Шанс на новую жизнь

POV:Селена       Как хорошо, когда у твоей подруги есть кепка-невидимка!       Где-то на пятой миле я решила её снять, после чего Гроувер рухнул в обморок. Я не хотела его так сильно пугать...       Объясню. У Аннабет есть кепка-невидимка с эмблемой "Нью-Йорк Янкиз". Это профессиональный бейсбольный клуб. Дочь Афины одолжила мне бейсболку (или кепку, какая, собственно, разница?). Мы заранее договорились.       Так вот. Я надела кепку и пролезла в машину следом за тремя друзьями. Об этом, как вы сами уже догадались, знала только Аннабет. Ну а Перси, когда я вновь стала видимой, просто удивился, но быстро пришёл в норму. Про Гроувера я уже сказала.       Приведя его в чувство мы сели. Разговаривать никому не хотелось.       Вскоре Аргус вывез нас на западную оконечность Лонг-Айленда.       - Пока всё хорошо, - сказал Перси Аннабет. - Вот уже десять миль проехали - и ни одного монстра.       Девушка раздражённо на него взглянула.       - У тебя рыбьи мозги. Такие слова не доведут до добра.       - Напомни, а то я забыл: отчего ты меня терпеть не можешь? - не унимался Перси.       - Неправда.       - Ты меня за дурака держишь? - не отступал он.       - Слушай... Не обязательно же нам ладить? - Она начала мять кепку-невидимку, которую я ей вернула. - Наши родители соперники.       - Почему? - Перси выглядел удивлённым и даже разочарованным.       - Вот же настырный! Как-то раз мама застала Посейдона с подружкой в храме Афины - ничего неуважительнее и быть не может, - принялась объяснять подруга. - В другой раз они - Афина и Посейдон - состязались, выбирая, кому быть покровителем Афин. В качестве дара твой папа открыл какой-то там источник солёной воды, а моя мама вырастила оливковое дерево. Люди увидели, что её дар лучше, вот и назвали город в её честь.       - Наверное просто потому, что любили оливки.       - Отвяжись.       - Вот если бы она изобрела пиццу - это я понимаю!       - Сказала: отвяжись! - вновь возмутилась Аннабет.       Я еле сдерживала смех. Нет, ну серьёзно! Чувствую, скучать нам не придётся.       - Ребят...       Тут из ящика, который стоял рядом, донёсся смех. До боли знакомый смех. И он принадлежал...       - НИКОЛЬ!!! - Смех стих.       Аннабет открыла ящик, и оттуда действительно вылезла Николь. Её лицо выражало только одно: "Ой-ё..."       - Итак, я вас слушаю. - Я мило ей улыбнулась.       - У меня сильные проблемы? - уточнила она.       - Если сможешь объяснить, и меня это устроит, то нет, - ответила я.       - Что ж. Полагаю, так будет лучше для меня. - И она рассказала, как договорилась с начальником охраны. - Ну, вот.       Внутри меня всё кипело. Какая же она глупая!       - Николь, дорогая, - начала я спокойно. - О чём ты, чёрт побери, думала?! - уже взорвалась я. - Мама меня убьёт! Тебе жить надоело?! Когда вернёмся, я попрошу Хирона, чтобы он запер тебя в домике! Ты понимаешь, какой опасности подвергаешь себя, меня и всех остальных?! И с Аргусом я тоже поговорю! - всё кипятилась я.       - Селена, успокойся, - мягко сказала дочь богини мудрости.       - Успокоиться?! Аннабет, ты...       - Селена! Хватит! - в приказном тоне крикнула Николь.       - Ты мне указываешь? - Я была в шоке. Но это быстро прошло. - Ты мне указываешь?! Тебе бы как раз стоять тише воды, ниже травы!       - Хватит! Мне надоело, что ты меня постоянно никуда не пускаешь! Всё всегда запрещаешь! Я уже достаточно взрослая и могу о себе позаботиться! Ты меня достала! Я тебя НЕНАВИЖУ! - И она, вся в слезах, убежала в другой конец грузовичка. Я была в шоковом состоянии.       - Я с ней поговорю, - сказал Гроувер. Они отлично ладили.       - Спасибо, - поблагодарила я, и он ушёл.       - Селена, - осторожно позвала меня Аннабет. - Ты как?       - Оставьте меня, пожалуйста, - попросила я их с Перси. Они переглянулись и ушли.       Я села. Внутри было как-то... пусто? Да, пожалуй. Пусто и больно. Как будто у меня из груди вырвали жизненно важный орган. В ушах стояли слова Николь: "Я тебя НЕНАВИЖУ!" Из головы не уходил образ сестры в слезах. Глаза повлажнели. Ну почему? Почему она так сказала? Я не хотела её обидеть. Я всего лишь хотела, чтобы она была в безопасности. Я очень волнуюсь за неё. Если с ней что-нибудь случится - я себе этого не прощу.       На тот момент мне хотелось только трёх вещей: первое - чтобы Николь была в безопасности. Второе - чтобы она была счастлива. И третье - спрыгнуть с крыши четырёхэтажного дома, утопиться, броситься под машину. Да всё что угодно, лишь бы Николь было хорошо, и чтобы больше не видеть у неё такого взгляда по отношению ко мне. Он был такой холодный, полный боли и ненависти.       Проще говоря - мне было хреново.       Вдруг машина остановилась, и Аргус открыл дверь, как бы говоря: "Вылезайте отсюда!" Увидев его, я почувствовала, как во мне снова промелькнула вспышка злости. Это из-за него всё так получилось. Это из-за него Николь на меня обиделась. Если бы не он - всего этого не было бы.       - Аргус! Как ты мог? Почему ты с ней согласился, Аид тебя подери? - тут же набросилась я на него. Он был удивлён. Какая-то девчонка его отчитывает.       Я уже собиралась продолжить, но тут вмешалась Николь.       - Всё нормально, Аргус. Я сама с ней разберусь. - Мне стало не по себе.       Мы вышли. Шёл дождь. Я больше ничего не сказала. Сестра тоже молчала.       Аргус удостоверился, что мы купили билеты на автобус, и уехал.       - Хочешь знать, почему она вышла за него, Перси? - спросил Гроувер.       Я не поняла о ком они, лишь предположила что о маме Перси. Но мне было наплевать. Они о чём-то говорили, но я не слушала. Дожидаясь автобуса, они втроём (Перси, Аннабет и Гроувер) стали играть одним из яблок сатира.       Всё кончилось тем, что Перси зашвырнул бедный фрукт в рот Козлёнку. Импровизированный мячик полностью исчез.       Наконец, пришёл автобус. Стоя в очереди на посадку, Гроувер стал принюхиваться и присматриваться.       - Что такое? - спросил Перси.       - Не знаю, - ответил тот. - Может и ничего.       Наконец мы зашли в автобус, нашли наши места в конце, скинули вещи и сели.       Когда зашли последние пассажиры, Аннабет стиснула колено морского отпрыска.       - Перси!       В автобус только что зашла старая дама. На ней было помятое бархатное платье, кружевные перчатки и бесформенная оранжевая вязаная шляпа, затенявшая её лицо. В руках она держала большую сумку с орнаментом. Когда она подняла голову, её чёрные глаза блеснули.       У Перси был такой вид, будто он съел лимон с горьким шоколадом, а пока жевал - увидел как минимум привидение.       За этой дамочкой вошли ещё две. Одна в зелёной шляпе, а другая в фиолетовой. Но в остальном выглядели точь-в-точь как первая: те же узловатые руки, матерчатые сумки, помятые бархатные платья. Ну вылитые демоницы!       Они сели сразу за шофёром. Две, что сидели у прохода, вытянули ноги и скрестили их. Это могло показаться случайным, но смысл был очевиден: путь закрыт.       Автобус отъехал от остановки и запетлял по улицам Манхэттена.       Великая троица о чём-то разговаривала. Но я опять не слушала. Слишком уж погрузилась в себя и свои мысли. Из этого раздумья меня вывел голос Аннабет:       - Эй, Селена. Ты точно в порядке?       - Да, спасибо. Я просто переживаю.       - Из-за этой ссоры? - Дочь Афины сочувственно на меня посмотрела.       Николь сидела на самом далёком от меня месте. Было немного обидно, но я её понимала. Она не хотела меня видеть. Во всяком случае пока.       - Да. Я волнуюсь за неё. И я не хотела её обидеть!       - Она это не со зла. Она любит тебя. Просто ей надоело, что ты так печёшься о ней, - сказала подруга.       - Я... - Мы въехали в туннель Линкольна и одна из фурий (старых дам), та что в оранжевой шляпе, сказала бесстрастным голосом, как будто заранее репетировала.       - Мне нужно в туалет. - Она встала.       - Мне тоже, - сказала вторая.       - И мне, - подхватила третья.       Они (вторая и третья) встали и все втроём двинулись по проходу.       - Поняла, - прошептала Аннабет. - Перси, возьми мою кепку.       - Что?       - Им нужен только ты. Превратись в невидимку и ступай по проходу. Пусть они пройдут мимо. Может тебе удастся добраться до передней двери...       - А вы?...       - Есть шанс что, они не заметят нас, - объяснила дочь богини мудрости. - Ты - сын одного из Большой троицы. Твой запах может заглушить остальные.       - Я не могу просто так бросить вас.       - Да не волнуйся ты о нас, - Подтолкнул Гроувер Перси.       - Иди! - воскликнула я.       Он надел бейсболку и тут же исчез.       Фурии всё надвигались. Вдруг самая главная из них (в оранжевой шляпе) остановилась возле свободного сиденья и принюхалась. Я догадалась, что там и стоял сын Посейдона. Но, ничего не заметив, делегация двинулась дальше.       Они подошли к нам и приняли свой истинный облик. У них появились коричневые кожистые тела старых ведьм. Отросли крылья летучей мыши. По структуре они были такие же, как тело. А ещё появились когтистые, как у горгулий, лапы. В руках, вместо сумочек, они держали огненные хлысты. Ну разве не прелесть?       Окружив, они начали избивать нас этими хлыстами и наперебой зашипели:       - Где это? Где?       Остальные пассажиры, съёжившись на сиденьях, пронзительно кричали.       - Его здесь нет! - взвизгнула дочь "мудрости". - Он ушёл.       Фурии нависли над ней и замахнулись на девочку.       Я, Николь и Аннабет достали кинжалы, а Гроувер достал жестяную банку. Очень грозное оружие!       Вдруг автобус дёрнуло и мы покатились вправо. Автобус швыряло, как и его пассажиров. Скрежет метала не умолкал.       Накренившись, автобус вылетел из туннеля.       Дальше всё превратилось в одно размазанное пятно.       Неожиданно завизжали покрышки. Включилось аварийное освещение. Двери распахнулись, и все, кроме нас и фурий, выбежали.       Фурии заняли прежние позиции и вновь принялись бить нас хлыстами. По возможности мы размахивали, отбиваясь, кинжалами. Гроувер швырялся банками.       - Βγες έξω!*Π - кричала Аннабет.       - Φύγε!** - поддерживала её я.       - Με τα πόδια πίσω στο σπίτι!*** - тоже выкрикивала Николь.       Тут Перси снял кепку:       - Привет! - Вот идиот!       Фурии обернулись, обнажив жёлтые клыки. Одна, главная, кралась по коридору. Две её сестры перепрыгивали с сиденья на сиденье.       - Персей Джексон, ты оскорбил богов, - возвестила она. - Поэтому тебе суждено умереть.       - Вы больше нравились мне в роли математички, - ухмыльнулся тот.       Она зарычала.       Мы вчетвером крались за фуриями, поглядывая на открытую дверь.       Сын морского бога достал шариковую ручку. Он нажал на колпачок и она вытянулась в обоюдоострый клинок.       Дальние родственники заколебались.       - Сдавайся немедленно, - прошипела главная, - иначе будешь обречён на вечные муки.       - Красиво сказано.       - Берегись, Перси! - крикнула Аннабет.       Главная фурия захлестнула бичом его руку. Остальные две с обеих сторон бросились к нему.       Перси не выронил меч. Он ударил фурию слева эфесом меча, заставив плюхнуться на сиденье. Повернувшись, он нанёс разящий удар фурии справа. Едва клинок коснулся шеи монстра, тот, с визгом, взорвался облачком пыли. Аннабет поймала отлетевшую фурию борцовским захватом и швырнула на спину, пока Гроувер пытался вырвать из её рук хлыст.       - О! - заскулил он. - Горячо! Жжётся!       Фурия, которую Перси оглушил мечом, стала вновь подкрадываться к нему, но мы с Николь её убили.       Оставшаяся в жирых фурия пыталась сбросить с себя Аннабет, но полубогня держалась стойко, пока сатир не завязал ноги монстра её же хлыстом. В конце концов оба повалили её в проход. Фурия пыталась подняться, но ей не хватало места, чтобы выпростать крылья       - Зевс уничтожит вас! - пообещала она. - Аид заберёт твою душу!       Перси сказал такое ругательство на латыни, что я не буду его писать.       Удар грома сотряс автобус. У меня в животе, вместо бабочек, началось шоу с мёртвыми петлями и прочим от целой стаи орлов.       - Сваливаем! - пронзительно крикнула Аннабет. - Немедленно!       Повторять дважды не пришлось.       Мы выбежали из автобуса. Остальные пассажиры ходили вокруг, как сомнамбулы, спорили с водителем и паниковали. Вдруг Гроувера осенило:       - Наши рюкзаки! Мы оставили свои...       БУУУУУУУМ!       Стёкла автобуса вылетели. Пассажиры кинулись в укрытие. Молния оставила в крыше машины кратер. По злобным крикам и стонам мы догадались, что фурия ещё жива.       - Бежим! - скомандовала Аннабет.       - Она вызывает подмогу, - продолжила я.       - Надо убираться! - закончила Николь       Дождь превратился в ливень и хлестал нас своими каплями. Позади пылал автобус, впереди нас ждала лишь тьма леса...