***
После боя на крыше Йомо вернулся в свою небольшую лачужку, которую он снимал у одной пожилой женщины, имевшей сложный характер и неприятную привычку лезть туда, куда не следовало. Это доставляло гулю немало проблем, так как лишние свидетели-люди никогда пользы не приносили. Сама комната была обставлена старой потертой мебелью, которую не меняли уже много лет. Раньше она, возможно, стоила дорого и выглядела более парадно и презентабельно, однако спустя долгие года деревянная обстановка начала трескаться на глазах, скрипеть, что хозяйка списывала на неаккуратных жильцов, и из-за чего постоянно устраивала скандалы. Она визжала так громко и раздражительно, что Ренджи иногда стоило немалых усилий, чтобы не прибить старуху ближайшим тяжелым предметом, потому женщина даже не представляла, как близка могла быть к смерти. В ту ночь Йомо крайне повезло не столкнуться с ней в подъезде, чему он, весь перепачканный своей и чужой кровью, был несказанно рад. Переодевшись, он сразу же принялся обрабатывать ранения, старательно оставленные его оппонентом. «Да-а, — протянул Ренджи, лицезрея рваную рану на предплечье, — должен признаться, этот парень очень силен, не зря же он стоит во главе четвертого района… » Задержав дыхание и стиснув зубы посильней, Йомо с чувством прижал мокрую от спирта марлю к одному из порезов. Резкая жгучая боль пронзила его тело, будто бы разрывая мышечные ткани и кожные покровы. Гуль знал, что даже несмотря на свою неплохую регенерацию, рану обязательно необходимо было продезинфицировать. Промыв и обработав остальные ранения, Ренджи забинтовал их, как мог, когда его вновь посетила старая мысль, раз за разом всплывающая в его голове. «Интересно, считает ли он меня достойным соперником? Или воспринимает, как жалкую преграду на своем пути? - каждый раз, задумываясь над этим, Йомо чувствовал какую-то мимолетную грусть. Он мотнул головой, отгоняя эти бессмысленные размышления. - Это совсем не важно. Я в любом случае должен победить его, мне нужно стать сильнее.»***
Ута был доволен минувшем боем, что сильно подняло ему настроение на ближайшие пару часов. Хоть он был ранен не так сильно как Йомо, но боль испытывал не меньшую, так как его единственная рана была весьма крупной и оказалась довольно глубокой. Он кое-как перевязал разрез на груди собственной футболкой, после чего полностью застегнул молнию на черной толстовке, чтобы скрыть от прохожих свои раны и не привлечь к себе внимание. Сделано все было почти идеально, но его с головой выдавал металлический запах крови, от которого никуда не денешься. Обреченно вздохнув, парень спустился с крыши на последний этаж, откуда потом попал на первый при помощи пожарной лестницы. Как только он отворил входную дверь, ему в лицо ударил до отвращения приторный запах Таяки*, которые так любили употреблять в пищу людишки всех возрастов. Их готовили как раз за углом, но смрад от национальных сладостей уже разлетелся по всей улице, или так просто казалось Уте и его обостренному чувству обоняния. В любом случае, гуль постарался поскорее убраться подальше оттуда. Свернув на перекрестке на другую улицу, он оказался на большой площади с изобилием народу. Испытав не самые приятные ощущения, когда его время от времени толкали в разные стороны, тревожа и без того жгущую рану, парень все же успешно прошел сквозь толпы людей и направился в сторону невысокого дома, построенного, наверное, лет двадцать назад. Именно там располагалась квартирка, в которой обосновались основные силы гулей четвертого района. Поднявшись на нужный этаж и войдя в одну из дверей, он негромко поприветствовал присутствующих, после чего поспешил скрыться в своей комнате, где потратил около получаса на перевязку раны. «А он неплохо использует свой кагуне, — почему-то вспомнил Ута, закрепляя бинт, — он был бы хорошим союзником. Кроме того, мне безумно интересно, для чего он прибыл в четвертый район…»***
Весь следующий день Ута просто проспал, будучи полностью лишенным сил. Йомо тоже не было видно - он, скорее всего, также отлеживался, восстанавливаясь. Но судьба была непредсказуема, она решила схлестнуть этих двоих еще раз, да и в том состоянии, что ни один из них не был способен сражаться. Они оба пробудились ближе к ночи и, поняв, что засиделись в четырех стенах, вышли на свежий воздух, в результате чего встретились на том же месте, где предыдущим вечером рвали друг другу глотки. На крыше многоэтажки располагалась небольшая постройка, напоминавшая маленькую комнатку, служившей, скорее всего, для снабжения электричеством целого здания. Именно на вершину этой постройки и забрался Ренджи. Он не знал, что именно заставило его вернуться на это место, но он все же пришел, ведомый неким непонятным предчувствием. Там было так спокойно, будто крыша здания была оторвана от всего мира. Оттуда было очень удобно наблюдать за бродившими внизу людьми, можно было смотреть на общество со стороны, не являясь его частью. Йомо просидел так около часа, спокойно наслаждаясь звуками Токио, когда вдруг услышал знакомый голос: — Ты любишь высокие места? — усмехнулся Ута, подняв голову. Их взгляды пересеклись, и Ренджи отчего-то посетила мысль, что у его соперника нет желания сражаться сегодня. Йомо окинул парня пустым взглядом — как оказалось, одет он был абсолютно неприметно, на нем были немного потертые джинсы, кеды и светлая рубашка. Никто бы даже и не подумал, что он может оказаться одним из тех чудовищ, которыми бабушки по вечерам пугают маленьких чад. Ничего не выдавало в нем гуля, кроме ярко-алых глаз, контрастно игравших на бледном лице. «Интересно, я ведь никогда не видел, как он прячет свои глаза», — мелькнуло в голове Ренджи. Ута тоже оглядел Йомо, который был одет примерно так же, только все его лицо украшали бесконечные пластыри, а руки были неумело забинтованы по локоть. Все же они никогда даже толком не замечали ни внешнего вида друг друга, ни особых примет, ни привычек. Такие вещи видишь только тогда, когда общаешься с кем-либо, а не пытаешься убить его. — Не возражаешь, если я присяду? — спросил блондин, странно улыбаясь. Йомо не ответил, на что его «знакомый» пожал плечами и, не спеша, подошел ближе. Ута крепко схватился за лестницу и забрался по ней наверх, после чего сел на край небольшой постройки. Они просидели в тишине несколько минут, смотря на шумный многолюдный город, светившийся разноцветными огоньками в темной ночи. Офисы огромных небоскребов украшали яркие неоновые рекламы, улицы же были освещены фонарями, повсюду пестрили цветные постеры. Ночной Токио казался таким спокойным, не то что по утрам, когда все вокруг спешили, не обращая внимания ни на что. По городу гулял легкий ветерок, слегка покачивавший листья деревьев. Серебряный месяц освещал темно-синее небо, на котором не было видно звезд, что часто случается над большими городами, и отчего почему-то становится грустно. И как бы безобидно не выглядел оживленный мегаполис, там никогда не будешь чувствовать себя защищенным, пока помнишь об отвратительных монстрах, только и ждущих момента, чтобы напасть. — Некоторые называют тебя Вороном, верно? — нарушил тишину Ута. — Это имя подходит тебе. — Это не мое настоящее имя, — недовольно нахмурился Йомо. Было видно, что ему не хочется, чтобы его называли так. — Если тебе оно не нравится - просто скажи мне свое настоящее, — дружелюбно улыбнулся его собеседник, — Я Ута, а ты? — Ренджи, — нехотя ответил Йомо, который не был готов к подобным разговорам. И тем более с этим парнем. — Так почему же ты так свирепствуешь в моем районе, Ренджи-кун? — вдруг поинтересовался блондин, глядя на огромный неспящий город. — Убивать друг друга это, конечно же, весело и все такое, но тебе не кажется, что мы были бы неплохими соратниками? Мне бы хотелось иметь друга моих лет. — Я хочу стать сильным, — тихо произнес его собеседник, не сводя взгляд с огромного рекламного постера одной из японских групп, что красовался на щите возле дороги. — Зачем тебе это? — заинтересованно спросил Ута, посмотрев на него. Его собеседник говорил короткими простыми фразами, будто бы нехотя. — Я должен сделать кое-что важное, должен убить одного следователя… Должен отомстить… Но моих сил не хватит, чтобы осуществить задуманное, — Ренджи ненадолго замолчал, оглядывая толпы людей внизу, но вскоре продолжил. — Ты… силен. Скажи, как ты обрел подобную силу? — Ну, я не знаю, никогда даже не думал о подобном, — как-то беззаботно ответил парень, когда вдруг в голову ему пришла забавная мысль, — Эй, подожди-ка, ты путешествуешь ради тренировок или чего-то такого? Вроде странствующего самурая? — громко засмеялся он, схватившись за рану, из-за которой смеяться-то было очень больно, но он не остановился, несмотря даже на подобные неудобства. — Заткнись, — не оценил шутку Йомо, — и перестань ржать. В ту ночь они, те кто так долго сражались, наконец, открылись друг другу. Спустя пару часов на горизонте показалось солнце, рисуя желтые разводы на темном небе, попутно освещая его. Начался новый день.