Sweater Weather.

Здесь слишком холодно. Твои пальцы начинают дрожать, а я беру твои руки в свои, потому что они теплые, в то время как твои – ледяные. Ты будто бы задаешь вопрос только одним взглядом, а я неуверенно киваю в ответ. Здесь слишком холодно для твоих нежных рук, и я не могу допустить, чтобы тебе было холодно, и дело не только в этом, но сегодня это будет считаться правдой. И мы сидим в комнате съемной квартиры, за которую ты отдаешь копейки, и в которой только поздней осенью появляется долгожданное тепло. Роскошных бедных районов не бывает. Тем более в Лондоне. На то он и Лондон. Ты рассказываешь, что устроить сюрприз на день рождения Джексона не получится, потому что твое присутствие больше не будет для него радостью, и потому что теперь праздничные вечеринки для него будет готовить другая девушка. Черты ее лица более нежнее, улыбка сияющей, а ноги длиннее. А еще уже бывший парень счастлив, и нет смысла его тревожить. (И твои руки больше не в моих) А мне вдруг стало интересно, существует ли счастье, когда тебя нет рядом? Да и не бывает такого, чтобы кто-то был лучше тебя. И Джексон полный идиот, раз упустил тебя. Но мои слова сейчас казались бы глупостью, потому что они неуместны. Пусть и правдивы. Твое тело начинает дрожать, то ли от холода, то ли от грядущей истерики, и мне было бы на душе спокойнее, если бы дело было в недостаточно высокой температуре комнаты. Я тебя обнимаю одной рукой, потому что боюсь, что ты оттолкнешь. Но ты не отстраняешься. Даже наоборот: прижимаешься к груди и тихо всхлипываешь, а мне только и остается, что гладить тебя по спине, потому что любое слово сейчас будет лишним. А я хотел бы ответить, что никто не достоин твоих слез, и хотел бы сейчас видеть твое лицо, и вытирать каждую слезу. Но это было бы непозволимой роскошью для слишком бедного района, и слишком холодной квартиры. Ты говоришь, что тебе очень жаль, что из-за тебя я оторвался от важных дел, от Киры, и, в общем, от чего-нибудь, ради тебя. Я отвечаю, что дал обещание, которое обязан выполнить. Про ссору с Кирой я не упомянул, и про то, что мы с ней расстались, тоже. Мои проблемы отошли на второй план тогда, когда открылась дверь этой квартиры. Ты уже меня не обнимаешь, сидишь немного дальше, чем до этого, и ладонью вытираешь слезы, иногда смеясь со своей глупости. И невзначай упоминаешь, что температура, кажется, снизилась, а я снимаю свой свитер, и протягиваю его тебе, объясняя, что мне и так тепло, а тебе только простуды не хватало. И ты его одеваешь. Кажется, мой свитер тебе идет больше, чем мне. Впервые меня устраивает температура комнаты.