— Ну и, думаю, самое время задать тот самый откровенный вопрос, который мы обещали тебе и нашим слушателям.
— Я вся во внимании, Джекки, — девушка с огненно-красными волосами заправляет тонкими, длинными пальчиками прядь волос за ухо, на что та лишь снова спадает на левый глаз, и девушка манерным движением головы пытается опять стряхнуть волосы с лица.
— Что ж, Джина, пишет нам Элиот из Нью-Джерси, кстати, ты оттуда? — интервьюер на секунду отрывается от блокнота с пометками, глядя на собеседницу, которая в ответ лишь молча кивает. — Элиот хочет знать, какое твое самое сокровенное желание или же какая самая запретная мечта в интимном плане, - Джина молча впитывает слова Джекки, и к концу вопроса уголки ее губ приподнимаются, а в глазах загораются маленькие искорки.
— Что могу сказать, — девушка как-то наиграно пожимает плечами, — с моим имиджем и повадками неудивительно слышать такой вопрос. Более того, я ожидала его на вашем интервью сегодня, как никогда ранее. Не зря же наш эфир могут слушать только зрители старше 18-ти, — немного по-дьявольски улыбается и смотрит на интервьюера, видимо, ожидая подтверждения своих слов.
— Ты хочешь разрешение на полную свободу слова? — Джина лишь шире улыбается в ответ и кивает, — тогда я даю ее тебе. У нас нет ограничений, так что я сама горю от желания поскорее окунуться в твой запретный внутренний мир, — сотрудница радио откладывает блокнот в сторону, выпрямляется и смотрит прямо на собеседницу, как бы показывая, что она готова услышать все, что угодно.
— Хорошо. Эмм… Даже не знаю, с чего тут можно начать. Я надеюсь, многие понимают, что то, что я вытворяю на сцене — всего лишь образ, и не стоит переносить его на меня и мою личную жизнь. Но все же, хочу сказать, что этот образ — моя выдумка и часть меня, так что - да, в жизни я тоже немного сумасшедшая и раскрепощенная, — девушка немного усмехается своим словам, и интервьюер кивает в знак того, чтобы Джина продолжала свой рассказ. — В общем, меня давно не отпускает одна не очень, скажем так, стандартная мысль. Многие говорят, что за жизнь нужно успеть попробовать все и особенно не отказывать себе в различного рода удовольствиях, но есть такие удовольствия, которые не всем доступны.
— Что ты имеешь в виду, Джина? Это что-то запретное? Я надеюсь, что нет, потому что у тебя слава раскрепощенной и своенравной певицы, но никак не наркоманки, — Джекки выжидающе смотрит на вокалистку, от нетерпения приподнимая одну бровь.
— Ох, нет, это совсем не то, что ты подумала. Тем более, вопрос был совсем о другом, так что можешь не волноваться на этот счет, я никогда не загрязняла себя в этом смысле.
— Я рада это слышать. Так что же за мысль или мечта такая, которую нельзя осуществить, будучи простым смертным?
— Думаю, после такого откровения от меня отвернутся половина фанатов, но зато полюбят всякие извращенцы, я в этом уверена, — девушка искренне смеется, заражая смехом и свою собеседницу, заинтересовывая ту еще больше. — Это, вероятно, прозвучит странно, но иногда я задумываюсь о том, что было бы, если бы я родилась парнем, понимаешь? Узнала бы, как это — ощущать себя в другом теле, иметь другие физические возможности. Понять, в чем различны мысли и чувства мужчин и женщин. Но на самом деле все это любопытство заключено в другом, — девушка делает непонятный жест рукой, немного ерзает в кресле, будто приготавливаясь к самой главной и эмоциональной части рассказа.
— И? Учитывая тему вопроса, сейчас будет самая интересная часть твоей фантазии, да? — Джина улыбается в ответ на правильную догадку интервьюера и продолжает:
— Ты определенно права, Джекки. Возможно, ты уже догадываешься обо всем, но не буду томить. В общем, я хотела бы не именно родиться мужчиной на всю жизнь, а лишь на время каким-то образом оказаться в мужском теле. То есть, уже имея опыт жизни в женском теле, я хочу сравнить ощущения в физическом плане, понимаешь, о чем я?
— Кажется, уже начинаю понимать. Это и вправду имеет смысл. И что же конкретно ты хотела попробовать, находясь в мужском теле?
— Ооо… Мне только дай волю. Я не знаю, насколько далеко я смогла бы зайти с девушкой, будь я парнем, но у меня есть одна конкретная, более запретная мечта, чем сама идея на время переселиться в тело мужчины. Я хотела бы, чтобы, например, подруга или еще кто-то из девушек, тоже стал мужчиной. Я представляю, как эта девушка в мужском обличии, но с женской памятью и, самое главное, опытом, мастерски смогла бы ублажить меня, и я говорю, как минимум, о минете. Представляешь, насколько запретно, пошло и возбуждающе выглядело бы то, как две девушки, будучи в обличии мужчин, отсасывают друг другу?
Джина соблазнительно улыбается и смотрит на собеседницу похотливым взглядом, и она может поклясться, что та уже вырисовывает свои собственные очень подробные и запретные картины у себя в голове и даже сглатывает от увиденного, ее щеки розовеют, и Джекки нервно потирает руки о колени, отвечая на вопрос.
— С трудом, но представляю, — девушка немного расслабляется и говорит уже более уверенно, — это так необычно, но интересно и… возбуждающе? Боюсь признаться, но я, наверно, тоже буду теперь об этом думать, ночами мечтать перед сном, ну, ты понимаешь, о чем я, да? — улыбается Джине и в ответ получает соблазнительную улыбку.
— Так вот, я представляю, как кто-то может стоять предо мной на коленях, как это выглядит, что и как я буду при этом ощущать, сравнивая эти ощущения со своими личными, уже пережитыми в теле девушки… — Джина понимает, что вслух эти мечты звучат более возбуждающе, чем в мыслях, чувствует, как ей становится душнее и снимает куртку, небрежно кладя ее на стол. Достает пачку сигарет, вопросительно смотря на интервьюера и получая одобрительный кивок, ведь их все равно никто не видит, лишь слышит. — И я на самом деле считаю, что в наше время такое, может быть, уже вполне возможно.
— Что ты имеешь ввиду, говоря про такую возможность? Смена пола, или ты веришь в способности экстрасенсов?
— Нет, в экстрасенсов и прочую лабуду уж точно не верю, — девушка усмехается, медленно выдыхая дым и снова глубоко затягиваясь сигаретой, при этом выглядя слишком завораживающе и притягательно. Джекки с упоением смотрит на процесс курения девушки и понимает, что никогда не видела, чтобы кто-то так увлеченно и наверное даже филосовски курил, — но я считаю, что нам многое не говорят и многое от нас скрывают. Мы и примерно не можем предполагать, насколько далеко зашел прогресс, но не тот, который мы видим, а тот, что в тайных лабораториях и на территориях, скрытых от нас правительством. То есть… кто знает, может быть, уже существуют машины по моментальной смене пола или же машины по переселению душ в другие тела, неважно, какого пола и возраста, — Джина перекладывает сигарету из одной руки в другую, чем привлекает внимание собеседницы. Та про себя отмечает, какие красивые и длинные пальцы у Джины, и как она слишком изящно и грациозно, но уверенно и крепко, держит сигарету, и понимает, что все-таки некоторым людям курение очень даже идет, пусть это и значительно сокращает жизнь. Она отрывает взгляд, понимая, что пялится на девушку на другом конце стола. Переводит дыхание, обдумывая и поддерживая разговор, немного съехавший с темы о пошлости и раскрепощенности.
— Оу, я определенно в замешательстве от такой теории и, признаться честно, даже немного страшно от таких предполагаемых масштабов нашего неведения. Одно могу сказать точно — рядом с такими машинами машина времени показалась бы просто детской игрушкой.
— Да уж, это точно, — Джина тушит сигарету о пепельницу, приходя в себя и улыбаясь, и снова концентрирует внимание только на интервьюере.
— Что ж, я думаю, мы не будем углубляться во все эти секретные политические штучки. Элиот должен быть доволен сейчас твоим ответом, ну уж его первой частью точно, а сейчас у нас небольшой отдых, после которого тебя ждут пару звонков от фанатов. Будь готова к худшему, здесь мы не сможем контролировать вопросы.
— Думаю, прошлый вопрос был самым личным, и то, что я на него без стеснения ответила, говорит, что меня ничем не напугаешь.
— Наверное, ты права. А сейчас, уважаемые слушатели, вас ждут парочка умопомрачительных треков, после чего мы приступим к эфиру с новыми силами, оставайтесь с нами.
***
— Привет, дорогая, я по тебе скучала, — миловидная девушка невысокого роста подходит к Джине и, быстро оглядевшись по сторонам, целует ее в уголок губ в знак приветствия, — Джи, как все прошло?
— Я тоже скучала, Фрэнси, — Джина мягко и нежно обнимает возлюбленную, на секунду прижимает к себе, мимолетно и невесомо прикасаясь теплыми, сухими, губами к виску, но быстро отстраняется, лишь напоследок прикасаясь к переливающимся рыжеватым на свете каштановым волосам девушки, заправляя их за ухо. Фрэнсис расплывается в теплой улыбке в ответ на такие заботливые действия, а ее щёки покрываются безумно привлекательным и оживляющим румянцем. — Немного скучновато, я на самом деле думала, что они завалят меня личными вопросами, всякими пошлостями, характерными нетерпеливым подросткам, но нет, все прошло более чем гладко. Я даже немного расстроилась, ты знаешь, — девушка по-доброму усмехается и ласково, с трепетом смотрит на девушку перед собой, видя в ее глазах такую же любовь и трепет. Ей хочется взять ту за руку, не спеша пройтись по парку, насладиться приятными разговорами и легким молчанием, посидеть на их любимой лавочке, поглазеть на прохожих, на чужую жизнь и эмоции, но известность девушек делает свое — им нельзя ни на секунду расслабляться. Многие знают об их «развлечениях» на сцене, но никто не знает, что в жизни это все имеет куда более значительный масштаб и немного отличается от их сценических отношений.
— Хэй, раз мы сегодня обе в духе, может, повеселимся вместе вечером? Мы так давно нигде не бывали и ничего не вытворяли за пределами сцены, ну, ты понимаешь? — Фрэнсис как-то по-детски счастливо, но в то же время по-взрослому многозначительно улыбается, глядя на свою девушку, — тем более, сегодня есть повод, — намекающе приподнимает по очереди брови, пытаясь заинтересовать Джину.
— Да? И какой же? Зная тебя, могу предположить, что у нашей собачки появилось очередное пятнышко на шерсти, или же она научилась стоять на одной лапе, или что угодно.
— Эй! — темноволосая девушка несильно толкает красноволосую в плечо, - ты сама говорила, что именно эти маленькие странности тебя во мне и привлекают, — наигранно выпячивает нижнюю губу вперед, показывая свою обиду.
— Нравятся-нравятся, но еще больше мне нравится, как мило ты выглядишь, когда обижаешься на меня, и то, как я расплачиваюсь за свои выходки, — Джина заговорщически щурится и понижает голос.
— Джи, не здесь же. Такими темпами мы точно не доберемся до дома. Знаешь, я могла бы запереться с тобой где-нибудь прямо в этом здании…
— Поняла-поняла, я сама начала это, не дразни, иначе все планы на вечер придется отменить.
— Ты сдалась, слабачка. А еще тебя считают самой раскрепощенной в нашей группе.
— Да, именно раскрепощенной, — перебивает ее Джина, — но обезбашенная и непредсказуемая у нас ты, Фрэнси. Так что давай поскорее отсюда уберемся, чтобы не дразнить друг друга. Ты решила, куда пойдем и что будем делать?
— Я не решила, куда мы пойдем, но уже знаю, в каком виде.
— Что ты имеешь в виду? — девушка лишь пожимает плечами в ответ, показывая, что не собирается раскрывать планы раньше времени.
— Ничего такого, просто мы давно нормально не расслаблялись, давай забудем сегодня обо всем и обо всех? Пожалуйста? — Фрэнсис смотрит на возлюбленную своими большими ореховыми глазами снизу вверх, зная, что та ей точно не откажет, и когда Джина кивает, расплывается в довольной улыбке, в мыслях ликуя, что сегодня они смогут забыть о том, кто они, где и зачем вообще существуют.
***
Утро не из самых приятных, и эта мысль приходит в голову Джины первой. Девушка просто лежит, не предпринимая попыток двигаться, пытается проснуться до конца и, наконец, прийти в себя. Какие-то запутанные мысли витают в ее голове, и она совершенно не знает, за какую из них ухватиться, но точно чувствует, что что-то забыла и должна вспомнить, что-то понять. Она вынимает руку из-под одеяла и убирает густую красную прядь волос с лица, пытаясь открыть глаза, но свет мешает ей сделать это. Она лишь зажмуривается, просыпаясь и хорошо ощущая накатывающую тупую боль в голове. Джина непроизвольно стонет от неприятных ощущений, ей хочется перевернуться на другой бок, чтобы скрыться от солнечных лучей, уже явно не утренних, но ее отвлекаются странные ощущения в ее теле, а именно — ниже живота. Натянутое напряжение, но в то же время теплое и приятное, она пытается понять, что не так, и тянется рукой под одеяло.
Девушка резко распахивает глаза и вскрикивает, резко принимая сидячее положение, но тут же отвлекаясь на пульсирующую боль в голове и хватаясь за взрывающиеся виски. Спустя минуту она все же справляется с этим и снова открывает глаза. Перед своими глазами она явственно видит, — о боже мой, — полувставший член. Она несколько раз моргает еще раз, щипает себя за руки, щеки, кусает указательный палец и тут понимает, что дело не только в гениталиях — ее руки выглядят немного по-другому: вроде бы те же длинные, тонкие пальцы, с аккуратно и коротко подстриженными ногтями, но это словно мужской вариант ее кистей и запястий. Увиденное приводит ее в шок, но это еще не все. Джина только сейчас осознает, что рядом с ней, полностью укутавшись с головой в одеяло, кто-то лежит. Она обводит взглядом комнату и убеждается, что это ее дом, а точнее — их с Фрэнсис дом. Девушка думает, что это просто ужасный сон или какая-то шутка, ей хочется поскорее увидеть свою девушку, чтобы та успокоила ее, развеяла все сомнения и уняла сумасшествие в ее голове.
Джина тянется к лежащему на ее кровати телу и медленно наполовину стаскивает с головы одеяло, видя все ту же растрепанную каштановую голову. Она мысленно улыбается и облегченно вздыхает, зовя девушку по имени. Фрэнсис лениво ворочается, все так же уткнувшись в подушку. Придя в сознание, девушка стонет, и этот стон приводит Джину в ужас, она застывает, когда кто-то, кого она посчитала своей девушкой, поворачивается в ее сторону, недовольно щурится и говорит:
— Джии, зачем ты так рано меня будишь, — Фрэнсис замирает, слыша свой же собственный голос и буквально сваливается с кровати, испуганно пятясь назад, когда до конца открывает глаза и смотрит на человека, сидящего вместо Джи и пялящегося на нее.
— Какого черта?!
