Хорошо быть тёмным!

Свадьба с Анжеликой близилась, Подземелья заполонили толпы портных, декораторов и менестрелей, сочинявших песни к сему знаменательному событию, а Тарабас испытывал мучительное желание забиться в какую-нибудь отдалённую кладовку, заткнуть уши, закрыть глаза и никого из них не видеть и не слышать. Нет, поначалу это казалось ему неплохой идеей: попытаться вести себя как нормальный человек. Не то чтобы Анжелика оставила ему какой-то выбор — она так часто повторяла, что у приличной пары знатных кровей должна быть настоящая свадьба, обставленная с соответствующей роскошью, что Тарабасу просто ничего не оставалось, как согласиться. С ней вообще было гораздо проще соглашаться, чем спорить. Этим она подозрительно напоминала ему маменьку до того, как в его жизни появилась Фантагиро, и эта ассоциация вызывала у него нехорошие предчувствия. Правда, с Фантагиро у него тоже спорить не выходило. Как-то так получалось, что со всеми самыми главными женщинами в своей жизни он постоянно соглашался. Это навевало на Тарабаса неприятные мысли о собственном ничтожестве, и он искал утешение, пялясь на досуге в хрустальный шар — то просто убивая время, наблюдая за жизнью других миров, то пытаясь разыскать родителей. Не может же быть, чтобы они и в самом деле умерли! Они же оба могущественные волшебники, как-никак. Папеньку Тарабас нашёл довольно быстро. Это не составило труда, приметы появления Даркена были вопиюще очевидными: очередная армия Тьмы, разорённые ею села и замки, злобные сверхъестественные существа, нападающие на людей по приказу своего господина и, как венец всего этого — огромный замок-лаборатория, где отец ставил свои эксперименты. С маменькой было сложнее. Кселлесия была женщина хорошо воспитанная и столько мусора после себя не оставляла. По косвенным приметам вычислить её оказалось затруднительным. Приходилось применять более рискованные заклинания пространственного поиска, завязанные на конкретный объект. Тарабас, разумеется, маскировался как мог, но всё же это было опасно. Опасность заключалась в том, что матушка как-нибудь почует, что её пытаются найти, и вернётся сюда, в этот мир. При мысли об этом Тарабас испытывал ещё большее желание забиться в кладовку, но мужественно повторял себе, что должен выяснить судьбу дорогой матушки. В конце концов, она дала ему жизнь, не может же он бросить её просто так (хотя вот она, если осталась жива, можно сказать, его бросила, мда). Может, ей угрожает опасность, убеждал себя Тарабас, хотя каждый раз, как он произносил пресловутое заклинание поиска, внутри неприятно ёкало. Никакая опасность Кселлесии не угрожала, кроме, разве что, очередных неудачных любовных отношений. Когда после долгих поисков Тарабас таки наткнулся на свою маменьку, она совершала конные прогулки в компании какого-то немолодого на вид, но хорошо одетого смертного. Бывший тёмный маг сначала озадачился, с чего это матушка так дружелюбно настроена к обычному человеку, но после нескольких сеансов наблюдений до него дошло. «И она ещё будет мне что-то говорить про Фантагиро!» — в гневе Тарабас даже разбил в своей лаборатории несколько склянок. — Милый, что-то случилось? — на шум прибежала Анжелика. Она как раз мерила одно из новых платьев, один рукав был надет и зашнурован, другой она держала в руке. На лице у неё красовалась питательная маска из глины и трав, уже засохшая. — Ничего, просто уронил тут кое-что, — пробормотал он. Анжелика тут же убежала мерить платья дальше. Тарабас с тоской посмотрел ей вслед. «Все, все живут, как хотят, один я занимаюсь непонятно чем». В приступе ностальгии Тарабас попытался найти Фантагиро, но обнаружил её почему-то не в её дворце, а в другом мире, упоённо целующейся с вороватого вида типом. «Да что за!...» — возопил бывший тёмный маг. После всех уверений в вечной любви к Ромуальдо, из-за которой он, Тарабас, отказался добиваться её расположения, его возлюбленная, его обожаемая Фантагиро, ведет себя как... как... как обычная шалава, с возмущением закончил он. Бывший тёмный маг был крайне, крайне шокирован. А ведь он-то из-за неё!.. Вспомнив все жертвы, на которые он пошёл ради Фантагиро, Тарабас ещё больше укрепился в своем праведном гневе. Как она могла! Как они все могли! «Нахуй, — подумал Тарабас, — завязываю быть хорошим!» Первым делом он решил переодеться. Отчего-то это казалось ему важным — своё возвращение на путь Тёмного властелина отметить внешним преображением. Порывшись в сундуках, он вытащил на свет божий чёрную шёлковую рубашку с серебристой тесьмой, чёрные штаны и чёрные же сапоги. Повертевшись перед зеркалом, добавил к вышеупомянутым предметам гардероба чёрный плащ и серебряный кинжал, и остался доволен результатом. Затем достал свою любимую коробочку с косметикой, и нанёс на лицо густой слой макияжа. Побольше подводки — для глаз, белил — для лица (благородная бледность красит мужчину), сбрызнул себя капелькой духов. Вот теперь — хоть мир завоёвывать, хоть на бал, удовлетворенно решил Тарабас, оглядывая себя в зеркале. — Милый, какой ты красивый! — всплеснула руками Анжелика. Она, оказывается, подкралась к нему сзади, пока он наряжался и прихорашивался. — Молчи, женщина! — рявкнул Тарабас, грозно сверкнув глазами. Давненько он этого не делал, надо было тренироваться. — Мииилый, ты такой сексуальный, когда злишься, — томно прошелестела Анжелика, падая ему в объятья. «Зачем, собственно, мне на ней жениться, если и так дала?» — размышлял чуть позднее Тарабас, небрежно развалившись в постели. Анжелику он отослал повелительным жестом сразу после секса, и понятия не имел, чем она сейчас занимается. Вот сразу надо было с ней так — вмиг стала послушная восточная женщина. Хорошо быть Тёмным! «Интересно, — задумался Тарабас, — а на Фантагиро подействует?» Она ведь почти вышла за него замуж, это он по доброте душевной её отпустил, дурак такой. Уж сейчас-то он так рассусоливать с ней не будет, после того, как она уронила себя в его глазах. Неетушки, он придёт, весь такой из себя, и покажет ей... покажет... Что именно покажет, Тарабас пока ещё не решил. Надо навестить Фантагиро с этим её новым хахалем, решил он.