Yume...ka?

Этот сон повторялся почти каждую ночь. Она шла куда-то в абсолютной черноте, потерянная в бескрайнем, совершенно пустом пространстве. Надо было спешить – и она спешила, не зная, куда, но не останавливаясь ни на секунду. И всё равно не успевала добраться до цели в срок, каждый раз отчётливо осознавая момент, в который заканчивалось отведённое время. Словно где-то за пеленой черноты мягким бархатным золотом ударял колокол. После этого ей начинало казаться, что в любую секунду всё может измениться: мир вокруг станет вязким, как непропёкшийся пирог, темнота потеряет глубину, будет наваливаться отовсюду, сожрёт, как некормленное чудовище, холодными пластами прилипая к коже, склеивая волосы, душной плёнкой забивая нос и рот. Ощущение было таким ярким, что Ария осмеливалась красться вперёд только на цыпочках, на всякий случай приподняв руки, чтобы было удобнее закрывать ими лицо. Но ничего не случалось, и она приходила к огромному зеркалу. Всегда. В какую бы сторону ни направлялась. У зеркала было чёрное стекло и огромная рама, вроде бы, металлическая, но когда Ария однажды осмелилась прикоснуться к ней, она ощутила что-то, больше всего похожее на тёплый мягкий пластик. А потом рама вздрогнула под её ладонью, отозвавшись ритмом, слишком напоминающим лихорадочный пульс. И стала мягче, промявшись под пальцами. Как чьё-то тело. Ария тут же отдёрнула руку и больше не осмеливалась трогать зеркало даже кончиком пальца. Внутри она каждый раз видела девушку, очень похожую на неё саму. Такие же волосы, губы, глаза... Только одета она была в короткое откровенное платье чёрного цвета с огромными рукавами, высокие сапоги и странную шапку, напоминающую летучую мышь. Ария никогда не носила такую одежду. Девушка не умела улыбаться. Кажется, она вообще ничего не умела, лишь стояла на одном месте в неизменной позе и глядела вперёд пустым взглядом куклы. Зато висящий за её плечом или лежащий на полу возле ног двухцветный шар постоянно глазел на Арию незаштопанным глазом и скалил огромные зубищи в демонической ухмылке. В один из дней Ария на тех местах, где у шара должны были быть уши, разглядела два небольших кожистых крыла. Их можно было бы даже назвать симпатичными, но по её позвоночнику почему-то прошла холодная волна. В этот раз шара не было вовсе. Он явился позже, с нахальным видом высунувшись из-за рамы и принявшись тереться о ногу девушки. В огромных зубах что-то было зажато. Девушка шевельнулась, ещё больше напомнив своим движением куклу, погрозила шару пальцем и отобрала находку. Только тогда Ария смогла различить, что это – человеческая рука. Круглая маковка плечевой кости глянцево поблёскивала остатками хрящевой ткани, а кожу покрывали смазанные кровавые потёки. Следы зубов выделялись чёткой цепочкой глубоких багрово-синих вмятин. Дыхание сбилось, а к горлу Арии подкатил комок, обжигающий нёбо кисло-горьким. Она инстинктивно согнулась, а её ладонь дёрнулась к приоткрывшимся губам. Вдох поглубже... Выдох... Бросить новый взгляд на зеркало Ария осмелилась только через пару десятков секунд. Шар привычно скалился, а девушка стояла неподвижно. Руки больше не было видно. Ария вздохнула с облегчением – стало значительно лучше. Но что-то всё равно было не так. В чём дело, она поняла быстро – когда стирала выступившую на лбу испарину. Она могла пошевелить правой рукой, но не чувствовала левую. Совершенно. Словно её, как деталь конструктора, забыли приложить на положенное место. Это было неправильно и странно. Ария повернула голову, намереваясь выяснить, в чём дело. В тусклых отблесках от зеркала можно было различить на ткани блузки тёмное пятно. Плечу мгновенно стало мокро и тепло, и греющая сырость поползла ниже, захватывая грудь, талию и стекая по ноге до самого ботинка. Осознание тяжёлым мешком ударило по голове полуминутой спустя. Кричать не вышло. Сжавшееся горло только шипело и начинало ныть, словно вместо воздуха по нему проходился наждак. Ария судорожно прижала уцелевшую руку к ране, пытаясь хоть как-то остановить кровь, но та пульсирующим потоком текла сквозь пальцы, затапливая комнату. Пол под ногами размягчился и засасывал каблуки. Поднятую ногу отпустило неохотно, громко и хищно чавкнув. Арию повело, не успела она сделать шаг. Спешно поставленная на место ступня почти по щиколотку утонула в массе, напоминавшей мягкий пластилин. Ария заставляла себя думать так безобидно. Что в самом деле у неё под ногами, она не знала, и не желала знать. Рябь, прошедшую по темноте, нельзя было услышать и рассмотреть. Только почувствовать. Одновременно холодным, обжигающим и совершенно нейтральным касанием. Оно было почти приятно. Но от него мутило. "Приходи..." То, что даже нельзя было назвать голосом, шелестело отовсюду, паутиной облепляя мозг. "Приходи скорее..." Ария дёрнулась и резко распахнула глаза. Комната в предрассветных сумерках была невзрачной и серой. Левая рука болела. Под стиснувшими её пальцами правой наливался зеленоватой желтизной синяк. Просто сон. Ария села на постели, сдавив пальцами виски и глядя прямо перед собой – на свои полусогнутые колени. Просто очередной дурацкий сон, о котором даже никому не расскажешь. Засмеют. И правильно сделают. Она ведь давно не школьница, чтобы бояться каких-то глупых кошмаров. Ария чуть расслабила пальцы и подняла голову. В мутном утреннем воздухе колыхались невидимые нити, неслышно шептавшие ей: "Валентайн..."