История одного рейса

Таинственный голос за кадром… Прошла неделя с того момента, как мир впервые услышал о Виллитании, маленьком королевстве в Восточной Европе. Из разрозненных сообщений беженцев, появлявшихся то здесь, то там, люди узнавали о чудовищном опустошении и биогенетических экспериментах, проводимых Раймондом, магом, возглавляющим эту страну. Некогда прекрасные поселения Виллитании превратились в руины, красные от крови живших там людей. Совет Наций объявил общемировой аврал ранга "S++" и обещал отсыпать уйму денег любому сорвиголове, инстинкта самосохранения которого будет (не)достаточно, чтобы сунуться в Виллитанию и навести там порядок. Сорвиголовы нашлись. И собрались в самолёт… На борту самолёта… — ПАССАЖИРСКИЙ_ЛАЙНЕР_ПАРИЖ-ВИЛЛИТАНИЯ_ОТПРАВЛЯЕТСЯ_РОВНО_В_ТРИ_ЧАСА_ ТРИДЦАТЬ_ОДНУ_МИНУТУ, — разнёсся по салону жестяной голос, плющащий мозг безо всякого громкоговорителя. — Зануда, — констатировал брюнет с длинными волосами, полузакрывая алые глаза. — Ещё хуже оригинала... Оригинал, занимавший место, имевшее номер на четыре единицы больше, соответственно, сидевший сзади, вспыхнул румянцем и возмущённо сверкнул ярко-синими глазами. Удержаться от соблазнительного желания стукнуть, как следует, в кресло перед собой, чтоб его обладатель подскочил, помогло только осознание, что это противоречит правилам нахождения в салоне. — Зачем Вы так, Тестаменто-сама? — вступилась за парня девушка с длинными синими волосами, забранными жёлтыми лентами в два хвоста, сидевшая рядом с брюнетом. Глаза у неё были такими же алыми, как у него, а под длинным платьем скрывались пара разноцветных крыльев и довольно длинный хвост. — Кай-сама хороший. Щёки сидящего сзади парня вновь порозовели, но в этот раз — совершенно по другой причине. Диззи ему нравилась, и слышать от неё такие отзывы было безумно приятно. — Хороший, — охотно согласился с девушкой Тестамент, откидываясь на спинку и закидывая руки за голову. — Просто замечательный, — в голосе брюнета даже почти не было сарказма. — Но это не делает его меньшим занудой и бюрократом. — Эй! — Кай всё-таки не выдержал подобной критики в свой адрес и легонько стукнул в спинку кресла перед собой. — Я попросил бы выбирать выражения! — А то что? — безмятежно поинтересовался брюнет. — Напомнишь, что мой портрет не так давно перестал украшать заборы и может легко туда вернуться за оскорбление властей?.. Решив уточнить, при исполнении ли ныне находится офицер, Тестамент свесился в проход и заглянул за спинку собственного кресла. Форма наличествовала. — Кай, а ты плащ свой вообще снимаешь? — поинтересовался брюнет, возвращаясь в нормальное положение. — Представь себе, — в одну недлинную фразу уже порядочно возмущённый офицер умудрился вложить целую гамму оттенков негодования. — Фантазии не хватает, — не остался в долгу Тестамент. — И не упрашивай — у меня есть о чём помечтать и кроме твоей обнажённой натуры. — Ч-что?!.. — щёки Киске, когда до него дошло, вновь заалели. — Да как ты... — Заткнитесь! — весомо раздалось с соседнего с Каем кресла, в котором, откинувшись на спинку и надвинув на глаза повязку с надписью "Rock you", не то пытался релаксировать, не то просто притворялся, что это делает, мускулистый мужчина с длинным хвостом тёмных каштановых волос. — Достали, — он не то фыркнул, не то хмыкнул и устроился поудобнее, — мелюзга. — Что, джина на утро не хватило? — усмехнулся Тестамент, который, за неимением на борту других развлечений, видимо, вознамерился довести всех вокруг (исключая Диззи, конечно) до белого каления. — Сдаёшь позиции, старичок. На секунду или полторы повисла тишина, выразительно-тяжёлая, а затем кресло брюнета сотряс такой удар, что сидевший в нём парень под писк испуганной соседки непроизвольно дёрнулся вперёд, не успев подставить руки, влетел лицом в спинку кресла перед собой и недовольно зашипел. — Сол! — попытался было возмутиться Кай, но его возглас потонул в диком вопле, раздавшемся чуть впереди. — ААААААААААА!!!! С кресла, которое протаранил Тестамент, вскочил парень несколько странной наружности в сверхобтягивающей серой кофте с розовым сердцем на груди и золотым обручем с таким же сердечком, но поменьше, на голове. Огромные позолоченные серьги и браслеты бешено заколыхались возле лица парня, наполовину скрытого его же вскинутыми руками. — Демоны атакуют!!!!! — продолжил вопить он. — Спасайся, кто может!!!!!! Оказавшись в проходе, парень резво встал на мостик и так же резво понёсся к выходу, стремительно перебирая руками и ногами по полу и глядя безумным взглядом в потолок. — Боже, боже... Ещё более странный субъект выкарабкался из кресла, в которое, несмотря на свой трёхметровый рост, умудрился как-то усесться. На широких плечах субъекта трещал белый фрак с массивными заклёпками, а голову закрывал бумажный пакет. — У больного начался новый приступ... — из маленького саквояжа, снятого с багажной полки, субъект уже извлекал огромный скальпель. — Как нехорошо. Но доктор Фауст ему поможет! — обнадёжил всех в салоне сей тип. Присев на корточки, отчего он разом приобрёл сходство с гигантским кузнечиком, по-крабьи — боком – медик устремился к выходу следом за удравшим больным, за несколько секунд скрывшись из поля зрения окружающих. До сего момента, как зачарованные, глядевшие на это зрелище со всех сторон пассажиры начали медленно отмирать, возвращаясь к прежним делам. — Психи... — констатировал Тестамент, озвучивая тем самым мнение большей части собравшихся в самолёте людей и отлепляя наконец лицо от спинки кресла. — Что за роскошь... — Тестаменто-сама? — Диззи встревожено склонилась к парню. — С Вами всё в порядке? — Да, — тот кивнул, благодарно улыбнувшись девушке. — Всё хорошо. — Сол, — Кай меж тем вновь попытался воззвать к совести Бэдгая. — Всё-таки вспомни, пожалуйста, где ты находишься, и постарайся больше не ломать салон. Бэдгай смерил Киске взглядом, одновременно скучающим, пренебрежительным и в полной мере сообщающим, как его задолбало выслушивать подобные нотации. Соловская совесть дрыхла летаргическим сном и пробуждаться не собиралась. Как обычно. Кай обречённо вздохнул и прикрыл лицо рукой. "Боже... — привычно пронеслось в голове юноши. — За что мне это?.." А в это время в другом ряду... — Мастер Зато... — раздался тихий шёпот Венома почти возле самого уха наставника. Глава Гильдии, слегка удивлённый не столько подобным обращением и тоном, сколько их несоответствием обстановке салона общественного воздушного транспорта, повернулся к своему секретарю: — Что? — коротко осведомился он. — Мастер Зато... я... — под длинной чёлкой Веном отчаянно краснел, что для Зато-Ичи более чем отчётливо слышалось в голосе парня. — ...должен сказать Вам... одну вещь... Недоумение Зато-Ичи стало сильнее, а бровь уползла от повязки к самой линии волос. — Я тебя слушаю, — проговорил он, надеясь всё же, что секретарю достанет здравого смысла не говорить ничего, что впоследствии можно будет использовать как компромат. — Мастер Зато... — шёпот Венома притих до совсем интимного. — Я утюг выключить забыл... Рука главы Гильдии встретилась с его же лицом. Раздался треск. — Это — всё? — осведомился Зато-Ичи откуда-то из-под собственной ладони. — Да, мастер Зато, — кивнул Веном. Глава Гильдии хотел уже было махнуть рукой и вернуться к прерванной медитации, когда логика подсказала, что злосчастный утюг должен стоять в его личных комнатах, которые он делил со своим секретарём. И что в их отсутствие туда навряд ли кто-то посмеет сунуться. Зато-Ичи тяжело вздохнул и поднялся с кресла. Веном вскочил следом. — Идём, — коротко приказал глава Гильдии, привычно опираясь на плечо секретаря. — Куда это они? — парень-альбинос, сидевший через проход от ассасинов, отложил газету, которой в целях маскировки всё это время прикрывался, как истинный ниндзя, и недоумённо уставился на свою соседку. — Не имею понятия, — отозвалась та, аккуратно подпиливая ноготь одной из прядей собственных длинных золотистых волос. В следующую секунду на лице блондинки отразилось лёгкое беспокойство, и её волосы неподвижно замерли. — Думаешь, не вернутся? Чипп, послушав всё удаляющиеся шаги, которые вскоре окончательно затихли, нахмурился и поднялся. — Не знаю... — проговорил он. — Но я это выясню! Меж тем Зато-Ичи и Веном добрались до выхода из самолёта. Стоило им оказаться на трапе, как за спиной главы Гильдии распахнулись огромные чёрные крылья, и он, не забыв, конечно, своего верного секретаря, поднялся в воздух и отравился в свою вотчину — ликвидировать опасность неминуемого пожара. Чиппу, вышедшему наружу минутой позже, ничего не оставалось, кроме как проводить их взглядом. — Н-дя... — протянул он, запуская пальцы в свою шевелюру. — Придётся поднапрячься с техникой... На периферии зрения Зануффа мелькнул разноцветный отблеск. Резко повернув голову, парень увидел пони с крыльями, радужной гривой и таким же радужным хвостом. — А мне фартит! — хмыкнул он и замахал рукой так удачно подвернувшейся зверюшке. — Эй! Привет! Может, подвезёшь меня? Стоящая в дверях Миллия с интересом глядела на Чиппа, разговаривающего с пустотой. Видимо, наркотики, которыми баловался парень, серьёзно сказались на его разуме и психике. — Садись, — отозвалась пони, спикировав на трап. — Куда тебе надо? — Следом воооон за ним, — ткнул пальцем в чёрный силуэт в небе Чипп, забираясь на лошадку. То, что она меньше его ровно в два раза, парня совершенно не смущало. — Справишься? Пони проследила за целью и насмешливо всхрапнула: — Обижаешь... В следующую секунду она рванулась с места, оставляя после себя фантомный радужный след. Миллия глазами, принимающими квадратную форму, наблюдала, как Зануфф в какой-то нелепой позе взлетает в воздух и спешно начинает удаляться от неё. От щипков левая рука девушки уже полностью посинела. Спохватилась, что цель уходит, Миллия только минуты две спустя. Чертыхнувшись про себя, она превратила Ангру в крылья и отправилась следом, на ходу продумывая новый план ликвидации Зато-Ичи. И вновь в салоне... Одетая в традиционное кимоно женщина с длинными малиново-розовыми волосами, собранными в высокий хвост, уже с полминуты пялилась единственным зрячим глазом (веко закрытого второго пересекал длинный застарелый шрам, спускающийся на щёку) на маленькую керамическую бутылочку-токкури, из которой не вытекало ни капли жидкости, даже несмотря на то, что та была перевёрнута вверх дном. — Дьяяяяяяяяяяявооооооооол... — досадливо процедила сквозь зубы женщина, опуская руку. Сакэ кончилось слишком быстро и слишком внезапно, чтобы Байкен удовольствовалась уже принятой дозой алкоголя, и женщина-самурай после недолгих поисков выхода из ситуации от всей души долбанула кулаком по кнопке вызова стюардессы. Увы, никакого эффекта, кроме звона разбившейся токкури и полетевших во все стороны осколков, это не принесло. — Что за нахрен?! – возмутилась женщина, стряхивая обломки керамики с колен. Сидящий рядом с ней темноволосый парень, тоже бывший в национальной японской одежде такого фасона, что весь торс её носителя оставался обнажённым, едва заметно качнул головой, но от комментариев о мягкости обращения с тонкой техникой воздержался. Что злить воительницу, даром что однорукую, опасно, он знал по себе. — Может, и не стоит? — вместо этого осторожно поинтересовался японец. — Что ты сказал, эксгибиционист хренов? — Байкен развернулась и так зыркнула на парня единственным глазом, что у того дёрнулись очки на носу. Впрочем, это было не первый и, Анжи так полагал, не в последний раз. Подобные реакции, пока самурайша не бралась за свою катану, его уже практически не пугали. — Сестрёнка, столько пить вредно! — проговорил парень. — Даже тебе. — Дурак! — фыркнула женщина и вновь ткнула в несчастную кнопку. — Проклятье! Тут вообще есть обслуживание?! Одна из лампочек над головой Джем, решившей подработать бортпроводницей, чтобы не пришлось платить за билет (ресторанчик не так давно снова разгромили, и денег у китаянки было просто в обрез) мигнула и взорвалась. — Чтоб тебя! — девушка успела рефлекторно прикрыться руками от падающих осколков, прикидывая, вычтут лампочку из её зарплаты или поверят, что она не виновата. — Да иду я, иду... Ворча себе под нос, что если бы все с таким рвением ходили в её ресторан, она бы озолотилась, Джем открыла дверь и выбралась в салон, пытаясь сообразить, где тут кресло с номером двенадцать. — Курадобери Джем к Вашим услугам, — проговорила она, Байкен смерила запоздавшую проводницу скептическим взглядом и хмыкнула. — Тащи сакэ, — заказала женщина-самурай. — Да побольше. — Алкогольных напитков нет, — отбарабанила Джем, успевшая досконально изучить содержимое холодильника и шкафчиков в подсобке. — Могу предложить Вам чай трёх сортов, кофе, апельсиновый сок и машинное масло... К возмущённому воплю Байкен присоединилось негодущее "Что-о?!" Сола, от которого, как от печки, пахнуло жаром во все стороны. Кай вновь тяжело вздохнул. — Успокойся, пожалуйста, — медленно проговорил он. — И держи себя в руках. Несколько часов без алкоголя — это не конец света. В конце концов, — синие глаза сверкнули, — мы летим не развлекаться! Сол смерил Кая раздражённым взглядом. — Бесишь... — сквозь зубы процедил Бэдгай. — Кай, оставь, — усмехнулся Тестамент. — У него тяжёлая болезнь, называется похмелье. Вызывает мизантропию, повышенную агрессивность и... Сол вновь ударил без предупреждения и даже почти без замаха, Диззи вновь пискнула, дёрнувшись в своём кресле, но в этот раз брюнет ждал чего-то подобного и подставил руку, специально ради такого случая преобразовав кожу на ней в железо. — ...и понижает интеллектуальный коэффициент, — с милой улыбкой закончил Тестамент. — ..., — Бэдгай более чем красноречиво стиснул в руке Фууэнкен. Брюнет не остался в долгу, и с его рук потекла кровь, выплетая косу. — Прекратите! Вы оба! — не на шутку разозлившийся Кай вскочил с кресла, сжимая в пальцах рукоять Фуурайкена. — Ваше поведение переходит всякие границы! Оба брюнета, как по команде, перестали таращиться друг на друга и уставились на Киске. На лице у каждого из них было написано, что если Кай сейчас не заткнётся, то первым получит он. Однако Киске и не подумал отступить. — Самолёт — не место для выяснения отношений. Если уж вы так хотите драться — идите на улицу, — выпалил он, — и деритесь там! На несколько секунд повисла тишина, после дискуса на повышенных тонах кажущаяся гробовой. Сол смотрел на Кая так, словно видел мальчишку первый раз. Тестамент хмыкнул и окинул взглядом тесный салон, в котором толком негде было развернуться. — Выйдем? — предложил парень, переводя взгляд на Сола и проворачивая в руке косу. — Поговорить... Бэдгай усмехнулся и, кивнув, направился к двери наружу. Тестамент последовал за ним. Кай несколько секунд оторопело смотрел им вслед, а затем с выражением озабоченности на лице качнул головой. До парня доходило, что на эмоциях предложенный им выход не был лучшим. — Они же весь аэропорт сейчас разнесут, — негромко проговорил Кай. — И покалечат персонал. И друг друга... Боже... Киске широкими шагами направился к выходу, дабы не то помирить разбушевавшихся парней, не то разнять их, не то просто проследить, чтобы не пострадали невинные люди. — Ну почему эти двое не понимают слов?.. Следом за ним на улицу тихонько скользнула встревоженная Диззи. В то же время… Байкен, пока парни выясняли, кто, зачем и куда пойдёт, встала с кресла, оттолкнула Джем с дороги и с крайне недовольным лицом сама направилась к выходу, изредка выдавая заковыристые японские ругательства. Следом за ней самолёт покинул Анжи, для которого возможность быть рядом с девушкой своей мечты имела более высокий приоритет по сравнению с каким-то полётом. — Хе-эй! — клиенты, конечно, всегда были правы, но подобное поведение уже не лезло ни в какие рамки, и Курадобери собралась было напомнить кое-кому о правилах хорошего тона, когда её кто-то потянул за рукав. — Мэм, — с кресла ослепительно улыбался парень в красной бандане, джинсах и кофте, сделанной, судя по узору, из британского флага. — А можно попросить стаканчик сока? — Можно... — смирившись с тем, что хамоватая самурайша ускользнула, Джем обратила своё внимание на нового пассажира. — Желаете со льдом? — Если можно, — от голливудской улыбки парня впору было ослепнуть. — Один момент, — Курадобери улыбнулась в ответ. К блондинам она питала непонятную слабость, и, хотя с Каем сравниться не мог никто, ввиду отсутствия как его ответного внимания, так и самого офицера на борту в данный момент, ничто не мешало официантке засматриваться и на других симпатичных мальчиков. Прикидывая, не получится ли в перспективе нагрузить этого парня работой в ресторане, Джем отправилась за соком. Аксель проводил её взглядом и откинулся на спинку кресла. Настроение у парня было самое радужное — погода была хорошая, деньги, которые он надеялся заработать в экспедиции, лишними не бывали никогда, а уж холодный сок и подающая его симпатичная девушка и вовсе примиряли Акселя с тем временным промежутком, в котором он на данный момент находился. Знакомое ощущение нахлынуло, как всегда, внезапно и не вовремя. — Чт-то... — Аксель дёрнулся, рефлекторным рывком подхватывая удобства ради незадолго до того отложенный в сторону кусари-гама. — Неужели опять?! Ну сколько мооооооо... Открывшаяся на пару секунд воронка-портал затянула Акселя внутрь и бесследно схлопнулась прямо перед носом успевшей вернуться Курадобери. — Эй... Э-эй?! — Джем какое-то время таращилась на то место, где только сидел парень, просивший сок. — Ты где? Ответом ей закономерно стала тишина. Это окончательно взбесило боевую официантку. — Здесь невозможно работать! — Курадобери плюнула и развернулась на каблуках. — К чёрту! Увольняюсь! Сдёрнув с головы выданную в качестве формы пилотку, Джем зашагала к выходу, стараясь топать как можно более громко. Увы, покрывающий пол ковёр глушил звуки. Увидев, что последняя симпатичная девушка покинула борт, а значит, ни о каком приятном — если вы понимаете, о чём я — времяпровождении не пойдёт и речи, Джонни мгновенно потерял к будущей миссии всякий интерес. И принялся выдумывать повод убраться отсюда так, чтобы не вызвать подозрений у Мэй, ревнивым хвостиком увязавшейся за ним. На ум, как назло, ничего не шло — с фантазией (если это не касалось пикапа очередной прелестной леди) у капитана пиратов было не просто плохо, а вовсе отвратительно. А посему он тихонько вытащил меч, заполнил весь салон туманом, да и слинял, пока тот не развеялся — только плащ чёрной тенью мелькнул между кресел. — Джонни, что происходит? — сидевшая рядом с ним Мэй прекрасно поняла, кто устроил такую смену погоды. — Джонни?.. — ответом, естественно, стало молчание. — Джонни!!!!! Что, собственно, происходит, стоило ей нащупать пустое кресло, тут же перестало быть для юной пиратки тайной, и она, полная намерений — для его же пользы! — приложить тяжеленный якорь к голове своего возлюбленного, вскочила и побежала его искать. И, не пробежав и нескольких метров, запуталась в какой-то леске и полетела на пол. — Ят-та!.. — О-ой!.. Хозяин йо-йо, за нить которого Мэй резко дёрнула, свалился на неё сверху, не сумев удержаться на ногах. — Ты чего?! — пиратка под тяжестью оказавшегося сверху мальчишки и собственного якоря барахталась, как рыба, попавшая в сеть. Силы, впрочем, ей было не занимать, так что через пару секунд Бриджит полетел в одну сторону, а якорь — в другую. — Уй... А ты чего? Мальчишка потирал ушибленный копчик и сквозь исчезающий туман грустно осматривал покалеченный отцовский подарок, нить которого была безнадёжно оборвана. — Смотреть надо, куда бежишь! Ты мне, между прочим, йо-йо сломала! — Извини, — пробурчала Мэй, поднимаясь на ноги и подбирая якорь. — Хотя нечего свои игрушки разбрасывать. — Это не игрушка! — возмутился Бриджит. — Да, да... — пиратка окинула мальчишку оценивающим взглядом. Непонятно сколько таскаться неведомо где в одиночку было бы не особенно весело, а Бриджит на время поисков мог составить неплохую компанию. — Пойдём со мной! — потребовала она. — Поможешь мне Джонни найти. А потом починим твою ё... — Йо-йо, — поправил Бриджит. Без оружия ему и думать было нечего соваться к монстрам в Виллитанию, так что мальчишке ничего не оставалось, кроме как согласиться на предложение Мэй. — Ладно, пошли... – он встал с пола. Пиратка, получив желаемое, тут же ухватила парня за руку и потащила к выходу. Оставшись в одиночестве — И-но, дававшая концертный тур со своей группой, вовсе не почтила своим присутствием этот балаган — Слеер, который сподобился присоединиться к экспедиции сугубо из желания понаблюдать за столь немыслимой компанией, философски пожал плечами, поднялся с кресла и отправился к Шарон — пить чай. В чётком соответствии с расписанием исполняющий обязанности капитана Робо-Кай поднял самолёт ровно в три тридцать одну. То, что к этому моменту салон успел полностью опустеть, механического человека совершенно не волновало. Первые пять минут полёта прошли нормально, а затем в глубинах мотора что-то подозрительно хрустнуло. Самолёт взорвался красиво, как в фильмах-катастрофах, вспыхнув миниатюрным подобием ядерного гриба. По различным параболам полетели вниз объятые пламенем обломки. На подобии воздушного велосипеда (вертолётный винт вылез прямо из белобрысой головы и вращался за счёт бешеного кручения со скрежетом разложившихся педалей) попытался унести шестерёнки Робо-Кай, но его подшибло металлическим объектом неопределённой формы, больше всего напоминавшим авангардное сидение от унитаза. — СБОЙ_В_СИСТЕМЕ... — окуляры, заменявшие механическому офицеру глаза, замерцали наподобие стробоскопа, а голова Робо-Кая отскочила от туловища и принялась дрыгаться на пружине. — СБОЙ_В_СИСТЕМЕ... B-B-Z-ZZ-ZT-T-TT-T... Раздался взрыв, и от ушедшего в спиральное пике механического офицера повалил дым. Мимо, замерев в стойке "смирно" камнем пролетел Потёмкин. В салон он ввиду своих габаритов не пролез, и Габриэль запихнул своего посланца в багажное отделение. Теперь же бравый воин думал, что они достигли места назначения, и высадка началась. — Во славу Зеппа! — заорал он, переворачиваясь кулачищами к земле. Коровы и козочки, маячившие на зелёном лужке внизу, не поколебали уверенность Потёмкина в том, что всё идёт, как надо. — Hammer faaaaaaaaaall!!!! Где-то в иномирье... — Ожидаемый результат, — констатировала женщина в тяжёлой броне, глядя на собеседника поверх веера игральных карт, которые с лёгкостью, несмотря на хрупкость картона, удерживала в когтистых пальцах. — Подобный состав участников заведомо обрекал экспедицию на неудачу. Седой мужчина в форме старого образца тяжело вздохнул. Он так надеялся, что Сол всё-таки не станет буйствовать... или что Кай сумеет его урезонить... или что Зато-Ичи возьмёт командование походом в свои уверенные руки... или что Тестамент... хотя ждать чего-то от сына, хоть и выросшего достойным человеком, но совершенно разучившегося действовать в коллективе, было наивнее всего. — Уровень рациональности людского мышления ниже требуемого для успешной самоорганизации, — закончила мысль женщина. — Не-люди от них недалеко ушли, — хмыкнул мужчина. Манипулятор типа "хвост" дёрнулся, выдавая раздражение обладательницы доспеха. — Порочный Огонь — слишком атипичный образец, чтобы делать выводы, основываясь на его поведении, — отрубила она. — Гиар Тестамент был дефективен изначально. Психика Диззи испорчена людьми. Уцелевшие гиары деградируют, — неожиданно сделала вывод женщина, и в металлически звучащем из-под шлема голосе мелькнула тень грусти. — На них слишком сильно сказывается интеграция в человеческое общество. Какое-то время собеседники молчали, рассматривая покорёженный остов разбившегося самолёта. — Слава Богу, хоть без жертв обошлось, — мужчина вновь вздохнул. Металлический шлем неуловимым отблеском отразил улыбку своей носительницы. — Богу? — повторила она. — Ты всё ещё веришь в богов, Андерсн Клифф? — Верю, — согласился тот. — Верить во что-то спокойнее, чем не верить ни во что, — пытливый взгляд ничуть не утративших цепкости карих глаз скользнул по собеседнице. — Не правда ли, Джастис? Та, что когда-то была Совершенной Гиар, замолчала на несколько секунд, и по непроницаемым золотым глазам было невозможно прочесть, согласна ли она с основателем Ордена или с её точки зрения это — очередная человеческая глупость. Веер из кусочков картона в когтистых пальцах едва заметно шевельнулся. — Твой ход, — напомнила Джастис. — И перестань уже светить мне карты.