Во имя Праймаса

Меж разрозненных скоплений острых камней деловито сновали фигурки трансформеров планетарного корпуса разведки и патрульные. Место происшествия тщательно обыскивалось, все детали и следы недавно разыгравшейся трагедии фиксировались и протоколировались. Где-то в стороне слышались приглушённые надрывные рыдания. По середине этого действа возвышался монохромный корпус главного военного тактика. Проул со странно высветлившейся от еле сдерживаемой ярости оптикой следил за действиями подчинённых. Чуть позади Проула очень красивый трансформер с красно-бордовым корпусом, с последней моделью гоночными колёсами за плечами и хромированными воздухосборниками, отдавал короткие распоряжения прибывшей бригаде медиков, подключающей к системам жизнеобеспечения ремонтной платформы израненного сикера со сломанным крылом. Рядом с платформой, оборудованной антигравами, не отпуская манипулятор пострадавшего, находящегося в полной отключке, маячил другой сикер. К Проулу подошёл экстренно вызванный из главштаба руководитель службы безопасности, статный сине-белый меха. Он нервно осмотрелся, заглянул в датапад Проула, скривился и окликнул яркого, щеголеватого вида гонщика с медицинской символикой на предплечье. — Нокаут, могу я отвлечь тебя? — Зажим, зажим поставьте сюда, бестолочи! — зашипел колёсный на санитара, прежде чем отойти отойти от реанимационной бригады. — Грузите. В шестой блок его. И очистите уже от грязи корпус! Проследив насколько точно выполняет его указания, медкон подошёл к старшим офицерам автоботов. — Ред Алерт, чем могу быть полезен? — Лидеры требуют краткий отчёт как можно быстрее. Позже более полный протокол с места происшествия предоставит Проул. Но хотя бы кратко ты можешь пояснить, что именно здесь произошло? — безопасник медленно обводил взглядом залитое энергоном ущелье. — Я могу ответить только про общие повреждения и высказать свои предположения. По поводу методов воздействия и вопросов касающихся силовых приёмов лучше обратиться к Саундвейву. Он прибыл на место со Старскримом раньше меня. — Старскрим тоже здесь? — Ред Алерт заметно оживился. — Вам лучше не трогать сейчас главнокомандующего, если не хотите, чтобы здесь прибавилось деактива. — Ответ принят. Что можешь сказать по своей части? — Один корпус деактивированный. Вортекс, десептикон. Именно его манипуляторами нанесены увечья двум другим пострадавшим, Бамблби и Скайварпу. Разведчик во временной блокировке, процент повреждений корпуса от 60% до 70%, сильно повреждён эндоскелет, есть серьёзные повреждения нейросети. Трансформация невозможна. Период полного восстановления сейчас прогнозировать пока рано. Пациентом занимается военный медик Рэтчет лично. Я прибыл раньше Рэтчета, по возможности перекрыл разрывы, запаял что смог... — Как же он выжил при таких повреждениях? — в ужасе пробормотал спутник Ред Алерта. — Это же деактив, полная блокировка... — А он почти и был деактив, — сухо бросил Нокаут. — Сам бы он так долго не продержался. К нему Шмир подключилась, за счёт себя и вытянула. Все трое обернулись в сторону всё ещё раздающихся в тишине сдавленных рыданий. Там, в тени камней, смутно виднелся корпус крылатого высокого трансформера, что застыл неподвижным изваянием, прижимая к своему грудного отсеку что-то или кого-то. — Скайварпу повезло больше... если можно так сказать. Сильные повреждения нагрудной брони, камера искры не пострадала. Процент повреждений нейросети 15-25%, пока точно сказать не могу. Сломано крыло. Трансформация невозможна. Прогноз на полное восстановление... пока невозможен. — Он будет летать? — тихо спросил безопасник, наблюдая за окончанием погрузки в медицинский катер платформы с повреждённым сикером. — Сложно сказать. Повреждения крыла множественные, глубокие, разрыв прошёл не по швам и креплениям, плюс задета и местами уничтожена нейросеть. Крыло собрать мы сможем, это не проблема. А вот будет ли корпус его чувствовать, данный вопрос вызывает у меня большие сомнения. Если и сможет когда в небо подняться, то не в боевой тройке уж точно. Как боевой трансформер он своё отлетал. — Парадрон? — Да хоть Торкулон, — огрызнулся медик. — Не хватает важнейших участков нейросети, они вырваны с обшивкой. Плюс, крыло долго искрило, края оплавлены. Если вы не сможете уговорить самого Праймаса спуститься к нам лично и заменить повреждённые участки, или не найдёте трансформера, кто станет донором и пожертвует своё крыло на нужды Скайварпа, мы не сможем при нынешних повреждениях полностью восстановить чувствительность крыла. — Сэр Нокаут! Мы взлетаем! — донеслось из медицинского катера, на котором уже врубили двигатели. — Прошу меня простить, — короткий кивок. Самый знаменитый медик десептиконов легко запрыгнул на уже начавшийся подниматься погрузочный трап и крикнул на последок уже из отсека. — Если будут какие-то ещё вопросы, отсылайте запросы в шестой блок, постараюсь ответить! Ред Алерт осмотрел место трагедии ещё раз. Внимание привлекла знакомая, тонкая и хищная фигура. Саундвейв. Главный связист деловито осматривал сереющий деактивированный корпус Вортекса, точнее то, что осталось от Вортекса. Броня поверженного трансформера местами топорщилась острыми рваными лепестками во все стороны, из-за этих кусков торчали со всё ещё сочащимся энергоном разрубленные топлипроводы, жёсткими усиками топорщилась вырванная пучками проводка. Тот, кто напал на десептикона, не пожалел ни сил, ни ярости. Глубокие борозды, оставленные боевыми когтями, буквально паутиной покрывали корпус в некоторых местах. С первого взгляда было ясно, что никакой речи о задержании не шло. Это был преднамеренный деактив. — Саундвейв, — позвал наконец Ред Алерт, отрывая взгляд от неприглядного зрелища. — Поделись своими мыслями на счёт произошедшего. — Ред Алерт, — в ответ связист вежливо кивнул. — Я готов дать ответы на многие вопросы, правда, хочу предупредить сразу, в моих рассуждениях могут быть допущены некоторые ошибки. Но не думаю, что я сильно ошибусь, если только в небольших деталях. — Меня это полностью устроит. Главное — суть происходящего. — Суть происходящего заключается в том, что Вортекс решил деактивировать Бамблби. Факты указывают на то, что он выследил автобота, захватил в плен и в этом месте прибегнул к своему излюбленному трюку: сбросил свою жертву вниз с большой высоты. Затем, убедившись, что жертва ещё находится в онлайн, Вортекс использовал антишок, — палец Саундвейва указал на валявшуюся на некотором отдалении чернеющую коробочку, уже помеченную как улику представителями закона. — Это дало ещё какое-то время на поддержание Бамблби в онлайн режиме, и позволило этому извращенцу продолжить калечить корпус своей жертвы. Предположительно, где-то в середине этого действа появился Скайварп. Видимо, он заметил падение Бамблби, но с большого расстояния не опознал разведчика. Зная пристрастия бывшего сослуживца, сикер решил проверить лично что здесь происходит. Это подтверждает наземный патруль, который запросил об идентификации Вортекса, но был им проигнорирован, и чей запрос был принят Скайварпом и взят на обработку. Сикера Вортекс вырубил прямо на месте приземления. Вот здесь Ищущий совершил посадку, и с этого же места его отбросило выстрелом в упор вот на те камни. На камнях мы нашли и следы энергона, и куски разлетевшейся от удара брони с крыльев, и вырванные нейроузлы. Затем, Вортекс на оглушённого сикера установил блокиратор на шейный отдел эндоскелета, и вернулся к развлечениям с Бамблби. Как только разведчик ушёл в блокировку, Вортекс переключился на сикера. Вот здесь он стащил корпус Скайварпа с камней, характерные полосы остались на твёрдой поверхности камня. Дальше была попытка изнасилования, прерванная неожиданно для Вортекса подоспевшей помощью. — Скайварп успел послать кому-то вызов? — перебил Ред Алерт. — В том-то и дело, что нет. Искровая связь. — Тандеркрэкер, — тихо произнёс безопасник, с удивлением прикидывая, как мог достаточно изящный сикер в базовом режиме так располосовать огромного Вортекса. — Нет, Ред, не Тандеркрэкер. Вортекса деактивировала Шрезмир, — проговорил связист, подойдя очень близко к сине-белому трансформеру и понизив звук вокалайзера до минимума. — Данная информация несколько пикантного характера. И мы с Проулом решили отобразить данный факт в отчётах только в том случае, если Лидеры дадут добро. В случае же принятия решения скрыть этот факт от общественности, в отчётах буду фигурировать я, как прибывший первым на место преступления и принявший бой с Вортексом. Ред Алерт медленно кивнул, соглашаясь. Да, информация явно заслуживала внимания и срочной передачи Лидерам. — Думаешь, полностью активировалась первая прошивка? — также тихо спросил безопасник. — Не уверен. Хорошо бы со Старскримом поговорить. Но сейчас не удастся. — Это может подождать, — принял решение Ред Алерт. — Главное, отчёт Лидерам. *** Хирургический отсек на восьмом уровне главного Айаконского госпиталя сейчас был полностью перекрыт и оцеплен охраной. В двух соседних блоках два лучших кибертронских медика боролись за функционирование своих пациентов. И если у Рэтчета стояла задача на данный момент вообще удержать по эту сторону функционирования Бамблби, то Нокаут пытался максимально точно соединить разорванные системы в месте крепления многострадальных крыльев сикера с корпусом, и сгладить повреждения в местах разрыва на плоскости повреждённого крыла. Характер травм был самым что ни на есть паршивым. С каждым кликом Нокаут всё больше сомневался, что сикер вообще когда-нибудь сможет подняться в небо. В конце-концов, с крылом он сделал всё что было в его власти, отправив на Парадрон знакомым медикам полный отчёт о состоянии нейросети Скайварпа с просьбой посмотреть, что можно ещё сделать и вообще, возможны ли варианты. Медкон залил регенерирующей жидкостью все места повреждений и осторожно, при помощи ассистентов, развернул в специально включённом гравитационном поле корпус сикера крыльями вниз. Скайварп завис в сгенерированной воздушной подушке, над низкой ремонтной платформой для особо тяжёлых случаев у крылатых моделей. Ничто не давило на его повреждённые крылья, ничто нигде не пережимало. Теперь можно было заняться повреждениями грудного отсека. Эта часть операции хоть и долгая, требующая кропотливого труда, но, в принципе, ничего сложного не представляющая. Обычное ранение, даже интерн справится. Нокаут работал молча, точнее, ему хватало долетавших ругательств и комментариев из соседнего отсека. Рэтчет вспомнил все языки, какие только слышал за своё долгое функционирование. А главное, он ругался виртуозно, иногда весьма оригинально переплетая слова, вроде бы совершенно разные и не подходящие друг другу по смыслу. Нокаут улыбнулся. Если суровый медбот на старокибертронском перечисляет всех ваших родственников до момента активации самого первого трансформера, весьма нелестно отзываясь об их коллективном умении выстраивать логические цепочки и пользоваться своими процессорами, значит вы всё ещё функционируете и всё будет хорошо. Не сразу, через боль, но будет. Пугаться надо, когда Рэтчет работает молча. И чем безмолвнее его молчание, тем больше стоит бояться. До дрожи систем, до сжимания искры в плотную, трепещущую точку. Это значит деактив, это значит надежды нет. И занимается этим суровый медбот только потому, что не умеет сдаваться, не умеет признавать свои поражения, не умеет отступать, предварительно не испробовав все средства. Бамблби был в самых умелых и надёжных манипуляторах. В лучших. Нокаут бросил взгляд на стоящего по ту сторону прозрачного ограждения Тандеркрэкера. Ищущий сразу же поймал взгляд главврача, напрягся. Нокаут улыбнулся в ответ, вложив в свою улыбку поддержку, веру в лучшее, пытаясь успокоить и приободрить. Сикер с голубыми полосками на крыльях не пошевелился, но его взгляд стал мягче, жуткое напряжение ушло из горящих красных окуляров. Через клик узкие крылья расслабленно дрогнули и чуть опустились вниз. *** Тандер смотрел на своего соузника по жизни, на своего искрового партнёра, что безвольно висел в силовом поле реанимационной платформы. Его крылья с трогательной беззащитностью были откинуты назад, касаясь кончиками поверхности самой платформы. Выключенная оптика, опалённый корпус, дыра в грудном отсеке, разорванные чужими клыками губы... Тандеркрэкер жалел только об одном: что тварь, проделавшую всё это с его солётником, нельзя повторно воскресить, дабы уже он сам мог выдрать из отвратительного корпуса деталь за деталью, медленно, со злым злорадством смакуя чужие мучения. Послышались приглушённые голоса и звук тяжёлых шагов. Это спешили сослуживцы и товарищи Бамблби, кто мог лично добраться до госпиталя, поддержать его своим присутствием, лично убедиться что друг ещё в онлайн, что он будет функционировать. Напротив блока Рэтчета на скамье ожидания уже сидел хмурый Мираж. Теперь к нему присоединились растерянный Блюстрик и весь запылённый, явно только с задания, Санстрикер. Сегодня на фейсплете Санни, самой главной занозы в бампере всего автоботского командования, не наблюдалось даже намёка на знакомую ухмылку: форсер был хмур, на удивление немногословен, и находился явно на той же грани убийственной ярости, что и сам Тандеркрэкер. Автоботы о чём-то переговаривались некоторое время, бросая тревожные взгляды на такую же прозрачную перегородку, разделявшую коридор и хирургический отсек Рэтчета. А потом Санстрикер решительно направился к сикеру. Встав рядом с ним плечом к плечу, и молча уставился на оплетённый проводами корпус Скайварпа, парящего в невесомости, автобот тихо сказал: — Спасибо тебе за партнёра. И если хоть что-то понадобится... Взгляд штурмовика был прямым, открытым и честным. — Конечно, — только и смог выдавить из себя Тандер. Они с Санстрикером молча кивнули друг другу. Такие договорённости лишних слов не требовали. *** Через какое время Тандер почувствовал присутствие энергополей ведущего. Он не стал оборачиваться, знал, что сейчас серво Старскрима ляжет на его плечо. Так и произошло. — Приходил в онлайн? — Нет. Нокаут планирует держать его в блокировке ещё несколько орнов. Хочет, чтобы самые сильные повреждения успели затянуться. — К чему такие предосторожности? — прищурил алую оптику Старскрим. — У Варпа и раньше были повреждения, но так наш медик никогда не подстраховывался. — Да, но раньше он никогда не терял крыло, — прошептал Тандер. Длинные пальцы на его плече непроизвольно сжались, сминая металл брони. — Как потерял крыло? — главнокомандующий ВВС с силой развернул к себе ведомого. — Нокаут сказал, что Варп не сможет летать, Стар. Процент и тяжесть повреждений нейросети в левом крыле несовместимы с дальнейшими полётами. Даже если они смогут вернуть частичную чувствительность нейроузлов, он никогда больше не сможет подняться в составе боевой тройки, — Тандер отчаянно врубил наплечные вентиляторы на полную мощность, стараясь охладить враз разогревшийся корпус. Но закончить было надо. — Док сразу же после первого осмотра сбросил все данные на Парадрон. Брийм назад пришёл их ответ. Они полностью подтвердили его диагноз. Какое-то время Старскрим молчал, только его окуляры полыхали настоящим безумием. А потом в коридоре госпиталя раздался оглушительный грохот: это крылатый трансформер одним ударом сервопривода вырвал из креплений монолитную скамью для посетителей и впечатал её в стену. На бронепласте перегородки остались приличные вмятины, скамья же бесполезной грудой разрозненных деталей осыпалась вниз. — Когда я узнаю кто проморгал его появление... — прошипел сквозь дентопластины Старскрим, но так и не закончив, резко развернулся и покинул операционный отсек. Тандеркрэкер от всей искры пожелал ведущему удачи. *** Мираж шёл по коридорам военной базы, удивляясь срочному вызову от Ред Алерта. Со знакомыми и приятелями он обменивался короткими кивками. На центральной базе автоботов, как впрочем, и на базах десептиконов, сейчас царило настроение подавленности вперемешку со злостью. Если бы не участие в таком ужасающем инциденте Скайварпа, тем более получившего столь серьёзные травмы, то можно было бы ожидать столкновений особо горячих голов, возбуждённых мыслями о возмездии. Но сейчас оказались пострадавшими и те и другие. И проклятия теперь слали законникам, чьи патрули прошляпили появление трансформера с нечитаемым идентификационным номером, а также начальнику военной базы в дальнем планетарном секторе. В эту провинциальную дыру Вортекса засунули свои же товарищи по отряду сразу после подписания мирного договора. Засунули, облегчённо провентилировали системы и поместили воспоминания о самом ненормальном трансформере в дальний архив банка памяти. И теперь вот воспоминание из прошлого преподало всем хороший урок: проблемы нужно решать сразу же и на месте, а не откладывать на будущее и в долгий ящик. После того как служба безопасности решила уточнить у несчастного начальника базы дальнего рубежа, как так получилось, что исчез один из его подчинённых, а ни доклада, ни рапорта о подобном инциденте не последовало ни в одну из служб, выяснилось, что допрашивать уже некого. Вышеозначенный трансформер пропал бесследно. Оптимус Прайм решил было задать щекотливый вопрос Мегатрону, не в курсе ли Великий Лидер куда это, пусть и незначительные, но всё-таки начальники баз исчезают посреди рабочего цикла, но в ответ получил округлившиеся окуляры и невинный взгляд. Десептикон настолько самоотверженно делал вид, что он понятия не имеет какие такие напасти свалились на шлемы высшего командования, что Прайм аж досадливо крякнул. Искать, конечно, проштрафившуюся ржу никто не стал, ибо самому последнему рядовому и так было ясно, кто именно и за какие такие прегрешения помог исчезнуть очередной ошибке процессора. Потому, в табеле личного состава напротив номера незадачливого начальника появилась безликая маркировка "пропал без вести", и на этой формальности всё закончилось. *** Мираж вошёл в отсек охраны и остановился рядом с сидящим перед множеством мерцающих экранов Ред Алертом. — Сэр. — Спасибо за то, что так быстро. Я один не справляюсь со всем сразу, — откликнулся глава службы безопасности. — А где Айронхайд? — удивился контрразведчик. — Заступил на пост у медблока Рэтчета. — Зачем он туда отправился? Там же постоянно кто-то из наших дежурит, информацию передают мгновенно на терминал базы и по личкам всем желающим. — А он всех оттуда выставил. И запретил под страхом гаупвахты пропускать особо рьяных и любопытных даже не территорию клиники, — охотно пояснил Ред Алерт, переключая картинки на мониторах. — Теперь информацию мы получаем лично от него или от Рэтчета. Помимо Айронхайда и одобренного списка медиков, пропуск на закрытый уровень имеют только Лидеры, Проул, я и старшие офицеры десептиконов. — Ого. К чему развили такую секретность? — Рэтчет и Айронхайд считают, что подобные меры позволят пострадавшим легче перенести последствия от травм. Подозреваю, что они просто боятся флешбеков. — Неужели Би согласился на столь строгую изоляцию? — Ну... судя по тому, на что мне намекнул Рэтч, Бамблби и так всё устраивает. — Поясни? — Да что пояснять-то? Оказывается, спутался наш разведчик по самые антенны с командиром базы, — хмыкнул Ред Алерт. — И никто ни о чём не то что не знал, а даже не подозревал! Вот и думай потом, что хорошо знаешь старых товарищей. Да и как вообще можно себе представить Айронхайда, проявляющего столь высокие чувства? Мираж поражённо молчал. Он не знал как правильно реагировать на озвученную новость. Если бы ему об этом сообщили близнецы-ламбо, Блюстрик или кто-то из остальных молодых ботов, он был бы уверен, что это просто очередной розыгрыш! Но Ред Алерт в подобных шутках замечен не был. — Тоже удивлён? — безопасник позволил себе скупую усмешку. — Поверь мне, не только один ты подвисаешь от возможности вскорости лицезреть эту загадочную парочку рядом. Мираж тактично промолчал. — Как он? Я имею в виду Бамблби. — Судя по присылаемым отчётам — хорошо. Сегодня Рэтчет даже разрешил ему пройтись по коридору. В сопровождении Айронхайда, разумеется. Прогнозы дока с каждым орном становятся всё более благоприятными. Уверял тут Оптимуса, что и на Парадрон отправлять не придётся. Пересадкой имплантов занимались лично Рэтчет и Нокаут. Вживление прошло успешно, так что системы Бамблби активно восстанавливаются. Док уверен, что приподнятое настроение пациента и его молодость делают основную часть работы. — Так это просто отлично! — искренне обрадовался Мираж, хлопнув по плечу товарища и, по совместительству, своего командира. — А то! Думаю, скоро мы сможем приветствовать возвращение Бамблби на прежнюю должность. Да и кадеты, говорят, по нему сильно скучают, запросы постоянно в клинику шлют. — А что со Скайварпом? Про него что-то слышно? Ред Алерт заметно помрачнел. — Функционированию ничего не угрожает. Нокаут полностью локализовал все повреждённые участки. Системы работают в штатном режиме: с виду как новенький. Крыло тоже собрали, броню нарастили. А вот с нейроузлами всё не так гладко. Как наши светилы медицины не бились, а нейросеть сикера искуственные узлы не воспринимает, отторгает. Пересадок было несколько, на тестированиях всё отлично. Но первое же подключение систем в рабочем режиме выбивает искусственную нейросеть напрочь. Его партнёр недавно предложил в качестве донора себя самого... — Не вариант! — нахмурился Мираж. — Всего лишь замена слагаемых местами: поднимут в небо одного, оставят на земле другого. — Вот и Скайварп отказался. Говорят, что сикеры по этому поводу яростно ругались. Даже пришлось Тандеркрэкера временно выпроваживать с территории госпиталя. — А Старскрим что говорит? — Он принял сторону Скайварпа. Побузил немного и отослал Тандера в Вос, что-то там восстанавливать. Теперь самолично мотается каждый орн к раненому солётнику после службы. — Ясно. Скажи, Ред, что-нибудь слышно про Шмир? Я попробовал как-то Джазза расспросить, но он подозрительно быстро свернул разговор и исчез под благовидным предлогом быстрее, чем я успел разгадать его манёвр. — И не удивительно. Именно Джазз с Саундвейвом дежурили первое время возле Шмир, пока Тандеркрэкер и Старскрим несли караул около платформы сотриадника. У неё вроде как срыв был. В официальном отчёте значится, что Вортекса связист завалил, но я, да и не только я, догадываемся, что далеко не Саунда следует благодарить за столь доброе дело. На самом деле первая в каньоне появилась как раз Шмир. Так что нетрудно догадаться кто именно пустил на запчасти свихнувшийся вертолёт. Да и Бамблби она на себе держала до прибытия медиков. Шок, истощение — и как результат частичная раскалибровка. — Сейчас как? — Сейчас всё в норме. Она как несколько орнов вернулась в Кадетский Корпус. Своих сикерлетов в отделение для самых маленьких определила; Старскрим там охрану выставили словно у палат Сената. Туда же свою бэту и Джазз с Саундом определяют, когда их вызывают на задания. Под постоянным наблюдением Шмир куда как спокойнее, чем в обычном Дневном Центре. А в остальное время эта компашка постоянно рядом друг с другом крутится. Прям какая-то коллективная порука у них получается! И все друг про друга всё знают, но молчат как на допросах. Рэтчет вчера проговорился, что Шмир в госпиталь прилетала, но к нему даже не зашла: всё время о чём-то с Нокаутом шепталась в коридоре. А потом личное дело Варпа запросила. — И ей предоставили? — Нокаут по её просьбе и не достал бы? Брось! Он же, считай, её создатель наравне с Тандеркрэкером. Предоставил, конечно. Но что-то после этого был не особо довольным, как Рэтчет заметил. Разогнал медперсонал, сорвался на Айронхайда, пропустил гонки... — Гонки пропустил? Нокаут?!? — окуляры Миража поражённо расширились. — Да он же туда свой корпус притаскивал в любом состоянии. Говорил, что нет ничего страшнее в его активе, чем пропущенный старт! — Угу, пропустил. Знаешь что самое забавное? Он и не вспомнил про этот заезд! — Что же она такого ему сказала? Ред Алерт пожал плечами. Потом что-то набрав на управляющей консоли, указал на главный отсек базы. — Так как я физически не могу быть в двух местах сразу, а Айронхайд сейчас свои обязанности временно исполнять не может, ты назначаешься его заместителем. Временно, конечно. Ничего сложного. Мне нужен порядок на базе, проводимые выезды и тренировки согласно штатного расписания, а также, Проулу нужны отчёты. Получать распоряжения будешь от меня лично, отчитываться, также, будешь мне. — Когда приступать, сэр? — Немедленно, Дино. Немедленно. *** — Нокаут, не ори на меня! Ты сейчас очень похож на Рэтчета. Долгое соседство с нашим медиком тебе не пошло на пользу. Ты становишься таким же брюзгой! — Не заговаривай мне аудиодатчики, Шмир! То, что ты просишь у меня, чистое безумие! Ты хоть понимаешь, что это полностью противоречит кодексу медика, который, между прочим, я принимал не для сотрясания воздуха! — Нокаут! Ты же видишь, что Варп сдаётся, — Шмир поморщилась, глядя через прозрачную перегородку на лежащего уже на обычной платформе Скайварпа, безразлично созерцавшего потолок над собой. — Сикеры не могут без неба. И это куда больше касается Варпа, чем всех остальных. Он и Старскрим — они одержимы небом. Даже Тандер мог бы смириться... со временем. Но не Варп! Какое вживление нейроузлов, когда его нейросеть не активна? — Тем более! Какая пересадка, если его настрой изначально исключает любой положительный прогноз? Пока он в таком состоянии, пока он сам не захочет бороться, я не буду ничего делать. Шмир долго молчала, что-то усиленно обдумывая. Сама того не замечая, она кусала острыми маленькими клыками тонкий металл аккуратных губ. Нокаут же настороженно наблюдал за подругой. — Каути, а если я сумею сделать так, что его настрой изменится, и он захочет бороться, будет полностью слушать твои назначения и не будет сопротивляться, тогда ты согласишься сделать то, о чём я тебя прошу? Красный гонщик серьёзно обдумал прозвучавший вопрос. Скривившись, как от испорченного энергона, он наконец согласно кивнул: — Сделаю. Хотя ты и ненормальная. — Ты даже не представляешь, насколько я ненормальна, — в её взгляде читалась бесконечная благодарность. — Но мне нужна будет твоя помощь. Нокаут обречённо прогнал воздух внутри систем. Началось... *** Айронхайд сидел возле платформы, накрыв своим мощным манипулятором изящные пальцы разведчика. Бамблби находился в оффлайне. Он быстро уставал, а системы заметно перегревались даже от незначительных усилий, и тогда трансформер мог попросту выпасть в оффлайн. Совершенно не имело значение где он и что делает. Потому, рядом с жёлто-чёрным мехом всегда кто-то находился. Специалист по вооружению разглядывал ставший таким родным за рекордно короткий промежуток времени фейсплейт, эти забавные остроконечные антенны, что как уши киберкота могли либо прижиматься к шлему, либо вставать торчком. Как он мог раньше не замечать такой простой, такой спокойной красоты? А ведь не замечал. Совсем не замечал. Столько миссий вместе выполнили, столько раз сражались бок о бок, прикрывая друг другу спины, а всё как-то мимо оптика смотрела. Ну мелькает жёлтый корпус рядом, ну опять все смеются очередной выходке Бамблби, ну рискует тот снова и снова в попытке доказать свою значимость — разве не привычная картина? А ведь Би настоящий герой, неожиданно осознал Айронхайд, припоминая все прошлые подвиги маленького разведчика. Всегда в первых рядах, всегда храбро кидающийся на врага, всегда самоотверженно встающий между опасностью и товарищами. Не было такого задания, которое могло бы испугать эту храбрую, юную искру. И ни разу не случилось такого, чтобы Бамблби отступил, испугался или хотя бы испытал сомнения. Нет, он безоговорочно верил в Лидера, в друзей, в их правое дело. Верил со всей искренностью, со всем пылом вчерашнего юнглинга. И всегда был рядом, никогда не ждал похвалы, никогда не требовал к себе какого-то особенного отношения. Просто был рядом... Был рядом с ним! Сейчас, прокручивая в процессоре давно заархивированные записи за прошедшие ворны, Айронхайд не мог не признать, что Бамблби постоянно находился где-то неподалёку. Ненавязчиво, аккуратно. Незаметно. Вот он и не замечал. Эх, какой же он был дурак! Слепая, беспроцессорная болванка! Ведь так мог и потерять самую важную искру даже не узнав самого главного, не успев толком ничего понять. Специалист по вооружению протянул серво и погладил разведчика по щеке, провёл огрубевшими пальцами по его антенне. Голубые окуляры включились и мягко засветились в полумраке палаты. — Хайд, — улыбнулись ему. Улыбнулись открыто, тепло. — Привет, Би, — каким-то хриплым голосом поприветствовал приход в оналайн друга Айронхайд. — Запусти самодиагностику, пожалуйста. — Неужели ты просидел здесь всё это время? — удивился разведчик. — Да, — просто ответил алый мех. Оптика Бамблби поражённо мигнула. — Почему? — как-то тихо спросил он. — Зачем ты со мной возишься всё это время, помогаешь вставать, ходить, приносишь энергон, не отходишь почти, перезаряжаешься рядом? — Я... Би, ты знаешь... я... — Айронхайд с ужасом понял, что собственный вокалайзер подводит. Или это он сам себя подводит? Взревела отчаянно моторка, сенсорные платы засбоили, логические контуры закоротило. Почему же так трудно облечь в слова то, что искра уже давно решила? — Хайд, ты ведь не обязан мне ничем, — Бамблби приподнялся на локте и сжал его манипулятор в своей ладони. — Я просто очень люблю тебя, Хайд. Но это не даёт мне никакого права удерживать тебя рядом. — Би? — поражённо прошептал оружейник, а в процессоре настойчиво бились чужие слова, грохоча набатом: "люблю тебя... люблю тебя.... я люблю тебя, Хайд". Вот значит как просто можно признать свои чувства, не юля и не пытаясь прятаться за безразличными словами. А сможет ли он сам так же? Нет, говорить слишком трудно. Почему-то, это оказалось сложнее всего. Тогда Айронхайд переместился поближе к жёлто-чёрному корпусу и вместо ответа просто поцеловал в плотно сжатые губы, аккуратно придерживая сервоприводом изящный шлем под затылок. Бамблби не отстранился, а только замер, словно опасаясь окончательно поверить в происходящее. А затем рванулся вперёд, обнимая манипуляторами красного меха за шею, притягивая к себе, отвечая со всей старстью, на какую только была способна его пылкая искра. Айронхайду пришлось задавить зарождающийся где-то в глубине корпуса стон, отчаянно сдерживая первый порыв смять родной корпус в объятиях из опасений причинить боль и неудобство партнёру. Вместо этого он аккуратно и неспешно исследовал чужой рот, проводя глоссой сначала по дентопластинам, затем медленно пробираясь глубже. Он пробовал на вкус чужой энергон, упиваясь мелкой дрожью Бамблби и его полной покорностью. Он был такой сладкий, немного терпкий на вкус, и от этого собственная нейросеть превратилась в пылающую огненную сеть страсти. Хотелось большего. Хайд притянул партнёра ближе, облапывая за талию, желая чувствовать того лучше, слышать скрип трущейся друг о друга брони. Когда энергополя двух трансформеров смешались, активируя у боевикона базовую прошивку по защите соузника, Айронхайд уже не противился. Даже не замечая как натужно рычит вентиляция, не справляясь с нагрузкой, Айронхайд подхватил манипуляторами корпус Бамблби и пересадил того к себе на колени. Так по его мненю было намного удобнее, как и намного приятнее. Разведчик выгнулся в его сервоприводах, страстно отвечая на жаркие поцелуи, чувственно вздыхая, запуская пальцы в приоткрывшиеся стыки красной брони, добираясь до чувствительной проводки, датчиков... — Какого шлака, позвольте вас спросить, вы тут делаете? Айронхайд подскочил на стуле, Бамблби отшатнулся от него и чуть не соскользнул на пол. Оба совершенно ошарашено уставились на так некстати вошедшего Рэтчета. Абсолютно спокойного и невозмутимого. Подозрительно спокойного. Ответом медику было молчание, только вентсистемы расцепившихся трансформеров натужно гоняли внутри разогретых корпусов воздух. Рэтчет не веря своим окулярам смотрел на двух вроде бы взрослых мехов, что вели себя словно капризные спарки, у которых только-только активировалась интерфейс-сеть. Но один из этих идиотов был командиром военной базы автоботов, а также личным телохранителем Прайма, а второй был вроде как вполне заслуженным и уважаемым разведчиком, замначальником директора Кадетского Корпуса. И если первый просто не дружил с процем, впервые услышав зов не коннектора, а искры, то второй играл с собственным активом, ибо всего декацикл назад чуть ли не лично здоровался с Праймасом. И этому второму только что вживили импланты, только подключили искусственную нейросеть, и теперь проходит самый опасный для восстановления корпуса период, когда системы должны откалиброваться, признать друг друга. И вот те на, эти два дрона тут сидят и сжигают контакты друг друга в приступе страсти, плавят схемы и отправляют всю его ювелирную работу Юникрону в выхлоп. Рэтчет был в ярости. — Бамблби, на платформу. Быстро! — таким тоном скомандовал медик, что никаких возражений не последовало. Разведчик предпринял слабую попытку сползти с колен Айронхайда. Но боевикон ему этого не позволил, бережно подняв на манипуляторах и очень осторожно уложив на место. Запуская полную диагностику своего шустрого во всех смыслах пациента, Рэтчет набросился на оружейника: — Совсем с процессора съехал? Логические цепи закоротило, память обнулилась? Ты кто, спарк или всё-таки командир военной базы?! Он — твой подчинённый! — Бывший, — угрюмо перебил Рэтчета Айронхайд. — Что? — опешил главврач, но от неожиданности орать всё-таки перестал. — Бывший, говорю. Он теперь подчинённый Шрезмир. Какое-то время бело-красный медбот молча таращился на специалиста по вооружению, а затем абсолютно спокойным голосом произнёс: — Вон. Для пущей убедительности Рэтчет указал направление манипулятором. Айронхайд скорбно взревел моторкой, но послушно потопал к дверям. — Ржу вам на все платы! — зашипел медик уже на Бамблби, тем временем изучая считанные показания с управляющей консоли. — Ты что, гайкой без личности стать желаешь? У тебя в нейросети имплантов, что у сексбота клиентов, а ты тут интерфейс устраиваешь, как сикерлинг глупый, с только что активировавшимся протоколом размножения! Бамблби лежал смирно и улыбался во весь рот. Его голубые окуляры при этом сияли что прожекторы на стартовой площадке гоночного трека. Счастье маленького разведчика было настолько безграничным, а энергополя настолько мощно полыхали, что Рэтчет почти купался в чужом счастье, чувствуя, что злиться в таких условиях катастрофически не получается. — Рэтч, он ответил! — наконец восторженно прошептал Бамблби, ловя взгляд медбота. Кажется, он до сих пор не мог поверить в случившиеся. — Он ответил! Рэтчет сдержанно улыбнулся. — А у него был шанс не ответить? Вместо ответа разведчик выдал целую трель на бинарном языке. — Знаешь, Би, ты почаще улыбайся ему так, как ты сейчас улыбаешься, и тогда сможешь узнать о Хайде очень много интересного. *** Сначала анализаторы запаха почувствовали тонкий аромат дорогой, эксклюзивной полироли, и только несколько кликов спустя в палату, томно покачивая тазовой секцией вплыл, именно что вплыл, Нокаут. Его броня сверкала что драгоценный кристалл в ювелирной лавке; в неё можно было смотреться как в зеркало. Мех набрал запрос на медицинской консоли, считал последние показания по пациенту, обернулся, поблёскивая красной, чуть раскосой оптикой. — Ну, как у нас дела сегодня? — почти пропел он. — Прекрасно, — мрачно откликнулся Скайварп, переводя взгляд с главврача десептиконов на потолок. — Просто чудесно! Это просто чудесно! — омрачить настроение Нокаута, видимо, было невозможно. Поцокивая глоссой, медкон переместился ближе к изголовью. "Опять будет осматривать крыло", — сразу же догадался сикер. Так и произошло. — Сядь, пожалуйста, — скомандовал врач. — Спиной ко мне. Шлем нагни. — Это ещё зачем? — Частоту и силу сигналов считывать буду. Мне нужна полная картина. Максимально полная. И сразу хочу предупредить, что как минимум три таких обследования тебе ещё предстоят. — К чему это всё, док? Все же понимают, что у меня не крыло больше, а так... бутафория. — Бутафория, не бутафория, а мне ещё отчёты сдавать. Везде и вкруговую. Так что, будь любезен, сиди тихо и не мешай! Я тебя не трогаю, всякими ненужными процедурами не нагружаю, вот и ты меня не напрягай. Сикер скрипнул дентопластинами. Но определённый смысл в подобном требовании был. Нокаут и правда не лез к нему с ненужным сочувствием и лишний раз не надоедал, да и посетителей резко ограничил в контактах. Так что с какой стороны не смотри, а как его лечащий врач он имел полное право требовать немного послушания от пациента. К крыльям стали крепить разнообразные датчики, а в бесчувственные нейроузлы втыкать тонкие, острые щупы. Сикер терпел молча. Но когда внизу шеи словно обожгло, Скайварп вздрогнул. Но вот ни вскрикнуть, ни как-то пошевелиться не получилось. Неужели незнакомая разновидность психокортикального соединения? Послышалось рассеянное бормотание Нокаута, судя по всему тот настраивал оборудование. И пока Скайварп пытался понять, чем ему это всё грозит, на него неожиданно нахлынули картинки-воспоминания из прошлого... *** Бой. Кругом выстрелы. Мимо проносятся лазерные снаряды, ракеты, а за ними тянутся яркие, разноцветные хвосты. Всё небо будто украшено возникающими и расползающимися кляксами. Сетка актива и деактива. Триада распалась брийм назад; сейчас каждый сам за себя. Резко взять влево, уйти вертикально вверх, тянуть эту отвесную вертикаль до последнего, насколько хватит мощности движков, потом выполнить хаммерхед, уйти в штопор, резко сбросить скорость, маякнуть качнувшимися крыльями союзникам, зависнув на пульсацию искры в невесомости, и упасть в отвесное пике. Выжить... *** Ближний бой. Бой на виражах, в почти замкнутом пространстве отвесных скал. Полагаясь только на чутьё, опыт, сноровку, крылья и манёвренность, идти в лобовую атаку, выходя из почти отвесного пике. Быть прикрытым сотриадниками, успеть занять своё место в надёжном клине... *** Вспарываемая подбитым крылом поверхность облаков. Голос Тандера по закрытой линии: успокаивающий, уговаривающий не сдаваться. Чёткие, короткие команды Старскрима. И собственное упрямство, шарками битое упрямство. Потом жёсткая посадка: картинки уже нет, процессор не обрабатывает поступающие данные. Сознание ускользает. Ощущаются только родные голоса совсем рядом и ласковые прикосновения. *** Тандеркрэкер, такой молодой, такой отчаянно красивый, совсем ещё беззаботный стоит впереди. Вот он оборачивается, и Скайварп поражённо замирает. Этот точёный силуэт, такие красивые резких линий крылья, отливающие светлой лазурью полосы, и загадочная, заставляющая плавиться процессор, красная оптика. Оптика, что смотрит прямо внутрь искры. И прекрасный фейсплет, почти неуловимая улыбка только краешками губ, протянутый на встречу тонкий серво. Зовущий, обещающий, предлагающий... *** Скайварп почувствовал внимательный взгляд на своём фейсплете. Активировал оптику. Старскрим. Нокаута рядом нет, свет в отсеке приглушен почти до полумрака, на обзорном окне светофильтр. Ведущий стоит возле закрытой двери, подпирая плечом стену и внимательно изучая его самого своими удивительно алыми окулярами. Почему-то в ответ начинают сбоить системы, Скайварп с запозданием понимает, что собственная нейросесть подозрительно разогрета. Ах, да... Воспоминания. Подвёл глюканувший блок памяти, скользнув с привычных боёв на самое дорогое что было у него в функционале, на самого дорогого для него трансформера. Искра внутри груди болезненно сжимается, пульсирует, зовёт... Сикер не знает что сказать, но отлично понимает, что все эти колебания энергополей прекрасно считываются и фиксируются охранными системами командира. Но почему-то ему совсем не стыдно. Да и чего такого о нём не знает командир, чего ещё не видел? И разве сейчас он, изломанный, поверженный не имеет права на небольшую слабость? Но отчего так больно? Раненый сикер не выдерживает и отключает видеокарту. На горячий, потрескивающий разрядами статики корпус опускаются такие знакомые манипуляторы. Сильные ладони скользят по грудному отсеку, по плечам, потом спускаются к тонкой талии, намеренно задевая чувствительные крылья и с силой проводят по пластинам живота, задерживаясь на бёдрах. Скайварп чувствует, как Старскрим наклоняется к нему. — Не включай оптику. Расслабься. Внутренние системы уже давно требуют разрядки, сброса невозможно-болезненного напряжения. Нейросеть гудит, как натянутая до предела струна. Скайварп желает сейчас Старскрима, но он хочет и Тандера. Но соузника нет рядом, Тандер далеко. Зато сейчас рядом ведущий, и он как всегда командует, уверенно ведёт вперёд. Удивительное дело, но Старскрим, привыкший принимать ласки, получать наслаждение, сейчас был намерен доставить тоже самое своему подчинённому. И Варп подчинился. Как и всегда. В этом всегда было что-то возбуждающее, что-то неизведанное, соблазнительное. Он полностью отдался власти опытных и чутких манипуляторов, что прекрасно знали каждую его чувствительную деталь, каждый датчик, каждый проводок. Он просто ощущал, как творят с его корпусом невообразимые вещи, разогревая ещё больше, пробираясь в самые потаённые места, лаская, подёргивая, подчиняя. Паховая пластина уже давно была убрана в пазы, и Скайварп скорее чувствовал, чем осознавал, как начинает совершать приглашающие движения бёдрами. Но Старскрим почему-то не торопился. Тонкие ловкие пальцы лениво щекотали внутреннюю сторону бёдер, то подбираясь к активированному коннектору и открытому порту, то ускользая прочь, с каждым движением только больше разводя стройные ноги. Скайварп метался по медплатформе, стискивая борта манипуляторами, пропарывая их боевыми когтями. Его громкие стоны перешли в надсадные, хриплые крики, рваные. Он остервенело кусал губы: возбуждение было столь велико, что казалось, будто его корпус попросту не сможет вместить такую бурю чувств целиком. Не выдержав безжалостной пытки, Скайварп потянулся к коннектору, что зло искрил и гонял стыковочные элементы вхолостую. Хотя бы пустить слабый ток, почувствовать как раскручиваются сегменты, сделать первый сброс и получить хотя бы малую передышку. Но его серво уверенно перехватывают, мягко, но непреклонно отводят в сторону. Шлак! Терпеть больше просто невозможно! Что задумал Старскрим: спалить его к шаркам? Но, как послушный ведомый, Скайварп подчиняется снова, обречённо подвывая, но стараясь держаться. Наконец пальцы подбираются к сенсорному кольцу порта, скользят по невыносимо чувствительной обводке, покрытой густой, сверкающей смазкой. Обводят соблазнительную линию раз за разом, то надавливая, то опять нечестно дразня. Вентсистема работает на всю мощь, но на серебристом, раскинувшимся на платформе корпусе, всё равно выступают крупные капли хладагента. Один из манипуляторов Старскрим перемещает на коннектор партнёра, плотно обхватывая у основания, пуская первые слабые разряды по уже вибрирующей от желания поверхности. Корпус Варпа выгибает от этой невинной ласки дугой, крылья бесстыдно топорщутся в стороны. В это время ведущий погружает пальцы другого сервопривода в порт любовника, оглаживая внутренности, размазывая смазку, втирая её во внутренние механизмы. Старскрим сливает с пальцев разряды, придерживая корчащегося партнёра плечом. Варп бесстыдно раскрывается весь и готов дальше просто некуда, он готов абсолютно на всё, на любое извращение, на любой каприз. Но Старскрим продолжает имитировать манипулятором движения коннекта, подхлёстывая соединительные системы переменными токами. Скайварп умоляюще протягивает серво к мучительно терпеливому партнёру, заискивающе бросает жалобные взгляды. Старскрим смотрит в упор, сосредоточенно, даже отстранёно. Он протягивает манипуляторы и приподнимает солётника за плечевые накладки. Ведущий удобнее устраивается стоя на коленях между широко разведённых ног своего первого крыла, затем удобнее перехватывает того за тазовую секцию и резко опускает на свой коннектор. Варп запрокидывает голову назад и хрипит. Соединение наконец-то завершено, системы отзываются сладкой болью от яркого удовлетворения. Всё внутри поджимается, стараясь подстроиться под передающую систему Старскрима, охватывая со всех сторон разогретые сегменты почти до боли, стараясь поймать сумасшедший кайф на полную. Скайварп пускает обратное напряжение по сети, и с удовлетворением слышит ответный стон удовольствия. Сикеры двигаются слаженно, сплетясь в один цельный клубок, их обоюдные толчки мощные, короткие, резкие. Сервоприводы Скайварпа лежат закинуты за спину командира, он жадно считывает малейшие движения корпуса. Старскрим же крепко поддерживает партнёра за талию, контролируя, направляя, иногда опуская пальцы на коннектор солётника и пуская ток по напряжённым до предела системам, подстёгивая их, стараясь приблизить бурную перезагрузку. Он напорист, он не даёт передышек. Умело стимулирует все системы Варпа, управляя коннектом. Это могло бы напомнить изнасилование, если бы не предельная аккуратность и нежная забота. И когда ладонь Старскрима просительно легла на створки чужой камеры искры, Скайварп выполнил чужое пожелание не задумываясь. Зафиксировав извивающийся, бьющийся в сладкой агонии корпус сотриадника, Старскрим внимательно наблюдал как нагрудная броня напарника легко скользит в стороны, открывая жадному взгляду пульсирующую искру. Можно было прочувствовать её жар. Поддавшись мгновенному порыву Старскрим протянул серво и погрузил дрожащие пальцы в сияние чужого средоточия. Корпус Варпа сотрясла крупная дрожь, а пальцы порывисто вцепились в плечи ведущего, царапая броню. Фейсплет Скайварпа выражал дикую смесь запредельного удовольствия и боли. Но яростного коннекта ведомый не прекратил, всё также продолжая наращивать мощности. Это было слишком прекрасно. Мучительно прекрасно. Старскрим заскрипел дентопластинами и нехотя убрал манипулятор от чужой искры. Не сейчас, не так, не сегодня. И не с Варпом. Он поднял голову и перевёл абсолютно серьёзный взгляд за спину Скайварпа, в затенённый угол, и приглашающе кивнул. Варп сладко подрагивал, запрокинув голову и глупо улыбаясь. Он уже ничего не фиксировал и не понимал. Ни одна система толком не работала, хладагент давно испарился, а тонкая проводка в особо критичных местах сильно искрила. Воздух внутри медицинского отсека был насквозь пропитан запахами кипящего энергона, разогретой смазки и палёных контактов. Искра требовала слияния. Она жадно тянулась к партнёру, почти вырубая процессор, скручивая в тугой жгут боли нейросеть, пульсируя, выбрасывая в холодное пространство яркие сгустки опаляющего желания. Но партнёр почему-то не спешил открывать в ответ свою искру, не позволял с ним слиться, не давал утолить жуткую жажду соития. Это вызывало боль, настолько сильную. И ещё больше распаляло желание. Неожиданно сзади на сведённые судорогой плечи легла ещё одна пара манипуляторов. Они были чужими, незнакомыми. Сильные, резкие, болезненно чёткие энергополя накрыли с головой, подстраивая под себя, окутывая зыбким ощущением теплоты. Шмир! Скайварп дёрнулся, что-то на базовых подпрограммах не соглашалось с происходящим, посылая смутные импульсы опасности в процессор. Корпус дрогнул, но его удержало сразу с двух сторон, а губы Старскрима мгновенно опустились на оголённую шейную проводку, то покусывая, то требовательно вылизывая жгуты кабелей, а рот фем накрыл его губы лёгким поцелуем, вбирая в себя возмущённый, слабый вскрик. Но тут искра Варпа взволнованно замерла: пришёл долгожданный ответ. Ответный зов ощущался пугающе чуждым: но та, другая искра, предлагала слияние. Её жар, её ласковые прикосновения волнами чистой энергии прошили корпус сикера мгновенным разрядом смывающего всё на своём пути удовольствия. И Скайварп не смог устоять. Его искра рванулась к той, другой, сливаясь в бешенном соитии, растворяясь в чужой силе, в чужой нежности, в чужом функционировании. Где-то внутри процессора замелькали картинки, яркие мысли, чувства, эмоции. Чужие чувства, чужие эмоции. А потом искра будто взорвалась, пресыщенная, удовлетворённая, полная... Блокировка систем. Старскрим, наблюдающий за ярким слиянием, в самый последний его клик свёл створки камеры искры партнёрши. И крохотная искорка, отделившаяся от общего сияния, мягко опустилась в камеру Скайварпа. И сикера и крылатую фем одновременно выбило в оффлайн, но главное они успели сделать. Значит Нокаут был всё-таки прав, и его избранница вправду обладает редким даром энергетически подстраиваться под любую искру. Старскрим лично знал только двух трансформеров, кого Праймас одарил схожим даром. Но осознание, что подобное сокровище попало именно в его манипуляторы, погружало в особую эйфорию. Главнокомандующий осторожно слез с платформы, аккуратно поддерживая корпуса отключившихся партнёров, затем удобнее уложил фем рядом со Скайварпом. Ведомый пребывал в поверхностной блокировке. Помня наставления медкона, Старскрим подсоединил к солётнику медицинский сканер. Отлично. Все системы находились в норме, нужно только восполнить уровень израсходованной энергии и жидкостей. Ожидая последнего и самого важного пункта запущенной полной проверки, сикер споро подсоединял товарища к системам жизнеобеспечения. Но вот диагностика завершилась, и на экране появились итоговые результаты. Есть. Полное слияние завершилось как и надо — искрением. Значит теперь Скайварп носитель. После стольких миллионов астроциклов тайных мечтаний о бэте, его друг, напарник, партнёр — носитель. Тандеркрэкера замкнёт к шаркам. И отныне их четверо... Трое – трио, четверо – квартет. Это в искусстве. Их четверо, и по сути они квартет. Но без искусства. Просто четверо единомышленников, партнёров, товарищей. По-другому, квадрат: четыре стороны, четыре угла. Четыре взгляда на мир. Альфа, бета, гамма, дельта. Но дельта видит этот мир по-своему, и, вообще, склонна выделываться, начиная со своей биографии. Так что она будет эпсилон. Итак, Альфа, бета, гамма и эпсилон — квадрат. Вот такая теперь их подпись и для Праймаса и для капризной Вечности. Старскрим связался с Нокаутом. *Стыковка завершена. Результат удачный. Ты получаешь своего пациента, точнее, двух пациентов, а я своего партнёра.* *** Бамблби прислушивался к звукам, доносившимся из соседнего отсека и отлично понятных любому, кто мог претендовать на совершенноворние. Звуки были смазанными и вроде как даже далёкими. Значит догадались включить шумопоглотитель. Но замаскировать такой жаркий коннект просто невозможно. Просто оргия страсти и вожделения. Поправишься тут, как же. Жёлтый разведчик нетерпеливо заёрзал на платформе. Какой к шаркам оффлайн при таком аккомпанементе? Нейросеть предательски разогревалась. "Рэтчет меня убьёт", — обречённо думал Бамблби, но сопротивляться чужим оверранам у него просто не было сил. Нужно было срочно отвлечься. Беседа! Бамблби решил послать сигнал Шмир, но комлинк фем был наглухо заблокирован. Хотя, чего удивляться: семья, должность, две малые бэты, партнёр, личная жизнь, наконец. Значит, ни Джаззу, ни Миражу посылать сигнал тоже не имеет смысла. Если и ответят, то он явно выдернет друзей из приятных семейных хлопот и не в самое удобное время. Тогда к кому стукнуться? Блюстрику? Санстрикеру? Сайдсвайпу? Нет, слышать молодых ботов сейчас совершенно не хотелось. Мечталось о чём-то спокойном, приятном искре. Послать запрос Айронхайду? После сегодняшнего? А не слишком поздно? Всё-таки напряжённый график, отбой, база... А, к шаркам! Поздно, значит не ответит. И с каких это пор он стал таким нерешительным? *Хайд?* *Би? Ты почему не в оффлайне? Что-то случилось?* — в голосе самого дорого искре меха слышится искреннее участие, чувствуются болезненные нотки переживания. *У меня всё в порядке. Из оффлайна вышел сам. Тут у соседа... хм... праздник коннекта* *Скайварп? Интересно, куда только Нокаут смотрит!* *Нокаут как раз смотрит куда надо. Он всегда придерживался теории, что полное удовлетворение трансформера — это залог успеха скорейшего выздоровления* — Би не позволил, чтобы ироничный голос прозвучал с нотками горечи. Но сейчас отчаянно завидовал десептиконам. *Жаль, что тебя не передали на реабилитацию красной блестючке* *Жаль, — совершенно искренне согласился Бамблби. — Хайд, я, наверное, не имею права так говорить... Но мне, шарк дери, здесь очень не хватает тебя!* *О, Би...* — Бамблби даже не знал, что в одном слове можно настолько ярко отобразить яркую палитру собственных переживаний, но Айронхайду это определённо удалось. — *Знаешь, партнёр, как только тебя наш суровый док отпустит от своего корпуса хоть на один джоор, я тебя так отконнекчу, что ты только от одних воспоминаний будешь вылетать в оффлайн! А теперь, будь хорошим мехом, порадуй Рэтча и меня, отключи к шарктиконам свои аудиосенсоры и давай-ка в офф. Искрой тебя прошу! Не хочу услышать завтра об осложнениях в синхронизации с имплантами. И к тому же, чем быстрее у тебя всё откалибруется, тем быстрее я смогу спереть тебя из госпиталя!* *Прям-таки спереть? — развеселился Бамблби. — Но ты конечно прав. И спасибо, что поговорил* *Да я бы прилетел, если бы ты захотел* — очень серьёзно донеслось в ответ. Бамблби поражённо замер. Партнёр... прилетел бы, если бы он захотел! Искра пела и чуть ли не плясала в своём тесном отсеке. Стоны, крики и хрипы из соседнего блока больше не терзали мечтами о несбывшемся, а всего лишь дарили обещание будущего. Обещание на счастье. Бамблби послушно отключил аудиодатчики и насильно погрузил себя в оффлайн. *** Скайварп активировал оптику. Первое, что он увидел, так это спокойно стоящего рядом Тандеркрэкера. Партнёр держал его манипулятор в своих ладонях. По другую сторону платформы практически сразу же нарисовался довольный до неприличия Нокаут. Тандер при этом весьма подозрительно поглядывал в сторону медика. Скайварп автоматически так же напрягся. С чего бы столько счастья на этом надменном фейсплейте? Но потом подгрузилась память и развернула последний архив записи. Скайварп замер, вспомнив ночной коннект со Старскримом. Нет, не так... Со Старскримом и Шмир! Шлак... Шмир! А ещё... Шлак, шлак, шлак!!! Было слияние! Он открыл искру! Скайварп в ужасе застонал. — Где болит? — тут же участливо нагнулся к нему Тандер. — Везде, — глухо отозвался лежащий на медплатформе летун, в общем-то, не так и кривя искрой. Болело, и ещё как болело! Совесть болела! И особенно должна была болеть искра. Но искра предательски молчала, пульсируя на удивление ровно, спокойно, мощно. Скайварп насторожился. Но его временно отвлёк от попыток самоанализа мелодичный голос Нокаута. — Давай-ка, герой, повернись ко мне: я хочу знать как ты себя сегодня ощущаешь! Заодно крылом пошевели. Сверим показания. Скайварп выполнил просьбу. — Да не правым, а левым шевели, бестолковый! — неожиданно рассердился ярко-бордовый мех. — Зря я что ли тебе нейросеть по кусочкам два орна собирал?! Оба сикера в полном замешательстве уставились на медкона. Скайварп, забыв обо всём, вцепившись в качестве поддержки в своего партнёра, и послал пока слабый, осторожный сигнал левому крылу. Оно дрогнуло. Вскочив как скраплетом укушенный, сикер вывернул шлем до упора, уставившись себе за спину. Трясясь будто в лихорадке, он полностью раскрыл, а потом сложил своё левое многострадальное крыло. Команды проходили легко, без запинки, совсем как раньше. Ищущий обернулся к обалдевшему и не менее счастливому партнёру. Какое-то время истребители просто молча смотрели друг другу в оптику. Потом Варп сделал шаг и обессилено рухнул в объятия партнёра. Тандер нежно, аккуратно, но очень крепко прижал соузника к груди. Простояв так какое-то время, Скайварп медленно повернул шлем к Нокауту, и тихо прошептал: — Док, спасибо! Но как? Как?!? — Нашли донора, — уклончиво ответил медик. Но заметив с каким ужасом полыхнули окуляры пациента, резко отстранившегося от партнёра, Нокаут поспешно сообщил. — Это не Тандеркрэкер! И не Старскрим. Все в вашей тройке остались при своих способностях к полётам! Скайварп подозрительно сверлил врача испытующим взглядом. — Сколько я был в отключке? — Пять орнов. Этого хватило на всё. — Пять? — поразился сикер. Замерев, он прислушался к чему-то внутри себя. Потом опять перевёл тревожно сузившуюся оптику на Нокаута. — Знаешь, док, у меня какие-то странные показания всех систем. Особенно чудят датчики камеры искры. — Правда? — талантливо изобразил искреннее удивление гонщик и сложил отполированные до блеска серво на груди. — А по мне, так вполне себе самые обыкновенные показатели для трансформера в твоём положении. — В его положении? — настала очередь удивляться Тандеркрэкеру. Громовержец переводил ничего не понимающий взгляд с откровенно веселящегося медика на явно настороженного партнёра и обратно. Скайварп, экстренно запустивший полную самодиагностику, неожиданно вздрогнул и покачнулся. С трудом устояв на ногах и не без помощи партнёра, он поднял вытянувшийся фейсплет на Нокаута, глядя на того расширившимися окулярами. Вокалайзер сикера пытался воспроизвести хоть что-то, но кроме шума статики ничего не получалось. Наконец, запустив дополнительные мощности на охлаждение корпуса и вентиляцию систем, Скайварп умудрился справиться с собственными системами. Он шагнул вплотную к Нокауту и заглянул тому окуляры. Медик заметно напрягся, но счастливая улыбка так и осталась упрямо блуждать по его привлекательной лицевой. — Нокаут! Ты знал?! — яростно прошипел Скайварп. — Ты тогда всё знал, да? — Конечно знал! Я же твой лечащий доктор, если ты ещё этого не забыл. Естественно, полёты теперь придётся отложить, да и с трансформацией повременить, но, думаю, это не такая уж большая плата за активацию, а? Как раз за это время донорская сеть окончательно интегрируется, и трансформация после активации станет для тебя не более сложной как и до травмы. Скайварп порывисто поднял серво и сжал плечи медика. — Спасибо тебе, Ноки! Так я могу идти? — Да иди уже, — широко улыбался алый медик. — Ты абсолютно свободен. Но жду тебя на регулярные обследования согласно рекомендованному графику. И без пропусков! Скайварп кивнул, схватил полностью дезориентированного партнёра за крыло и потащил прочь из отсека. — Скорее! Нам ещё нужно успеть в торговый центр! — Центр? Торговый!? Сейчас??? — Сейчас! Нам нужен коллекционный энергон! Будем отмечать. Нам нужны специальные присадки. Для меня. И нам нужна подзарядная платформа. — Чем тебя старая не устраивает? — возмутился Тандеркрэкер. — Она же последней модели! — Нам нужна платформа для спарка, балда! Для маленького, только что активированного спарка, летающее ты ведро с болтами! — И где ты возьмёшь этого самого маленького спарка? Если ты забыл, то я напомню: нам дважды отказали в опекунстве! Скайварп резко остановился, заключил фейсплет партнёра в ладони, запечатлел на его губах лёгкий, нежный поцелуй. И вглядываясь смеющейся оптикой в крайне изумлённые окуляры любимого, Варп почти пел, когда сообщал партнёру последнюю новость: — Я носитель, Тандер! И у нас скоро появится наша собственная бэта!