Что нужно для равноправия

Гюго извинялся с самого утра — часто и много. Наполеону надоело уже на пятый раз, но он стоически дотерпел до восьмого и только тогда высказал своё мнение по этому поводу. — Виктор, я всё понимаю. И если вы хотите, чтобы я покинул ваш дом, я это сделаю, вы только прямо скажите, потому что намёки я редко учитываю. Понимаю, но не обращаю на них внимания. Граф едва не задохнулся от возмущения. — Да... вы! Да как вы вообще могли такое подумать?! Я ни в коем случае не собирался просить вас покинуть нас, сам же пригласил, а я такие поступки необдуманно не совершаю! Но вы уверены, что вам не помешают? Ситуация не была настолько сложной, чтобы за неё извиняться каждые двадцать минут. Ну, пригласил его граф во время сезона визитов*, и что с того? Это же даже интересно — и с новыми людьми можно познакомиться (а у графа Гюго наверняка влиятельные друзья), и себя показать. Так что это ему не извиняться надо, а о благодарности просить. — Да что вы, Виктор, — сказал и вспомнил, что они вроде бы вчера на «ты» перешли, с лёгкой руки маршала Жукова. — Что ты. Это я должен спасибо сказать, всегда любил общаться с людьми. Так что лучше бы вам надеяться не на то, как бы они мне не помешали, а как бы я им. Чего обещать не могу, — и усмехнулся. За эти неполные полтора дня в замке графа он улыбался куда чаще, чем за год службы при дворе. И это не могло не радовать. Хотя и настораживало. — В таком случае, я думаю, тебе будет приятно познакомится с лордом и леди Хаксли, которые посетят нас вечером. — Фамилия не французская. Иностранцы? — подполковник всегда питал интерес к людям, живущим в других странах. И вот, пожалуйста — такой шанс! — Да, британцы. Очень приятные люди, и, думается мне, вы сойдётесь характерами. — Заинтриговал ты меня, Виктор. Как же теперь прожить до вечера, не мучаясь догадками? — В этом доме прекрасная библиотека, — граф улыбнулся и Наполеону в этой улыбке привиделась ещё большая интрига, чем в ситуации с гостями. — Очень советую посетить, — слово «очень» даже голосом выделил, а затем подмигнул, прямо как маршал вчера, и ушёл. Оставалось только прислушаться к его совету. *** Библиотека была достаточно большой, но, во-первых, Наполеон как-то видел королевскую, а во-вторых, книги он любил только на военную тематику. И чтобы почитать, их нужно было сначала найти. В осенний полдень света здесь было достаточно, но вечер наступает быстро, а искать нужную литературу при свечах подполковнику Бонапарту совсем не хотелось, так что к поискам он приступил сразу, не думая даже дождаться того, кто мог бы помочь. В итоге всего спустя двадцать минут нашёл нужный отдел и уселся с книгой в одно из стоящих тут же кресел. Найти его здесь тяжело (что просто великолепно, отвлекать не будут), а если принесут свечи, слуг и окликнуть можно. Дверь открылась в тот же момент, как мужчина открыл книгу и подумал, что библиотека у графа очень даже неплохая — этот фолиант он видел только один раз, да и то в королевском замке. — Ну и где этот подполковник? Хорош твой муженёк, Роб, отправил нас помогать, вот только нуждающихся что-то не видно, — раздалось откуда-то из-за двери, и Наполеон тут же прикрыл книгу, прислушиваясь к разговору. Подслушивать, конечно, неприлично, но обсуждали-то его, да и голос леди Реон он слышал всего во второй раз с момента их своеобразного знакомства. — Да ладно тебе, Оноре, — а вот это уже интересно. Оноре ведь — мужское имя. Или он чего-то не понимает? — Вик не виноват, этот подполковник наверняка уже покинул библиотеку, едва увидав количество книг. По нему же видно — он ничего читает, сабля дороже знаний, — высказалась, похоже, леди Робеспие, и её тут же поддержали смехом. — Тем более, сестра, вместо того, чтобы кого-то ругать, ты должна быть довольна — это же вся библиотека в нашем распоряжении. Разве не хорошо, что здесь нет гостя? — а это уже, видимо, Есениана. — Да даже если бы и был, я не понимаю вашей неприязни к этому человеку. Он же страну защищает! — Ага, конечно, Еси. А ещё убивает людей, дерётся ради удовольствия, не интересуется уровнем своих знаний и совершенно безразличен к судьбам женщин. Ты ведь и сама могла бы догадаться, — интересно, а чего это леди Реон настолько плохо о нём думает? Неужели и правда произвёл такое впечатление? Так нужно срочно менять! — Я считаю, Оноре, что человеку с логическим мышлением тяжело разбираться в таких людях, как подполковник. Так что это не твоя вина, но почему бы не дать ему шанс? — Еси, а чего это ты его защищаешь? — тут же поинтересовалась графиня. — Уж не влюбилась ли? Ответом ей послужил смех. — Да просто вспомните, как вы отнеслись сначала к Георгу, а потом к Виктору. Та же ситуация была! А у Реон с графом до сих пор отношения не лучшие, но она ведь не утверждает, что он плохой человек? — Верно, не утверждаю. Но считаю, что он слишком легкомысленно относится к происходящему. — Ну сестра, это же Виктор. Он может выглядеть таковым в твоих глазах, но на самом деле достаточно серьёзен. — А ты, — в голосе маркизы впервые послышались весёлые нотки, — вообще в этом вопросе предвзята. Мы же все знаем, что ты в него безумно влюблена. Как и Есениана в маршала. Так что в нашей семье о человеческих отношениях здраво умею рассуждать только я! Теперь они хохотали куда громче, чем раньше. Радовались жизни и абсурдным словам маркизы. Ага, здраво она о человеческих отношениях рассуждает, как же! Наполеон не выдержал, вышел из-за стеллажей, сложил руки на груди и с усмешкой пронаблюдал за изменяющимися выражениями лиц дам. Как бы ни было интересно узнавать новое про всех троих, упускать участие в веселье он не собирался. — Предупреждая ваши вопросы: да, я с слышал всё, что вы говорили. Но спрашивать ни о чём не буду, не хочу смущать. Вы слишком счастливы, чтобы портить вам настроение. На него удивлённо уставились все трое и подполковник едва не расхохотался: о нём что, сложилось настолько плохое мнение? Постоял, поухмылялся, а затем всё-таки произнёс: — Хотя нет, вопрос всё же будет. Леди Реон, — наблюдать за тем, как бледнеет маркиза было веселее всего, и он едва удержался, но продолжил во всё том же строгом тоне: — вы что, действительно не догадались проверить, нет ли кого в библиотеке? Я был о вас лучшего мнения. Маркиза бледнеть резко перестала, зато разозлилась. Ответить-то не ответила, не нашлась, но спросила, старательно копирую интонации придворных дам, надоевших ему хуже горькой редьки: — А вы свои книги нашли? Стеллаж с военной историей угадали верно и, надеюсь, с выбором не прогадаете, — постояла, посмотрела на него внимательно, будто думая, что ещё сказать, но хмыкнула и решила не ввязываться в спор: — В таком случае, я здесь больше не нужна. И, гордо вскинув голову, удалилась. Робеспие убежала за ней менее гордо, но глянула перед уходом так, будто он как минимум убил всю её семью. Что правдой быть не могло абсолютно. Леди Есениана только хихикнула им вслед и уселась в одно из кресел, кивком указывая Наполеону на соседнее. Это его не слишком-то удивило: жена маршала отнеслась к нему куда лучше, чем её сёстры. — Вы на них не слишком-то обижайтесь, подполковник. Я уже говорила и повторю: человеку с логическим мышлением достаточно тяжело разбираться в других, если эти другие не представляют из себя открытых книг. Вы к этому типу не относитесь. — Это был комплимент? — Наполеон вопросительно изогнул бровь. — Это была правда. Я комплименты люблю только когда они направлены в мою сторону. — В таком случае, вы прекрасно выглядите сегодня, — усмехнулся подполковник. В шутку, не желая быть неверно понятым. — Комплименты, а не лесть. Уж вы должны чувствовать различие между этими двумя понятиями, — Есениана улыбнулась, будто говоря, что не обиделась, но больше ей такого не надо. — Но это тоже была правда. Просто невовремя сказанная, — и возмутился наигранно, переводя всё в шутку. — С вам приятно общаться, подполковник. Но я осталась, чтобы ответить на вопросы. Сёстры бы не согласились. — На вопросы все ответите? — По мере сил, конечно. — Тогда у меня только один: когда приезжают гости? *** Леди Хаксли понравилась ему сразу же, как только выбралась из седла. В первую очередь, конечно, за это: все прочие благородные леди предпочитали путешествовать в повозках, а она вот, пожалуйста, такой путь на лошади проделала. Ну и, конечно, за внешний вид — одного взгляда хватило, чтобы понять: с ней можно иметь дело. — Подполковник, знакомься: лорд Томас и леди Томазина Хаксли (можно просто Тэм, добавила девушка), к нам прямо из Британии. Лорд, леди, рад представить вам подполковника Наполеона Бонапарта. С маршалом и его женой вы знакомы, верно? — граф взял слово первым, как хозяин дома, выступая посредником между новыми гостями и уже проживающими здесь. — Верно, верно, — гостья прищурилась, улыбнулась, а затем кинулась обниматься со всеми, кто был в поле зрения. Сначала повисла на шее у Виктора, крепко сжала в объятьях Георга (тот, правда, только усмехнулся), по очереди обняла сестёр де Бальзак и подошла наконец к нему. Посмотрела хитро, будто спрашивая, нужно ли это, но подполковник, разобравшись, как себя вести в этой ситуации, обнял её первым. — Рада знакомству, — засмеялась девушка, тут же обнаруживая в военном хорошего человека. Лорд Хаксли уже успел поздороваться со всеми знакомыми и протянул руку Бонапарту. Хватка у него оказалась крепкая, Наполеон уважительно кивнул, чувствуя, что внезапная неприязнь, появившаяся мгновение назад, исчезает. И тут же появляется — в тот момент, когда лорд обнимает маркизу де Бальзак, целует в щёку и говорит что-то милое. Подполковник только кулаки крепче сжал, чтобы не показать, что ситуация ему не нравится. Да и что вообще происходит, лорд же женат, верно? Тогда почему леди Томазина не реагирует на такие выходки мужа? — Лорд и леди Хаксли — брат и сестра, если что, — прошептала стоявшая рядом Есениана, догадавшись о его мыслях. — А ещё Томас уже как-то сватался к Реон, но она ему отказала. Наполеон удивлённо глянул на девушку, но граф уже пригласил всех в дом, и ответа на не озвученный вопрос подполковник не получил. *** От ужина он отказался, решив побывать наконец в городских тавернах. Маркиза де Бальзак и лорд Хаксли ушли получасом ранее, аргументировав это необходимостью пешей прогулки по вечерам, и все лишь похихикали, слыша такое от редко выходящей за пределы дома Реон. Не хихикали только лорд и подполковник. Первый — потому что ему нужно было соответствовать леди, второй — потому что ревность — страшная вещь. Замок графа Гюго находился в одном из принадлежавших ему городов. Город был единственным в этой провинции, поэтому сейчас, в сезон визитов, кишел людьми. Особенно в вечернее время. Наполеона, впрочем, всё устраивало. К людям он относился хорошо, многих уважал, на бродяг внимания не обращал, в отличие от товарищей, обожавших их погонять, а лучшими местами по вечерам считал Главную Площадь и таверны. В одну из них и направился, надеясь на относительно неплохой ужин. У графа, конечно, было бы лучше, но он шёл не только поесть. Ему нужна была информация, ему нужны были обычные человеческие эмоции, ему нужна была выпивка, в конце концов. Нескольких бокалов вина за ужином не хватило бы, а сейчас нужно было обязательно выпить — дать мозгу придумать очередную бредовую идею и тут же её осуществить, отдохнуть с душой. В таверне с характерным названием «Бешеный бык» было людно. Наполеон поискал взглядом свободный столик, не нашёл и сел к барной стойке. Получил свою честно оплаченную кружку пива и снова оглянулся в зал в поисках стола. Стол нужен был у окна — для начала. Просто чтобы послушать сплетни и не ввязаться в драку во время первых двух кружек. Потом можно будет пересесть ближе к центру и начинать любимую гвардейскую забаву. Тогда, в библиотеке, леди Реон не ошиблась — он действительно любил драться ради удовольствия. Оглядел столы, зацепился взглядом за какого-то паренька и тут же принялся разглядывать, просто так, чтобы отвлечься от неприятных мыслей. Щуплый, невысокий, в потрёпанной одежде, слишком тихий, с завешенным волосами лицом. Чистыми волосами. Мужчина присмотрелся повнимательнее — паренёк-то непростой — и заметил наконец то, что должен был заметить сразу. Руки, уверенно державшие кружку с чем-то определённом алкогольным, были слишком ухоженными для такого паренька. Что ещё более интересно — они были женскими.