Переплетение Чёрного и Белого

«Такова была моя участь с самого детства. Все читали на моем лице признаки дурных чувств, которых не было; но их предполагали – и они родились. Я был скромен – меня обвиняли в лукавстве: я стал скрытен. Я глубоко чувствовал добро и зло; никто меня не ласкал, все оскорбляли: я стал злопамятен; я был угрюм, – другие дети веселы и болтливы; я чувствовал себя выше их, – меня ставили ниже. Я сделался завистлив. Я был готов любить весь мир, – меня никто не понял: и я выучился ненавидеть. Моя бесцветная молодость протекала в борьбе с собой и светом; лучшие мои чувства, боясь насмешки, я хоронил в глубине сердца: они там и умерли. Я говорил правду – мне не верили: я начал обманывать; узнав хорошо свет и пружины общества, я стал искусен в науке жизни и видел, как другие без искусства счастливы, пользуясь даром теми выгодами, которых я так неутомимо добивался. И тогда в груди моей родилось отчаяние – не то отчаяние, которое лечат дулом пистолета, но холодное, бессильное отчаяние, прикрытое любезностью и добродушной улыбкой. Я сделался нравственным калекой: одна половина души моей не существовала, она высохла, испарилась, умерла, я ее отрезал и бросил, – тогда как другая шевелилась и жила к услугам каждого, и этого никто не заметил, потому что никто не знал о существовании погибшей ее половины.» Михаил Юрьевич Лермонтов. Герой нашего времени

Как странно и необычно вспомнить и увидеть то, что пережила она. Неужели бывает настолько больно, что, даже не ощущая ничего физически, хочется кричать? До хрипоты, стараясь заглушить собственным криком адскую боль. Прости меня за всё. Молю, прости. Я правда не хотела, чтобы это с тобою произошло, я должна была тебя предупредить. Дождь и пустота на кладбище. Ты лежишь тут одна средь таких же одиноких людей. Никто не пришёл к тебе, даже твои родные, и только я здесь, рядом с тобой. И я вымаливаю прошение у тебя, а ты, наверное, плачешь. Твои слёзы обращаются дождём, шёпотом крича о том, как тебе больно. Я пережила то же самое, что и ты, но намного хуже. Я хотела пережить Ад с Сашей, но он меня бросил, как игрушку, как не нужную вещь. И я так и не почувствовала пыток от него, но почувствовала ненависть к нему. Эти лилии тебе. Пожалуй, оставлю их здесь, на холодном надгробии, проведя по белому мрамору кончиками пальцев, желая хотя бы так коснуться тебя. Холодно и... приятно, как касаться нежных бутонов цветов. Поднимаю голову к небу, не видя пред собой капель дождя, которые мягко падают на моё лицо, нежным холодом обжигая кожу. Каждая капля – часть тебя, твоей боли. Каждая капля – твоя слеза. - Прошу, не плачь, - мой шёпот никто и никогда не услышит, сейчас он только для тебя. Открыв глаза, я тяжело вздохнула. Казалось, весь груз с моих плеч спал, стало легче, но небольшой осадок остался. Без зонтика вся моя одежда и волосы промокли до нитки, но меня это ничуть не волновало. Я решила отомстить за тебя, моя дорогая Лилии. Я сделаю всё, чтобы они получили своё. Я обещаю тебе. Ещё один вздох вырвался из моих лёгких. Развернувшись, я направилась к выходу из кладбища - надо было составить список тех, кому я должна отомстить за себя и за тебя. Они все поплатятся за это. Я долго терпела, долго закрывала глаз, а теперь пришло время! Всё это зашло слишком далеко, ведь это уже не первый человек, который кончает жизнь самоубийством, - вы все не хотели жить после того, что с вами произошло. Кто-то умирал во время пыток, от болевого шока или увечий; кто-то доживал до момента окончания истязаний, умирая чуть позже, буквально на несколько часов. А ты, Лилии... Я видела в твоих глазах силу и желание жить, в твоих прекрасных изумрудных глазах. Ты сражалась слишком долго, ты терпела куда дольше остальных. Так почему ты сдалась?! Я надеялась на тебя! Я даже хотела предложить тебе отомстить им за всё, что они сделали, я хотела вместе с тобою посадить их за решётку. Что ж, раз так, я сама всё сделаю. Уже у себя дома я составляла список, начиная с менее опасных и доходя до самого главного. Всего семь человек, всего семь моих будущих жертв. Что ж? Начну с самого начала, оставив главаря на десерт, придумав для него самую жестокую и изощрённую пытку. Хотя и остальным «повезёт» в той же степени, ведь я собираюсь мучить их точно так же, как они нас. Да, чёрт возьми, да! Я отомщу им! Заставлю пережить то же самое, что и я; доставлю им столько же страданий, сколько и они. Просто позволю узнать им насколько это больно и ужасно. И всё равно, что меня могут посадить, ведь они заслужили. Оседаю на пол, смотря на свои дрожащие руки, что до этого были сжаты в кулаки. Я, наверное, сошла с ума. Что я делаю? Так же нельзя! За окном темно – ночь успела сменить день, вступив на землю так неожиданно для меня. Пора спать, ну а завтра я займусь своей первой жертвой, завтра всё и приготовлю для его казни. Хотя мне и готовить ничего не надо - всё уже заранее приготовлено на стеклозаводе. Этот завод закрыт ещё с моего первого появления в школе, я пряталась там, в этой красоте и тишине, от моих мучителей. Разноцветные стёклышки очень красиво блестели на солнце, а ночью они горели, помогая освещать это место. Никогда бы не подумала, что это прекрасное место будет казнью для моей первой жертвы. Знаю, я не имею права их судить, но я также не могу оставить это всё безнаказанно, ведь никто кроме меня этого не сделает, а в моём сердце кипит ненависть. Я сделаю всё, чтобы заглушить её, остановить всё это, казнив их всех в моём убежище. Этот день настал, пора действовать. Так странно и не обычно, я смотрю на них, и мне кажется, что они знают, что я собираюсь сделать. Это пугает меня. Но… Нет, это весьма интересно. Вот он заходит в класс, осматривает всех. Я стараюсь вжаться в парту, чтобы меня не увидели, получается плохо, но у этого способа есть результат - меня не увидели. Мне нужно загнать мою дичь в ловушку. Но я всё ещё сомневаюсь, стоит ли мне это делать? Хм, думаю, вместо семи надо убить троих. Так будет лучше. Чем меньше смертей - тем выше шанс того, что я выживу и не буду найденной. Хотя… какая разница живая или мёртвая? И весь этот бредовый план с местом, где их лучше убить, лучше здесь и сейчас! Спасибо, папочка, что подарил мне карманный нож. Вот это шанс! Он рядом со мною, надо только сделать это! Хватит мучиться и сомневаться, надо действовать, другого шанса не будет! Хватит придумывать план и думать скольких убить. Надо действовать! Сейчас! Воткнув нож в горло Лея, я отскочила от неожиданно брызнувшей в моё лицо крови. В этот момент я почувствовала, как на меня нахлынуло безумие. Я хочу убить остальных, я уничтожу их всех! Лей упал на пол, прикрывая горло руками и хрипя что-то, он протянул свою окровавленную руку ко мне, но я только и сделала, что вытащила нож из его горла и воткнула его в руку, вытянув нож. Все, кто находился в этот момент рядом со мною и видел всё это, разбежались кто куда. Все кричали: «Убийца! Помогите!». Я лишь пошла искать остальных мучителей, я должна избавиться от них всех, они не должны больше никому навредить. Шаг, ещё один шаг. Я чувствую, как меня захлёстывает безумие, слизываю кровь с ножа. Вкусно, металлическо-сладкий вкус крови. Невероятно! Поднимаюсь на третий этаж, прохожу прямо по коридору, все, как тараканы, разбегаются от одного моего вида. Чего вы так боитесь? Я же ради вас всех это делаю. Трусы! Если сами не сделали этого, так я это сделаю. А вот и ты, тот, кто должен был первый умереть. Ты смотришь на меня ярко-синими глазами, думаешь, я не сделаю тебе нечего? Ошибаешься! Идёшь прямо ко мне, да! Давай, я жду тебя. Моё лицо озаряет улыбка во все 32! Я сейчас наверняка похожа на психа, а может даже на монстра. Я как будто вылезла из Ада, хочу всех искромсать этим ножом. Я вас всех защищаю от них, а вы вот так просто убегаете. Вы жуки! Ненавижу! Я всех перебью! Майк, думаешь, я забыла, что ты делал с Лилии? Я нечего не забыла. - Зачем ты это делаешь? Остановись! – смешно. Весь коридор пробирает мой смех. - Уничтожу! Боишься? Нет! В твоих глазах нет страха, и меня это бесит. Я как будто подлетела к тебе, из твоего горла сочится кровь. Ничего не можешь сказать? Очень жаль, а я так хотела снова услышать твой приторно-сладкий голос. Он мне так понравился. Пусть ты и не трогал меня, но тебе нравилось издеваться над новенькими. Интересно, откуда вы твари взялись? Но ведь вы были такими же, как и мы с Лилии. Над вами тоже издевались, так почему вы это делаете? Неужели в вас всё человеческое исчезло? Что заставило вас сделать это всё? Или это всё всегда было? Эта школа. Надо уничтожить. Проверяю пульс, он мёртв. Меня пробивает на истерический смех. Иду в кабинет химии. По химии у меня всегда были ужасные оценки, так как я девушка-взрывчатка. Хм, если я смешаю это и вот это, то точно взорву кабинет. Смешиваю пробирки с жидкостями, вижу, что пробирка с жидкостью у меня в руках зашипела и из неё пошёл дым. Бросаю пробирку в стол учителя, стол загорелся ярко-красным пламенем. Не зря я получала двойки по химии. Теперь можно искать мою следующую жертву. Выхожу из кабинета, моя вторая жертва лежит и не двигается, что очень жаль. Хоть бы встал для приличия и походил бы как зомби. Так-так, надо навестить директрису! И где же её кабинет, ох, как же я могла забыть! Он же на втором этаже. Иду туда. А школа всё горит и горит, спасибо большое моим преподавателям. Хоть чему-то научили здесь, а то всё пытки и издевательства. Надо же, а вот и Юлия Николаевна, выходит из кабинета. Увидев меня, женщину постиг ужас. Я бы тоже испугалась, увидев окровавленного человека с безумной улыбкой и с ножом в левой руке. - Теей, зачем ты это сделала? – да! Наконец-то я увидела страх! - Зачем? – хм, мне есть что ответить. – А вы как думаете? - Я не понимаю, - а здесь и нечего понимать: как вы, так и я. - Почему вы их защищали? Вы видели и знали, что они издеваются над новенькими, и защищали! Почему? – медленно подхожу к этой твари. Вжимаешься в стену? Правильно, бойся меня, сука! - Мне платили за это! Мне плевать на вас! Мне нужны деньги! – вот как, ну хорошо. – Прошу, отпусти меня! Я подам заявление в полицию. Я честно признаюсь, только отпусти! Не убивай! – всё, говоришь? Обнимаешь мои ноги, тварь, не смей касаться меня своими грязными руками. - А мне ничего не нужно, - улыбаюсь и, как и остальных, убиваю её, перерезав горло. – Остался ещё один. - Юлия! – слышу крик и этот голос, который мне знаком. И очень хорошо знаком. О, и идти далеко не надо, как ты уже здесь, Саша! - Как это понимать? Это ты сделала? Зачем? – не кричишь? И нет даже и намёка на страх. - Потому что мне это нравится, - о! Ты удивлён, нет, это что-то другое. Не могу понять. Ты всегда скрывал свои чувства. - Нравится? – нет, не нравится. Но я это делаю. А всё потому, что вы меня вынуждаете. Это вы виноваты в том, что я это делаю! - Да, - вру. - И какого это - убить человека? Что ты чувствуешь? – отвращение, ненавижу себя! - Удовольствие, - улыбаюсь. Молчишь и пристально на меня смотришь. Похоже, что ты мне не веришь - я вижу это в твоих голубых глазах. Я убила троих человек, а всё ради моей дорогой подруги. Я отомстила за неё и за себя! Я чудовище, я убийца! Моё лицо искажается в гримасе отвращения. Подбегаю к тебе, вонзаю нож прямо в сердце, а может и нет. Не знаю. Почему вы все не сопротивляетесь? И даже ты? Чувствую, как твои тёплые руки обнимают меня за плечи. Поднимаю голову, вижу твою тёплую улыбку. Что? Ты улыбаешься? Не может быть. - Спасибо. - За что? – меня пробирает дрожь от всего этого. - Я рад, что это сделала именно ты. Но я не хотел, чтобы она убивала себя, я…, - кашляешь кровью. – Я привязался к ней, возможно, я даже и любил её. Мне нравилось её мучить. Она была моей самой лучшей игрушкой. Что? Урод! Вытаскиваю нож и снова вонзаю его в тебя, падаешь на пол. Не могу остановиться, продолжаю наносить удары. Очнувшись, я выбегаю из школы через чёрный ход. Надо бежать и как можно быстрее! Меня, наверное, будут искать. И кто-то наверняка рассказал полиции, что я убила несколько человек.