— Скажи, тебе не тяжело одному мыться?

— Скажи, тебе не тяжело одному мыться, Колесико? — С этим неожиданным вопросом Толя подсел на кровать к Лене. Тот поперхнулся водой и закашлялся, пытаясь что-то возмущенно выдавить. Толик заботливо ударил Леню по спине, отчего тот еще раз вздрогнул всем телом. — Питерский, — возмущенно начал Леня, когда кашель утих. — Мы, кажется, договорились... — Дальше поцелуев не заходить, — усмехнувшись, закончил за него Толя и тут же впился в негодующе искривленные губы. — Но я просто хочу тебе помочь, правда. — А мне помощь не нужна! — огрызнулся Леня с мигом прорезавшейся злостью. — У меня только ноги не двигаются, а не полный паралич тела, ясно? Я не немощный! — Голос парня возвысился. — Так что засунь свою помощь куда подальше и проваливай! — последние слова он практически рявкнул. — Ясно. — Толя поспешно поднялся с кровати, зная, что в моменты обиды и злости Леня себя плохо контролировал — в словесном плане, а он, Толя, — еще хуже в плане физическом. — Я прогуляюсь пойду. «Теперь ты обидел его, дубина, и тебе ни черта не светит — даже поцелуя, черт возьми! — от досады Толе хотелось плюнуть на пол. — Ну не мог же я признаться, что в самом деле этого хотел! А может, просто... Без согласия...» Давно не стриженные ногти впились в ладонь. «Он тебе даже рожу за такое набить не сможет. Стал таким трусом, что на беззащитных кидаешься?» От злости на самого себя Толя с грохотом захлопнул входную дверь. А Леня в этот момент отчаянно колотил себя по бесчувственным ногам. «Если бы не они, не было бы этой чертовой жалости! Чертов Питерский, и он туда же со своей заботой, чтоб он провалился! Они достали, как же они меня все достали!» В стену врезалась увесистая книга и упала обратно на кровать. На глаза Лене попалась подушка Толи, непонятно что у него делающая, и он со злостью швырнул ее на пол, проклиная своего названного брата... — Все, иди умывайся, хватит телик смотреть. — Экран, на котором мелькали сцены с перестрелками, погас. Раздалось возмущенное «Э-э-э!» Толи. — Что «э-э», иди, я сказал. — Илья плюхнулся на диван, толкая парня. — Или ты хочешь, чтобы я тебя донес, принцесса? Толя, ненавидящий эту кличку, зло зыркнул на патронатного воспитателя, но ушел в ванную. Ему уже и правда спать хотелось. Но сон мигом слетел, едва Толя впервые увидел, как Леня залезает в ванну. Сначала перетаскивает свое тело на деревянную решетку, лежащую поперек ванны, потом с помощью рук перетаскивает ноги и тянется за шлангом от душа. Дыхание Питерского участилось, тело пронизала горячая волна. Он столько раз представлял, но никогда не видел... «А ноги у него вполне обычные», — мелькнула отстраненная мысль. — Мог бы и помощи попросить, Колесико. — От этих слов Леня резко дернулся и едва не свалился на пол. — Я уже сам привык. — Он покраснел и быстро сдернул полотенце, запоздало прикрываясь им. Глаза Толи, загоревшиеся желанием, его настораживали. — Неудобно ведь. — Толя облизал пересохшие губы. — Слушай, да ты достал уже меня жалеть, — прошипел Леня, поднимая на него злой и одновременно растерянный взгляд. «Я хочу его, — со стыдом осознал Толя, — здесь и сейчас». Внутри поднялась злоба на самого себя. — Да не жалею я тебя, — не менее гневно зашипел в ответ Толя. — Я тут пытаюсь чью-то нежную психику своими желаниями не разрушить, а ты предъяву кидаешь и дуешься, как девчонка! Трахнуть я тебя хочу, ясно?! Знаешь, что это значит? Леня шокировано на него уставился, краснея. А когда взгляд зацепился за бугорок, выпирающий из-под джинсов, парень поспешно отвернул голову. Толя скрестил ноги, скрипя зубами: в паху уже начинало невыносимо ныть. Питерский не умел терпеть. — Знаю, — стыдливо выдавил Леня. — Но, как ты понимаешь, без твоего согласия я не могу... Вернее, могу, но это уже будет... Короче, ты хочешь? — почти рыкнул Толя. Контакт глаза в глаза — всего несколько секунд, но они показались возбужденному донельзя Толе целой вечностью. — Да, — почти прошептал Леня. — Да, — откашлявшись, повторил громче. Щелкнула задвижка. Одежда Толи оказалась сброшена на пол, а налившийся кровью член извлечен из плена белого хлопка, отчего парень издал облегченный стон. Леня медленно повесил полотенце обратно. И тут же оказался грубо вжат в холодную плитку. Все вмиг смешалось. Сначала жадно скользящие по всему телу горячие руки Толи, царапающие кожу, выкручивающие соски и постепенно спускающиеся вниз. Потом мимолетный поцелуй и прохладные ладони Лени на ягодицах. Чье-то хриплое дыхание и больно прикусывающие кожу шеи острые зубы Питерского. Сильные руки Лени, успевающие ласкать везде, а потом холодные пальцы, быстро и почти синхронно скользящие по членам. На деревянных палках было неудобно, Толя то и дело грозился свалиться, но кого это волновало в такой момент? Когда разгоряченные тела практически терлись друг о друга. Когда парни сильнее сжимали чужую возбужденную плоть, и накатывала новая волна страсти. Еле слышный умоляющий стон сорвался с губ Толи. Леня то и дело тяжело выдыхал сквозь зубы. Оба только чудом не срывались на откровенные мольбы. «Это ни с чем не сравнится... Даже я... Так не умею... Твою мать, его пальцы!» — мысленно выл Толя, царапая другой рукой бледные плечи Лени. Напряженные члены пульсировали в широких ладонях, молодым людям казалось, будто они полностью чувствуют друг друга. Весь мир сузился до одной только душной ванной. Они знали, что ощущают сейчас одно и то же, и от этого было еще приятнее. В паху скапливалось сладкое напряжение, которое тут же горячими волнами расходилось по телу. Головки членов соприкоснулись, а увидевших это Леню и Толю снова захлестнула волна страсти. Леня уперся спиной в холодную стену, Толя со стоном навалился на него. Пальцы заскользили быстрее, приближая к разрядке. Осознав, что сдерживаться и сейчас будет невозможно и невыносимо, Толя резко накрыл искусанные губы любовника своими. В следующую секунду оба невнятно застонали и, почти задыхаясь, кончили. Леня чувствовал тяжелое сбивчивое дыхание на своей шее и шершавые пальцы, неосознанно продолжающие гладить его член, и только сейчас начал осознавать, чего лишал себя все это время. — Ну, и чего ради ты, мать твою, так долго ломался, Колесико? — выдохнул Толя, потянувшись за душем. — А тебя не смутило, что ты чуть ли не лежал на бесчувственных бревнах? — еле слышно прошептал Леня, отводя глаза, и тут же откашлялся, восстанавливая севший голос. — Да я даже и не заметил. Не до того было, понимаешь ли, — усмехнулся Толя и получил в ответ слабую улыбку. Вода брызнула на все еще прижатые друг к другу тела, смывая белое семя. — Э, Леня, ты чего там так долго? — раздался взволнованный голос Ильи, а потом стук в дверь. — Толик, ты все еще там? Выходите уже, надеюсь, вы не разнесли мне ванную? — Вокруг одни щепки, дядя Илья, — крикнул в ответ Толя, неохотно вылезая из ванны. — Да ладно, не кипишуй, ща выйдем! Чувствуя, как его тело осторожно обтирают полотенцем, Леня ругал самого себя за то, что так долго отказывался от подобного удовольствия.