The sin without the sinner

Натс не знал, как он оказался в ночном клубе. То есть, он знал, конечно. Не мог не заметить сначала направленных на него сочувствующих взглядов Твикс, а после их многозначительных переглядок между собой. И поддался на их уговоры. «Тебе нужно развеяться». Он не считал, что клуб – то место, где он действительно мог бы отдохнуть. Здесь было душно, от цветных вспышек болели глаза, и ему было некомфортно находиться среди людей, от которых пахло алкоголем, и которые не слишком заботились о границах чужого личного пространства. Но Твикс настаивали, и поэтому Натс сидел у барной стойки и изредка вертел в руках бокал с коктейлем, который его вынудили заказать. Кажется, он назывался «Начало», Натс не обратил внимания, просто выбрав наугад. – Первый раз в клубе, да? – рядом с ним сел мужчина в чёрной кожанке, хотя Натс бы даже не заметил, если бы не собирался уходить. – Я здесь с друзьями, – хмуро отозвался Натс. Твикс были где-то в глубине зала, перестав пытаться вытащить и его на танцпол. – Это они вас подослали? – Нет, – он покачал головой, смотря на Натса своими красными глазами. Настолько красными, что это наверняка должны были быть линзы, которые совершенно не сочетались с двухдневной щетиной и общим видом крутого-парня-из-боевика. – И ты, очевидно, один, потому что я не вижу никого поблизости. Я Марс, к слову. На это сложно было что-то возразить. Натс точно знал, что Твикс искренне хотели ему помочь, но совершенно не представляли, как это сделать. – Натс, – представился он, решив, что хуже, чем полгода назад, ему уже не будет. Он всё равно здесь, так что пусть события развиваются своим чередом. У него есть коктейль с говорящим названием и куча свободного времени. Так что Натс передумал уходить и сделал глоток. Виски в коктейле обожгло горло, но Марс ничего не сказал, только заказав себе текилу. Тогда Натс не знал, как всё это обернётся. Полгода назад Сникерс попал в аварию. Разумеется, это отразилось на всех – он был душой компании, таким неугомонным вечным двигателем, и всем его не хватало. Сначала все удивлялись, что Натс воспринял его смерть слишком спокойно, но с течением времени стало ясно, что он просто переживал всё в себе. Весь мир стал ему совершенно безразличен. Он не впадал в истерики, не сидел дома, закутавшись в кокон из одеял, не срывался на окружающих. Продолжал ходить на работу, не устраивал голодовок. И ни к чему не высказывал интереса. Поэтому наутро Натс удивился, найдя в своём бумажнике визитку с номером телефона Марса. Он не напился, не терял сознания и, в общем-то, вел себя как обычно, но обмен номерами всё-таки казался ему сном. Друзья давно устали пробовать что-то с ним сделать, только Твикс иногда пытались – вот как вчера. И то, что Марс им заинтересовался, было по меньшей мере странно. Натс не собирался ему звонить, но Марс позвонил сам. А потом ещё раз, и ещё, и Натс сам как-то не заметил, когда они начали общаться на постоянной основе. Всё складывалось хорошо. Марс был интересным собеседником с широким кругом интересов, его не смущало долгое молчание или видимое безразличие Натса. А ещё он не был похож на Сникерса, он одевался, говорил и выглядел совершенно иначе, и это заполняло холодную пустоту внутри Натса и туманило его разум. Так что он предпочитал не замечать подозрительных бесед, одноразовых мобильников и существенную разницу в доходах. Не заострял внимания, игнорировал, впервые за долгое время чувствуя отблески желания просто жить. Натс поцеловал Марса первым. Мир рушился на глазах, и это было не похоже на смерть Сникерса. Натс упустил тот момент, когда он стал чаще звонить Марсу, и уже он проявлял поразительное безразличие. Он был занят, он стал резче, но всё-таки иногда приезжал, жестокий и такой незнакомый. Марс не скрывал, что всего лишь делает ему одолжение, но Натс не мог себе позволить его потерять. У него больше не было друзей. Пока всё было хорошо, он отдалился ото всех, ведь они так напоминали ему Сникерса, а Марс был другим. И теперь, когда он не отвечал на звонки, когда резко впечатывал его в стену, когда безразлично смотрел сквозь него, Натс игнорировал боль в груди, не придавал значения отсутствию аппетита и бессоннице, и глупо надеялся, что это пройдёт. Ведь иногда Марс всё же был таким, как раньше, пусть всё реже и реже, до тех пор, пока не перестал появляться в его жизни совсем. Натс снова сидел за барной стойкой в том же самом клубе. С момента смерти Сникерса прошёл год, но Натс уже не вспоминал об этом. Он приходил сюда уже вторую неделю и искал глазами Марса, точно зная, что он появится, просто потому что это была его единственная зацепка. За полгода Натс так и не узнал, где Марс живёт, чем занимается и куда обычно ходит отдыхать. Клуб был единственным местом, где они встретились случайно, потому что Натс догадывался – Марс ни разу не водил его туда, где часто бывает сам. Сердце пропустило удар, и сразу забилось чаще. Марс стоял совсем рядом, казалось, протяни руку – и сможешь дотронуться. Натс уже открыл рот, чтобы позвать его, когда увидел рядом знойную брюнетку, едва заметно изгибающуюся под музыку, с бокалом «Космополитен» в руке. – Я рада, что ты наконец-то избавился от этого недоразумения, – она улыбалась своей белоснежной улыбкой, и восприятие Натса сузилось до их разговора. – Это была твоя идея, детка, – ухмыльнулся Марс, притягивая её к себе. – Я не хотела, чтобы игра так затянулась, – она сделала обиженное лицо, и Натс заметил, как Марс оскалился ей в ответ. – Баунти, тебе не стоило тогда выводить меня из себя. И сейчас не советую, – от него словно исходили волны власти и опасности, и пусть даже они не были направлены на него, Натса пробрала дрожь. Баунти обвела толпу взглядом и заметила его. И, продолжая смотреть прямо Натсу в глаза, притянула Марса к себе для поцелуя – страстного, жесткого, и в то же время искреннего. Натс знал, Марс никогда так его не целовал. Оставив на стойке бокал с нетронутым «Началом», Натс быстро покинул клуб, хотя ему казалось, что взгляд Баунти преследовал его и на улице. Взгляд, полный презрения и собственного превосходства. В груди кипела бессильная ярость. Когда умер Сникерс, Натс плыл по течению, и мир вокруг него продолжал существовать. Когда раскрылся весь фарс его отношений с Марсом, мир вокруг застыл. Во взятой напрокат машине Натс внимательно следил за чёрным шевроле со знакомыми номерами. И ждал. Марс и Баунти вышли уже под утро. Натс поехал за ними, сжимая руль до боли в костяшках пальцев, закусив губу до крови, вжимая в пол педаль газа, чтобы не потерять их из виду. Конечно, это не было предательством. Ведь с самого начала не было правдой. Натс даже не знал настоящего Марса, но это только отзывалось новой болью в сердце, которое сломалось уже дважды. Никто не должен так поступать с людьми. – Я не игрушка, – зло прошипел он перед тем, как выжать из машины всё, до последней капли, на безлюдном повороте, врезаясь в такой знакомый и ненавистный чёрный шевроле. Звон стекла и скрежет металла. Горячая кровь, струящаяся по виску. Марс без сознания. И наконец можно позволить тьме утянуть его в зыбкую холодную пустоту.