом уроке, если он вдруг не успеет. Их разговор не продлился долго, поэтому совсем скоро Соске присоединился к Макото, предварительно достав из сумки учебник литературы. За тот час, что они занимались домашней работой, парни не обмолвились ни словом. Макото просто не знал о чём ему можно разговаривать с Ямазаки. Он даже на домашнем задании не мог сосредоточиться, потому что в голове вились мысли о странном поведении альфы. И это касалось не только объятий в кинотеатре, а вообще всего. — Макото. Собственное имя в полной тишине прозвучало очень неожиданно. Тачибана оторвался от записей в тетради и посмотрел на Ямазаки. — Да? Ответить Соске не успел, потому что дверь открылась, и в комнату вбежали младшие Тачибана, радостно вопя «Со-тян, поиграй с нами!». — Рен! Ран! — возмущённо воскликнул Макото, но его проигнорировали. Соске с улыбкой потрепал омег по головкам и, посмотрев на Тачибану, шепнул, что они поговорят позже. Но Макото вдруг явственно ощутил, что на эту тему они точно не поговорят, потому что момент был упущен. — Во что будем играть? — с интересом спросил Соске, убирая все свои вещи обратно в сумку. — В салон красоты! — бодро заявила Ран, громыхнув небольшой корзинкой по столешнице. — О, нет! — простонал Макото, закрывая лицо ладонями. — Соске, прости! — За что? — За то, что будет дальше! — признался Макото, качая головой. — Братик, давай с нами? — Нет! Нет, нет, нет и ещё раз нет! Мне задали много домашки! Так что, играйте с Соске! — Макото, ты ничего не хочешь мне рассказать? — Сейчас Ран тебе всё объяснит! — Макото не смог сдержать смешка и, подхватив свои учебники, перебрался на кровать. Там он улёгся на живот и раскрыв книгу на нужном месте, стал читать. — Со-тян, сейчас я буду красить тебе ногти! Только цвет выберу! — радостно произнесла Ран, принимаясь греметь флакончиками. — Красить... ногти? — недоумённо повторил Ямазаки, косясь на Макото, который, едва сдерживая улыбку, делал вид, что читает. Почувствовав на себе взгляд альфы, Тачибана повернулся к нему и одними губами произнёс «Крепись!», а потом снова обратил всё своё внимание на учебник. — Ага! — подтвердил Рен и тоже запустил руку в корзинку. Но, в отличие от сестры, он, не долго выбирая, достал первую попавшуюся бутылочку с лаком голубого цвета. — Ран, накрась этим! — Ребят, а может не стоит? — неуверенно протянул Соске, невольно пряча руки под стол. — Но ты же обещал поиграть с нами! — в два голоса заканючили дети. Ямазаки вздохнул и вытащил руки обратно, смирившись со своим положением. И довольная Ран тут же принялась за дело. Макото исподтишка наблюдал за ними и просто не мог не улыбаться. Вся неловкость куда-то вдруг испарилась. Тачибана и думать забыл о том, что вообще послужило толчком для его общения с Соске. Сейчас Ямазаки выглядел более чем забавно. Он немного растерянно наблюдал за тем, как скользит кисточка, окрашивая ногтевые пластины в яркий цвет. А ещё альфа то и дело морщил нос из-за едкого запаха лака. Когда всё было закончено, в комнату заглянула мать семейства и сказала, что Рену и Ран пора спать. Омеги недовольно захныкали, но бета была непреклонна. Брат с сестрой ещё немного повздыхали, а потом тепло попрощались с Соске, пожелали Макото спокойной ночи и убежали. Ямазаки какое-то время смотрел на свои ногти и о чём-то думал. — Тебе идёт этот цвет! Он подходит твоим глазам! — прыснул Макото, прикрывая рот ладонью. — Да, иди ты! — беззлобно фыркнул альфа и стал рыться в забытой детьми корзинке в поисках того, чем можно стереть лак. Он довольно быстро отыскал нужное средство и, смочив им кусок ваты, принялся неумело избавляться от лака. Комната тут же наполнилась неприятным запахом жидкости для снятия лака. Даже Макото с его плохим обонянием это раздражало, а Соске, наверное, было и того хуже. А Макото тем временем так углубился в чтение, что совершенно отключился от реальности. Поэтому даже, когда кровать прогнулась под чужим весом, он не обратил на это никакого внимания. Но как только по его спине, в довольно интимной ласке, скользнула широкая ладонь, он испуганно дёрнулся и хотел было обернуться, но Соске самым наглым образом навалился сверху. — С-соске! Что ты делаешь? — краснея, как какой-нибудь омега, прошептал Макото, боясь пошевелиться. Правая рука Соске тем временем скользнула под него, задирая футболку и касаясь обнажённой кожи. Соске ничего не говорил, он просто делал то, что ему хотелось и именно это не позволяло Макото взбрыкнуть и начать протестовать. А когда другая ладонь приспустила резинку его шорт, Тачибана покраснел еще сильнее. — Соске, перестань! Ведь сюда могут в любой момент зайти, мы не можем просто так взять и... Ай! Не кусайся! — почти вскрикнул альфа, в последний момент опомнившись и прикрыв рот рукой. — Соске! Мы не можем заняться с... сексом сейчас! — Мы и не будем заниматься сексом, — голос другого альфы стал низким, вибрирующим, и Макото почувствовал, как начинает терять голову. Это снова повторялось. Соске как-то странно действовал на него, не позволяя сопротивляться. — А что, по-твоему, ты делаешь? — выдохнул Макото, неосознанно выгибаясь под прикосновениями тёплых ладоней. Он не понимал, что с ним происходит. По идее, ему нужно было просто встать и дать отпор, но он не мог. И дело даже было не в том, что он обещал самому себе защищать Хару любыми способами, а в том... ему стало вдруг казаться, что он и сам хочет, чтобы Соске продолжал настойчиво касаться его, прижимаясь сзади горячим телом. Даже мысли о том, что в комнату могут заглянуть родители или дети совершенно вылетели из головы. — Я просто хочу сделать приятное и тебе, Макото. Ведь ты не кончил в кинотеатре, — прошептал Соске, подхватывая влажными губами красную мочку. Тачибана рвано выдохнул и прикрыл глаза. — Тебе не нужно этого делать, ты мне ничего не долж... — Помолчи, Макото, — глухо рыкнул Ямазаки, а его пальцы, наконец, пробрались в шорты Тачибаны и коснулись крепнущего с каждой секундой члена. — Ты же и сам этого хочешь. Твоё тело не будет врать мне. Макото ничего не смог ответить. Он лишь сильнее смутился и уткнулся лбом в сгиб локтя, а потом чуть приподнялся на коленях, давая руке Соске больше пространства для действий. Ямазаки довольно хмыкнул и обхватил член альфы всей ладонью, тут же принимаясь неторопливо двигать рукой. Макото чувствовал, как с каждым движением внутри разгорается самый настоящий пожар, а сердце ускоряет свой бег, начиная колотиться, как сумасшедшее. Чтобы не застонать в голос, Макото вцепился зубами в одеяло. А Соске, не теряя времени, уже начал покрывать слабыми укусами и поцелуями оголившуюся спину Тачибаны. Он вообще был каким-то уж слишком нежным в этот раз, но Макото не мог даже задуматься об этом. Потому что его мысли сейчас были сосредоточены только на том, чтобы эта сладкая пытка быстрее закончилась. Он елозил по кровати коленками, выгибался и глухо стонал, закусив одеяло. Тяжёлое дыхание Соске тоже добавляло в накалившуюся атмосферу свою ноту. Потерявшись в ощущениях, Макото вскрикнул, когда оргазм накрыл его, подобно снежной лавине. Но Тачибана услышал только свой глухой стон, потому что Соске вовремя зажал ему рот ладонью. Какое-то время он лежал, не двигаясь и ощущая как по трусам расползается горячее влажное пятно. Задним умом он понимал, что надо бы встать и побыстрее застирать шорты, пока сперма не засохла, но двигаться не хотелось. Да ещё и Соске так уютно навалился сверху. И эти его поцелуи... Макото лежал, придавленный чужим телом и совершенно не знал, что ему теперь делать. В голове промелькнула мысль, что их «отношения» уже отошли от изначального плана. Что-то неуловимое изменилось в них, пусть с первой ночи и прошло-то всего ничего. Но перемены точно были. Только какие?