И она действительно тонула. Тонула в море страхов, вины и раскаяния. © Джоджо Мойес «После тебя»
Над дверью прозвенел колокольчик, дающий понять, что в помещение кто-то вошёл. Оливер Ким, как гласил бежевый бейджик на жилетке, был мужчина лет тридцати-сорока с ярко выраженной азиатской внешностью. У него были небольшая родинка рядом с бровью, которая, однако, сразу бросалась в глаза, если посмотреть на мужчину, и тёмные густые волосы, зачёсанные назад. Он встрепенулся, как только услышал звук колокольчика, и подошёл к входной двери, попутно убирая ножницы в карман на поясе. — Здравствуйте, что вас интересует? — буднично протянул он, и в голосе его совершенно не слышалось акцента, будто он был коренным англичанином. — Здрасьте, — кивнула Джинни, оглядываясь по сторонам. — Нам нужно платье, только не бальное, а какое-нибудь лёгкое. — Я всё-таки не думаю, что это хорошая идея, Джинни, — вновь начала препираться Гермиона. Вся ситуация казалась ей совершенно неуместной и глупой. — Он просто пригласил меня поужинать, мы будем говорить об оплате больничного счёта, — гриффиндорка пошла за продавцом и подругой. — Это ты так думаешь, — младшая Уизли потрогала ткань платья, которое ей любезно предложил Оливер. — Но на самом деле он рассчитывает на большее, — она помотала головой, показывая на другое платье. — На что? — Гермиона встала истуканом, чувствуя себя совсем не в своей тарелке. Джинни остановилась и развернулась к Грейнджер лицом. — Ты красивая и молодая девушка, как ты думаешь? Конечно же, чтобы встречаться с тобой! — рыжая вручила девушке короткое белое платье в руки. — А все эти разговоры про твою маму… Это просто предлог! Он тебе нравится? — Но сейчас не время… — Гермиона прошла в примерочную и задернула бархатную красную шторку. И действительно, Грейнджер даже чувствовала себя неловко от этого. — Ты не ответила, — Джинни сложила руки на груди. Гриффиндорка сняла с себя рубашку и джинсы, в которых как раз собиралась на «свидание». — Я не знаю, — девушка начала влезать в платье, тяжело вздыхая и краснея. — Как не знаешь? — послышалось за шторкой. — Вот так, не знаю, — гриффиндорка всё-таки нечеловеческими усилиями завязала белый ленточный бант на пояснице, который как раз подчёркивал фигуру, иначе бы платье болталось и делало любую девушку прямоугольником. — И где, кстати, Фред с Джорджем? На самом деле, от девушек близнецы отстали ещё на втором магазине, но Гермиона всё не решалась спросить. Для Джинни избавиться от «надзирателей», приставленных к ним миссис Уизли, было счастьем, а вот Грейнджер чувствовала себя неудобно и постоянно оглядывалась в поиске, сама не зная почему. — Они ушли в сторону какого-то магазина, может, купят лягушек и подбросят их Рону в постель. Гермиона одёрнула шторку. — Прекрасно выглядите, — сделал комплимент Ким, держа в руках ещё десяток платьев того же цвета, которые Джинни отклонила. Он, как и любой другой продавец, похвалил бы Гермиону даже в картофельном мешке, только бы его купили. — Нет, не то, — младшая Уизли помотала головой. — У тебя глаза не загорелись. — А должны? — Гермиона посмотрела на себя в зеркало. — Конечно, что за вопрос? — У нас времени не хватит, пока мы будем искать, что зажжёт мои глаза… — Примерь вот это, — гриффиндорка протянула Грейнджер очередное белое платье, только это было, видимо, сшито ровно по фигуре, и к нему не прилагалось никаких поясов. — Да и кто говорит, что идёт на свидание за два часа до него?! — Но я не говорила, что это свидание… — прошептала Гермиона, стягивая одно платье и надевая другое. — Ты идёшь с парнем, а значит, должна выглядеть на все сто. Тем более, если он тебе нравится. Грейнджер не стала спорить, что бы ни говорила Джинни о симпатии к интерну, потому что знала — бесполезная вещь, и задумалась, в очередной раз глядя на себя в зеркало, что никогда не думала выглядеть «на все сто» перед Роном, который ей нравился. — Джинни, — девушка вышла из примерочной, пытаясь застегнуть молнию на спине, — помоги, не получается… Она почувствовала, как сильные руки, определённо не руки младшей Уизли, аккуратно взяли её за талию, выпрямили спину, легко нажав на позвоночник, и медленно застегнули молнию. Щёки Грейнджер стали розоватыми, а по телу пробежала волна мурашек. Подсознание неосознанно желало почувствовать эти руки снова, и в этот раз Гермиона не стала отрицать очевидного и такого смущающего факта. Девушка развернулась и, подняв голову, увидела довольно задумчивое лицо Фреда, что заставило её сердце уйти в пятки. — А где Джинни? — Это платье тебе не идёт, — произнёс близнец, всё также не прерывая зрительный контакт с отличницей. — Джинни и Джордж пошли смотреть платья в ателье через дорогу, чтобы сократить время. И ты опять покраснела. Но как раз в этот момент колокольчик снова прозвенел и в магазин вернулись вышеупомянутые родственники близнеца. — Вау, это то, что нужно, — Джинни захлопала, вытерев тыльной стороной ладони лоб. — Ты такая красивая в нём! — Пусть померит ещё это, — проговорил Фред за её спиной, что опять вызвало у девушки волну мурашек. — Оно лучше. — Мне не нравится этот цвет, — рыжая помотала головой, глядя на светло-жёлтое платье, которое держал близнец. Оно было совершенно простое: с расклёшенной юбкой, длинноватое и без выреза. — Оно классное, — кивнул Джордж, одобряя выбор своего брата, что ещё раз подчеркнуло, что они не разлей вода. — Эй, Грейнджер, а что ты сама-то думаешь? Джинни выжидающе посмотрела на Гермиону, видимо ища в ней поддержку. Из магазина она вышла в белом.***
То место, в котором она и Вилл собирались поужинать, находилось достаточно далеко от центра Лондона, но не так далеко от её дома. Живот Грейнджер, после двухчасовой беготни по магазинам с близнецами и Джинни, издавал звуки китов в Тихом океане, и она шла на это свидание, надеясь хотя бы на хорошую еду, а не только на компанию. Помещение, в которое зашла Гермиона, было, к счастью, небольшое — она не любила шумные заведения. Тут было довольно спокойно: тихо играла музыка в стиле инди, официантов не было видно, пара молодых людей целовалась в углу за столиком, пахло свежим прохладным воздухом и цветами, что спасало от вечерней летней жары. — Гермиона, рад встрече, — вдруг услышала она за своей спиной и резко обернулась. Вилл, который, в отличие от неё, был одет скромно и буднично — слегка потертые джинсы и синяя рубашка мягкой ткани, застегнутая под горло, — прошёлся взглядом по её одежде и, кажется, слегка смутился. Ей-богу, в этот момент Гермиона была готова провалиться сквозь землю. Кто дал ей идею пойти с Джинни покупать это чёртово платье? Сейчас оно казалось настолько неуместным, что девушка буквально вспыхнула от неловкости, однако, к счастью, этого было не видно из-за приглушенного света в помещении. — Я уже заказал кое-что, ты же не против? — Вилл улыбнулся, помогая Гермионе присесть за столик. — Нет, конечно, — девушка ответила ему такой же полуулыбкой, складывая руки в замочек и подпирая ими лицо. Ложь. Она была против, но ничего подобного Грейнджер ни за что не сказала бы вслух. — Как у тебя дела? — Хорошо. Они снова замолчали, однако их переписка всегда была насыщенной, они обсуждали всё: от медицины до политики, да и в больнице болтали часто, но недолго, однако сейчас разговор почему-то не клеился. — А как ты? — Тоже неплохо. И звенящую тишину прервала официантка в длинном чёрном фартуке. Она поставила на стол две тарелки дымящегося стейка с листьями салата, а затем бокал с красным вином и высокий стакан, видимо, с соком для Гермионы. — Спасибо, — почти в унисон ответили они, тогда девушка быстро удалилась, оставив их нарушать тишину лишь столовыми приборами. — Твою маму выпишут в середине следующей недели, — проговорил Вилл, делая глоток напитка. — Это хорошо, — мягко улыбнулась Гермиона, стараясь есть медленно и не подавая виду, что она жутко голодная и съела бы сейчас всё и сразу. Диалог пошёл только тогда, когда Грейнджер спросила интерна о его работе в больнице, ссылаясь на то, что сама являлась дочерью врачей. Парень, видимо, решивший, что Гермиона желала пойти по стопам своих родителей, начал рассказывать о всех тонкостях поступления в медицинский университет и дальнейшей учебы. Но Гермиона не пойдёт по стопам родителей и глубоко в душе радовалась этому. — Кстати, что там насчёт оплаты? — Грейнджер аккуратно пила чай вместо десерта. Сладкого не хотелось. — Какой оплаты? — Вилл нахмурился, но также остался привлекательным с женской точки зрения. — Ах, оплаты. У миссис Грейнджер страховка, плюс, думаю, тот факт, что она врач, все смягчит, не волнуйся. — О, это хорошо. Кое-как расправившись с десертом, Гермиона устремила взгляд в окно, где крыши домиков уже отражали лунный свет. Видимо, стало слегка прохладно. — Извини, но у меня скоро начнётся ночная смена, я пойду? — Вилл привстал, открывая кошелёк и доставая оттуда несколько купюр. — А, да-да, конечно, — Гермиона проследила за его действиями. — Не стоит, у меня есть деньги. — Не делай меня невежественным, — коротко улыбнулся парень. — Я хоть ещё и не полноценно работаю, но деньги у меня есть. Увидимся? — Конечно, — девушка кивнула. Ещё чуть-чуть посидев, допивая оставшийся чай, Грейнджер поднялась и вышла. В лицо сразу же ударил прохладный летний воздух, заставляя плечи и ноги гриффиндорки вмиг покрыться мурашками. Было холодно, но приятно холодно. Неприятное ощущение все ещё не покидало её и скребло когтями по душе. Было глупо решить, что она понравилась Виллу и устроить весь этот цирк. Настроение испортилось окончательно. Девушка пошла вниз по улице, в ту сторону, где обычно стоят такси, чтобы доехать до паба, который благополучно должен был перенести её в Косой переулок. Вероятно, когда она придёт в Нору, Джинни будет расспрашивать о её проведённом времени с парнем, но говорить на эту тему совершенно не хотелось. Вся затея с самого начала была безуспешной. Хотя, чего она вообще хотела от него? Гермиона мотнула головой, прогоняя навязчивые мысли. — Девушка, подождите! — раздался сзади чей-то голос, и она чуть развернулась. Небольшая компания парней, видимо, старшеклассников, что Грейнджер определила по одинаковой одежде и голосам, шла прямо навстречу ей. Они слегка шатались, когда вдруг остановились, нетвёрдо стоя на своих двух. Гермиона скрестила руки на груди, стараясь немного согреть себя и понять, что от неё нужно компании пьяных подростков, которые, видимо, даже не подозревали, что стоящая перед ними девушка может быть даже немного их младше. — Понимаете, — начал было тот, кто её окликнул. У него были чёрные кучерявые волосы, щеки покрылись красными пятнами от выпитого алкоголя, а глаза будто заволокла пелена. — Мы студенты… — он подошёл чуть ближе, сунув руки в карманы, изредка бросая взгляд на своих не менее пьяных товарищей. — Только что отметили день рождения друга, шли по улице и тут увидели такую милую девушку, ну просто глаз не оторвать! Грейнджер поджала губы, чувствуя, как ноги становятся ватными от внезапно подступившего страха. Она хотела уйти, но не могла пошевелиться. — Мы бы хотели вас, мисс, угостить чем-нибудь, если вы, мадам, не против… — проговорил теперь уже другой парень, чуть ниже брюнета, перебарщивая с притворной вежливостью. — Вы же не против? Гермиона нашла в себе силы развернуться и пойти дальше, но её сразу же перехватили за плечо и развернули обратно. Она вздрогнула, глядя на то, как сильно сжал её руку брюнет, не рассчитывая силу, и подняла на него испуганные карие глаза. — Отпустите, я не хочу. Но слушать её никто и не собирался. — Ты нормальная? — парень нахмурился, глядя на Гермиону. — Мы тут шляемся уже битый час в поиске кого-нибудь и так просто вот тебя отпустим? «Не хочу»? Не ври, какая глупость! — Отпустите меня, — вновь повторила Грейнджер, пытаясь вырвать руку, но ей это не дали сделать — один из парней ударил её по затылку. Какая она к чёрту гриффиндорка, если даже с компанией пьяных подростков справиться в одиночку не может? — Господи, хватит вырываться уже, — процедил брюнет, и в этот же момент Грейнджер резко отдавила ему ногу каблуком, сильно ударила по голени и настолько быстро, насколько могла, побежала по улице. Сзади послышалась нецензурная брань, а затем Гермиона почувствовала руки, сцепленные вокруг её талии, и начала брыкаться, стараясь вырваться, однако её держали крепко. Туфли девушки упали на асфальт. — Отпусти… — гриффиндорка почти плакала. — Достала уже, чёрт побери, — брюнет все ещё морщился от боли, подойдя к Гермионе вплотную. — Давай сюда, — он протянул руку, и один из парней вручил ему какую-то стеклянную бутылку с тёмно-красной жидкостью, которая переливалась в свете уличных фонарей. Грейнджер крепко закрыла рот, все ещё стараясь вырваться, но безуспешно. — Открывай рот, — брюнет схватил её рукой за лицо и сильно надавил пальцами на щёки, заставляя Гермиону всё-таки открыть рот, а потом опрокинул бутылку. — Пей. Грейнджер не хотела пить, но ей приходилось, остатки вина, которые она старалась выплюнуть, стекали розовыми ручейками по подбородку и щекам, а затем пропитались на платье. Она почти захлёбывалась, но брюнет не остановился, пока бутылка наполовину не опустела. Парень разжал руки, и Гермиона не устояла на ногах, рухнув на асфальт. Рот наполнился слюной, а послевкусие от вина, в котором, скорее всего, было больше спирта, чем самого вина, заставлял морщиться. Её сильно затошнило, так что она закрыла рот рукой, стараясь прогнать накатившее ощущение. Ещё не хватало, чтобы её стошнило прямо посреди улицы. — Вставай давай, чего разлеглась? — брюнет схватил её за локоть, собираясь поднять, но гриффиндорка сразу же почувствовала, как он разжал руку. Парень упал рядом с ней, не удержав бутылку, которая с характерным звуком разбилась об асфальт, а все её содержимое разлилось. Грейнджер подняла глаза и встретилась взглядом с Фредом, который тут же отвёл его и ударил другого парня, который упал на асфальт, но был сильно пьян для того, чтобы встать на ноги. Брюнет встал с асфальта и ударил по плечу Фреда разбившейся бутылкой, что заставило парня отвлечься и ударить его вновь, тут же, видимо, ломая брюнету нос, так как по его подбородку потекла кровь. — Ты в порядке? — Фред взял за руку Гермиону, поднимая её с асфальта. — Пойдём отсюда. Грейнджер повиновалась, семеня босиком за близнецом и сдерживая беззвучные рыдания. Колени тряслись, её всё ещё тошнило, а от одной мысли о том, что было бы, если бы Уизли не оказался рядом, хотелось плакать ещё больше. — Гермиона? — Фред чуть обернулся, когда они уже перешли на другую улицу по переулку. Девушка заметила, что его зрачки сильно расширились и еле-еле была видна голубая радужка. — Господи, — близнец прижал её к груди, чувствуя, как она сильно прижимается к нему в ответ и плачет, как все её тело дрожит, и ненавидел себя за то, что вообще отпустил её к какому-то чёртовому медику, который даже проводить её не смог. — Тише, я тут, всё хорошо. Гермиона чувствовала, как сильно стучит сердце Фреда под рубашкой, и в его объятьях начала успокаиваться. Истерика отходила, возвращая ровное дыхание. Господи, она уже посмертно ему должна за всё, что он сделал для неё. — Гермиона, посмотри на меня, — близнец аккуратно дотронулся до её подбородка, заставляя девушку поднять голову. — Скажи мне, ты ведь недалеко отсюда живёшь, так? Гриффиндорка кивнула, все ещё не отпустив Фреда и вцепившись в его рубашку, словно в спасательный круг. Его губа была разбита, она немного кровоточила, почти так же, как и бровь. — Пойдём к тебе домой, уже поздно, — близнец взял её за руку, переплетая с ней пальцы. — Нужно привести тебя в порядок, я не могу трансгрессировать — это опасно. Гермиона не стала спорить и доказывать, что с ней всё в порядке, — всё было ни черта не в порядке. — Фред… — наконец подала голос девушка, когда они миновали ещё два переулка. — Да? — Как ты оказался там? — Это твой дом? — Фред остановился, указывая кивком на собственность Грейнджеров, которая, видимо, уже была не их. — Да, — девушка кивнула, не обращая внимания на то, что Фред проигнорировал её вопрос. Когда они зашли в холл, в доме стояла звенящая тишина, нарушаемая только дыханием их самих. Неужели дома никого нет? Гермиона отпустила руку Фреда, давая ему разуться, а сама пошла на кухню и, открыв стеклянный графин, сделала несколько больших глотков воды прямо из горлышка. — Никого нет? — Фред заглянул в комнату, поворачивая голову из стороны в сторону. — Отец опять играет, видимо, — отстранённо ответила Грейнджер, ставя воду обратно. — Фред… — Что? Её взгляд упал на пол под ногами близнеца, где вырисовывалась небольшая лужа бордовой вязкой жидкости, которая постепенно расплывалась по паркету. — Фред, что с тобой? — она в два шага преодолела расстояние между ними, хватая его за руку и смотря на то, как по рукаву стекает кровь, которой уже давно пропиталась его одежда. — Он тебя задел. — Всё нормально, — Уизли отмахнулся, выдирая ладонь рук Гермионы, и заметил, что они все ещё трясутся, перепачканные в его крови. — Не геройствуй, — резко оборвала его Грейнджер, прикусив губу, и вновь схватила его за руку. — Пошли, наверху есть аптечка. Она, несмотря на протесты, усадила Фреда на свою кровать, предварительно дав ему полотенце, а сама отправилась в ванную комнату искать маленькую белую коробочку, которую мама хранила за зеркалом. Быстро найдя предмет, девушка вернулась в спальню и резко остановилась. Её взгляд упал на мускулистое тело Фреда, которое отражалось в свете луны. Щёки постыдно покраснели, что заставило её отвести взгляд, но всё-таки подойти к семикурснику. — Ты смущаешься? Гермиона подняла взгляд и уставилась на довольно ухмыляющегося парня. Она смочила вату и приложила её к руке Фреда, отчего он вздрогнул и зашипел, вызвав у неё смешок. — Грейнджер. — Что? — Гермиона улыбнулась, убирая грязную вату на салфетку, и взяла другую микстуру для обеззараживания. — Больно, — близнец улыбнулся в ответ, смотря на то, как девушка ловко накладывала зеленоватую мазь на сложенный вчетверо бинт и прикладывала его к его плечу. Она наклонилась так близко, что Фред почувствовал, как от неё пахнет алкоголем, и вновь нахмурился, отводя взгляд. Он ненавидел эти глупые правила, которые установили в Хогвартсе, будто бы против маглов магию применять нельзя. Если бы было можно, Гермиона бы не попала в такую ситуацию и не пострадала. — Притягиваешь неприятности, а, Грейнджер? — Как ты оказался там? — Гермиона вновь проигнорировала его вопрос, взяла пластырь, предварительно продезинфицировав рану, и приклеила его на бровь семикурснику. — Я должен был тебя встретить на Косом переулке, — Фред отвёл взгляд и начал разглядывать комнату девушки, вновь замечая то, какая она по-детски девчачья. — Но тебя долго не было, поэтому я пошёл туда, куда мне сказала Джинни. Потом я спросил у маглов на улице, и они мне показали дорогу, но официантка сказала, что ты недавно ушла. Как видишь, не зря… — Поверни голову ко мне, — Гермиона взглянула на губы близнеца, неожиданно прикусывая свои, и хотела приложить к нижней губе Фреда вату, но он остановил её, перехватывая руку и заставляя выкинуть вату куда-то на пол. Парень притянул лицо девушки к себе за подбородок, касаясь её губ своими губами и мягко целуя. Гермиона опешила, но потом закрыла глаза и неуверенно ответила на поцелуй близнеца, чувствуя вкус чего-то сладкого и металлического. Фред не растерялся, пользуясь моментом, и углубил поцелуй, положил руки на её талию, притягивая к себе на колени, так что девушка села на близнеца, расставив свои ноги по его бокам. Его язык начал исследовать её рот, теперь он уже ярко чувствовал вкус алкоголя и винограда, который заставлял его буквально пьянеть от неё. Гермиона вообще ни о чем не думала, пользуясь моментом и краснея с каждым движением рук близнеца по своей талии. Её голова была ватная. Семикурсник обнял Гермиону, поглаживая её по спине и чувствуя, как поцелуй перерастает из нежного в страстный и как ему становится тесновато в джинсах. Он чувствовал, как щеки краснеют от возбуждения. И вдруг Грейнджер оторвалась от Уизли, недоумевающе хлопая глазами. — Дурочка, — Фред обворожительно улыбнулся, удивляясь её невинности, и схватил Гермиону за плечи рукой, потянув на мягкую кровать. Уж что-что, а совращать малышку Грейнджер он не собирался. — Закрывай глаза, я хочу спать. — Фред, но… — Гермиона заёрзала под его рукой. — И слышать ничего не хочу, Грейнджер. Спи.