Обнимая Принца

После того как Северус дал своё безмолвное согласие, целитель удалился из палаты, предоставив Кингсли и Гарри возможность подготовить всё к ритуалу. Как таковых условий не требовалось. Лишь те, кого будут менять местами, и третье лицо для произнесения нужного заклинания. Бросив короткий взгляд на Снейпа, который в данный момент передвигал два табурета к стене, вероятнее всего, чтобы присесть, а не рухнуть вниз после завершения ритуала, юноша подошёл к Рональду. Тот дышал очень медленно и, скорее, даже слабо, что в сочетании с мертвенно-бледным лицом не вызывало ничего, кроме жалости. Привычных взору веснушек и то не было так видно. — А вы часто проводили этот ритуал, сэр? — поинтересовался обеспокоенный Гарри. — Я в том смысле, были ли несчастные случаи? — Магия может просто не подействовать, Поттер, — повернулся к нему Снейп. — Если вы вспомните свой четвертый курс, то наверняка задумаетесь о том, почему Крауч-младший не воспользовался столь заманчивым способом. Юноша выпрямился. Действительно, если вспомнить, то он и вправду постоянно пил оборотное зелье и таскал ингредиенты для него у Снейпа. Почему? Пожиратели точно должны были владеть подобной магией, особенно находясь под руководством у Волан-де-Морта на тот момент. — Отвечу на терзающий вас вопрос, — сложил руки на груди Северус. — Им не удался данный ритуал. Тёмный Лорд нё учел факт того, что Петтигрю и Крауч-младший так и остались мальчишками касательно своих магических способностей. Так как пробыли в заключении значительную часть своей жизни. Петтигрю — в анимагической форме, а Барти — в Азкабане… — То есть эксперимент не удался, — догадался Гарри. — А сам Волан-де-Морт был более чем слаб на тот момент, чтобы провести его самостоятельно. — Наконец-то вы начали соображать, мистер Поттер, — подметил Снейп. — Вполне возможно, что нам бы не удалось поймать Крауча, получись у них всё тогда. Отложив свою палочку на тумбу рядом с постелью Рона, Северус сел на табурет и, расстегнув пару пуговиц на своём сюртуке, прислонился спиной к стене, положив ноги на соседний. Тем временем Кингсли прошептал рядом с Уизли заклинание и, прикрыв на мгновение глаза, качнул головой. — Его состояние не совсем стабильно, но я думаю, что Рональд в безопасности, — произнес Бруствер. — О моей безопасности можете, естественно, не беспокоиться, — не забыв добавить желчи, протянул Снейп. — А что происходит во время этого ритуала? — Гарри отошёл от кровати, и встал рядом с дверью, откуда ему было одинаково хорошо видно как Снейпа, так и Рона. Где-то в книгах он мельком видел упоминание об этом ритуале, но чем древнее магия, тем реже она упоминалась в фолиантах, так как считалась либо слишком опасной, либо невероятно тёмной. Для изучения в школах и академиях допускались лишь проверенные заклинания или те, что были доработаны сильнейшими и мудрейшими магами. Проще говоря, Гарри понимал и не понимал происходящее одновременно. — Отзеркаливание физической оболочки, — пояснил Кингсли. — Два волшебника принимают внешнюю форму друг друга. Практически как с оборотным зельем - человек получает в пользование другое тело, но с условием, что так же отдает своё. Поттер с недоверием посмотрел на Снейпа. Получалось, что для всех он будет Роном, но только им троим (включая целителя) будет известен истинный облик человека. Хитроумная магия, её наверняка изобрел выходец из Слизерина. Никаких тебе зелий, обманок в виде тех трансформирующих на час браслетиков из магазина Всевозможных Вредилок Уизли. Ничего. И, естественно, неудивительно, что ритуал был сложен. Иначе в магическом мире давно начался бы хаос. — А для того, чтобы их вернуть обратно, также требуется ритуал? — закусил нижнюю губу Гарри. — Поттер, давайте вы продолжите задавать своё нескончаемое количество вопросов позже, когда вкратце мне расскажете про Уизли, — встрял Северус. — Приступайте, Бруствер. Коротко кивнув, Кингсли встал между двумя волшебниками и, взмахнув пару раз палочкой, начал тихо шептать заклинания. — Tolle corpus et animam. Tolle pelle temporalem utilitatem. Комнату озарило серебряным свечением, от чего Гарри даже на секунду зажмурился и отвернулся, в то время как министр продолжил повторять слова на латыни. — Tolle corpus et animam. Tolle pelle temporalem utilitatem. Тут юноша увидел множество парящих в воздухе крошечных шариков. Они метались между телами Северуса и Рона, словно мячики для маггловской игры в пинг-понг, которую часто по телевизору смотрел Дадли. Синеватые кружочки отталкивались от одного тела и мгновенно летели к другому, повторяя это снова и снова. — Tolle corpus et animam. Tolle pelle temporalem utilitatem. Когда Бруствер произнёс заклинание в третий раз, Гарри чуть приоткрыл рот, наблюдая за трансформацией. Нос Снейпа начал уменьшаться, выпирающие скулы постепенно исчезали с лица, а длинные сальные волосы рассыпались словно тысячи крошечных пушинок, уступая место ярко рыжей шевелюре. Сам Рон уже успел обзавестись крючковатым носом, и заметно схуднул в лице. Кингсли начал вновь проговаривать слова для ритуала, но Гарри не мог не заметить: что-то пошло не так. Всё перед глазами заметно помутнело, как будто он снял очки. Голос Бруствера стал более глухим, а его руки коробило, от чего у Поттера появилось ощущение, что тот вот-вот выронит свою палочку. Не теряя драгоценные секунды — благо реакция была неплоха — юноша подскочил к министру, сильнее сжимая палочку в его руках с помощью своих. Ощущения были странными. Всё тело окутало холодом. Нечто подобное он испытывал, когда рядом находились дементоры, а ладони жгло, словно он ухватился за вскипевший чайник. Если это было то, что он чувствовал через Кинсгли, то страшно представить, что же испытывал сам министр. Теперь Гарри понял, почему ритуал был столь сложен и трудно выполним: подобное нелегко стерпеть. И здесь значение имел не только опыт, но и выдержка самого человека. Этого у Петтигрю и Крауча не было отродясь. Казалось, что это длилось слишком долго — практически вечность. Поттер не сразу понял, что через пару мгновений их с Кингсли отшвырнуло волной к ближайшей стене, а яркое свечение погасло так же внезапно, как и появилось. Приподнявшись на локте с каменного пола, Гарри потряс за плечо лежащего рядом Бруствера. — Министр. Бруствер, вы в порядке? — обеспокоено спросил он. — Да-да, Гарри, — мужчина провёл рукой по лицу и, слегка откашлявшись, постарался встать на ноги. Поттер — следом. — Ты цел? Тело юноши била мелкая дрожь, а голова кружилась словно волчок, но он всё же смог устоять на ногах. Брустверу, судя по всему, было не лучше. Министр прикрыл глаза рукой, второй опираясь о белую стенку. — Я в порядке, сэр, — заверил Гарри Кингсли и часто заморгал, заставляя себя привыкнуть к естественному свету. — О моём состоянии можете не беспокоиться, — язвительно протянул кто-то спереди, чуть справа, и Поттер не сразу понял, кто это сказал. А когда до него всё-таки дошло, то осознал, что никогда не слышал таких интонаций от Рона. Даже когда тот пытался пародировать Снейпа. Проскользнув пальцами под очки и помассировав левый глаз, Гарри вместе с Бруствером неверящим взглядом всматривался в лицо сидящего перед ними… Рона-Снейпа. Если его можно было так назвать. Вместо Северуса был самый настоящий рыжий герой войны, одетый как школьный профессор, словно Рон решил примерить на себя образ Снейпа на Хэллоуин, подзабыв про парик чёрного цвета. Выдавала фальшивого Уизли саркастичная ухмылка, не свойственная никому из этого семейства, и презрительный взгляд с прищуром. — Профессор, вы копия Рона, — на одном дыхании выпалил Гарри. — Только вам нужно научиться держать более доброе выражение лица. — Или глупое, — Снейп вздохнул, и повернул голову к постели настоящего Уизли. Выражение его лица из циничного мгновенно перешло в озадаченное. Скорее, даже в крайне обеспокоенное. Поттер не сразу понял, в чём дело, но, услышав многозначительное «плохо дело» со стороны Кингсли, посмотрел на кровать, где лежал Рон. — Но… — Гарри открывал и закрывал рот, как рыба. По неизвестным ему обстоятельствам ритуал прошел некорректно. Вероятно, причина заключалась как раз в той загвоздке, что произошла минутами ранее. На постели должен был лежать Снейп. Точнее, Рон в облике профессора. Но, когда Поттер вслед за мужчинами посмотрел на подушку, он увидел настоящего Рональда. Его друг, словно не меняя образ, остался прежним. А по многочисленному опыту можно было смело говорить о грядущих неприятностях. — Я почувствовал нечто неладное под самый конец ритуала, — СевеРон приподнялся со своего места, слегка покачиваясь, но тем не менее он смог устоять на ногах. — Боюсь даже представить, что могло произойти, если бы мне не помог Гарри, — потирал горло министр. Тем временем сам юноша подошел с другой стороны с кровати Рона, и начал внимательно разглядывать друга со всех сторон. Перед ним лежал самый настоящий Рональд Уизли, но по другую сторону постели, казалось, стоял не менее реальный на вид друг детства. Даже голос профессора, преобразовавшийся вслед за физической оболочкой, вводил в замешательство. Гарри приподнял в воздухе руку Рона, рассматривая тоненький шрам рядом с большим пальцем. Его Рон получил ещё на войне, в Хогвартсе. Затем Поттер посмотрел на руку профессора. И, как назло, на его кисти дублировался этот след. За всей этой картиной Снейп наблюдал с нескрываемой иронией, а Гарри успел осмотреть все места какие только мог. — Только не говорите мне, что вы знаете, как выглядят даже самые интимные места мистера Уизли, Поттер, — хмыкнул Северус. О да, ему потребуется много времени, чтобы привыкнуть к такому тону со стороны Рона. Гарри нужно будет постоянно напоминать себе, кто с ним общается, иначе он просто сорвётся и, не дай Мерлин, выдаст их обоих с головой. Впрочем, работа в Аврорате научила его держать язык за зубами. Юношеская вспыльчивость тоже медленно сходила на нет. Тем не менее до уровня Снейпа по выдержке ему было далеко. — Самые интимные места хорошо знает только Гермиона, сэр, — выпрямился Гарри и с вызовом посмотрел в глаза профессору. — С которой вам, между прочим, ещё предстоит общаться. На удивление было намного легче дерзить Снейпу в таком образе. Пожалуй, это станет для Поттера одним из плюсов подобного преображения. Только мгновением позже его осенило, что он ляпнул Северусу. — Святой Годрик, Гермиона! — воскликнул юноша. — Она входит в круг неосведомлённых, Гарри, — сказал Бруствер. Снейп нахмурился. Он что-то отдалённо слышал про отношения рыжего недоразумения и невыносимой всезнайки, но так чтобы вдаваться в подробности — никогда. Ему незачем это было: оба абсолютно не интересовали его. — Может, всё-таки стоит обо всем сообщить мисс Грейнджер? — засомневался Северус, что было с ним крайне редко. Он не учел подобного нюанса, как личная жизнь, а у Уизли она, к слову, была. — Мы можем доверять Гермионе, министр, — закивал Поттер. — Я бы доверил ей свою жизнь. И Рон тоже. — Я тоже доверяю ей, Гарри, — выставил ладони Кингсли, — но я отвечаю за тысячи волшебников Британии, и не могу так рисковать. Как было обговорено ранее, подробности известны лишь нам. Не более. У Поттера опустились плечи, а Снейп просто ненадолго прикрыл глаза. Грейнджер — наименьшее, что должно сейчас его волновать. Главное, выследить шайку Сивого, освободить Уизли, и наконец-то получить бумаги от Кингсли, означающие для Северуса полную свободу. — Пожалуй, мы отправимся ко мне домой, чтобы я мог всё рассказать без посторонних глаз, — вздохнул Гарри. — Джинни на работе. Нам никто не будет мешать. Снейп скривил губы. Остаток дня ему придется провести в бывшей Блэковской обители — в доме на площади Гриммо.