Мне было семь, когда родители развелись. Поначалу я не особо переживала, потому что папа всего лишь переехал в соседний дом, и они слёзно клялись мне, что всё будет, как и раньше. Я верила. Отец приходил ко мне каждый день и рассказывал что-нибудь на ночь. Мама пекла мои любимые пирожки с яблочным джемом и заплетала мне косички. Папа разговаривал со мной о солнечной системе и покупал кукол, мама успокаивала после ночных кошмаров и пела со мной песни из диснеевских мультиков.
А потом папа уехал из страны. А мама ушла с головой в работу, совсем забыв о моём существовании.
Я просила её объяснить, где папа. Она лишь закрывалась в своём кабинете и, как я полагаю, плакала. Я предлагала ей посмотреть мультфильм на диване в обнимку с огромной чашкой чипсов. Она лишь отмахивалась: "У меня слишком много работы. Нам нужны деньги". Я спрашивала у неё совета, как вести себя с понравившемся мне мальчиком. Она лишь говорила, что ей срочно надо в офис.
Я понимала, что она делает это для нас, для меня. Нам правда были нужны деньги. Но потом их стало много, слишком много. У меня было всё, что мне нужно и даже больше. Всё, кроме материнской заботы и любви. Она всё ещё была загружена работой.
Позже я осознала, что она просто отвлекала себя от мыслей про папу. Я её не виню. Она правда любила его, и это было очень тяжелым ударом. Но как она могла забыть про меня? С отъездом отца, мне будто вырвали часть души. Мне тоже нужна была поддержка. Отвлечься мне было не на что.
Я быстро научилась скрывать свои чувства и эмоции, которые никого не интересовали. Играть роль самоуверенной стервы, которой всё нипочём, оказалось очень увлекательно. Мне нравилось совершать безумные поступки. Нравилось унижать других. Нравилось ловить завистливые взгляды. Нравилось, что я привлекаю противоположный пол. Нравилось, что мне наконец-то уделяют внимание.
Я нахожусь под этой маской лет с 12. И только одному человеку на всём белом свете я позволяла видеть себя настоящую. Эллисон.
Она была рядом всегда, когда меня прорывало. Мы познакомились в драматическом кружке и почти сразу же сдружились. Она видела во мне больше, чем симпатичное личико и напущенную уверенность, а мне было комфортно в ей присутствии и без своей защитной маски. Она знала меня лучше, чем я сама. Она давала мне советы, как профессиональный психолог, и всегда была готова помочь. Благодаря ей, я вижу грань. Не заигрываюсь окончательно.
Я её очень люблю.
— Ты похожа на... — задумалась Эллисон, когда я вышла из примерочной, показать ей белое платье, о котором у меня было неоднозначное мнение. — Смурфика. Снимай. Оно укорачивает твои ноги.
Закатив глаза, я пошла в примерочную.
Какая-то часть меня правда любила шоппинг. Натянутые улыбки продавцов-консультантов, запах новой одежды, кучу пакетов с обновками. Другая же моя часть всё это ненавидела. Идиотские песни, играющие в отделах, толпу людей, трату денег на, по сути, не такие уж и необходимые вещи.
Эллисон говорила, что мне стоит задуматься о карьере модельера или стилиста.
— Ты умеешь сочетать вещи. Не представляю, как одевалась бы без тебя.
Мне всё это казалось бредом. Ничего я не умею. Просто ношу, что мне нравится. Конечно, порой я часами подбираю, какую блузку лучше надеть с, к примеру, кожаными шортами. Я сравниваю сочетаемость материалов, цветов, фактур. Но чаще всего я просто надеваю то, что кажется мне милым, и всё.
Сегодня был не очень хороший шоппинг. Купила я не так много, зато очень устала и проголодалась. Эллисон предложила мне энергетический батончик, но я вежливо отказалась.
— Знаешь, — сказала я, когда мы сели в мою машину. — Сейчас мне очень хочется посплетничать. Поехали ко мне?
— Прости. — она пристегнулась. — Мы со Скоттом планировали встретиться.
— Ты не была у меня уже тысячу лет.
— Прости. — повторила она. — Тебе надо наладить личную жизнь.
Я лишь фыркнула и завела машину.
— Стайлз же неплох. Почему ты ещё не заколдовала его своей красотой?
— Красота — это не главное. И он это понимает, к счастью или к сожалению. Да и... Я не знаю.
— Только не говори, что ты ещё не отошла от Джексона.
Проблема в том, что я и сама не знала, отошла ли. Где-то в глубине меня таился вопрос — почему он себя так вёл? Джексон далеко не подарок, но и не такой придурок, каким был на прошлой неделе. Я знаю его почти всю жизнь. Он нахальный, самовлюблённый и редко заботится о чужих чувствах, но грань всё-таки видит. Пожалуй, у него была какая-то причина вести себя дерьмово.
— Да нет, это уже пройденный этап. — соврала я, слишком состредоточенно смотря на дорогу.
— Надеюсь.
Я подвезла Эллисон к дому Скотта, однако зайти отказалась. Во-первых, не хочу отнимать у них время, которое они могут потратить на поцелуи и обжимания, а во-вторых, мне просто не хотелось. Это, конечно, глупо, но мне было немного завидно Эллисон.
Домой как-то тоже не хотелось, поэтому я решила покататься. Просто поездить по городу, а может, даже выехать за него, думая о происходящем в моей жизни или же о совершенно неважных мне вещах, вроде почему небо голубое или почему бананы называют именно бананами.
Дороги, к моему дикому удивлению, были пустынны. Наверное, люди решили сегодня отдохнуть от непрерывной суеты. Мне она тоже надоедает, но сидеть дома — не выход. Мне слишком скоро становится скучно.
Внезапно мне захотелось зайти в небольшой парфюмерный магазин, который был в пяти минутах езды от улицы, где я колесила. Там работает очень милая девушка по имени Кэтрин, я надеялась попасть в её смену. Она всегда советовала мне потрясающие ароматы, а иногда ещё и скидки делала.
Я припарковалась прямо у магазина, хотя и не была особо уверена, что там можно. Плевать, я же быстро. Дверь магазина немного заедала, так что я толкнула её посильнее. Меня встретил нежный звон колокольчиков и изобилие запахов. Даже голова чуть-чуть закружилась. Я подошла к стенду с надписью «Новинки!». Такого в приличном магазине не встретишь, но именно подобное мне тут и нравится. Простота.
— А можно вот тот? Да, который справа.
Голос Джексона был бодр, как и всегда. Он внимательно всматривался в полку прямо да витриной с надписью «Лучшее!». На нём были джинсы и серая толстовка. Что он тут делает? Этот магазин слишком обычный для него. Лишённый всякой роскоши. Странно видеть его здесь, но я почему-то даже рада, что вот так вот наткнулась на него.
— Лучше возьми тот, что слева, — сказала я, положа руку ему на плечо. — Он стойкий и приятный.
Уиттмор непроизвольно дёрнул плечами, скидывая мою руку. Он резко повернулся. В его глазах отразилось самое настоящее удивление. Он улыбнулся уголками губ и повернулся к продавщице. К слову, там была не Кэтрин.
— Подайте, пожалуйста, тот, что слева.
Я стояла, как старый торшер — обездвиженная и никому ненужная. Но уходить мне не хотелось. Мне нужно поговорить с Джексоном, даже если он этого не хочет.
— Это тебе.
Джексон протянул мне фирменный пакетик магазина. Я не могла не улыбнуться.
— Ой. Спасибо. — я опустила взгляд. — Мы можем поговорить?
— Конечно.
Я направилась к двери, Уиттмор шёл за мной. Я ещё раз вдохнула приятную смесь разного парфюма и толкнула дверь. Звон колокольчиков в этот раз прозвучал ещё сильнее, как бы прощаясь со мной.
— Давай поговорим в машине? — сказала я, указывая на припаркованный лексус чёрного цвета. Подарок мамы на 16-летие. Лучше бы она снова испекла мне свой фирменный пирог и купила много шариков.
— Э, хорошо.
Как только Джексон захлопнул дверь, слишком привычно сев на переднее сидение, повисла неловкая тишина.
— Ну... — наконец, заговорил он, нервно водя рукой по ноге. — О чём ты хотела поговорить?
— О недавнем.
— Что ты имеешь в виду?
Я нахмурила брови. Он что, серьёзно?
— Твоё поведение. Почему ты себя так ужасно вёл по отношению ко мне? — я отвернулась к окну, чтобы набраться смелости. — Говоря точнее, почему ты вёл себя как мудак по отношению ко мне?
— Лидия... — Джексон наклонил голову и провёл руками по недавно подстриженным волосам.
— Нет, позволь мне закончить. — прочистив горло, я продолжила. — У нас с тобой были довольно напряженные отношения после расставания. Понимаю, да. Хотя нет, не понимаю. Но неважно. Просто скажи мне: у тебя в жизни что-то произошло или ты реально так меня возненавидел из-за дружбы с новеньким?
Джексон громко вздохнул и повернулся к окну. Я не стала просить его оборачиваться, потому что спустя мгновение услышала всхлипы.
— У Эллы рак.
Год назад мы с Эллой, кузиной Джексона, ездили на шоппинг в соседний город: она умоляла меня помочь выбрать ей платье для похода в ресторан с одним из друзей Джексона. Она весело хохотала, когда я шутила, даже когда шутки не были особо удачными, и просила меня примерить платье, которое, по её мнению, идеально бы подчёркивало мою талию и грудь. В ней было столько жизни, столько радости и энтузиазма... Чёрт.
— Господи, ужас какой. — я не знала, что сказать. У меня перед глазами застыло улыбающееся лицо Эллы. — Насколько всё серьёзно?
— Серьёзней не бывает.
Уиттмор плакал, не стесняясь, да и я тоже почувствовала холодную слезу, медленно катящуюся по щеке и смывающую недешёвую косметику. Я немного подвинулась к Джексону и приобняла его.
— Джексон, мне жаль. Мне чертовски жаль.
Он легонько погладил меня по руке.
— Случай неоперабельный. Ей осталось максимум года два. Максимум. Я просто не могу.
— Да. — я понятия не имею, что говорить в таких случаях.
— И... Лидия, прости. Я не имел в виду всего этого. Я просто... взбесился, всё во мне вскипело, и ты была рядом. Это неправильно, и я знаю это, но я ничего не мог с собой поделать. — он посмотрел мне в глаза. — Правда, прости.
— Конечно.
Мы смотрели друг на друга, и это было так естественно, что у меня в груди что-то сжалось. Его голубые глаза смотрели мне прямо в душу, прямо в сердце, которое посылало мозгу одну-единственную команду — "поцелуй его!"
Джексон грустно усмехнулся, и я не сдержалась. Нежно притянув его к себе, я впилась в его губы, до чёртиков родные губы. Секундой позже он ответил на мой неожиданный порыв страсти и отчаяния. Поцелуй был прекрасен, но я...
Я ничего не чувствовала.
Ни мурашек, ни щекочущего ощущения внизу живота, ни волнующих мыслей, ни желания чего-то большего. Просто поцелуй. Приятный, но совсем не дурманящий как раньше. Это же значит что-то? Должно.
— Прости, — я немного невежливо прервала поцелуй. — Мне очень жаль. Держи меня в курсе насчёт Эллы, хорошо? Давай... встретимся позже. Мне нужно... мне нужно помочь маме с новым делом. — я натянуто улыбнулась. — Юристы, понимаешь же. Ладно, извини. До встречи?
— Пока.
Уиттмор выглядел ошарашенно. Прямо так, как я себя ощущала. Он хотел было что-то добавить, но просто хмыкнул и вышел из моей машины. Я помахала ему в окно, давя на газ.
***
На следующий день в школе, я очень боялась наткнуться на Джексона. Не то чтобы мне было стыдно за такое странное прощание (хотя, сказать честно, мне было стыдно). По большей части, это из-за того, что я боялась, что дала ему ложную надежду. Хорошенько поразмыслив над всем, поедая мороженое и смотря "Топ-модель по-американски", я пришла к выводу: чувств к Джексону у меня больше нет. Дружеская симпатия, но не более. А что касается Стайлза...
— Свободно?
От Стилински пахло приятным лосьоном после бритья. Он был одет в очередную клетчатую рубашку. Пожалуй, у него их несколько тысяч. Он указывал на свободное место за моей партой рукой. Сегодня у нас лабораторная работа по химии, так что все сели по двое. Обычно я сижу с милой блондинкой Кайли, но сейчас она болеет, так что я говорю Стайлзу:
— Усаживайся по удобнее.
Он лишь ухмыльнулся. Ох, эта его полуухмылка-полуулыбка, заставляющая меня трепетать! Место за партой было достаточно, однако наши ноги слегка соприкасались. Наверное, он специально так сел. Что ж, я не против.
— Ты понимаешь химию? — спросил он, без спроса хватая мою тетрадь по этому ненавистному предмету.
— Иногда. — я вырвала свою тетрадку у него из рук. Нечего чужие вещи просто так брать.
Он посмотрел на меня и усмехнулся. Я совсем не могу понять его эмоций. Возможно, нужны годы, чтобы овладеть чьим-то языком тела, но у меня их нет. Мне бы не помещало понимать, что это всё значит именно сейчас.
Прозвенел звонок. Миссис Льюис раздала нам задания и произнесла напутственную речь, длинною в минут 7. Если взять оттуда только суть, то получится всего лишь одно предложение: "Вы идиоты, но справитесь, если будете внимательны".
Опыты были совсем несложные, потому что на данный момент мы повторяем всё, что изучали когда-либо, для какого-то специального смотра знаний. Пока я записывала цель работы и оборудование, я уже составила в голове несколько уравнений и выявила свойства сульфатов, что и было целью сегодняшней работы.
— Чего ты там медлишь? Мы так ничего не успеем. — Стайлз не особо аккуратно вытаскивал пробирки из штатива и рассматривал содержимое.
— Успеем, если ты позволишь мне доминировать.
— Ого, какие заявления.
Отложив тетрадь, я подвинула к нам лоток с оборудованием и реактивами. Сегодня там не так уж и много всего. А жаль, ведь опыты — моя самая любимая часть в химии.
— Давай я буду проводить опыты, а ты писать уравнения, — предложил Стилински, принюхиваюсь к одной из пробирок. — Чтобы быстрее было.
— Судя по тому, как ты обращаешься с пробирками, так не будет быстрее.
— Чем тебя не устраивает моё обращение с пробирками?
— Давай это потом обсудим? Я даже помечу это в своем ежедневнике, чтобы не забыть. Но сейчас нам правда нужно приступать. — я подвинула лоток к себе. — С меня — опыты, с тебя — уравнения. Я потом всё проверю.
Парень фыркнул. Я начала проводит первый опыт, диктуя ему исходные вещества. Он внимательно следил за реакцией и что-то строчил в тетрадке. Так все четыре опыта. Пару раз наши взгляды встречались, и я (не понимаю, что на меня находило!) отводила глаза в сторону первая.
К моему удивлению, все уравнения Стайлз написал абсолютно правильно. Я похвалила его, что вызвало у него смех:
— Что, не такой уж я и тупой, как ты думала?
Мы сдали работу первыми.
— Как дела? — поинтересовался Стилински, когда мы покидали кабинет.
— Эм, ну хорошо, наверное. А у тебя?
— Я заеду за тобой в шесть, хорошо?
— Чего? — я нахмурилась.
— Предупреждаю тебя.
— Хм, а если я занята? — я открыла свой шкафчик, чтобы положить туда учебник по химии.
— Ты что, общественный туалет, что ли? — он улыбнулся собственной, да и не такой уж удачной, шутке. — Освободись.
Поражаюсь этой наглости! Цокнув, громко хлопнула дверцей и зашагала вперёд самой уверенной походкой, на которую способна. Пусть думает, что хочет. Я не собачка и не бегу по первому зову. Конечно, мне немного хотелось, чтобы он за мной заехал, и мы поехали куда-нибудь. Признаться, мне очень хотелось. Стайлз пробуждал во мне какое-то странное чувство: рядом с ним мне хотелось совершать безумные поступки. И мне это нравилось. Но всё же, у меня есть гордость. Не только у меня, которая супер-стерва, но и у меня, которая Лидия, любящая сериалы, книги и горячий чай с мятой.
— Эй, куда побежала, лань ты гордая? — Стилински встал передо мной. — Извини-извини. Шучу.
— Неудачно. — заметила я, пытаясь пройти слева от него. Он резко двинулся туда же.
— Прости. — он положил руку мне на плечо. Через блузку я ощущала его тепло, и по коже побежали мурашки. Нехотя, я "стряхнула" его руку с себя. — Ой, да ладно тебе.
— Согласие — один из самых главных принципов любых отношений. Если ты не намерен уважать моё мнение, если ты не намерен уважать меня, то... — я запнулась на половине фразы и от неловкости опустила взгляд. — Я не собираюсь терпеть это. Уйди с моего пути. Кыш-кыш!
— Ах вот оно что.
Стайлз пропустил меня, и я, кинув на него победный взгляд, направилась в кабинет математики.
***
Я никогда не была в восторге от дождя: мерзкие холодные капли за считанные секунды размазывают тщательно нанесённый макияж, укладку превращают в птичье гнездо, а с одеждой и вовсе можно попрощаться — многие материалы погибают из-за этой грёбанной мочи ангелочков.
Вот и сейчас, дойдя до своей машины, которая, к слову, припаркована довольно далеко от входа в школу, я чувствовала себя дерьмом, прилипшим на чей-то ботинок, — не очень, в общем. Волосы превратились в сосульки и неприятно липли к лицу, кожаная обивка сиденья скользила под попой, словно я на неё обмочилась, а глаза щипало из-за туши. Прекрасное окончание учебного дня, ничего не скажешь.
Я уже начала выезжать, когда увидела загородивший мне путь джип. Угадайте чей? Бинго! Конечно же, Стайлза. Закатив глаза, я несколько раз яро побибикала, мол, уйди с дороги, ирод, не видишь, какая погода ужасная, мне не до твоих саркастичных фразочек. Но он не сдвинулся с места.
Приоткрыв окно, я заорала во весь голос:
— Езжай отсюда!!!
— НЕТ!!! — ответил он через пару секунд.
Я закрыла окно, потому что даже за те полминуты, что половина моей головы была снаружи, я успела замёрзнуть до чёртиков. Вот чего ему надо, а? Сказала езжай — значит езжай! Видимо, он хочет, чтобы я заработала себе воспаление лёгких.
— Я хочу поговорить! — донеслось до меня.
— Залазь ко мне в машину! — выкрикнула я в ответ. — У тебя три минуты! Ещё немного, и я нахрен разобью твой джипик!
— Так точно, мисс Мартин!
Снова закрыв окно, я включила печку на максимум. Сейчас было бы хорошо снять с себя мокрую одежду и уютно завернуться в плед, валяющийся на заднем сидении. Только вот в окне я вижу размытый из-за дождя силуэт Стилински, бегом стремящийся к моей машине.
Открываю ему дверь, он запрыгивает и резко закрывает её.
— Ну и холодно же, ёкарный бабай!
Я не сдерживаюсь и прыскаю в кулак.
— Да, холодно. О чём поговорить хотел? Из-за тебя я получу воспаление лёг...
Стоило его губам коснуться моих, по всему телу разлилось тепло. Не такое, какое можно получить от связанной бабушкой шапкой или разожжённого камина. Другое. Совсем другое. Я приподнялась и притянула его лицо рукой к себе; его волосы были мокрыми, но вовсе не противными, а наоборот — невероятно приятными. Стайлз положил свою руку мне на талию, и внизу живота всё волнующе закололо, я углубила поцелуй и еле сдержала стон от нарастающих внутри ощущений.
Я отстранилась первая, потому что почувствовала резкую нехватку кислорода. Мы оба пытались отдышаться; я боялась даже посмотреть на Стайлза. Не знаю почему, но меня смущал весь этот спектр эмоций, который я ощутила во время нашего поцелуя. Такого не было с Джексоном...
— Прости, что согласия не спросил. — прервал тишину Стайлз.
— Ну не знаю... — я попыталась не слишком заметно посмотреть на себя в зеркало заднего вида. Господи, ну и видок! — Этот поступок не загладить одним поцелуем, пусть даже и очень хорошим.
— Значит, он был хорошим?
— Не обольщайся.
— Можно я заеду за тобой в шесть?
Моё лицо озарила улыбка.
— Да. Спасибо, что спросил.
Стайлз улыбнулся и снова наклонился ко мне. На этот раз поцелуй был коротким, но таким же потрясным, как и предыдущий.
— И за это спасибо. — пробормотала я, когда он уже открыл дверь.
— Что?
— До встречи говорю!
