Принц дождя и Принцесса пламени

Эрик и Кэти обнаружили исчезновение дочери, потому что в положенное время она не спустилась в столовую к завтраку. Конечно, Николь и раньше часто уходила гулять в саду одна, но сегодня её там не было. К тому же, интуиция Кэтрин явственно говорила о том, что с малышкой что-то случилось. Эрик уговорил жену остаться дома и сам отправился искать дочь вместе с Феликсом. Через некоторое время они заметили на дороге приближающуюся карету. Кучер притормозил. Сидевшая в карете молодая пара везла домой Николь, то приходившую в себя, то погружающуюся в тяжёлый сон. Когда они нашли девочку, то она успела назвать своё имя и попросила отвезти её в имение де Шаньи. Сейчас она вновь ненадолго пришла в себя и обняла отца, плача от того, что ушла из дома, никому ничего не сказав. Эрик поцеловал дочку в щёку, чтобы она успокоилась и больше не плакала, затем велел Феликсу поскорее отнести Николь в дом: ведь она промокла и могла простудиться на улице, а сам остался поблагодарить хозяев экипажа, обнаруживших малышку, и выказывавших желание что-то рассказать ему. - Вам не за что благодарить нас, мсье, - проговорил молодой мужчина, назвавшийся именем Джон Реджинальд. – Я и моя сестра были слишком далеко от места происшествия и при всём желании не успели бы помочь бедной девочке. Мы заметили её на берегу издали, за ней мчался какой-то верзила. Девочка остановилась у самого края – и тут произошло что-то невероятное: молния с небес попала в старое дерево, оно мгновенно рухнуло на этого пьяницу. Я не суеверный человек, но это было похоже на вмешательство высших сил. - Да, всё было именно так, - подтвердила девушка, Мэри Реджинальд.- А какой страшный раскат грома раздался в то мгновение – будто небеса разгневались! Мы бросились туда, но малышка уже упала в реку и начала тонуть. Вдобавок дождь сделался гораздо сильнее и полил стеной. Сквозь плотную завесу воды появился человек, это он вытащил вашу дочку на берег, а когда заметил нас, то исчез так же внезапно, как появился. - Вы не знаете, кто это мог быть? – спросил Эрик. – Я хотел бы выразить ему свою признательность. - Нет-нет, мы не знаем его, хотя знакомы со многими местными жителями, - ответил Джон. – Да он и не похож на крестьянина или богатого купца, скорее это аристократ. Я заметил, что он был одет дорого, но старомодно. Мужчина ростом пониже вас, стройный, светловолосый – ничего необычного. - Это для тебя ничего необычного, - возразила Мэри, осмелев и в то же время смутившись. – Это был очень красивый мужчина, уверяю вас. Он похож на сказочного принца! Я видела лицо этого человека в течение нескольких секунд, но очень хорошо запомнила. У него высокий открытый лоб, не узкий и не широкий, светло-русые волосы зачёсаны назад, нос прямой, губы тонкие, короткий подбородок, на правой щеке родинка. Ангел Музыки внимательно слушал девушку, и черты описываемого ею мужчины казались ему смутно знакомыми. Он уже где-то видел этого человека. - А какие у него красивые глаза – я таких прежде не видела! - добавила мадемуазель Реджинальд и восторженно улыбнулась: - Точно небо перед грозой! Эрик знал только одного человека, которому идеально подходило данное описание – это был Рауль де Шаньи. Но виконт умер много лет назад, а брата-близнеца у него не было. Поэтому произошедшее всё равно осталось окутано тайной… В это время Николь была уже дома с мамой. Кэти уложила дочку в кровать, потому что у неё начался сильный озноб: она очень замёрзла после своего вынужденного купания и это быстро дало о себе знать начинающейся простудой. Мадам Бертрам принесла девочке горячий чай и несколько часов не отлучалась от неё, пока ей не стало немного лучше. Николь заснула, и постепенно болезнь стала отступать от неё. Её незримый хранитель был рядом с милой малышкой, беспокойно передвигаясь по воздуху от камина к её кровати и обратно. Если бы кто-нибудь сейчас мог видеть Рауля, то изумился бы его невероятной бледности и очевидной измождённости. Он не мог допустить, чтобы Николь погибла, и изо всех сил устремился к ней, когда она стала тонуть. Непреодолимое желание помочь маленькой мадемуазель Бертрам дало её хранителю возможность ненадолго воплотиться на земле и осуществить это. Правда, спасение жизни девочки дорого стоило самому виконту – он был практически полностью обессилен и хотел лишь убедиться, что с ней всё будет хорошо. Рауль видел лихорадочный яркий румянец на щеках малышки, нервную дрожь её ресниц – и трепетно прикоснулся кончиками пальцев к её личику, зная, что Николь всё равно этого почти не почувствует. Столько лет дух виконта де Шаньи оставался незримым и ничем себя не выдавал, но теперь, когда Николь хоть на мгновение, но увидела его, взволнованно кружил по комнате, не в силах совладать с собой. Когда Рауль впервые дотронулся до неё, то заставил себя молчать и оставаться невидимым, но с тех пор нередко помогал своей подопечной рисовать. Он боялся вновь показаться, потому что это заставит Николь волноваться, и всё равно мечтал снова быть увиденным ею: её взор тогда был полон благодарности, очарования и нежности, которых ему отчаянно не хватало. Одинокий дух теперь знал истинную ценность ласкового взгляда, искренней улыбки, заботливого прикосновения, но не мог ни полноценно дарить их, ни получать – таковы были строгие законы жизни на грани двух миров. Рауль осознанно отказался от перехода за грань и предпочёл бы скорее гореть и таять, как восковая свечка, от чувств, разгорающихся в его душе, чем забыть обо всём и погрузиться в состояние абсолютного покоя. Мысль об этом состоянии покоя всегда пугала его и казалась чем-то холодным, неподвижным, словно лёд. Сейчас, теряя остатки энергии, Рауль всё равно ни секунды не оставался на месте, опасаясь бездействия. Наконец он абсолютно обессилел и прислонился к оконному стеклу. Вернуть виконту силу могла бы только счастливая улыбка малышки Николь, но разве это можно осуществить сейчас? Конечно, дух знал о том, что способен легко проникать в сновидения, но колебался: имеет ли он право на это? Может быть, Николь лучше больше не видеть его, не думать о нём? Эти мысли сводили Рауля с ума, заставляя то называть себя упрямым эгоистом, то самому себе доказывать право быть любимым хоть одним существом на свете. Ведь он уже искупил все прошлые грехи и обрёл тот облик, который мог бы иметь и раньше, если бы избавился от удушливой хватки коварной змеи – зависти. Рауль действительно был теперь совершенно свободен от этого чувства и ничуть не завидовал ни Эрику, ни Кэтрин, несмотря на то, что именно им доставались нежные объятия и улыбки Николь, хотя он тоже заслужил хотя бы немного ласки. Былая зависть, начинавшаяся ещё с первых встреч с Густавом Дае, чьё общество было для Кэти гораздо интереснее, сменилась печалью и тихим, но пламенным желанием быть любимым. Из раздумий Рауля вывел тихий шёпот Николь, сон которой стал беспокойным. - Мой принц, где же ты? - прошептала малышка, ворочаясь во сне. – Почему я больше тебя не вижу? Пожалуйста, не покидай меня. Это заставило его быстро принять решение. Рауль чуть вздохнул и возник в сновидении девочки. Она во сне протянула руки ему навстречу, словно желая обнять и поцеловать, и улыбнулась. Это наполнило его душу новой силой, притом гораздо значительнее, чем можно было бы предполагать. - Я никогда не покину тебя, Николь, - ответил виконт. – Обещаю тебе, моя милая. Хотя ты и не должна меня видеть, но знай: я всегда с тобой, что бы ни случилось. Я всегда буду рядом с тобой. Он умолк, боясь, что вот-вот произнесёт запретную просьбу, и исчез, приложив палец к губам. Малышка вновь крепко заснула, а её хранитель помчался прочь из дома, взволнованный и чуть ли не дрожащий. Рауль сам не видел, как оказался в Париже, и опомнился только около полуночи. Он заметил на одной из центральных улиц знаменитый ювелирный магазин и остановился, чтобы рассмотреть украшения в витрине, как много лет назад. Только одна вещь смогла привлечь его внимание – это был изящный кулон-сердце из идеально огранённого горного хрусталя, чистый и прозрачный, словно капля дождя. - Я всегда буду с тобой, - повторил Рауль, подумав о Николь. – Только люби меня! Он бросился на витрину, и она разбилась. Внутрь ворвался ветер, а когда всё стихло, то хрустальный кулон исчез. На следующий день Николь оказалась совершенно здоровой, будто ничего не произошло. Она рассказала маме о том, что случилось вчера, хотя Кэти уже знала обо всём от мужа. Кэтрин тоже узнала черты Рауля де Шаньи в описании спасителя дочери, но, в отличие от Эрика, не подвергала это ни малейшему сомнению. - Это твой хранитель, - сказала женщина малышке. – Он всегда будет тебя защищать. Но ты не должна намеренно подвергать себя опасности, если не хочешь его огорчить. - Мамочка, я так люблю его! – воскликнула Николь. – Пожалуйста, давай пойдём к реке, может, я снова там его увижу! Сегодня погода вновь была очень солнечной и тёплой, поэтому Кэти взяла девочку за руку и пошла с ней на прогулку. Постепенно они дошли до упавшей старой ивы, из-под которой вчера с огромным трудом удалось извлечь незадачливого пьяницу, навсегда утратившего возможность свободно передвигаться. Сейчас здесь было пусто и тихо. Кэтрин чуть заметно улыбнулась, посмотрев на громадное дерево, поверженное грозовым ветром на того, кто осмелился угрожать её дочери. - Мама, что это? – вскрикнула малышка, бросившись к ветвям ивы. – Смотри! На одной засохших веток что-то сверкало в лучах солнца. Николь протянула руку к этому предмету и взяла его. Это оказался кулон в форме сердца из горного хрусталя на серебряной цепочке. С этого дня девочка постоянно носила найденное украшение, зная, что это подарок её прекрасного принца.