Во имя Праймаса

Конец дежурства. Рэтчет потянулся в своём кресле. Можно расслабиться, добраться до отсека и наконец-то встретиться с собственной перезарядной платформой. Медбот протянул манипулятор, перевёл в спящий режим рабочую консоль, аккуратной стопкой сложил инфорамки. Никаких звуков вокруг. Абсолютная тишина на базе действовала умиротворяюще. *Рэээтчееет!* — от вопля по встроенному комлинку в шлеме бело-красного трансформера аж подбросило над креслом. Приземлялся он уже на пол. — *Тут у нас... Хайд, с ним совсем плохо!!!! Рэтчет, делать-то что?!* *Приглуши звук!* — рявкнул в ответ медик, с трудом принимая вертикальное положение. Приземление всё-таки вышло слишком жёстким. — *Ты мне чуть аудиосенсоры не пожёг! Успокойся. Скоро буду.* Захватив по пути дежурный чемодан с инструментами, медбот скатился до стоянки транспорта. Там ждала медицинская капсула, оборудованная на всякий случай платформой с антигравами. Задав координаты автопилоту, Рэтчет расслабился. Хоть краткая передышка. Запланированный отдых явно откладывался. **** Бамблби выслеживал старшего медицинского офицера ещё в коридоре этажа, мечась между открытыми апартаментами и лифтом. Заметив широко шагающего Рэтчета, жёлто-чёрный мех на всех скоростях рванул к партнёру. Айронхайд лежал утробно порыкивая, сцепив дентопластины, превращая в лохмотья края платформы. Красный корпус был неестественно выгнут и мелко дрожал, топлипроводы вздыбились в стыках разошедшейся брони. Оптика полыхала рвано, а моторка рычала и визжала словно безумная. Всё тяжёлое вооружение, как и верхняя броня, было заранее снято и свалено в углу. Рэтчет с порога включил вмонтированный в серво сканер. — Отлично, разделение магистралей проходит согласно положенным нормам, — прокомментировал медик, ставя на край платформы рабочий, потрёпанный временем чемодан. — Грры... шрркт, — прорычал в ответ сквозь сцепленные денты Айронхайд, давая понять каким местом он крутил эти самые "положенные нормы". — А ты как думал? — невозмутимо поинтересовался у собственного командира медбот, поспешно вкалывая в перенапряжённые магистрали деактиватор. — Активация спарка, это тебе не кубик энергона прикончить! Здесь ещё поработать надо. Ничего, скоро станет легче. Терпи, боец! Деактиватор и правда быстро подействовал, смазывая невыносимые болевые импульсы, забивая их помехами. Автобот с осторожностью попытался разогнуться. — Рэтчет, — раздался тихий шёпот. — Это просто... невозможно! Боль такая, будто меня на части разбирают. — А так и есть. Спарк как раз занимается расфасовкой твоих внутренних систем: он активно стремится на волю. — Так вытащи его уже! — возмущённо взревел оружейник. — Рано. Придёт время — вытащу, — отрезал Рэтчет, как раз снимая показания с пациента. — Торопиться в этом деле никак нельзя. Рядом с бондмейтом замер Бамблби, отчаянно сжимая красную плечевую накладку. Его оптика была неестественно расширена. Медбот с подозрением уставился на так сильно распереживавшегося разведчика. Глядя на жёлто-чёрного автобота можно было подумать, что спарка собирался активировать он сам, а не Айронхайд. На всякий случай Рэтчет приготовил ещё один инъектор с лёгким деактиватором, специально для особо впечатлительных. Когда Айронхайд взвыл несмотря на залитую порцию обезболивающего, Рэтчет решил, что настала пора вмешательства. Медбот воткнул в нейросеть командира блокиратор, и начальник охраны, наконец перестав испытывать боль, обессилено откинулся на спину, вырубив оптику и раскинувшись по платформе. Рэтчет аккуратно вскрыл броню товарища и отогнул мягкие лепестки внутренней защитной мембраны отсека для протоформ. Запустив манипулятор во внутренние системы носителя, залитые энергоном из повреждённых систем, медик на ощупь стал разрывать соединения между коконом и системами подпитки. Пришлось приложить максимум усилий, чтобы не повредить проводку ещё больше при извлечении кокона наружу. Спарк деловито закопошился на широкой белой ладони. — Термопокрывала и термополотенца приготовили? — ворчливо осведомился Рэтчет и застывшего истуканом Бамблби, не сводившего остановившегося взгляда от своего первенца. — А? — Термополотенце, говорю, тащи! Тоже мне, Создатель, прости меня Праймас! Разведчик метнулся из отсека, послышался грохот падающего корпуса, потом громкая ругань, и наконец звук разбитого голографа... И только через пару кликов перед медиком стоял взъерошенный Би с ворохом изолетика в манипуляторах. Красно-жёлтый крохотный трансформер, активировавший к тому времени круглые ярко-синие окулярчики, теперь с интересом уставился на одного из своих Альф. Взяв у поражённого Бамблби покрывало, Рэтчет осторожно обтёр от скользких плёнок малыша, а затем протянул вновь активированного автобота Айронхайду. Огромный боевой мех глупо и совершенно счастливо улыбался, принимая в надёжное кольцо ладоней крохотного трансформера. Переведя систему вентиляции корпуса на форсированный подогрев, Айронхайд старательно обдувал тёплыми струями свою выстраданную бэту. При этом суровый боевикон не обращал абсолютно никакого внимания ни на действия Рэтчета, что соединял и спаивал его порванные системы, ни на бестолково топчущегося рядом соузника. Медбот со снисходительной улыбкой наблюдал, как два вроде бы боевых до самой последней шестерёнки трансформера, низко склонившись шлемами друг к другу, в прямом смысле этого слова мурлыкают двигателями своему созданию. Крохотный спарклинг отвечал создателям тоненьким попискиванием. — Эттабери, какой же ты красивый! — умилённо прошептал Бамблби. — Весь в Хайда! — Нет, малыш. У него твои окуляры и такие же жёлтые полоски, — тут же с не меньшей нежностью возразил Айронхайд. Научив заправлять малыша, купать, вытирать и укладывать в перезарядку, Рэтчет покинул счастливую семейную ячейку. Сейчас наступало волнительное время активизации создательских протоколов, налаживанию искровой связи между спарком и его Создателями, так что праздное любопытство было совершенно не к месту. Великое таинство появления на свет новой искорки завершилось удачно. И где-то очень далеко сейчас улыбался Праймас, приветствуя маленького жителя этого удивительного мира. *** Рэтчет возвращался на базу странно удовлетворённым. Полная нежности и необъяснимой грусти полуулыбка никак не желала покидать его лицевой. Он продолжал улыбаться своим мыслям и когда вошёл в тёмный пустой медотсек, и когда внёс необходимую информацию в идентификационную карту нового трансформера, и когда отослал в главную регистрационную базу все положенные данные. — Рэтчет, выражение твоего фейсплейта вызывает у меня некоторые опасения, — услышал он позади себя голос Ред Алерта и, подняв взгляд, заметил отражение сине-белого корпуса в настенном экране голографа. Медбот обернулся. Руководитель службы безопасности стоял в дверях, подпирая собою стальной косяк, и не сводил подозрительно поблёскивающего узкого визора с самого Рэтчета. При этом, уголки рта Ред Алерта были приподняты и еле заметно подрагивали. — Почему же? Чужое хорошее настроение настолько тебя возмущает? — подмигнул старому товарищу Рэтчет. — Мои системы приходят в полный диссонанс от небывалой картины: строгий полевой медик Рэтчет улыбается самой настоящей улыбкой Создателя. Я не спорю, картина, конечно, прекрасна! Но она никак не состыкуется с суровой реальностью в моём процессоре. Что же тут произошло такого, что заставило тебя стать настолько счастливым, и что умудрилось просочиться совершенно незаметно мимо моих чутких сенсоров? — Ред Алерт! — застонал Рэтчет, возведя окуляры к потолку. — Ты неподражаем в своём занудстве! Ещё немного, и я начну путать тебя с Проулом! — Брось! Проул у нас шуток совершенно не понимает в отличие от меня! Неужели ты был у нашей сладкой парочки? — Был. Итог: красно-жёлтый мех, явно боевиконской наружности. Айронхайд может гордиться собою, свой план он полностью перевыполнил! — Никак не могу поверить, что Хайд согласился стать носителем. Знаешь, я даже чуточку жалею, что так и не получилось увидеть его в новом образе, — Ред Алерт прошёл к Рэтчету и сел рядом с ним на скамью. — Он хотя бы счастлив? — Счастлив, — очень тихо и с улыбкой ответил Рэтчет. — А носить он согласился только потому, что Би пока никак нельзя. Да и боится он очень за партнёра. Уж очень их типоразмеры различаются. Тяжеловато Бамблби будет от Хайда носить. Ред Алерт помолчал, пытаясь постичь весь глубинный смысл произошедших перемен, столь быстрых и пугающих, что он никак не успевал за ними. — Рэтчет, а как ты сам думаешь, у нас есть будущее? Прайм каждый раз говорит о перспективах, о лучшем, что нужно уметь разглядеть. Но для себя я почему-то этих перспектив не вижу. — Ты просто боишься в них поверить, — Рэтчет проницательно взглянул на Ред Алерта, что так редко вообще решался на столь откровенные разговоры. — Ты привык держать удар. Привык терять, привык загонять свои чувства как можно глубже, как и боль и разъедающие искру сомнения. В бою без этого не выжить, не спорю. Но в мирной жизни нельзя функционировать как раз без этих самых чувств, даже банальной неуверенности. Вот скажи мне, ты за что Блю гоняешь по всей базе? — Не люблю, когда меня ставят перед фактом, — поморщился Ред Алерт. — А этот наглец... — А этот наглец решил опекать тебя, так? Из-за этого ты чувствуешь себя неуверенно, идёт разрушение всех привычных стереотипов. Возвращается страх, скованность. Появляется неприятие. Я правильно понимаю суть проблемы? Ред Алерт молчал. Но и отпираться не стал. — Послушай, нарушь собственный алгоритм действий. Хоть немного. Дай Блю шанс. Может быть, ему удастся стать для тебя тем связующим звеном между прошлым и будущим? Он хороший мех. Молодой, наивный, но хороший. Просто, позволь ему быть рядом. — Рэтч, это сложно. — Нет, Ред Алерт. Это не сложно. Это страшно. Я ведь опять прав? Ред Алерт тяжело прогнал воздух внутри корпуса. *** — Не могу поверить, что ты всё-таки уговорил меня, — недовольно выговаривал синей спине Прайма раздражённый Мегатрон. Они шагали по тёмным узким подземным улицам Каона, уже успев углубиться в недра Кибертрона на два уровня и упорно продолжая спуск в святая святых десептиконов. — Мегз, прекрати, — автобот обернул в полуобороте шлем. — Мы с тобой умудрялись здесь выжить будучи юнглингами и не раз! Хочешь сказать теперь, что став боевыми Лидерами мы не сможем выйти из города на подконтрольном нам же Кибертроне, центре всей Империи? — Оптимус, мы в Каоне! — десептикон это сказал таким тоном, как будто данный факт должен был объяснить абсолютно всё. — И? — на удивление беззаботно отозвался Прайм. — И, это как был родной дом для уличных хулиганов, колыбель мятежных процессоров, место сосредоточия несогласных, город асоциальных личностей на любой вкус и размер — так им и остался. И мы здесь — именно в этих подворотнях — чужеродные элементы, угроза, опасность для жителей подземных трущоб. Это не официальная церемония прибытия. Нас всего двое. Глушилки ещё никто не отменял. — Мегз, прекрати уже! — Оптимус резко обернулся, и десептикон практически налетел на того всем корпусом. Автобот поднял серво и легко, касаясь только самыми кончиками, провёл пальцами по фейсплейту опешившего Мегатрона. — Забудь! Мы же в камуфляже. И если ты не будешь призывать на наши антенны все кары вселенной, тем более столь громогласно, то нас никто не увидит и никто о нашем неофициальном визите не узнает. Как вошли незаметно, так и выйдем. — А если узнают? — упрямо стоял на своём Лидер десептиконов, подозрительно прищурившись, но шлем от чутких пальцев тем не менее не отстраняя. — Тогда примем бой. — Как у тебя всё просто. Что с тобой сегодня? Какую гадость подмешали в твой энергон? То-то я думал, почему он был такого подозрительно жёлтенького цвета! — Обычный среднезаряженный, — пожал плечами Оптимус, уже успев отвернуться и продолжить запланированный маршрут. — Тогда объясни мне, шлак тебя дери, что мы здесь забыли?! Ты толком так ничего и не объяснил! Я хотя бы буду знать, когда деактивируюсь в этой помойке, ради чего я отдаю свою искру. — Мы прошлое забыли здесь. Наше прошлое, — уклончиво ответил Оптимус. Создавалось впечатление, что он с трудом сдерживал улыбку. — Что?! Какое прошлое? Ты намекаешь на ещё одно восстание? Есть подозрения, что кто-то баламутит здешнее мазутное болото? Почему мне не доложили?! Кто посмел? Как Лорд Протектор я обязан знать имена, звания или хотя бы позывные! И почему доклад об этом безобразии не лежит на моём столе? Смотрю, Проул прощёлкал это своим горделивым, законопослушным клювом! И уж Саундвейв-то хорош, прямо любо дорого смотреть! Столько гонора за свою разведку — хоть с головой ныряй — а как до дела доходит, то ни шарка у них нет, никакой точной информации! Уволю всех к Юникрону в выхлоп! — Убавь свой пыл, о гроза Кибертрона и всея Империи, — хмыкнул Оптимус, оборачиваясь к быстро начавшему мрачнеть на подобную фривольность Мегатрону. — Уже пришли! Десептикон обвёл тяжёлым взглядом полуразвалившуюся постройку прямо перед ними. В этой части подземных уровней было слишком много заброшенных улиц, не то что отдельных строений. — Не узнаёшь? — голос автобота стал приглушённым и наполненным непривычной нежностью. — А должен? — ехидно приподнял оптогрань Мегатрон. — Оптимус, ты всё же уверен, что тот энергон... — Иди за мной! — позвал Прайм и легко спрыгнул внутрь накренившихся стен, легко перенеся многотонный вес через провал в бронепласте. — Как ты можешь быть столь беспечным? А что если балки и перекрытия рухнут нам на шлемы? — Пока же не рухнуло, — донеслось из темноты. Мегатрон, коротко рыкнув, всё-таки последовал за неугомонным автоботом, по пути проклиная и архитектора, построившего подобное убожество, и того, кто это успел разрушить. Особо упрямым Праймам, свалившимся ему на шею, тоже порядком досталось... — И что же здесь внутри такого интересного, чего нет снаружи? — издевательски вопросил Мегатрон, стряхивая с брони мелкий мусор и ржавую стружку. Он был вынужден включить внешнее освещение на корпусе, обводя мощными лучами пыльное, давно заброшенное помещение, чьи-то полуразложившиеся запчасти и разбросанные, давно пересохшие галлоны из-под топлива на полу. Жутковатые гирлянды порванной проводки свисали с обшарпанного потолка. Время пощадило только два разбитых светильника, остальное привычно растащили на детали или разбили. Наконец, два мощных луча высветили Оптимуса, непривычно бликуя на покрытом тёмными узорами корпусе. Мегатрон успел подумать, что какой краской не облей Прайма, это никогда никого не обманет: стройный корпус легко останется узнаваемым даже из миллиона подобных. Автобот терпеливо стоял, не двигаясь и не торопя, только таинственная улыбка скользила по его губам да странным светом искрились синие окуляры. — Спустись по той лестнице и посвети оттуда на меня. Может быть, тогда память вернётся? Мегатрон, оглушительно фыркнув, решительно направился вниз. Если второму Лидеру полегчает от того, что он преодолеет с десяток ржавых ступеней вниз и посветит ему оттуда, так тому и быть. Но после, Юникрон подери, он либо вырубит его к шаркам, чтобы лично отбуксировать до базы, либо несмотря на всё возмущение уволочёт на выход за наплечные пластины. Спаркского упрямства соправителя и его совершенно нерациональных выходок за сегодняшний орн десептикону хватило по самые вентиляторы. Достигнув нижнего уровня, Мегатрон развернулся и врубил на всю мощность сигнальные фонари. Так, что жёлтый и красный лучи поползли вверх по ржавой, местами обсыпающейся лестнице. Мегатрон открыл рот, готовясь наконец высказать автоботу всё то, что накипело на искре о сбрендивших процессорах некоторых, как... Сначала жёлтый, а клик спустя и красный луч выхватили из кромешной темноты остатки когда-то отполированных до блеска перил, а затем стройные, длинные ноги в непривычно-чёрной броне, соблазнительно скрещённые между собой. Вызывающе выставленные на обозрение бёдра, небрежно облокотившийся об ограждение элегантный корпус... Десептикон почувствовал как что-то замыкает в его процессор, архив памяти будто взорвался изнутри, сводя на нет всю работу логических выкладок. Боевикон яростно зарычал, но собственные аудиодатчики этого уже не зафиксировали. Бой. Ещё один бой на пыльной, заштатной арене под оглушительные крики наэнергонившейся толпы. Не центральная сцена смерти, а всего лишь тесная арена в подвале одной из забегаловок в сумрачных, лихих даже для Каона, уровнях. Сюда неизменно стекались все, кто желал понаблюдать за чужим деактивом, кто хотел сорвать запретный кайф и почувствовать острые ощущения. Даже если эти ощущения возникали только от того факта, что тебе удалось сохранить в течение экскурсии собственный актив и выбраться на более цивилизованные уровни. Тут правила всегда были примитивно простыми: отправляй в деактив других и тогда в Колодец Всех Искр не отправишься ты сам. Хотя, в Праймаса тут верилось с трудом. Вот в Юникрона — да, куда охотнее. Мир крепких манипуляторов, сверхпрочной брони, злости и хитрых процессоров. Мир, где нельзя было подставлять спину никому, где таких понятий как доброта и сочувствие просто не существовало. Здесь правили только силой, кредитами и страхом. Биться на данной арене — не велика честь для гладиатора. Но одно то, что уже гладиатор, а не просто уличный боец без имени, было уже событием. Событием для юнглинга-сироты, которому ещё следовало суметь заработать даже на самый паршивый энергон. Да, у него были крепкие кулаки, а также невиданная мощь. Создатели, кто бы они ни были, наградили своего спарка не только крепким, впечатляющим корпусом, но и не дюжей силой. Сначала приходилось зарабатывать пайку в глубоких шахтёрских шахтах, потом, когда шахты закрыли, податься на заработки в Каон. Мечты сбывались, но как-то криво. Он быстро сумел прославить собственное имея в грязных трущобах, как только волею случая попал на арену. Завсегдатаи подпольного бизнеса и тотализаторов хорошо платили, когда хозяин забегаловки объявлял бой с участием своего любимчика. В активе тут же появились хороший энергон, питательные присадки, даже возможность почистить системы в мойке с настоящим очистителем. Но вместе с тем пришлось примириться с грязной политикой нищеты и вездесущими сексботами. Хотя, последних он лично никогда не снимал, любой запрыгнул бы к нему на колени по первому требованию. Торговцы удовольствием и системными перегрузками вились возле серой брони как органические мотыльки, привлечённые мрачной славой своего кумира, запахом чужого энергона от его брони и отчуждённостью. Да и не только продажные трансформеры перебывали на его платформе, всем хотелось прикоснуться к чему-то запретному. Кого только не перевидала тесная платформа в крохотном, обшарпанном отсеке под лестницей притона! Ему преподносили дорогие подарки, переводили немыслимые суммы в кредитах, угощали элитным энергоном, баловали благоухающими полиролями. Его вниманием гордились и пытались удержать любой ценой. Частенько ценою чужого актива. Но ему самому было глубоко плевать на всю эту остоквинтевшую суету. Он забывал одноразовых коннект-партнёров быстрее, чем за ними закрывались двери. Сброс напряжения — ничего более в этих разрядках не присутствовало. Его волновали исключительно тренировки, запрещённые апгрейды и предстоящие бои. Много боёв. Пока не заметят главные рекрутеры, набирающие бойцов для главной арены, для профбоёв, когда рукоплескать бойцам и делать баснословные ставки приезжают лорды, сенаторы, аристократы даже из далёкого, сверкающего Айакона. Вот где была настоящая жизнь! А здесь... здесь всего лишь первая ступень, трамплин возможностей. Выиграв в очередной раз, раскрошив в пыль шлем менее удачливого противника, усталый и смурной Мегатрон пробирался наверх, в тесный отсек бара, мечтая залить в свой пустующий бак кубика два сверхзарядки и наконец-то отключиться. Отключиться до того времени, как найдутся силы вновь лицезреть вокруг себя опротивевшее окружение. Неожиданно сверху, где-то на улице, раздался чей-то пронзительный вопль, затем заработали бластеры, и всё многоуровневое здание мгновенно погрузилось в темноту. "Перебили энергомагистрали, шарки поганые!" — пронеслось в процессоре. Грязно ругаясь, врубив фонари внешнего освещения на корпусе, десептикон упрямо решил достигнуть вожделенного бара и убойной выпивки. А там можно спокойно заливаться до отключающихся оптосенсоров, и не заботит! Дальше — проблемы охраны. Он был зол. Ярость окутала серо-стальной корпус словно мерцающим полем. Все, кто его хорошо знали, понимали в каком настроении находится гладиатор, так что под тяжёлый манипулятор сейчас лучше не попадаться. Все знали; все — кроме одного... Свет от сигнальных ламп резко взлетел по крутой лестнице наверх, освещая путь, и наткнулся на стройные синие ноги. Неприлично длинные ноги в блестящей, чуть ли не зеркально-отполированной броне, покрытой на всю длину причудливым орнаментом. Обладатель ног вызывающе скрестил их, облокотившись на перила и подрагивая завлекательной бедренной секцией, имитируя призывную стойку интеров. Красно-синий молодой мех явно считал, что выглядит при этом очень сексуально и притягательно, но на самом деле он выглядел до смешного нелепым, в жалких попытках сохранить хотя бы элементарное равновесие. Мегатрон хотел было вытолкать непрошенного посетителя вон, и даже включил громкость вокалайзера на полную громкость для придания особого ускорения, но тут лучи внешней подсветки высветили из темноты неприлично красивый, юный фейсплет и синие, просто обжигающе-синие окуляры. Оптика молодого авти сияла настолько ярко и непривычно для здешних мест, с неприкрытым восхищением на пополам с затаённым страхом, что все первоначальные намерения развелись бесплотной дымкой. Мегатрон подавился заготовленной репликой и замер, стоя у подножия лестницы, продолжая рассматривать нежданный подарок не иначе как от самого Праймаса. Он ломал процессор над вопросом как лучше поступить: отконнектить это чудо прямо на барной стойке, не заботясь о случайных свидетелях, или всё-таки утащить к себе в отсек, дабы иметь возможность насладиться законной добычей в гордом одиночестве. Эгоизм победил. Таким энергоновым леденцом с другими не делятся; такой вылизывают в одиночку... во все щели. — Ты кто? — нарочито грубо гаркнул Мегатрон, всё-таки решив для начала подняться в бар. — Оптимус, — улыбнулся ему незнакомый мех. И от этой нежной, робкой и, шарк его дери, непривычно открытой улыбки десептикон чуть позорно не сверзнулся обратно со ступенек. Раздосадованно пыхтя, он таки добрался до верхнего уровня и навис над автоботом. — Вокалайзер приглуши, чистенький, да следи за лицевой! Здесь не принято лыбиться во все денты. Имей в виду, мять свою броню в попытке отбить твой жалкий бампер, я не стану. Ты вообще что тут забыл? Адресом случайно не ошибся? — Я хотел с тобой познакомиться, — неуверенно проговорил красно-синий, продолжая преданно в алую оптику десептикона. От этого взгляда Мегатрон почувствовал, как теряет под собой опору, а звуки бара в аудиодатчиках начинают странным образом отдаляться. Упрямо тряхнул рогатым шлемом, гладиатор зло рыкнул, правда, приглушив звук до минимума: — Ну, познакомился. А теперь вали, давай, отсюда, пока на запчасти не разобрали! — Не могу, — признался автобот. — Я сюда не один пришёл. Да и обратную дорогу вряд ли в одиночку осилю. Все остальные как раз внизу, бои досматривают. Там ещё три раунда по расписанию, так что до окончания первого акта я абсолютно свободен. — Хм. А чего сам не пошёл? — Мегатрон лениво направился к стойке бара, сделав жест собеседнику двигаться следом. — Мне не нравятся бои. Не любитель. Десептикон забрав свои положенные два куба в немом изумлении воззрился на юного меха. Весь внешний вид недавно потрёпанного в бою гладиатора так и кричал о невысказанном вопросе: на какого квинта ты припёрся в самые шлакотные уровни Каона, столицу деактива, если не любишь смотреть на чужой энергон и вырывание внутренних систем? Оптимус остановился рядом и тихо пояснил: — Я только хотел с тобою поговорить. С прошлой поездки курсанты привезли много записей с подпольных турниров. И очень много говорили о тебе: про удивительную технику боя, бесстрашие, манеру держаться. Мне стало очень любопытно. Собрал всю информацию какую смог достать. Но даже этого оказалось ничтожно мало. И тогда я решил, что просто обязан познакомиться лично с таким выдающимся трансформером. Если ты столь удивительный боец, значит ты не менее удивительная личность! Мегатрон стоял у стойки, даже забыв присесть на освободившийся стул, и во все окуляры смотрел на диво дивное, что переминалось с ноги на ногу прямо перед ним. Окуляры автобота взирали на него с абсолютной влюблённостью вчерашнего спарка, только что открывшего в себе интерфейс-протоколы. Наивный юнглинг. Скорее всего, из самого Айакона. Это, конечно, льстило. И как-то стало лить отработкой, что влюблённость может быть просто поверхностной — не в него самого, а в придуманный романтично настроенным процессором образ сурового гладиатора, что не ведает ни страха, ни боли, ни любви... — Считай, что познакомился. Дальше-то что? Я только что провёл тяжёлый бой. Устал, баки пусты, а напряжение шкалит в системах так, что оптика рябит. Давай уже, спрашивай что хотел, и я свалю к себе. Мне ещё заправиться между прочим надо. — Я могу угостить, — быстро предложил Оптимус, робко заглядывал в фейсплейт Мегатрона. — Ты только скажи что предпочитаешь! Может быть, ты всё-таки сможешь уделить мне немного времени? — Ты вообще понимаешь, что это такое, когда скачет напряжение? — нежным тоном осведомился гладиатор. — Вроде уже большой мех, должен был и догадаться! — Эээ... да, конечно, — окончательно растерялся курсант. Синие окуляры медленно потускнели, широкие плечи обречённо сникли. — Конечно, я не смею тебя больше задерживать. Приношу свои искренние извинения. — Оптимус, знаешь, я готов ответить на любые твои вопросы, какими бы откровенными они не были, — начал с опасной, соблазнительной ухмылкой Мегатрон, позволяя похотливому взгляду проскользить по яркой броне собеседника. — Но только при одном условии. — Каком? — звук вокалайзера молодого меха заметно дрогнул. — Ты их будешь задавать на моей платформе! — наклонившись к автоботу, гладиатор выдохнул горячий пар прямо на так удачно подставленный аудиодатчик. Красно-синий мех заметно вздрогнул всем корпусом. Его энергополя разом загустели, выдавая страх и яркое возбуждение. Мегатрон с удовольствием впитал в себя жар чужого корпуса. Он чувствовал, как собственная нейросеть начинает опасно накаляться отзываясь на чужую бурю эмоций. Этот стройный и яркий красавчик пробуждал в десептиконе весьма противоречивые чувства. Им хотелось обладать. — Я не... — О! Если бы ты не мечтал об этом, то тебя бы здесь не было! — тихо продолжил уговоры гладиатор, с изумлением понимая, что он впервые не пытается просто брать, а ведёт целую кампанию по соблазнению. — И уж точно ты не вилял бы нижней частью корпуса передо мной на лестнице, если бы был столь переборчив в связях. Мегатрон подался вперёд и игриво обвёл глоссой острую грань синей антенны, прижатого. Оптимус молчал, но хотя бы не возражал. — Обещаю, что никакой расчленёнки не будет, — тихо хмыкнул Мегатрон, правильно расценивая чужие сомнения. И не оборачиваясь, пошёл обратно к лестнице, абсолютно точно зная, что за ним последуют. Воспоминания нахлынули мощной волной, практически выбив Мегатрона, неготового к такому наплыву архивной информации, во временную блокировку. Боль сильная, тупая, распространялась по всему корпусу как яд, разливаясь короткими пульсациями от камеры искры. Не прекращая низкого, вибрирующего рыка, десептикон согнулся пополам, тщетно пытаясь восстановить привычные протоколы, найти для себя хоть какую-то опору. Именно в этот момент его обхватили сильные сервоприводы, не давая упасть и бережно обнимая. Мегатрон с трудом вентилировался, на полных оборотах разгоняя моторы. Температура корпуса начала медленно опускаться, со второй попытки подключился резервный контур охлаждения. Он ухватился за автобота. — Зачем? — только и спросил десептикон, с трудом разгибаясь, всё ещё оставаясь в объятиях Прайма. Оптимус очень серьёзно смотрел в ответ. — Не думал, что такой откат сильный будет, — тихо признался он. — Прости, Мегз. — Думал, что если не заставишь разблокироваться банки памяти, то я ничего не вспомню? На это Прайм ничего не ответил, только склонил шлем, соприкасаясь с бывшим партнёром лбами. — Оптимус, — устало проговорил Мегатрон, делая два шага назад и приваливаясь спиной к стене. Его алая оптика смотрела на автобота печально. — Я никогда ничего не забывал, чтобы ты знал. И уж точно я не стал стирать воспоминания ни о нашей первой встречи, ни все последующие. Ни даже тот орн, в который я дал тебе нерушимый обет, клянясь Праймаса, быть постоянным партнёром. Такое невозможно забыть. Никогда. А процессор мне пока не форматировали. — Мегз, скажи, неужели было так трудно дать понять, что для тебя это всё не просто прошлое? — синие окуляры смотрели с лёгким укором. — Трудно. После стольких миллионов астроциклов непрекращающейся войны — трудно. Но если бы это было невозможно, — поднял Мегатрон манипулятор, предотвращая следующий вопрос Лидера автоботов. — То я бы никогда не стал подписывать Мирный Договор и никогда не стал бы твоим Лордом Протектором. Ты хоть раз задумывался о причинах, побудивших занять меня столь официальную должность? — Задумывался. Но мозаика как-то не складывалась, — хитро улыбнулся Оптимус. — Может настало время поговорить? — О чём? — горько усмехнулся Мегатрон. — О нас? О том, кто сильнее? О том, что кто-то никак не мог признать чужое превосходство... — Мегатро-о-он! — в голосе Оптимуса удивительно образом сочетались веселье и негодование. — Я давно тебя таким не видел, — теперь десептикон выглядел задумчивым, разглядывая светлый фейсплейт напротив, чувственную линию когда-то желанных губ. — Сейчас ты такой... родной. — Я тебя тоже давно не видел столь открытым, — Оптимус одним плавном движением оказался рядом, притираясь бронёй к броне. — Наверное, мы просто забыли с тобою, что это такое — отдыхать. — Хочешь напомнить? — неожиданно коварно промурлыкал десептикон, заключая не сопротивляющегося автобота в объятия. Тесно прижимая к себе корпус Прайма, Мегатрон с жадностью впился в глубоком поцелуе в его рот. Каждый его сенсор, каждый датчик фиксировали малейшие колебания партнёра, регистрировали его изменение температуры, энергополей. Десептикон ревниво сопоставлял их с теми, что запомнила его архивная память. Оптимус сильно изменился. Но его кристально-чистая, яркая энергетика осталась прежней. Как будто все тяготы долгих эонов боли прошли мимо, не коснувшись его, не запачкав. Этот корпус Мегатрон когда знал куда лучше своего собственного, правда тогда не мешалась вся эта утяжелённая, так раздражающая сейчас броня и не было даже намёка на вооружение. И сейчас он старался наверстать всё упущенное из-за старых ошибок время, где-то яростно продавливая чужое сопротивление, где-то нежно касаясь, мягко уговаривая на продолжение. Десептикон не сдерживал яростный рык победителя, дорвавшегося до добычи, но стойко контролировал свои действия, за что был немедленно вознаграждён ярко разгоревшимся фоном беззастенчиво прижавшегося к нему Оптимуса. Да, он всегда умел заводить автобота. Своего автобота! Распалять его до громких стонов, а затем уверенно вести за собою в безумном урагане коннекта. — Прайм, — выдохнул Мегатрон прямо в распахнутые губы Оптимуса. В одно слово он умудрился вместить всё то, что чувствовал за бесконечно долго разделявшее их время: ярость, обиду, злость, вожделение, похоть, любовь... Такой густой и такой ядрёный коктейль. Его личный коктейль, который он не задумываясь выпил до дна, осушив напиток судьбы целиком. Оптимус только притушил оптику и сам потянулся за прерванным поцелуем. Сопротивляться такому было очень сложно. Да чего уж врать, сопротивляться было попросту невозможно. — Мечтал... долго мечтал об этом, — между поцелуями жарко выдохнул из себя Мегатрон, начиная нетерпеливо обжимать льнущего к нему Прайма. Подумать только, он-то, дурак, ожидал яростного сопротивления, отстранённой холодности в ответ, или хотя бы просьбы одуматься. Как же он ошибался! Оптимус желал его не меньше. И эта шлакова лестница, эта жестокая встряска его архивных файлов, всё было только ради одного — ради соблазнения. Его личного соблазнения! Мегатрон чувствовал, как изнутри поднимается необъяснимая радость, такая тёплая и приятная. О, он не обманет ожиданий партнёра! — Клянусь Праймасом, какое зрелище! — откуда-то сверху проговорил незнакомый голос с явной издёвкой. — Я оптике своей не верю! Неужели это наши самые благородные, самые мудрые, самые безупречные Лидеры? И опять обжимают друг друга в наших проржавевших трущобах. Просто-таки дежавю! Из темноты послышались скабрезные смешки. Окружены. *** — Где Прайм? — резкий голос Старскрима требовательно раздался ещё из коридора. Главнокомандующий ВВС влетел в отсек и мрачно обвёл собравшихся полыхающим яростью взглядом. Незапланированное совещание, поздний джоор, база автоботов. Комлинк Мегатрона не отвечал, но не это беспокоило сикера. В принципе, на столь пикантную деталь можно было не обращать внимание: всего лишь очередное секретное дело, какими время от времени Лидер фиолетовозначных занимался лично. Но и связь Оптимуса молчала, а вот Прайм таких вольностей никогда себе не позволял. Одного взгляда на суровый, без тени привычной ухмылки фейсплейт первого лейтенанта хватило, чтобы понять — никто на базе не знает о местонахождении Лидеров. Сикер прошёл к свободному креслу и с удобством устроился, вызывающе вздёрнув крылья. Как интересно... здесь оказывается и Саундвейв присутствует! — Запись просмотрели? — решил перейти к сути общей проблемы главнокомандующий. — Ничего, — коротко отрапортовал командир отдела связи. Этот ответ подразумевал, что Саундвейв лично просмотрел записи со всех камер наблюдения за прошедший орн и не обнаружил ничего подозрительного. — Проул будет через брийм, — сообщил Ред Алерт. — Мы подняли по тревоге всех из командного состава, кого смогли достать. — Значит не всех, раз до меня ваш сигнал так и не дошёл, — съехидничал истребитель. — Поднимать следует вообще всех! — Старскрим, ты правда считаешь, что паника — это в данный момент уместно? — Инферно вопросительно приподнял оптогрань. — Считаю, что паника была уместна уже с того самого клика, как был обнаружен отключённый комлинк Оптимуса, — неожиданно занял сторону сикера Джазз. Саундвейв просто выжидающе смотрел на Старскрима. Получив разрешающий короткий кивок, выдвинул из шлема короткие антенны, явно отправляя зашифрованный сигнал тревоги всей первой ставке. Клик спустя Ред Алерт сделал тоже самое. Красная оптика Старскрима встретилась с синей оптикой Джазза. — Есть мысли? — Никаких. — Отследить сигнал? — Сигналов нет. — Шлак. В этот момент в открытый проём влетел на полной скорости Мираж, трансформируясь уже в отсеке. Красный мех был явно вырван из перезарядки, но оптика разведчика горела ярко и весьма тревожно. Следом появился Проул. Присутствие монохромного трансформера действовало успокаивающе. Тактика, видимо, уже успели обо всём проинформировать. — Кто-нибудь может вспомнить брошенные или вскользь услышанные слова Лидеров, которые могут дать нам хотя бы зацепку где стоит искать и что именно произошло? — по-деловому осведомился Проул. Праксианец подключился напрямую к главной рабочей консоли, подвинув руководителя службы безопасности. Ред Алерт молча передал Проулу все полномочия. Главный тактик споро просматривал все записи, на которых так или иначе фигурировали Прайм и Лорд Протектор, вместе или порознь. — Ред Алерт, мне нужны все коды доступа. К личным отсекам тоже. — Видеозапись в личных отсеках не ведётся, — ровно сообщил безопасник. Возмущённый взгляд Проула был красноречивей некуда. — Приказ Лидеров, — резко отрезал Ред Алерт. Старскрим с трудом подавил разочарованный рык: автоботы раскачаются ещё не скоро. Но время-время! Он сбросил приказ оператору поднимать по тревоге всех имеющихся на базах истребителей. Пусть хотя бы прочёсывают воздушное пространство над Кибертроном: всё лучше, чем сидеть и ждать непонятно чего. — Планету они не покидали, ни в качестве пассажиров, ни в альтформе, — Саундвейв имел в виду альтформу Мегатрона, разумеется. — Значит всё-таки Кибертрон, — задумчиво протянул Джазз. Потихоньку стали стекаться остальные трансформеры. У кого-то был воинственный и злой вид, у других же, наоборот, — нерешительный и растерянный. — Освободить отсек! — тут же рявкнул Старскрим. — Здесь остаётся только командующий состав. Всем остальным находиться в боевой готовности на своих местах. Держать под контролем все эфиры, все дороги. Поставить на антенны корпус правопорядка по всему Кибертрону! Осмотреть каждую шлаковую дыру! Никто не осмелился возражать: коридоры быстро опустели. Инферно только кивнул Миражу, и оба автобота быстро проследовали на выход: наводить порядок на базе, распределять обязанности между бойцов и инструктировать личный состав. Зато следом за ними внутрь заглянул Блюстрик. Он бросил настороженный взгляд в сторону своего непосредственного начальства, но Ред Алерт подчёркнуто проигнорировал появление стажёра. Тогда гонщик решился подойти к Джаззу. — Что произошло, лейтенант? — Произошло то, что никто не знает где наши Лидеры, — нетерпеливо прокомментировал сложившуюся ситуацию вместо диверсанта Старскрим. Его пронизывающий взгляд вперился прямо в голубые, встревоженные окуляры автобота. — Есть мысли по этому поводу? — Оба не отвечают? — никак не мог поверить в услышанное Блюстрик, оборачиваясь за поддержкой к Джаззу. — Оба-оба, — подтвердил сикер. Диверсант молча кивнул, не спеша вмешиваться и что-то явно обдумывая. — Как давно? — С джоор примерно. — По записям ничего прояснить не вышло, я правильно понимаю? — Предельно точно. — Когда-нибудь ранее Оптимус Прайм отключал личную связь? — при этом вопросе голубого гонщика на лицевой диверсанта впервые промелькнуло подозрение. — Блюстрик, если у тебя есть хотя бы малейший намёк, хотя бы какая-то зацепка, — почти с угрозой произнёс Джазз, хватая молодого автобота за выступ на плече. — Есть. Но предупреждаю, что это предположение в некоторой степени абсолютно безумно, — предупредил стажёр. Теперь на них обратил внимание и Ред Алерт. — Вся эта ситуация безумна, — Старскрим внимательно следил за молодым мехом. — Так что выкладывай. — Говори, Блю, — строго велел Проул. Гонщик неуверенно кивнул. — Не так давно Ред Алерт отвёл меня в главный архив Айакона, где показал уцелевшую довоенную хронику. Там были фотографии, статьи, иногда видеоматериалы. Я обратил внимание на старый снимок Оптимуса Прайма и Мегатрона, где они были ещё молодыми. Позже я спросил лично у Лидера на предоставленной аудиенции, правда ли то, что они были бондмейтами до войны... — Блюстрик на клик замолчал, его взгляд вяз в ответном взгляде застывшего Ред Алерта. — Тогда Оптимус ответил положительно. Я бы не придал этому разговору никакого значения, если бы перед этим мы не говорили о помощи и взаимоподдержке, когда не хватает собственных сил на какой-то отчаянный шаг. Оптимус сказал, что мы все должны держаться вместе, действовать сообща. Уходя, я не удержался от вопроса, неужели возможно забыть собственного партнёра, отгородиться от него. И Прайм ответил — никогда. А ещё, я заметил перед уходом, как он отослал запрос к главному архиву как раз на предмет того холо-снимка, что стал причиной моих вопросов. — Та-а-ак... — неприятно протянул Старскрим, откидываясь на спинку кресла. — Как интересно! Спустя столько времени они таки решили разобраться в чувствах? — И имели на то полное право, — холодно заметил Джазз. — Ну, разумеется! Именно в связи с этим неоспоримым фактом Лидеры заблокировали личную связь, покинули тайно базу и заглушили личностные метки? — скептически поинтересовался Ред Алерт, сложив манипуляторы на груди. — Я готов принять подобное поведение со стороны Мегатрона... — Но со стороны Прайма подобного не возможно, не так ли? — сикер открыто ухмылялся. — Есть предположение, где может быть памятное для них двоих место? Может быть, где они встречались, давали друг другу обет, вместе жили? — Джазз спрашивал только Старскрима, как наиболее приближённого из всех остальных к Лидеру десептиконов. — Если и есть, то меня в курс дела не вводили,— тут же огрызнулся главнокомандующий. — Есть одно предположение, — Саундвейв взглянул на Проула, затем на Старскрима и Джазза. — Их первое место встречи было в Каоне, на нижних уровнях. — На главной арене? Но она разрушена! — Там почти все уровни разрушены. Но, нет. Они встретились до того, как Мегатрона пригласили участвовать в главных боях. Начинал он с третьесортной забегаловки, где проводили почти что уличные бои, но на огороженной территории, стараясь соблюдать негласный регламент. В любом случае, их первые встречи несколько ворн проходили именно в Каоне. Либо в тех трущобах, в подвалах одного из баров, либо чуть позже в личных отсеках бойцов под главной ареной. — Уже лучше. У нас есть там кто-то из доверенных? Нужно срочно прочесать весь Каон, особенно заброшенные уровни! — Джазз выжидательно уставился на тактика. В ответ Проул только кивнул. — В Каон были откомандированы Дэд Энд и Блэкшэдоу. Приказ уже передан, они прислали отчёт о мобилизации всех боевых подразделений, а также о том, что лично выдвинулись в город. Полицейские патрули активированы, агентурная сеть задействована. На данный момент идёт сбор информации. Саундвейв, я договорился, что к нам будут перенаправлены все основные информационные потоки, так что мне понадобится твоя помощь. Командир отдела связи только с готовностью занял место рядом с тактиком, калибруя под себя оборудование. Все ждали подтверждения версии Блюстрика либо её опровержения. — Есть! — Саундвейв вывел на главный экран присланную запись. — Камеры торгового центра засекли их появление на первом уровне. Корпуса перекрашены, добавлены видоизменяющие накладки, работают искажатели сигнатур. Но это абсолютно точно Мегатрон и Оптимус Прайм. — Да, печально. Как я вижу, с того времени ума-то не прибавилось, — резюмировал Старскрим действия обоих Лидеров. — Я поднимаю в воздух первую триаду. Саундвейв, держи со мной связь! Уже на выходе главнокомандующий обернулся к первому лейтенанту Прайма. — Джазз, поднимай Рэтчета и бригады медиков, грузи на скоростной баркас и выдвигайся в сторону Каона. Более точные координаты вышлю с места. Не дожидаясь ответа, истребитель стремительно покинул отсек. Клик спустя исчез Джазз. За первым лейтенантом неслышной тенью скользнул Блюстрик. Ред Алерт проводил отступление стажёра долгим, нечитаемым взглядом. *** *Отступаем, живо!* — рыкнул по закрытой связи Мегатрон. *Не успеем.* *Назад! Я прикрою.* *Я не собираюсь уходить прикрываясь тобой как...* — договорить Прайм не успел. Первой помехой стал почти взорвавшийся от пронзительного писка и стрекота комлинк. Глушилка. Второй — был короткий, мощный удар манипулятора десептикона в его грудной отсек, отчего Лидера автоботов буквально швырнуло назад. Падая, Оптимус задел корпусом стену, и в темноту сразу же взметнулись яркие искры, а левое плечо обожгло болью. В тишине заброшенного уровня оглушающе грохотнуло от одновременных взрывов, выстрелов и обвалов. Полуразвалившееся здание погрузилось в какофонию разрозненных вспышек и пламени. Оптимус извернувшись сгруппировался и приземлившись словно киберкот на все серво разом, поднимаю в воздух облака пыли. Мгновенно активировался меч в одном манипуляторе и выдвинулся бронебойный лазерган в другом. В два мощных прыжка автобот поравнялся с Мегатроном, что продолжая отстреливаться, спешно отступал вглубь развалин. — Прайм, назад! — рявкнул десептикон. — Ты ранен! — Из нас Прайм — ты! А я Лорд Протектор и моя прямая обязанность — твоя защита! Оптимус только молча прикрыл его, давая возможность перегруппироваться, открывая шквальный огонь по преследователям. — Куда теперь? — крикнул он Мегатрону. — Назад, к арене, — лидер бросил короткий взгляд за спину. — Попробуем уйти подземным ходом. Сверху полетела вакуумная бомба: в плен их точно не собирались брать. Оптимус первым заметил зеленоватую капсулу и успел отбить её мечом. Траектория изменилась не сильно, место приземление оказалось слишком близко, но всё же отчаянный манёвр сохранило им актив, хотя, взрывной волной их разметало словно пушинки. Прайм тяжело ударился спиной о колонну, но почти сразу же его грубо вздёрнули вверх. — Бей по потолку возле прохода, — крикнул ему десептикон, а сам уже тащил его корпус назад, в спасительную тишину подвальных уровней под бывшим баром. Одновременный залп из наплечных пушек сюрреалистично слизал ближайшие балки перекрытия, оставил прореху в потолке и обрушил часть лестницы. По отчаянному крику по ту сторону бронепласта стало понятно, что удалось зацепить кого-то из нападавших. Затем здание содрогнулось, раздался глухой треск и часть стены конструкций обвалилась вниз. Автобот и десептикон прыжками преодолевали лестничные марши, как можно быстрее углубляясь вниз. На шлемы им сыпались обломки, осколки и пыль разрушаемых элементов, обрывки проводки. Активированное ночное зрение позволяло выхватывать в абсолютной темноте царящие вокруг запустение и разрушение. Что ж, достойное последние пристанище. Их было всего двое, и целым пока оставался только один. Позади оставались с десяток мощных, обвешанных от антенн до супинаторов боевиконов, желающих только одного — их самого скорого и максимально болезненного деактива. Под ногами заскрипел гранулированный песок арены. Всё, ниже забраться просто невозможно — они достигли самого дна этого уровня. По крайней мере, Оптимус не знал ничего, что могло бы находиться внизу арены. Но Мегатрон упрямо пёр вперёд. Прицельно расстреляв крепления над единственным входом, десептикон удовлетворился только тогда, когда проход был полностью завален. Теперь он бежал к задней стене под трибунами. — Здесь должен быть люк, — хрипя объяснил он недоумевающему Оптимусу, скребя боевыми когтями по песку. Прайм сориентировался быстро, изо всех сил помогая серо-стальному меху, шаря ладонями по острым песочным гранулам. Время от времени он недовольно морщился: песчинки легко оставляли саднящие царапины на его вроде бы сверхпрочной броне. Что же должны были ощущать гладиаторы, каждый раз возя друг друга корпусами по этому полному сюрпризов покрытию? Сразу вспомнился молодой Мегатрон, его испещрённая подобными царапинами тусклая броня. А ведь десептикон ни разу и словом не обмолвился об этом нюансе гладиаторских будней. — Нашёл, — отозвался Оптимус, натыкаясь, наконец, на явную ручку от люка. Мегатрон с усилием повернул механизм блокировки и дёрнул крышку на себя. Из открывшегося зёва провала пахнуло зловонием застоявшегося и давно протухшего воздуха. Обречённо взревела движками система вентиляции. Десептикон шустро скользнул в узкую шахту и уже откуда-то снизу облегчённо гаркнул: — Давай за мной, тут всё чисто! Оптимус не медлил. Отборная брань обозлённых боевиконов и грохот споро разбираемых завалов подсказывали, что любое промедление опасно. Автобот прыгнул вниз, где его бережно поймали знакомые манипуляторы. Вперёд по извилистым лазам пришлось ползти в прямом смысле на четвереньках. Только спустя какое-то время проход расширился настолько, что можно было распрямиться. — Стой, — скомандовал Оптимус, всё это время переживающий за Мегатрона. — Сначала твоё повреждение, затем всё остальное. — Рана не критическая. Нет времени на подобные глупости... — Нет, есть! След твоего энергона тянется от самой лестницы! Стой, говорю. Много времени не займёт перекрыть течь трубопроводов. Зато это может избавить нас от множества проблем в будущем. Обречённо ухнув кулерами, Мегатрон сдался, грузно опускаясь на пол и устало приваливаясь спиной к стене. Только это могло служить достаточным доказательствам того, что десептикону очень больно. Но когда Оптимус подсветил нагрудными фарами броню десептикона, автоботу пришлось призвать всю силу воли, чтобы яростно не зарычать. Броня Мегатрона была сильно оплавлена, а в одном месте зияла рваная пробоина, зазубренные края которой то и дело задевали внутреннюю проводку, повреждая и без того разорванные магистрали ещё больше. Стараясь действовать как можно аккуратнее, автобот осторожно отогнул острые края наружу, дотягиваясь до разорванных трубопроводов. Как мог он скрепил их, пережимая в местах особо сильных течей. Закончив с дырой в боку экс-партнёра, Оптимус не менее детально занялся повреждённым манипулятором. — Прайм, оставь, — от тихого голоса автобот вздрогнул. Поднял взгляд, он встретился с тускло мерцающей алой оптикой Мегатрона. — На арене я получал куда более сильные повреждения и, как видишь, функционирую до сих пор. — Да, но после боёв ты всегда оказывался на ремонтной платформе. А сейчас впереди только катакомбы, грязь и возможность славно подраться. — О, да ты научился ценить актив настоящего меха! — широко ухмыльнулся десептикон, приобнимая автобота за талию свободным манипулятором. — Да и потом, не всегда я доползал. — Что не всегда? — Оптимус старался не отвлекаться. — Не всегда получилось сразу доползать до ремонтной. Иногда, я в первую очередь доползал до кого-то другого. Прайм не сдержал ответной улыбки. Да, это он помнил также хорошо. — Прости меня, Мегз, — тихо попросил он десептикона. — За что? — совершенно искренне удивился тот. — За то, что ни разу не задумался насколько тебе могло быть больно. Я ведь только сейчас ощутил насколько интересная штука этот ваш песок. — Я надеялся, ты никогда его не коснёшься, — очень серьёзно заметил Мегатрон, склонив шлем в неожиданном проявлении слабости на плечо партнёра. — Мегз... — Да? — Я люблю тебя. — Я знаю, — тихий вздох. — Всегда знал. — Тогда почему? — Оптимус взял в ладони фейсплейт Мегатрона, с болью вглядываясь в его притушенные оптосенсоры. — Всё это... почему? — Я был зол. Думаешь, если закалён в боях, то искра перестаёт чувствовать любую обиду? Оптимус осторожно прижался лбом к помятому серо-стальному шлему. — Нужно идти, Прайм. Здесь мы лёгкая мишень, — и только привычная насмешка в голосе примерила Оптимуса с не самым приятным выбором. — Кстати, что это за место? — Резервный выход, запасная нора, — довольно хмыкнул Мегатрон, тяжело поднимаясь и утягивая автобота в ещё большую тесноту опасной темноты. — Когда происходили облавы, через эту сеть лазеек всегда можно было уйти. — Мегз, а что если наши противники про него знают? Выход один? — Один. И если они про него знают, то мы деактив. *** Айронхайд почувствовал как рядом резко подскочил Бамблби. Командир военной базы, официально числящийся в отпуске, моментально подгрузил все системы, задействовав даже резервные, мгновенно выходя из оффлайна. Жёлтый разведчик сидел на подзарядной платформе с отсутствующим видом, полностью погрузившись в переговоры по закрытой линии. Синие окуляры отрешённо уставились в стену. Потом его энергополя сполошно заметались. — Хайд, тебе не понравится, — красный бот насторожился, партнёр выглядел почти несчастным и практически извинялся. — Би? — Айронхайд выжидательно смотрел в честные голубые окуляры. — Я не хочу от тебя ничего скрывать. Меня только что вызвали с базы. — С базы? Тебя?! Но почему? — Айронхайд тут же поднялся. — Ты же уже давно исполняешь обязанности зама при Кадетском Корпусе. Перевод был официальным. При чём теперь военная база? — Объявлена общая тревога. Я типа мобилизован. — Тогда почему я не получил никакого вызова? — рык специалиста по вооружению низким эхом прокатился по отсеку. Тут же активировался маленький трансформер, тревожно завозившись на небольшой подзарядной платформе с ограждающими бортиками. Бамблби кинул осуждающий взгляд на соузника и взял беспокойно всхлипывающую бэту на манипуляторы. — Ред Алерт в курсе твоего состояния. Тебе нежелательна трансформация, а системы до сих пор остаются нестабильными. — Лил я отработкой на какую-то там нестабильность! — приглушённый до минимума звук, вырвавшийся из вокалайзера красного бота, почти клокотал живой яростью. Спарк жалобно пискнул, испуганно мигая окулярчиками. Айронхайд протянул серво к напуганному созданию, взял к себе и стал успокаивающе поглаживать тонкую броню малыша. — Я так и сказал Реду. Но ты знаешь нашего безопасника, он был непреклонен. — Я тоже непреклонен, — отрезал Айронхайд. — Так что случилось? Нападение? — Нет. Не отвечают комлинки Прайма и Мегатрона. Тревогу поднял Старскрим. Джазз притащил на базу Саундвейва, он теперь помогает Проулу сортировать поступающую из Каона информацию. Следы Лидеров обнаружены именно там, на нижних, давно заброшенных уровнях. Сигналов сигнатур нет. Из прямых доказательств только записи с камер наблюдения местного торгового центра. Меня вызывают только потому, что я разведчик: формируют поисковую группу. На главное базе помимо Проула и Саундвейва дежурит Ред Алерт, он координирует общие действия. Главнокомандующий поднял в воздух всех истребителей и лично возглавил эскадрилью. Сейчас они на пути в Каон, если уже не подлетают. Туда же отправили Рэтчета с медицинской командой быстрого реагирования. Через брийм меня будет ждать скоростной баркас на общей стартовой площадке нашего жилого комплекса. Шмир уже в курсе. Джазз и сикеры оставили своих бэт на неё. Если всё-таки соберёшься на базу, отнеси Эттабери в её апартаменты. — Да я просто обязан быть на базе! — почти с отчаянием произнёс Айронхайд, бережно прижимая спарка к своей нагрудной броне. — Это даже не обсуждается! — Тебя всё равно не возьмут в Каон, не рычи! Ты сейчас не боец. Тебя и на базу-то вызывать не хотели. — Ржу им в порты! Уж этого мне никто не запретит — моя база и я за неё в ответе! — приглушённо рявкнул Айронхайд, вперившись взволнованным взглядом в жёлтого разведчика. — Би, я всё понимаю, но будь осторожен. Твои системы тоже пока не восстановлены полностью! — Можешь не волноваться! Буду осторожнее киберлиса, даю тебе слово, партнёр. Два трансформера долгий клик внимательно глядели друг другу в оптику, а затем Бамблби быстро вышел из отсека. Айронхайд поцеловал в красную макушку притихшую бэту. Его шёпот был еле слышен: — Праймасом заклинаю, только вернись. *** Что ж, на этот раз им повезло. Преследователей на выходе из секретного туннеля не обнаружилось. В заброшенном, пустынном коридоре вообще никого и ничего не было. Только остатки каких-то давно разрушенных механизмов. — Нужно уходить отсюда, — огляделся Мегатрон. — Углубимся в переходы, а там глядишь сможем выбраться к подъемникам. Сразу лезть на верх рискованно. Могут устроить засаду. Оптимус только кивнул. Это родной дом бывшего гладиатора, ему здесь и решения принимать. — А на каком мы сейчас уровне? — На шестом. — Мне казалось, Каон на нижних уровнях не так сильно пострадал во время войны, — нарушил молчание автобот, следуя шаг в шаг за Мегатроном. — Это были нелегальные уровни, где велись негласные гладиаторские бои, а также просто уличные спарринги для всех желающих. Здесь всё разрушили сами каонцы. Ты представить не можешь, какие эпические баталии здесь протекали, когда столкнулись две непримиримые силы: кто повелевал и кем повелевали. — Почему же их вновь не заселили? — Никто не захочет селиться там, где проливали энергон братьев, — хмуро пояснил Мегатрон. — В Каоне уровней много, на отсутствие места никто не жалуется. Дальше шли молча. Со временем Прайм стал замечать, что Мегатрон как-то неуверенно чеканит свой всегда чёткий шаг. — Мегз? — обеспокоенно окликнул он десептикона. — В порядке, — не оборачиваясь, огрызнулся тот. — Повернись, — упёрся Оптимус. — Я хочу ещё раз тебя осмотреть. — Я сказал, что в порядке! — возмутился боевикон и раздражённо дёрнул плечом, когда Оптимус попытался развернуть его к себе фейсплейтом. — Мегатрон! — возмущению Прайма не было предела, когда он заметил насколько тускло светятся теперь уже не алые, а бледно-розоватые окуляры. — Ты же сейчас в блокировку хлопнешься! — Мне до блокировки, как тебе... — зашипел десептикон, но на повторную попытку сдался. — Открывай медпанель! — строго приказал Прайм, разворачивая десептикона к себе спиной и разматывая собственный силовой кабель подпитки. Послышались слабые щелчки разошедшейся серой брони. Прайм осторожно подсоединился к системам Мегатрона и начал перекачку энергии в чужой корпус. Десептикон тяжело упёрся манипуляторами в неровную стену коридора, почти повиснув на партнёре. Через некоторое время он восстановил равновесие и уверенно произнёс: — Всё. Достаточно. Все системы активны и работают на полную мощность. — Ты уверен? — Да. Самодиагностика показывает удовлетворительный результат. Излишек энергии всё равно никакой роли не сыграет, я действую в аварийном режиме. Оптимус остановил энергопоток, всё ещё продолжая удерживать в манипуляторах чужой корпус. Штекер мягко отсоединился от разъёмов. — Прайм, я правда в порядке, — улыбнулся десептикон, оглядываясь на автобота. — Но мне приятна твоя забота. — Неужели спустя столько времени я наконец-то услышал это от тебя? — Оптимус шутливо приподнял оптогрань. — Будешь со мной нежен, ещё и не такое услышишь! — весело хохотнул серо-стальной трансформер, поводя мощными плечевыми накладками, явно красуясь и нарываясь на комплименты либо восхищение. Но практически сразу он замер, прислушиваясь к каким-то одному ему понятным звукам. — Хм... а этот уровень не так необитаем, как ему вроде бы полагается. — Ты о чём? — Из левого туннеля идёт слабая вибрация. Кто-то явно обживает здесь помещения. Надо бы проверить, уж если мы сюда забрели. — Хочешь устроить инспекцию? — понимающе тихо рассмеялся Прайм. — В конце-концов, я Лорд Протектор или нет? Это моя прямая обязанность, между прочим. *** Они устроились у входа в бывшую, а сейчас заваленную всяким хламом вентиляционную шахту. Прячась за остатками огромного воздуховода, Лидеры со злым интересом вглядывались в ярко освещённый просторный отсек. Точка обзора, выбранная десептиконом, была выше всяких похвал, позволяя разглядеть практически каждый угол. Отсек был тесно завален разнокалиберными контейнерами и галлонами. Некоторые бронированные ящики были открыты: в них аккуратными штабелями были упакованы неактивные боевые миниатюрные дроиды, последней модификации лазерганы, самые различные вакуумные бомбы. — Вот и накрыли мы с тобою подпольный канал поставщиков оружия. Неожиданно вышло, не находишь? А Блэкаут несколько ворнов в бессильной ярости бился шлемом о собственную рабочую консоль, пытаясь вычислить этих тварей. Саундвейва, кстати, тоже постоянно обходили, можешь такое представить? — Мегатрон говорил почти неслышно, но Оптимус его прекрасно понимал. — И что будем делать? Тут явно собираются сниматься с насиженного места. — Естественно, — хмыкнул довольный Мегатрон. — Они никак не ожидали, располагая свой склад в подобной дыре, что их лично посетят Правящие Лидеры! Ты только глянь, здесь оружия на вторую гражданскую хватит! Боюсь себе представить на какую сумму кредитов рассчитана эта поставка. Думаешь, они будут рисковать таким богатством? Прайм кивнул, вынужденно соглашаясь. — Предполагаю, что много времени им понадобится для полного демонтажа. — Управятся джоора за два, — тут же согласился десептикон. — Вон как слаженно работают. — Не успеем вызвать подмогу, — произведя в процессоре скорые расчёты, озвучил невесёлые мысли Оптимус. — Не успеем, — угрюмо подтвердил Мегатрон. И тут же добавил. — Упустим момент сейчас, и можем никогда больше не напасть на столь важный след. Тем более, что после сегодняшнего, поставщики станут в разы осторожнее. Проул деактивируется от расстройства. — Мегз, мы отсюда не выйдем, — автобот не преувеличивал. Шансов выстоять всего лишь вдвоём против отряда отпетых негодяев, вооружённых словно ракетные комплексы, он решительно не видел. — Не выйдем, — пожал плечами Лорд Протектор. — Но Праймасом клянусь, если мы здесь устроим небольшую диверсию, то эти тоже не выйдут. Корпус правопорядка в Каоне работает хорошо. Уровни перекроют сразу же, силовое поле над городом захлопнут. Там и Блэкшэдоу военных с базы подтянет. Общая тревога будет объявлена самое большое через брийм. Этого не хватит даже для того, чтобы подняться к поверхности. — Я уже вижу, как тут хорошо работает корпус правопорядка, — не удержался от сарказма Прайм, намекая на огромный склад, расстилающийся аккуратными стеллажами не на один отсек по всей секции. — В таком случае, мы тоже никчёмные Лидеры, раз позволили в центре Империи преспокойно развернуть столь доходный бизнес, да ещё и в подобных масштабах. А раз сами проморгали, значит и разгребать тоже нам. Всё правильно, мы тут главные и самые важные — мы впереди планеты всей! — Пафос умерь, — поморщился Оптимус. — Что такое, не нравится кого-то другого видеть в собственном амплуа? — Мегатрон широко осклабился. Прайм тяжело провентилировал системы. — У тебя план-то есть? Или будем соревноваться в произнесении речей? — А то! Геройски прыгаем вниз, открываем стрельбу, отправляем в деактив всех несогласных. Ты трансформируешься и даёшь по газам, сметая на своём пути что или кого удастся. Я здесь в своей альтформе, конечно, не развернусь, но и в базовом режиме смогу шухер навести. Тем более, так соблазнительно близко лежат вакуумные бомбы. Прямо то, что Праймас прописал! Главное — подальше закинуть. — Хочешь устроить бои без правил? — автобот усмехался, понимая, что десептикон, в общем-то, прав. — А какие тут правила могут быть? — нарочито безразлично фыркнул Мегатрон. *** Когда скоростной баркас опустился на одну из стартовых площадок серого, неприветливого Каона, корабль тут же окружил отряд эрадиконов. Старскрим и правда поднял всех кого можно. Сверив энергетический код на полный допуск боевого судна, бойцы тут же потеряли к нему интерес. Только один из эрадиконов остался рядом с баркасом, терпеливо ожидая, пока откроется трап. Первый лейтенант Прайма тут же загрузил в свои банки памяти переданную Старскримом через подчинённого подробную карту нижних туннелей. Позади него терпеливо застыли, ожидая приказа, Бамблби, Клиффджампер, Арси и Рэведж. Откуда так быстро смог достать разведчика из личного отряда Саундвейва главнокомандующий — было не ясно. Но по пути баркас подобрал на одном из пустынных хайвэев невысокого, юркого десептикона. Надо отдать должное, что уникальная манёвренность его звероформы в сложившихся обстоятельства была только жирным плюсом для поисково-спасательной группы. — Рэведж, закачивай планы себе напрямую, — деловито распорядился Джазз. — Мы разделяемся. Ты поведёшь Клиффа и Арси. Би пойдёт со мной. За вами — левый сектор, за нами — правый. Связь держим с базой и друг с другом на общем диапазоне сетевого сигнала посредством бинарных кодов. Личные каналы и все информационные частоты здесь глушатся. Передавать информацию кратко: координаты, личный код, актив или есть повреждения, нужна поддержка или обойдётесь своими силами. Всё ясно? — А если встретим сопротивление? — задал мучивший всех вопрос десептикон. Впрочем, его красная оптика уже внимательно изучала шахту открытого для них подъёмника. — В бой не ввязываться, для этого сюда согнали штурмовые отряды. По возможности обходить скопление подозрительных сигнатур. У нас другая задача. А с местными беспорядками пусть законники разбираются. — Принято, — Рэведж сделал знак Клиффу и Арси следовать за ним, и почти мгновенно скрылся в слабом освещении шахты. Джазз коротко взглянул на Бамблби. Оба привыкли работать в паре, и долгих объяснений никому не требовалось. Жёлтый разведчик без лишних вопросов последовал за диверсантом, легко копируя его лёгкие, пружинистые движения. *** — Нашёл их следы, — тихий голос Бамблби окликнул командира, неслышно скользящего чуть впереди по извилистому коридору. Диверсант в наноклик оказался рядом. Теперь они обшаривали пространство словно две ищейки, подмечая каждую свежую неровность, любой смазанный в пыли след. Когда два трансформера достигли окончательных развалившегося бара, то только обречённо переглянулись. Оплавленные силовые конструкции, пуки рваной проводка и недавно разрушенные перекрытия, а также свежие следы пожара и лазерных снарядов говорили о короткой, но жестокой схватке. Джазз быстро осмотрелся. — Джоор назад, не больше, — озвучил он свой вывод. — Группа нападавших вернулась из руин строго по своим следам и скрылась в крайнем правом туннеле. Среди них есть один серьёзно раненый, уж очень заметны оставленные следы энергона. — Лидеры? — Судя по глубине отпечатков супинаторов среди вернувшихся их не было. Эта группа сплошь состоит из боевиконов, но все они более лёгкой модели. — Значит нам вниз? — Не уверен. Отступали эти слишком быстро, как будто куда-то торопились. Я знаю, что нижние уровни Каона кишат потайными лазами. Наверняка Мегатрон использовал один из таких проходов. Оба автобота раскрутили голографическую карту туннелей в темноте развалин, пытаясь определить пути обхода и возможного отступления. — Джазз, а здесь точно отмечены все туннели? — высказал свои сомнения Бамблби, не отыскав в чертежах ничего ниже указанной арены на самом нижнем уровне бывшего бара. — Здесь только официально известные туннели. Никто не будет делиться секретами добровольно, сам понимаешь. А многие, хранящие ценные знания, давно деактив. — Тогда остаются вот эти два, — Бамблби обозначил два прохода, что опасно искривляясь, спускались несколькими уровнями ниже под тот сектор, в котором они находились. — Другие вообще никак не пересекаются. — Согласен. Разделимся. — Я бы хотел ещё раз внизу осмотреться, — жёлтый разведчик свернул трёхмерное изображение карты-схемы. — Чтобы окончательно отбросить этот вариант как возможный. — Я всё же уверен, что они успели уйти, — пожал плечами Джазз. — Всё-таки, здесь прошла значительная часть юности Мегатрона. Он не мог не знать все ходы и выходы, не в его характере. Но ты прав. Я сам спущусь, если удастся, осмотрюсь и сигнализирую тебе. А ты не теряй времени, иди левым туннелем. Что-то мне подсказывает, что если что и искать, то только там. Связь держим как и раньше через каждый брийм. Передаёшь свой личный код, получаешь подтверждение приёма. Тоже самое от меня. — Разворачивать Рэведжа с его отрядом? — Нет. Архитектура здесь непредсказуемая, так что, если мы что-то упустили, парни это засекут. Тем более, что Рэведж должен удостовериться лично, что левый сектор полностью чист. Кивнув друг другу, автоботы разделились: Джазз скользнул вниз, легко перепрыгивая через обломки силовых балок и осколки бронепласта, а Бамблби клик спустя исчез в левом туннеле. Джазз довольно легко преодолевал завалы на своём пути к нижним уровням постройки. Узкие коридоры, широкие лестничные марши сейчас являли собой полный хаос из обломков и грязи. Отступая, Лидеры явно пытались задержать преследователей, подрывая за собой проходы. Диверсант не мог не одобрить подобной выигрышной стратегии. Это лишний раз доказывало, что Мегатрон абсолютно точно знал, что делал. Значит он сам не ошибся: где-то внизу располагался тайный лаз. Единственное, что смущало диверсанта, так это следы энергона, основательно затоптанные и припорошенные толстым слоем пыли. Выходило, что проливалось ценное топливо не из систем нападавших. Оптимус или Мегатрон? Искра болезненно сжалась. Гонщик спустился на самый нижний уровень, определив, что это и есть бывшая гладиаторская арена. Небольшая, весьма убогая, но всё-таки арена. Он последовательно просканировал полуразрушенное пространство: никаких чужих следов и энергометок не было. Только разрушение и пустота. Зато около дальней стены зиял оплавленный зёв какой-то шахты, ведущей вертикально вниз. Видимо, в бессильной ярости преследователи шарахнули по люку из лазерной пушки. Внутренние системы поймали входящий сигнал от Бамблби. Джазз подтвердил приём и уже начал отправлять свой личный код в ответ, как пол под его ногами содрогнулся от мощного взрыва. Клик спустя загудели уцелевшие стены, и сам каркас всего подземного Каона. Послышался сухой треск, пугающий скрежет, и на диверсанта посыпались обломки. Силовые опоры сооружения медленно повело. Если они выдержали перестрелку внутри себя, то мощную взрывную волну выстоять уже не могли. Джазз сделал несколько кувырков, отчаянно прыгнул вправо, затем резко метнулся влево, пытаясь увернуться от планомерно обрушающихся перекрытий. Нужно успеть добраться до лестницы, пока крошащиеся пролёты ещё позволяют подъём наверх! Он ещё успел, прижимаясь спиной к стене, преодолеть два лестничных марша, как обрушились верхние уровни бывшего бара, погребая под собой и нелегальную арену, и бывшие личные отсеки бойцов, и коридоры, и остатки лестницы. Балка приложила диверсанта по шлему, дезориентируя окончательно, а огромная проломившаяся по середине плита накрыла сверху, проходя вскользь по невысокому корпусу, снимая будто лазерным лезвием серебристую броню, увлекая под собой в зияющую дыру. А сверху всё продолжали и продолжали обсыпаться остатки старых каонских построек... *** Саундвейв с тихим стоном осел прямо у главной консоли, только боевые когти бессильно проскребли нагрудную броню. Десептикон давно не пользовался глухим визором, выдвигая из пазов шлема защитной стеклопласт только при боевых операциях. И сейчас остолбеневший Проул в ужасе наблюдал как гаснут красные окуляры, безразлично уставившись сквозь него. Айронхайд первым сообразил, что происходит. Он метнулся к связисту, подхватил его на манипуляторы и гаркнул во всю мощь вокалайзера: — Медиков! Срочно! Затем обернулся к Ред Алерту, метнувшегося сине-белой молнией к рабочей консоли, подменяя командира дальней разведки. — Вызывай Нокаута! Пусть тащит с собой криокапсулу и бригаду реанимации. — Айронхайд? — Проул всё ещё не сводил остановившейся оптики с сереющего корпуса десептикона. — Проул, передай Старскриму, что есть первые жертвы, — нетерпеливо передал ему командир базы, временно вернувшийся к исполнению своих обязанностей. — А может и не первые. Пусть проверят, Джазз актив или нет. Айронхайд, больше ни на кого не обращая внимания, бегом устремился к медицинскому отсеку. Там он бросил на ремплатформу находящегося в глухой блокировке Саундвейва и стал подключать поддерживающие системы к крылатому корпусу. Специалист по вооружению боялся только одного, что не успеет или что-то перепутает в строгой последовательности подключения схем. — Давай, Саунд, держись! Держись, ржа тебя сожри! Если Джазз ещё актив, ты ему нужен... Закончив, автобот обессилено опустился рядом с ремплатформой на стул Рэтчета, наблюдая за множеством разноцветных огоньков, что сейчас мигали на главной консоли. Страх медленно завладевал искрой. Где-то там был его партнёр, без поддержки, без прикрытия. А он был абсолютно беспомощен и никак не мог ни защитить, ни помочь. Он должен был быть там... *** — Ред Алерт? — руководитель безопасности вопросительно повернулся к Проулу, что так ни разу и не шевельнулся после инцидента. Синяя оптика монохромного трансформера то ярко вспыхивала, то тут же почти затухала. "Шлак, праксианская нейросеть с сюрпризами", — тут же вспомнил Ред Алерт личный нюанс Проула. Нейросеть лучшего стратега автоботов могла не выдерживать нагрузок сильнейших эмоциональных переживаний, отправляя своего незадачливого владельца практически в полную перезагрузку. А данная ситуация была слишком нестандартной для того. — Проул, у Саундвейва и Джазза очень высокая синхронизация искр, — тихо пояснил произошедшее безопасник. — А судя по тому, как мгновенно вышибло в блокировку связиста, значит Джазз либо деактив, либо почти деактив... Военный тактик поджал губы, прописывая ситуацию в своих логических цепях как весьма вариативную. И через несколько кликов его оптика засияла вновь ровно, вот только уж больно яростно. Ред Алерт отвернулся. Смотреть на злого Проула было выше его сил. Он понимал, что сейчас всего лишь краткое мгновение затишья перед валом информации, что обрушится на их шлемы из разных точек одновременно как только один из поисковых отрядов обнаружит хотя бы след. Но даже этого краткого мгновения хватило, чтобы он испытал боль от потери боевого товарища. Процессор никак не хотел принимать информацию, что весельчака Джазза больше нет. Но следом пришла ледяная волна ужаса: Блюстрик! Он не помощник с тех самых пор, как голубой гонщик ускользнул из главного отсека вслед за Джаззом. Немедля ни клика, Ред Алерт отослал запрос по общей связи, а затем и на закрытую личную линию молодого меха. Тишина. Канал был заблокирован. Руководитель безопасности метнулся к голографу, отталкивая тактика, набирая в строке поиска сигнатур личный код Блюстрик. Сигнал не проходил. Красный узкий визор заполошно замигал. Ред Алерт с тихим стоном вцепился в рабочую консоль, пытаясь удержать равновесие. — Ред Алерт? — Проул уже поддерживал его, одновременно изучая введённую товарищем информацию на экране. — У тебя с Блюстриком тоже высокая синхронизация искр? Его актив тоже под вопросом? Что ты чувствуешь? — Что? О чём ты?! Высокая синхронизация? С Блюстриком? — не сразу процессор сине-белого бота обработал поступившую информацию. — Проул, мы не партнёры! Он — мой стажёр!!! В прозрачно-голубых окулярах Проула мелькнуло недоверие. Ред Алерт обречённо продул внутренние системы. — Проул, я просто волнуюсь за него! Он мой подчинённый, и я за него в ответе. Он должен был быть на базе. А моё дело было проконтролировать это! И вот теперь его сигнатура не доступна для программы поиска. Значит, он там — в Каоне! А я, его командир, даже не в курсе! — Здесь от него всё равно было мало толку, — философски пожал плечами тактик, спокойно отходя к рабочему месту. — Ты и сам прекрасно со всем справлялся. Он же мог спросить разрешения у первого лейтенанта сопровождать поисковую группу как представитель отдела безопасности. Джазз наверняка разрешил. — Но Джазз в блокировке или деактив! — возмущённо взревел Ред Алерт, впервые теряя контроль над собственными эмоциями за долгое время. Его неимоверно бесило это непробиваемое спокойствие праксианца. — Про Блюстрика мы не имеем точной информации. Как и про всех остальных, — педантично напомнил Проул, начиная принимать первые информационные сигналы от рассредоточенных боевых подразделений, экстренно стянутых к Каону. — Он хороший воин и сможет постоять за себя. — Джазз тоже был хорошим воином, — тихо прошептал Ред Алерт. Он понимал всю тщетность своих метаний, но ничего не мог поделать с болезненно ноющей искрой. Если Блюстрик погибнет, то виноват в этом будет он сам: сам оттолкнул, сам не уберёг... *** — Айронхайд, что тут у вас происходит? — капризно прозвучал знакомый голос Нокаута от дверных панелей. — Саундвейв??? Красно-бордовый медик замер на месте, округлившимися оптосенсорами уставившись на командира корпуса дальней разведки, что сейчас деактивным хламом лежал на ремонтной платформе, от супинаторов до шлема оплетённый множеством проводов. — Что? Как?!? — создавалось впечатление, что Нокаут попросту не знал, какой вопрос следует задать первым. — Джазз, — просто ответил Айронхайд, устало смахивая с лицевой конденсат. Крылья-дверцы за спиной десептикона медленно опустились вниз. — Ясно. Сейчас сюда доставят криокапсулу, и я погружу его в стазис. Я забираю его в главную больницу. — Хорошо, — безразлично бросил Айронхайд, покидая наконец ставший без Рэтчета каким-то чужим и пугающим медотсек. *** Бамблби стремительно продвигался по туннелю всё дальше и дальше. Никаких следов, ни малейшего намёка на чьё-либо присутствие! Абсолютно пустой, очень давно заброшенный уровень. Ночное видение помогало ориентироваться, окрашивая окружающие предметы в тускло-серые тона. Разведчик подозревал, что ему "повезло" также как и команде Рэведжа. Значит, нужный туннель достанется Джаззу. Жёлтый трансформер беззлобно усмехнулся. Диверсант всегда чувствовал как хорошо устроиться. Даже на заданиях серебристый красавчик умудрялся оказываться ровно там, где происходило самое движение. Внутренний таймер предупредил об истёкшем брийме. Бамблби честно отправил командиру зашифрованный сигнал и даже получил подтверждение о прочтении. Но ответ придти не успел... Впереди туннеля яростно полыхнуло, ослепляя оптосенсоры и взрывной волной отбрасывая назад. Наноклик спустя всё вокруг окрасилось в нестерпимо жёлто-алый и потонуло в оглушающем гуле. Казалось, Кибертрон разваливается на куски! Внутренние протоколы безопасности синхронно возопили о чрезвычайной угрозе. Внутренний таймер только выполнил короткий обратный отсчёт, логические цепи послали сигнал в процессор, что укрыться совершенно негде, а программа самосохранения потушила окуляры. Изящный жёлтый корпус приложило о бронепласт перехода, опаляя жаром, сминая лёгкую броню будто блюмингом. Процессор захлебнулся от количества выдаваемых ошибок. Когда безумие закончилось, Бамблби не мог с уверенностью сказать, но с удивлением обнаружил себя среди актива. Он запустил программу самодиагностики, пытаясь определить, с чем из поломок придётся смириться, а к чему отнестись со всем вниманием. Эндоскелет. Главная проблема оставалась именно в нём. Некоторые почти сросшиеся фрагменты на запаянных стыках снова дали трещины. Но всё-таки это были всего лишь трещины, а не полный распад на части! Всё-таки, Рэтчет всегда был гением медицины. Бамблби осторожно поднялся. Двигательные функции остались практически без изменений. Лёгкую течь энергона разведчик перекрыл самостоятельно, пережав повреждённые магистрали. На оплавленную проводку просто забил. Проверка систем вооружения показала неутешительные результаты: ракетница не работала, плазменная пушка показывала заряд на 65%. Отлично, какое-то время он сумеет продержаться, если дойдёт очередь до прямого боя. А остальное... Джазз! Бамблби споткнулся на полушаге. Он ведь не получил ответный сигнал от командира! Паникуя, разведчик отослал код повторно, давая понять, что всё ещё функционален и находится в строю. Ответом была тишина. Жёлтый мех, вцепившись в выщербленную поверхность коридора маниакально отсылал закодированный пакет данных ещё три раза, до последнего надеясь получить ответ. Но эфир предательски молчал. Бамблби влепился лбом в стену. — Джааазз, — прохрипел разведчик сбоящим вокалайзером. — Что же ты наделал, лейтенант?