Неправильно и желанно

Что может быть хуже для оборотня помимо первого обращения и первого полнолуния? Для Алекс худшим стало даже не драка с другим оборотнем. И даже не то, что она чуть не разорвала какую-то собачку, которая на нее залаяла, взбесив внутреннего зверя. Совсем не это. Девчушка мечется по дому, не зная куда себя деть. Ее настроение прыгает, как солнечный зайчик – непостоянный, перепрыгивающий с места на место, скрывающийся, когда пропадает солнце и вновь появляющийся с первым же лучиком. Она нервничает без причины, разрывая одну из подушек, усыпая перьями пол. Это не приносит никакого успокоения. Пытается поиграть в одну из стратегий – едва не разбивает ноутбук, взбесившись после первой же атаки на ее персонажа. Рыжик озлоблена, раздражена и в то же время она напугана и растеряна. Не понимает, чем ж вызваны такие эмоции. Нет, когда у нее только проявилась эмпатия, было так же, но.… Но ведь не может же быть так, что у нее снова проявляются какие-то супер способности, связанные с эмоциями? Конечно же нет. Это бред. Но тогда какого черта с ней творится?! Хьюстон успокаивается лишь когда оказывается в комнате брата. Здесь так сильно пахнет им, все буквально пропитано им. Девушка сворачивается на его кровати, обнимая подушку, утыкаясь в нее носом и довольно мурлычит. Сильный мускусный запах успокаивает ее, позволяя расслабиться и помечтать. Вот только мечты будоражат сознание. Это неправильные мечты – желания? – о таком нельзя думать. Алекс ворочается, все так же обнимая подушку и подкладывая ее себе под голову, пока, наконец, не поворачивается лицом к стене, которую и изучает взглядом. Ей не следует думать о том, какой у нее красивый брат. Как на него заглядываются девчонки из ее класса, когда он забирает ее со школы. Как он крепко ее обнимает, прижимая к себе. Нельзя думать о том, как он любит разгуливать по дому без футболки, за что Алекс частенько ворчит на него. Этот, невинный, на первый взгляд, образ брата в чуть приспущенных штанах, без футболки, такого разгоряченного и родного, вызывает странную реакцию – волчица урчит, представляя старшего Хьюстона совсем не в роли брата. Далеко не в этой роли. Алекс краснеет, закрывая лицо ладошками, тряся головой, будто бы стараясь избавиться от этого наваждения. Вот только разбушевавшаяся фантазия не успокаивается, подкидывая все новые образы парня. Его прикосновения. Его взгляды. Его ласковый голос, когда он успокаивает девушку после ночных кошмаров. Оборотень ерзает на кровати, переворачиваясь на спину и тихо стонет, еще больше краснея от этого. Ей стыдно, очень стыдно. Ведь она представляет брата! Никакого-то там симпатичного одноклассника, а брата. И это.. странно. - Алекс? – тихий, напряженный, с едва слышимой хрипотцой, голос Макса, заставляет девушку подпрыгнуть на кровати, резко сев, вновь краснея. Прядь рыжих волос спадает на глаза, от чего девушка тихо фыркает, убирая ее в сторону, настороженно смотря на брата, который замер на пороге, словно бы не решаясь войти. Девушка чувствует его эмоции и… это ее пугает. Пугает и возбуждает. Брат насторожен, напряжен, возбужден и с трудом контролирует себя. Алекс же не понимает, чем вызвана такая реакция. Она что-то не так сделала? У него плохой день? Или что-то случилось? Она поджимает под себя ноги, наклоняя голову на бок, следя за тем, как Макс все-таки делает шаг вперед и снова замирает. - Что? Чего ты так смотришь? – бормочет рыжая, пока брат делает еще один шаг, останавливаясь у самой кровати. Он тяжело дышит, словно… словно почувствовал что-то приятное и хочет надышаться этим ароматом. Странно. - Ты так пахнешь… - Еще более хриплым голосом отвечает Макс, поднимая руку, проводя кончиками пальцев по щечке девушки, смахивая еще одну упавшую прядку волос. Это прикосновение отзывается дрожью по ее телу и судорожным вздохом. Ей приятно, до жути приятны его касания и хочется большего. Намного большего. Алекс шумно сглатывает, когда брат садится на край кровати, находясь так близко к ней. Сейчас она может заметить, как расширены его зрачки, как он жадно смотрит на нее, как на свой самый драгоценный приз. Это льстит, подкупает, будит что-то глубоко внутри, от чего ее волчица урчит и едва ли не ластится к парню. И, пожалуй, именно эти ощущения, взрываются пугающей мыслью в ее голове. Лекс приоткрывает рот, изумленно смотря на Макса, понимая, что же с ней творится. Страшно и одновременно с тем так хочется попробовать. Но ведь это неправильно! Ее мысленные метания прерывает Макс: он легко, будто бы боясь навредить этим, берет ее руку, поднося к лицу. Закрывает глаза, глубоко вдыхая и касаясь носом ладошки. Чуть щекотно от его горячего дыхания, но Алекс не особо обращает на это внимания. Она заворожена тем, как сейчас выглядит ее брат. Покоренным. Опьяненным. Жаждущим. - Макс. У… у… у меня течка. – едва слышным шепотком произносит Рыжик, а брат и не думает шевелиться. Лишь короткая улыбка дает понять, что он ее услышал. Он улыбается шире, проводя носом ломаную линию к ее запястью, прижимаясь к нему губами. Вроде бы ничего особенного, а Алекс уже скулит, сжимая бедра и ерзая на кровати. Макс отстраняется, поднимая голову, смотря на свою сестренку. Но сейчас он видит не родную девочку, а желанную девушку. Он хочет ее, хочет как никого другого и с этим желанием трудно совладать. Да еще и его волк утробно рычит, словно бы говоря ему, что делать. Это ведь его Алекс, его маленькая сестренка, которую он оберегает от всех и вся. Он не позволит ей мучиться и сходить с ума из-за собственной, кхам, физиологии. - Я знаю. – Коротко произносит Макс, поддаваясь вперед, притягивая сестру в свои объятья и осторожно целует. Девушка не отвечает, ошарашенно замирая, кладя ладошки на грудь парня. Но не отпихивает его, а ведь он этого ждал. То, что она не отстраняется и не пытается вырваться, действует на парня как будто бы разрешение на продолжение. Мягко валит сестру на кровать, нависая над ней, легко целуя уголки губ, опаляя дыханием. Алекс кажется, что она с ума сходит. Это так неправильно, целоваться с собственным братом, находясь под ним. Неправильно, ненормально, извращенно, но так желанно! Девчушка отстраняется, растерянно смотря на брата, стараясь не спускаться взглядом на его губы, которые так хочется вновь почувствовать на своих. Мягко коснуться кончиками пальцев, провести вверх, чувствуя быстрый пульс. Макс жмурится, закусывая нижнюю губу. И, черт бы его, это так соблазнительно смотрится. - Макс, ты… ты ведь мой брат. – Шепчет девушка, опуская руки, стараясь сдержать желание прикоснуться. – Это неправильно. - Только скажи, и мы это забудем, как будто ничего и не было, Рыжик. – Открывает глаза, смотря на сестренку, и понимает, что забыть это будет очень трудно. Она так пахнет, так растерянно смотрит на него, так невинно облизывает губы, так призывно ерзает, сжимая бедра и чуть подрагивая. Это будет очень трудно забыть. Да и заставить себя хотя бы просто подняться с кровати будет испытанием. Его волк совсем не хочет забывать это, отстраняться и позволить сестре уйти в свою комнату, оставив его наедине с ее запахом. Она так… привлекательна. И плевать, что это неправильно! Макс замирает, молясь, чтобы Алекс его отпихнула от себя, и в тоже время, надеясь, что она этого не сделает. Да, она его сестра. Но он не хочет, чтобы какой-то урод причинил его маленькой сестренке боль. Это ведь Алекс. Его маленькая Алекс. Рыжик коротко выдыхает, все-таки опуская взгляд, долгих несколько секунд смотря на приоткрытые губы брата. И понимает, что она пропала. Так сильно хочется, что противиться этому нет ни сил, ни желания. Девчушка судорожно вздыхает, приподнимаясь, запечатлев осторожный поцелуй на губах брата, который вздрагивает всем телом. Видимо не ожидал того, что это произойдет. И он срывается. Глухо рычит, углубляя поцелуй, прижимаясь к девушке. Алекс тихо стонет сквозь поцелуй, обнимая брата, отдаваясь во власть эмоций, полностью перестав контролировать себя. Пуговицы на ее рубашке отрываются, не выдерживая силы оборотня, который рванул хрупкую ткань на себя. Лиф так же не может противиться Хьюстону старшему. Разорванные вещи летят на пол, когда парень припадает губами к шее, которую ему с таким удовольствием открывает Алекс, поворачивая голову в сторону. Горячие поцелуи сводят с ума обоих, стирая какие-либо границы между ними, оставляя лишь всепоглощающее желание, граничащее с потребностью. Макса едва ли не потряхивает от возбуждения, когда он спускается поцелуями к груди сестренки. Короткий взгляд, брошенный на ее личико, перед тем как обвести языком ореолу правого соска. Судорожный полувздох-полустон словно эхом отдается в ушах парня. Алекс запускает ладошку в волосы брата, чуть оттягивая их у корней. Нравятся подобные ласки? Парень урчит, целуя, осторожно покусывая напряженные соски, проводя языком по горячей коже, слизывая такой приятный запах. Лаская девушку, наслаждаясь ее тихими стонами, которые она все еще старается как-то сдержать, Макс избавляет ее от остатков одежды, вновь дрожа от такой запредельной близости. Рыжик кусает свои губы, но все равно не может сдержаться, постанывая от каждого прикосновения, от каждого мимолетного взгляда на брата, который смотрит на нее с таким восхищением и обожанием. Он никогда ТАК на нее не смотрел. Девушка ерзает, когда Макс отстраняется, жадно оглядывая ее тело. Недовольный стон и он вновь целует ее, спускаясь ниже, проводя языком внизу живота, заставляя Алекс кричать. Она тут же закрывает рот ладошкой, боясь, что бабушка может вернуться с работы. Уж ей-то точно не понравится то, чем они занимаются. Да и плевать. На все плевать. Рыжик вздрагивает, кусая собственную руку, лишь бы снова не закричать, чувствуя горячее дыхание, а затем и медленное прикосновение губ на внутренней стороне бедер. Макс ухмыляется, сжимая руками ее бедра, вновь проводя губами, обдавая дыханием половые губы. Девушка скулит, убирая ладонь от лица, жалобно, с мольбой в голосе, шепча имя брата. А ему только этого и надо – проводит языком, ощущая невероятный вкус, мягко посасывает каждую половую губу, а затем проводит кончиком языка по клитору, втягивая его в рот. Алекс вновь кричит, сгребая ладошкой одеяло на кровати, поддаваясь навстречу ласке, моля о продолжении. Одна рука парня сильнее стискивают ее бедра, вылизывая ее, осторожно проникая пальцами другой руки, растягивая ее, подготавливая. Девушка напрягается, царапая ноготками кожу головы брата, выгибаясь и дрожа, но явно не от холода. Максу и без того трудно себя сдерживать, а умоляющие стоны сестры разрушают его самоконтроль к чертям. Она такая сладкая, такая страстная. Но надо сдерживаться, нельзя причинить ей боль. Парень и сам едва ли не стонет, ускоряя ласки, когда Алекс вновь выгибается в его руках. Крупная дрожь проходит по ее телу и девчушка задыхается в своем первом оргазме, разрывая ворот футболки брата. Тот поднимается с кровати, избавляясь от одежды, пока рыжая томно, все с той же мольбой, смотрит на него. Макс возвращается, нависая над девушкой, раздвигая ее ножки, проводя напряженным, сочащимся смазкой органом по ее половым губам. Рыжик стонет, требовательно целуя его, притягивая ближе, приподнимая бедра. Она уже не может терпеть всего этого, ей мало таких ласк, тело требует продолжения и парень это прекрасно понимает. Короткий взгляд в темные, от желания, зеленые глаза, словно бы чтобы удостовериться, что она не передумала. Такая же короткая улыбка и новый поцелуй, когда парень резко входит в нее. Алекс вскрикивает, впиваясь ногтями в спину брата, прокусывая его нижнюю губу до крови, вздрагивая всем телом, когда тот отодвигается и вновь входит – резко, сильно, до боли и новых вскриков. - Прости, маленькая, прости. – Шепчет Макс, целуя ее, ловя губами пару слезинок, с трудом сдерживаясь. Она такая узкая, горячая, влажная, что трудно заставлять себя не двигаться. Девчушка морщится, облизывая губы, понемногу расслабляясь, отвлекаясь на поцелуи. Хьюстон по-прежнему не двигается, упираясь одной рукой в кровать, дабы не раздавить своим весом сестренку, другой же зарываясь в растрепанные волосы, перебирая их, словно успокаивая ее. Поцелуи на ее шее, груди, и Алекс окончательно расслабляется, обвивая бедра брата ножками, притягивая его ближе. Поначалу медленные толчки становятся чуть резче, а девичьи стоны громче. Парень улыбается, радуясь тому, что боль отступила, и девушка больше не морщится, покачивая бедрами в такт его толчкам. Это так хорошо, до безумия хорошо, сладко, что не хочется, чтобы все это прекращалось. Ускоряется, толкаясь быстрее в податливое тело, проводя ладонью по ее груди, теребя между пальцами горошины сосков, ловя губами такие желанные стоны. Рыжик выгибается, расцарапывая ногтями спину брата, прижимаясь к нему крепче, порывисто целуя его плечи и шею, сильно кусая, оставляя на коже красные отметины, которые скоро сойдут. Парень рычит, вжимая девушку в кровать, двигаясь быстрее, стараясь доставить ей как можно больше удовольствия. Она вскрикивает, впиваясь в его губы каким-то отчаянным поцелуем, сжимаясь вокруг него в нахлынувшем оргазме. Алекс дрожит, сильнее прижимая брата к себе, целуя его, чувствуя, как тот изливается в нее. Они еще долго лежат в кровати, обнимая, и целуя друг друга, пока девушка не засыпает, утомленная произошедшим. И лишь затем, нехотя, Макс одевается, укутывая сестру в одеяло, поднимая ее на руки, и несет в ее комнату. Укладывает ее на кровать, присаживаясь на край, смотря на девчушку, которая вытягивается, сжимая его руку и не желая отпускать. Это вызывает легкую улыбку на губах парня, когда тот наклоняется, оставляя короткий поцелуй на припухших губах сестры, высвобождая ладонь из ее ручонок. Бесшумно выходит из комнаты, напоследок бросая ласковый взгляд на спящую, и закрывает за собой дверь.