Феникс моей души

Расставшись у главной лестницы с друзьями, Драко направился к слизеринской гостиной. Зайдя в свою комнату, он машинально зажёг две свечи на столе и остановился, глядя в окно. Там, на белый серебрящийся ковёр снега неспешно падали, кружась в дивном зимнем вальсе, одиночные снежинки. Драко распахнул окно, позволяя морозному воздуху ворваться в комнату. Он протянул руку и дождался, пока одна из снежинок упадёт на ладонь. Он успел рассмотреть её прежде, чем та растаяла. Крошечный цветок зимы, тонкий узор, изящные линии и совершенная неповторимая форма. Такая хрупкость и нежность. Кто-то видит снег лишь белым настилом на земле, кто-то – в особенном узоре каждой снежинки. Их нельзя понять, глядя на весёлый танец или медленное кружение – их нужно лишь чувствовать… Драко подумал о Полумне – она такая же, как эти волшебные снежинки. Её невозможно понять, узнать, предугадать. Она особенная. Совсем не такая, как он сам – чище, светлее, лучше. Её душа похожа на ярко-жёлтый цветок, который был сегодня в её волосах, а его… Он не знал, какая его душа. Но слова Грейнджер не давали покоя. Неужели он мог бы стать таким, как тот, другой он? Неужели это чудовище живёт где-то внутри него? А может быть, что-то сдерживает его, не давая проснуться? От мыслей голова шла кругом. Недаром Август Беспощадный в своём дневнике об этой стихии написал, что едва не лишился рассудка. А каково же тогда пришлось Грейнджер, когда он, вернее, не он, позволил себе такое? Ему было противно от самого себя. Нет, он никогда не опустится до такого, не станет таким ни при каких обстоятельствах! Вновь ясно всплыло перед глазами лиловое запястье Грейнджер - и тут же вспомнилась другая, более давняя картина: осенний лес, вечер, спокойный взгляд, он в бешенстве хватает девушку за запястье, с силой сжимая его; он знает, что ей больно, а она молчит, глядя на него спокойными глазами цвета неба; отпустив, он видит красные следы от собственных рук на светлой, будто слегка прозрачной коже… Он понял всё. Уже тогда он мог стать чудовищем, которое сидело внутри него и убивало всё человеческое в нём. Слишком много жестокости и несправедливости он видел, его воспитывали среди Пожирателей, как будущего убийцу, и уже он начинал находить упоение, причиняя боль другим. И это именно она, девушка с глазами цвета неба, спокойным взглядом и терпением каким-то немыслимым образом спасла его. Она излечила его душу ценой боли и обид, которые он ей причинил, она, словно птица-феникс, проливая слёзы над его горестями вместе с ним, разделяла его боль. И, пусть это звучит абсурдно, но перед поцелуем с Грейнджер в поместье он подумал совсем о другой, о её словах, таких простых, но несущих всю её веру: «Всё будет хорошо». На душе стало светло и радостно – он нашёл свой свет и теперь видел путь, по которому идёт… Вдали на чёрном звёздном небосклоне появилась маленькая светлая точка. Драко присмотрелся внимательнее. Это была птица. Скорее всего, сова, и сейчас она приближалась к его окну. Сердце забилось чаще – он узнал её! Это сова Луны! Белоснежная гостья мягко впорхнула в раскрытое окно. Плошки с кормом и водой уже ждали её, и она поспешила начать трапезу, вручая записку Драко. Он быстро развернул её: «Не грусти. Мне тоже грустно, и я не могу сконцентрироваться на поисках наргла.» Подписи не было, но она была совершенно не нужна. Он улыбался. Настроение взлетело до немыслимых пределов. Стараясь писать аккуратно, но быстро, он вывел ответ: «Не буду. Как наргл к тебе попал?» Драко не представлял, кто такой наргл, и существует ли он вообще – ему просто хотелось, чтобы она ещё хоть что-нибудь написала ему в ответ. Всё, что угодно – только пусть напишет! Совушка благодарно щёлкнула клювом и взмыла ввысь. Драко стоял у окна и ждал. И вот вновь белоснежная точка появилась в небе. Она привычно влетела в комнату и протянула записку в клюве: «Не знаю. Возможно, не сработал медальон против нарглов. Моя сова устала. Если хочешь поговорить – приходи на наше место.» «Наше место»! Сердце в груди понеслось вскачь. Конечно же, он не будет утомлять такую славную совушку, тем более говорить (или молчать) с Луной он мог целую вечность! Драко тихо прокрался к главной лестнице, чудом пройдя мимо дежурившей МакГонагалл («Куда Снейп подевался? Это ведь его часть замка!»), затем проскользнул мимо задремавшего Филча («Удача сегодня улыбнулась мне!») и начал подниматься по винтовой лестнице к вершине Астрономической Башни. На самом верху было холодно и снежно, поэтому Драко поспешил в Комнату Звёзд, стоявшую тут же, посреди площадки. В ней было тепло и уютно, а напоминала она небольшую беседку, из которой было видно всё звёздное небо. Некоторые даже утверждали, что в самые ясные ночи отсюда видны созвездия обоих земных полушарий. Драко не был специалистом в астрономических изысках, однако, вид из Комнаты Звёзд действительно впечатлял. Возникало чувство, что ты стоишь посреди звёздного неба, и кроме тебя и сияния миллиардов звёзд, больше нет ничего в мире. Дверь тихонько отворилась, и он увидел её. Полумна была в пушистом оранжевом платье и в своих смешных ярко-жёлтых большущих тапочках. В руках она держала горшочек с каким-то тёмным колючим растением. Она выглядела так мило, забавно и непринуждённо, что Драко стоило огромных усилий не расцеловать её прямо с порога. - Привет, - улыбнулась она. («Какой у неё волшебный голос!»). - Привет! – его улыбка сияла ярче всех звёзд на небе. Она осмотрелась по сторонам: - А здесь красиво, - и присела рядом с ним на маленький уютный диванчик у камина. Он кивнул и указал на растение в её руках: - Что это такое? - Сердце Афродиты. Так он называется, - пояснила она. – Очень давно о нём мечтала, и вот наконец отец отыскал его. - А что в нём особенного? – Драко с интересом рассматривал блестящий стебель, покрытый острыми листьями. – Такое впечатление, что он сделан из металла. - Не совсем, - улыбнулась Луна. – Он каменный. Но в нём есть секрет. - Каменный?! – поразился Драко. – Ничего себе! Что за секрет? - Он похож на тебя. Улыбаясь, он непонимающе смотрел на неё. Небесно-голубые глаза лукаво блеснули: - Дотронься до него. Драко протянул руку и легонько коснулся кончиками пальцев вершины цветка. Каменный бутон вздрогнул. В изумлении он смотрел, как створки бутона покрываются симметричными трещинками и начинают медленно раскрываться. Когда они образовали подобие чаши, из каменного сердца бутона раскрылся потрясающей красоты цветок – сияющий, с бархатными нежно-розовыми лепестками, через основание которых шли золотистые прожилки, у сердцевины превращаясь в алую корону. Это была поразительная, необыкновенная красота, настолько совершенная, что не верилось в то, что это живое создание, пусть и родившееся из камня. - Это ты, - шепнула она, глядя на волшебный цветок. Ранимое сердце, живое, настоящее, скрывающееся за каменными сводами… И лишь от её прикосновения, он понял, что оно ещё осталось у него. Драко слегка наклонился и нежно, даже немного робко (что было так на него непохоже) поцеловал её. Он постарался вложить в этот поцелуй всю свою любовь к самой прекрасной и загадочной девушке на свете, к той, чьи глаза были его небом и сияли ярче всех звёзд. Она отвечала, даря безграничную свободу и крылья за спиной. В ней было столько тепла, уюта, света и нежности! - Только не исчезай, - шепнул Драко, вдыхая аромат её волос. - Не исчезну, - улыбнулась Луна.. Он встретил её взгляд и растворился в бездонном море её глаз. Сознание плавилось, словно воск под лучами солнца, от горячих прикосновений её губ… Пускай эти мгновения станут вечностью! Пусть этот миг не кончается никогда! Сейчас он бы отдал всё золотым мышкам-солнцевозам, чтобы они позабыли начать новый день…