***
— Прости, что не предупредил сразу, — произносит мужчина, останавливаясь возле входа в мужское общежитие. По внешнему виду здания было понятно, что оно заброшено и уже очень давно: потёртые старые стены, пыльные и даже несколько грязные окна, которые не мыли, казалось бы, уже долгие годы. Территория здания давно заросла травой, что было вполне очевидно, учитывая то, что здесь давно никто не живёт. — Надеюсь, что это не станет для тебя проблемой? — спрашивает Ючи, обращая свой взор на девушку, которая осматривала территорию здания, для себя отмечая, что здесь было достаточно малолюдно. — Нет, самое то, — пожимая плечами произносит Киёко, переступая с ноги на ногу. Девушку словно не волновало то, где она будет проживать, главное, что это будет другое место, отличное от предыдущего. — Я буду здесь жить одна или же…? — но несмотря на безразличие по отношению к зданию, шатенку интересовал вопрос, есть ли в помещении ещё кто-то. — Ох, нет. Я бы не решился оставить тебя одну в столь большом здании. Если бы здесь не было никого, то стал бы просить для тебя место в женском общежитии, — только после слов шатенки мужчина вспоминает о том, что совершенно забыл рассказать подопечной, что проживать она будет не одна. — Здесь уже живут двое: близнецы Окумура. Сейчас они находятся в Академии, но вечером или же завтра с утра вы можете познакомиться. — Тогда, я могу идти? — в очередной раз девушка прерывает тишину, словно понять, что экзорцисту больше нечего сказать. Либо же он не знает, как подобрать слова, дабы продолжить затянувшийся разговор. — У вас, как я поняла, есть ещё дела, — Киёко как всегда была резка в своих словах, от чего казалось, будто бы она хотела поскорее спровадить мужчину, дабы начать освоение в своём новом «доме». — А, да… — Такое больше ничего не ответил, лишь подал девушке ключ от комнаты, в которой она теперь будет проживать вместе со своей кошкой. Ничего не сказав, девушка направилась внутрь здания, которое до сих пор не внушало ей никакого доверия. Но пути назад уже не было, что-либо изменить нельзя, так как никому было неизвестно, возможно ли повернуть время вспять, дабы исправить некоторые события прошлого. Киёко надеялась, что не станет жалеть о сделанном выборе, ей хотелось, чтобы с этого дня жизнь хоть как-то поменяла свой ход и желательно в лучшую сторону.Глава 1
6 октября 2014 г. в 18:54
«- Вы только посмотрите, наша малышка опять читает глупые книжки, — светловолосый юноша подходит к девочке, сидевшей поодаль от всех, где-то в глубине читального зала.
Рядом с задирой было ещё несколько ребят, которым нравилось наблюдать за тем, как их главарь издевается над беззащитным ребёнком, что не в силах за себя постоять. Компания подростков была несколько старше девочки, из-за чего каждый решил, что имеет право над ней издеваться. Ребёнок ничем не могла ответить на подколы старших, хоть и раньше пыталась, но после осознала, что это заводит их ещё больше, а стукачество приводило к более ужасным последствиям.
Иуоо, так звали главаря банды, вырывает книгу из рук Киёко, которую она читала до этого момента. И в один миг красочная обложка рассыпается на множество маленьких кусочков, что разлетелись вокруг ребят. За считанные секунды от книги остаются лишь обрывки строк и картинок, которыми она была когда-то наполнена.
Громкий смех раздался на весь читальный зал, от чего маленькой Хотару стало ещё более неловко, словно это она испортила книгу. Хотя, зная этих ребят, так оно по итогу и будет: главарь банды, дабы насолить девочке ещё больше, скажет, что это она испортила книгу, в порыве злости или же просто так, из вредности. Киёко же понимала, что никто ей не поможет и не скажет хулиганам, что так поступать нельзя и обижать младших неправильно.
— Ты такая жалкая. Неудивительно, что тебя когда-то сдали сюда, такое ничтожество никому не нужно, — громкие слова юноши словно остриё врезались в память девочки, оставляя там глубокую рану. — Ты даже не способна дать отпор. Если доживёшь до выхода отсюда, то вряд ли выживешь, — после слов Иуоо, один из его дружков резким движением дёргает стул, на котором сидела Киёко, от чего шатенка с грохотом падает на пол.
Под громкий хохот неприятной компании девочка пытается сдержать слёзы, наворачивающиеся на глазах. Злые насмешки, неприятные слова — всё это оставалось в памяти маленькой девочки, чьё сознание в столь юном возрасте было сильно подвержено влиянию из вне.
Каждый день был подобен кошмару, от чего девочке казалось, что уж лучше бы она была не здесь, а в самом Аду, ведь там были настоящие черти, а не люди, скрывающие своё истинное обличие.»
«Это всего лишь кошмар…»
Последние лучи вечернего солнца сквозь жалюзи проникли в больничную палату, где несколько минут назад очнулась девушка. Прохладный воздух проникал в белую комнату сквозь приоткрытое окно, от чего едва колыхались занавески голубого оттенка. В воздухе парил неприятный запах хлорки, стерильных бинтов и различного рода мазей, которые всегда необходимы в медицине.
Глубокий вздох послышался от девушки, лежавшей на больничной койке недалеко от окна. Яркий свет ламп, одна из которых мигала с небольшой периодичностью, издавая ужасный треск, ударил в глаза, от чего шатенке пришлось вновь прикрыть веки, дабы привыкнуть к свету. Но не только это давалось Хотару с трудом, пошевелить любой частью тела было так же тяжело, словно всё тело было парализовано или же связано тугими верёвками.
Киёко не могла вспомнить что произошло и почему она находится в больнице, словно события недавних дней кто-то напрочь стёр из её памяти. Попытки хоть как-то восстановить события минувших дней вызывали головную боль, отчего девушка отбросила попытки понять что с ней случилось.
— Ох, ты уже очнулась. Как славно, — приятный мужской голос эхом разнёсся по пустой комнате. Мужчина, что всё это время сидел за письменным столом что-то читая, обратил внимание на девушку, которая пришла в себя.
Подойдя к койке Хотару, мужчина опустился на стул, стоящий рядом, что позволило девушке лучше рассмотреть того, кто находился с ней в одной палате. По черному пальто, серебряные пуговицы которого слабо поблёскивали от света лампы, и соответствующему значку на нём, шатенка поняла, что рядом с ней находится экзорцист.
— Не беспокойся, всё хорошо, — всё так же спокойно продолжал говорить мужчина, наблюдая за реакцией девушки, которая продолжала изучать его. — Мы находимся в больнице, где ты будешь ещё некоторое время, если твои показатели не придут в норму. Тебе повезло — ты оказалась единственной выжившей, — речь экзорциста была размеренной, потому что торопиться ему было некуда, да и ему не хотелось напрягать Киёко, которая ещё полностью не пришла в себя.
Девушка не говорила ничего, а лишь молча наблюдала за экзорцистом, что сидел рядом с ней. Хотару не понимала, к чему была нужна вся эта фамильярность и вежливость по отношению к ней. Возможно, именно поэтому она не знала, что ответить на слова, сказанные гостем. Кроме этого, девушка даже не могла вспомнить, что произошло в тот день и когда этот день был вообще. Шатенка не знала, сколько прошло времени с тех пор, как она оказалась в больнице.
Долгая тишина повисла в палате, от чего девушке стало казаться, что белые стены давят на неё ещё больше. Секундная стрелка раздражала своим быстрым тиканьем, от чего голова Киёко начинала болеть ещё сильнее. Куда-либо деть часы или же вообще остановить на них время было невозможно, потому приходилось терпеть столь отвратительный звук.
— Где моя кошка? — прерывая тишину, внезапно спрашивает Хотару, не отводя взгляда от мужчины. — Где она? С ней всё в порядке? — во второй раз голос девушки прозвучал куда громче, что застало собеседника врасплох. Блондин тотчас растерялся от вопроса девочки, от чего не смог сразу дать необходимый ответ.
Преодолевая тяжесть в теле и головную боль, шатенка принимает сидячее положение на кровати. Девочка судорожно начинает осматривать палату, в надежде увидеть своего питомца. Лия мирно спала в специальном лежаке, предназначенном для кошек, в противоположном углу комнаты; рядом с кошкой стояло две миски: одна с кормом, другая с водой.
Хотару вскакивает с кровати и, словно не слышав слов экзорциста о том, что ей не следует делать резких движений, подбегает к животному, которое проснулось, почувствовав чье-то приближение. Шатенка, не думаю ни о чём, садится на холодный пол, её не волновали возможные последствия, главное было знать, что с любимицей всё в порядке.
Ощутив на шёрстке тёплые руки хозяйки, Лия, походив рядом с ногами девушки, расположилась на коленях девочки. Громкое урчание разнеслось по палате — кошка наслаждалась от прикосновений девушки.
— Вижу, вы с этой красавицей очень близки, — всё так же спокойно произносит мужчина, присаживаясь на корточки рядом с девочкой, которая совершенно не ожидала, что мужчина подойдёт к ней. — Прости, я так и не представился — Ючи Такео, — блондин мягко улыбается, тем самым показывая Киёко, что по отношению к ней он настроен дружелюбно. — Может, поднимаешься с пола? Не хочется, чтобы ты простудилась, как-никак в палате открыто окно.
Мужчина подаёт девушке руку, тем самым помогая ей подняться на ноги; экзорцист понимал, что некоторое время Киёко будет сложно выполнять многие телодвижения, потому считал, что сейчас будет не лишним оказать ей помощь. Узнав некоторые факторы из жизни шатенки, Ючи не стал лишний раз что-либо говорить или делать, дабы не вызывать агрессии со стороны Хотару. Он понимал, что многие детдомовцы лишены доверия к окружающим.
Только поднявшись на ноги, девушка смогла ощутить холодность пола: ступая босыми ногами к кровати, шатенка поняла, насколько сильно было холодно в палате. Оно было понятно, ведь форточка была открыта весь день, потому что комнату нужно было проветривать, дабы в ней всегда был свежий воздух.
Но несмотря на прохладу пола и воздуха девушка не ощущала дискомфорта, а, наоборот, чувствовала себя несколько лучше; прохладный воздух оставаться в сознании, в отличие от духоты, что всегда водила в сон.
— Вы ведь экзорцист, верно? — словно у себя самой спрашивает Хотару, присаживаясь на край кровати. — У вас без меня должно быть много дел и обязанностей, так почему вы возитесь со мной? — слова девушки звучали резко и достаточно грубо, она не понимала, от чего была такая доброта по отношению к ней и почему именно этот человек, а ни кто-то другой беспокоится о её самочувствии.
— Верно, дел у меня и в правду много… Но с недавних пор ты являешься частью моих обязанностей, — Ючи присваивается обратно на стул, дабы быть наравне с девочкой. — После всего, что с тобой произошло, я решил взять тебя под свою опеку. Если демон преследовал определённую цель, то, возможно, узнав, что ты осталась жива, он вернётся. Потому я решился на такой поступок, хотелось чтобы ты была в безопасности.
Молчание вновь овладело комнатой, словно каждый из присутствующих обдумывал все сказанные слова. Киёко не знала, стоит ли ей отвечать что-либо на слова экзорциста, потому как в этом случае выбора у неё нет. Но при этом девочке казалось, что, возможно, так оно будет даже лучше, так как для Хотару не было места хуже, чем детский дом, который долгое время являлся её местом жительства.
— Ещё мне подумалось, что тебя заинтересует это, — Ючи на мгновение замолкает, словно обдумывая последующие слова. — Раз ты стала свидетелем демонической силы… то я посчитал, что будет неплохо, если ты будешь учиться в Академии Истинного Креста, — на долю секунды экзорцисту показалось, что в глазах шатенки промелькнули огоньки азарта, словно девушку и вправду заинтересовала подобная идея.
— Академия для экзорцистов? — спрашивает девушка, но вопрос был лишь уточняющим, ведь она ни раз слышала об этом месте и многое знает о том, чему и кого там обучают. — Я ничего не знаю об этом, как вы предполагаете я смогу там обучаться? — очередной вопрос не заставил себя ждать. Хотару не понимала, как её могут взять на обучение туда, ведь она не имеет никакой связи с этой сферой.
— Я принёс тебе некоторую литературу для ознакомления, думаю, что тебе это будет интересно, — Такео указывает на стопку книг, аккуратно составленную на столе. Их было не много, но некоторые из них были довольно внушительного размера. Другие же книги, из этой стопки, уже были достаточно потрёпанными, это говорило лишь о том, что этим изданием пользуются чаще всего. — Киёко, я не настаиваю на том, чтобы ты училась там. Это твоё право, — замечая озадаченный взгляд девочки, мужчина уточняет, что ей необязательно заниматься тем, что её не интересует. — Но вообще, ты пережила встречу с демоном, разве тебе не хочется надрать ему зад?
Не дождавшись от девушки какого-либо ответа, мужчина покинул палату, оставляя Киёко наедине с питомцем и мыслями. Шатенка не знала, как ей поступать дальше: соглашаться или же нет на предложение учиться в Академии Истинного Креста. С одной стороны, девушку привлекла подобного рода затея, но с другой, голову не покидали мысли о том, что в какой-то момент что-то может пойти не так.
— Мы с тобой ничего не теряем соглашаясь на это, верно? — интересуется Киёко у кошки, мирно лежащей посреди кровати. Чёрная красавица в ответ лишь громко мяукнула. Шатенка же сочла это положительным ответом. — Да, терять уже точно нечего.
Хотару гладит кошку по холке; её это всегда успокаивало и позволяло привести мысли в порядок, а кошка же каждый раз радовалась новой порции ласки. Уже давно девушка поняла, что лишь с Лией ей хочется быть собой, быть откровенной, настоящей.
Для шатенки ночь прошла быстро: за чтением книг и справочников девушка не заметила как наступило утро. Мягкие лучи утреннего солнца постепенно освещали комнату, от чего, буквально через пару минут, пришлось выключить свет в палате, что всю ночь горел без перебоя. Сквозь открытую форточку стали доносится голоса людей, отправляющихся на работу, учёбу, и звуки машин, приезжавших мимо больницы. Несмотря на то, что здание находилось поодаль от дороги, шум транспорта всё равно был хорошо слышен.
Через несколько часов, когда пройдёт время завтрака, начнётся обход палат главным врачом. Кого-то уже сегодня могут выписать, назначая лишь курс некоторых лекарств для полной реабилитации, других же оставят ещё на несколько дней, для полной сдачи и проверки многих анализов.
Киёко искренне надеялась на то, что уже сегодня сможет покинуть это место. Хоть она и провела здесь не так много времени, но пустота белых стен и отвратительный запах медикаментов, до слёз режущий, сводили с ума, от чего просто хотелось сбежать и как можно дальше.
— Доброе утро, Киёко! — в палату, без всякого стука и предупреждения входит уже знакомый девушке мужчина. Блондин был в хорошем расположении духа, что было видно невооруженным взглядом. Он весь сиял, от чего казалось, что его волосы ещё больше отливают белым оттенком. — Рад видеть тебя в… более-менее полном здравии, — Такео осёкся, когда наконец обратил внимание на девушку. Внешний вид подопечной оставлял желать лучшего: тёмные круги под глазами за одну ночь стали ещё больше, что заметно выделялось на бледной коже Хотару.
— Я согласна на обучение, — резко выдаёт девушка, смотря на своего наставника. Слова шатенки прозвучали несколько громко, сумбурно, словно она долгое время обдумывала, что именно и как ей следует сказать. — Но у меня есть условие, — продолжает говорить Киёко, неотрывно смотря на Ючи. — Если что-то пойдёт не так или у меня не будет получаться — я уйду, — её слова звучали несколько резко и даже грубо. Она говорила всё прямо и сразу, дабы ничего не откладывать на потом.
— Хорошо, мне нравится твой настрой, — Такео мягко улыбается девушке, оставляя на прикроватной тумбе небольшой свёрток. Он не хотел давить на девочку тем, что правильно, а что нет. За последние дни она пережила слишком многое, потому делать выборы за неё — самое последнее, что экзорцист мог себе позволить. — Я пришёл забрать тебя. Уговорил глав.врача выпустить тебя сегодня, но при условии, что ты пропьёшь таблетки и будешь обрабатывать раны мазью.
Хотару берёт в руки пакет, что принёс мужчина, раскрыв его, девушка замечает в нём некоторую одежду, видимо, школьную форму Академии, а так же баночку таблеток и тюбик с какой-то мазью.
— Если ты готова, то мы можем отправляться сейчас, — экзорцист наблюдает за девушкой, которая с интересом рассматривала упаковку таблеток, словно сомневаясь в том, что это безопасно для её здоровья. Это не удивительно: Хотару столько лет жила в детском доме, что подозревать другого в подставе было привычным делом, ведь не раз её ставили в неловкое положение.