Кораблики

Герберт принял удобную позу, вздохнул и закрыл глаза: «Как там? Очистить сознание.» Сознание очищаться не хотело. Мысли перепрыгивали с одной темы на другую, но вертелись вокруг единственной и серьезной проблемы. Герберт легонько приложился затылком об пол, но сие действие сосредоточиться не помогло. «Очистить сознание. Представить, как из моего сердца луч энергии соединяется… Кстати, с чем он там должен соединяться?» Молодой мужчина с досадой выдохнул и беспомощно посмотрел на корабль. Не помогло. Эту ссс… сволочь ничем не прошибешь. Казалось, стальная махина с насмешливым любопытством наблюдает за попытками наладить контакт. Так называли объединение информационно-энергетических полей, то есть ауры, капитанов-пилотов (предпочтение отдавалось людям) и космических кораблей, представлявших собой синтез металла, неизвестной органики, электроники и чего-то там еще, в чем фок Бермессер совершенно не разбирался. Все беды Герберта начались с проблемного подарка новых союзников с планеты с невыговариваемым названием Кэртианским космическим войскам. Руководство кораблям-разведчикам в количестве семи штук сначала обрадовалось, потом огорчилось, когда дарители объяснили принцип взаимодействия. Мало того, что энергии полей должны совпадать (союзники на этом месте начинали восторженно завывать), так еще и кандидат в капитаны должен был убедить корабль (ч’жа-а-ах – тут уже дарители падали ниц, их терпеливо поднимали) вручить ключ к управлению. Герберт перевернулся на живот, попытался взглядом прожечь дыру в обшивке. Корабль с наглым видом сей факт проигнорировал. Фок Бермессер со стоном опустил голову на скрещенные руки: «Что тебе еще надо?» В результате огромного конкурса осталось только семь кандидатов, чьи ауры на сто процентов совпадали с аурами ч’жа-а-ах. Наставники, называющие себя «гуру», присланные специально для обучения капитанов, от такого известия упали в обморок. Как объяснил переводчик: «От счастья». Герберт дополнил: «Что избавились от этого металлолома». С трудом удалось добиться от гуру объяснений, что контакт устанавливается на ментальном уровне с помощью медитаций. Но то ли ч’жа-а-ах попались упрямые, то ли капитаны бестолковые, уроки и сеансы групповых медитаций не помогли. Пришлось применить смекалку и сообразительность, которыми всегда славился личный состав разведподразделения Кэртианских космических войск. Первой сдалась ч’жа-а-ах, названная в будущем «Астэрой». Диего Вальдес, прозванный в честь далекого предка Бешеным, не обладавший ни голосом, ни слухом, но очень любивший петь, решил покорить корабль любовной балладой. После первого куплета «Астэра» на чистейшем талиге заявила, что если капитан не заткнется, то она запихнет ему ключ в такое место, откуда достать сможет только патологоанатом при вскрытии. Затем Вальдес и ч’жа-а-ах темпераментно поругались на кэналлийском, тем самым, придя к полному согласию. Гуру, присутствующие при этом, рыдали, обнявшись. И дело пошло на лад. Вторым стал «Эбби». Пабло Салина, в котором погибал, но не сдавался историк, к месту и не к месту рассказывал всем желающим о славных морских баталиях в далеком прошлом Кэртианы, при чем основную часть аудитории составлял корабль-разведчик. В один прекрасный день ч’жа-а-ах не выдержал, потребовал пояснений про парусный флот и название себе, категорически отвергнув «Святого Эберхарда», но согласившись на «Эбби». На «Ласточку» вообще Отто Бюнц случайно пролил пиво. Ч’жа-а-ах, проведя химический анализ жидкости, радостно заявила, что ей эта гадость нравится, и она хочет еще. С тех пор жизнерадостный тандем отмечал удачные вылеты пивом, к ним присоединялись Вальдес с вином и «Астэра», после чего из ангара неслись песни на жуткой смеси талиг, дриксен и почему-то бергерском диалекте. Четвертым сдался «Пламень небесный». Его тоже облили пивом, уже целенаправленно. В результате Доннер получил удар электрическим током и получасовую нотацию о том, что военный ч’жа-а-ах должно содержать в порядке, а не опрыскивать жидкостями, от которых у кое-кого ум за разум заходит. Готлиб ответил цитированием Боевого устава Кэртианских космических войск, зазубренным в юности на спор. Ошарашенный «Пламень» вручил ключ, наставник Доннера долго еще пребывал в восхищении от такого нетривиального подхода к покорению ч’жа-а-ах. Об укрощении «Франциска» доподлинно ничего неизвестно. Просто однажды утром Аларкон вывел ч’жа-а-ах на взлетную полосу космодрома. А вот Ротгер Кальдмеер, друг и сослуживец фок Бермессера, установил контакт с «Ноордкроне» именно на ментальном уровне. Герберт сам был свидетелем, как ч’жа-а-ах вручила энергетический ключ своему капитану. Гуру Ротгера лишь благоговейно выдохнул: «Ч’жа-а-ах!» И, по традиции, пал ниц. Пришлось поднимать. Последним остался Герберт. Уже около месяца он пытался пробиться к сознанию корабля, но все попытки были тщетны. Наставник перед своим отлетом отозвал фок Бермессера в сторону, на ломаном талиг прошептал: «Это ч’жа-а-ах есть очень упрямый. Ты не сдаваться!» Герберт, удивленный тем, что Гуру не собирается падать ниц, мог только кивнуть и пожалеть про себя, что вечно у него не так, как у людей. Очередной день у пилота проходил на бетонном полу, на спальнике в позе трупа перед ч’жа-а-ах и в размышлениях о возвращении в родной отряд. - Все мучаешься? – в открытых воротах ангара объявился Ротгер. - Угу, - мрачно отозвался Герберт, сел. – Мне кажется, она просто получает удовольствие, издеваясь надо мной. Ты-то где свою красавицу потерял? - В ремонтной мастерской. С «Астэрой» ругается, - и пояснил на немой вопрос. – «Астэра» с Бешеным опять полезли на рожон, нарвались на засаду, еле отбились. Вот «Кроне» и пытается мозги вправить хотя бы «Астэре», раз уж Диего давно с остатками здравого смысла распрощался. - Понятно, - Герберт почесал затылок и неожиданно для самого себя попросил. – Слушай, друг, а ты не мог бы спросить «Кроне», почему ч’жа-а-ах на меня не реагирует? Я ведь знаю, что они между собой общаются. - Спрашивал, - смущенно признался Ротгер, присаживаясь рядом с Гербертом, - не хочу тебя расстраивать, по словам «Ноордкроне», ч’жа-а-ах на тебя за что-то обиделась. -Да?! Как я мог обидеть, если корабль впервые увидел только здесь? Ротгер не успел пожать плечами, как из динамиков над их головами грохнуло: - Я есть ч’жа-а-ах, а не металлолом!!! Пару минут оглушенные люди приходили в себя, а корабль наслаждался произведенным эффектом. Герберт только ошеломленно отметил про себя, что не ошибся, голос у ч’жа-а-ах был женским. - Кхм, - первым очнулся Кальдмеер, - начало для установления контакта положено. Пожалуй, я вас оставлю. - Да, да, капитан Кальдмеер, - язвительно начала говорить ч’жа-а-ах, - я настоятельно рекомендую Вам прибыть в мастерскую, пока «Астэра» и «Ноордкроне» там все не разнесли. Судя по общению, «Кроне» еле держится, скоро активизирует оружие, а «Франциска» поблизости не наблюдается. - Тогда я вас покину, - Ротгер, поднявшись, ободряюще хлопнул Герберта по плечу, шепнул. – Удачи, друг! И резво припустил в сторону ворот. Видимо, действительно в ремонтной мастерской назревал вооруженный конфликт. - Кстати, я все слышала! – высказалась вслед Кальдмееру ч’жа-а-ах и обратила свое внимание на застывшего фок Бермессера. – Никто ничего не хочет сказать? Предупреждаю, отпираться бессмысленно, у меня, по вашему выражению, великолепный слух. Герберт наконец-то пришел в себя и с чувством произнес: - Я приношу свои извинения. Ч’жа-а-ах неопределенно хмыкнула. - Я был неправ. Вы ни в коем случае не металлолом, - продолжал Герберт и про себя подумал: «Ой, что я несу!» Ч’жа-а-ах как-то нехорошо загудела, активизируя оружие. Фок Бермессера бросило в холодный пот, и он выпалил: - Я считаю, ч’жа-а-ах – гениальное творение инженерной мысли! - Ладно, прогиб засчитан, - насмешливо успокоила ч’жа-а-ах, убирая встроенные пушки. - Ты где таких выражений нахваталась? - С кем поведешься… А мы уже на «ты»? - Ой! - Не дергайся, капитан, - вальяжно протянула ч’жа-а-ах, - чем быстрее мы друг друга узнаем… - То? – Герберт насторожился, готовясь к низкому старту. - Ничего, - буркнула разом помрачневшая ч’жа-а-ах. – Не хочешь на «ты», ну, и Леворукий с тобой! Даже название не предложил! Наверное, и не думал, а еще капитан! Бермессер опешил от такого резкого перепада настроения ч’жа-а-ах. - Почему не думал? Думал! - Да? И какие варианты капитан может предложить? – о, уже приободрилась. - А нужны варианты? - Капитан, ты меня разочаровываешь. Мне надо же выбрать, - Герберт мог поклясться, за невинными интонациями скрывается давно задуманная пакость. - «Утренняя звезда»? - Банально. - «Путеводная звезда»? - Неплохо. - «Счастливая звезда»? - Уверен, что я твоя «Счастливая звезда»? - Уже нет, - Герберт быстро сдался. – А ты что хочешь? - «Звезда веры», - злорадно сообщила ч’жа-а-ах, – «Глаубштерн». - Только не это. - «Глаубштерн». - Нет. - «Глаубштерн»! - Нет! - Почему? - Неудачное название для корабля! - А у тебя неудачная фамилия для флота, пусть и космического! - Леворукий бы побрал Салину с его историческими экскурсами, - проворчал Герберт, подозревая, что название ч’жа-а-ах выбрала из вредности. - Почему именно «Глаубштерн»? - Исторический символизм. Подозрения оправдались. Оба замолчали. «Глаубштерн» наблюдала за таким забавным человечком, а новоиспеченный капитан обдумывал следующий шаг для получения ключа. Тут Герберт почувствовал мягкое прикосновение к своему сознанию. «Капитан, тебе бы отдохнуть, завтра первый тренировочный вылет.» Герберт в изумлении вытаращился на ч’жа-а-ах: - Что? Как?! «Мне надоело до кошек на тебя любоваться каждый день в позе трупа! Сворачивай спальник и отправляйся отдыхать, не забудь про медитацию. Завтра я из тебя много энергии выкачаю.» - За что? – возмутился Герберт. «Глаубштерн» захотелось уронить одну из своих пушек на голову капитана, но лишь терпеливо пояснила вслух: - Поля нужно окончательно синхронизировать, а мне - настроиться на твой генетический код. - А ключ? - Что «ключ»? – прикинулась ч’жа-а-ах. - Как мне управлять тобой без ключа? – Герберт сворачивал спальник, стараясь изо всех сил не показывать свою радость. - Ах, ключ, - «Глаубштерн» якобы спохватилась. – Завтра вручу. - Понятно, - несколько разочарованно протянул Герберт. – Тогда, до завтра? - Не опаздывай, капитан! Фок Бермессер отправился к выходу из ангара. Выйдя за ворота, Герберт почувствовал знакомое прикосновение. «Эй, капитан, я передала тебе ключ еще две недели назад. Удивительно, что никто до сих пор не заметил.» - «Глаубштерн», знаешь, кто ты после этого? – Герберт задохнулся от возмущения. «Знаю, сволочь. А теперь марш отдыхать, капитан фок Бермессер! Завтра выскажете все, что обо мне думаете.» Герберт сам не понял, почему послушно отправился в общежитие для пилотов. Кажется, ведущим в их связке ему пока не быть.