Город Ангелов

      Странно слышать подобное вместе с ругательствами, поэтому он не сразу улавливает основную мысль. А когда все же понимает высказывание, замирает. Это «я люблю тебя» в нынешней обстановке звучит как упрёк, но тем не менее не теряет значения. Кастиэль судорожно выдыхает, глядя на Мэг, она вовсе поменялась в лице и сейчас, вероятнее всего, уже жалеет о сказанном, но поздно.       Ярость и злоба, до сих пор клокочущая в нём, оседает где-то внутри, а на поверхность выбивается едкое чувство вины. Он подвёл её, разочаровал, причинил боль всем своим поведением, сделал больно человеку, который любит его. Наверное, единственному человеку, который так искренне, пусть и со злостью в голосе проговорил то, чего он ни разу не слышал в свой адрес.       Он в смятении, нужно что-то ответить, а что именно? Нельзя молчать, но он не может даже открыть рот, всё тело сковывает. От этого дурного состояния грудная клетка начинает сильнее вздыматься, лихорадочно вбирая в лёгкие воздух.       А любит ли он? Не задумывался как-то вовсе над значением этих слов. Для него всё просто — если хочется быть рядом, он будет. Не обозначал словосочетаниями их взаимоотношения, просто наслаждался близостью, скучал, хотя всё это было странно и в новинку. Признавался сам себе, что подобное влечение и повсеместное желание быть вместе слишком сильно.       Мэг в ожидании его реакции поджимает губы, они начинают подрагивать, она на грани.       — Люблю тебя, — это рвётся у него из горла глухо и неожиданно. Слышит, как звучит собственный голос и чертыхается про себя, делает шаг ей навстречу. Натыкается на выставленные вперёд ладони, девушка отрицательно мотает головой.       Она уже перестала злиться на себя и начала волноваться его молчанию. Кас просто стоял, пялился на неё и упорно молчал, на лице при этом не было совершенно никаких эмоций. Застыл, как статуя. Молчание затянулось, Мэг ожидала насмешки, хохота, фраз из арсенала «И чё?». Но никак не ожидала того, что он выдал, немного хриплым приглушённым голосом. Вместе с произнесёнными словами ушла та пелена безразличия во взгляде, вернув прежний.       Может, считает, отделался этой фразой и замял всё? Короткое «Люблю тебя», чтобы отмахнуться и всё произошедшее забудется, а она начнёт прыгать рядом и визжать от радости? Что-то не так…       Мастерс вздыхает — она не верит ему. После того, что увидела, сомневается, сможет ли впредь по-прежнему воспринимать его, человека в котором необузданная агрессия, наигранное поведение, язвительные и жестокие слова каким-то образом уживаются с тем добрым, милым в своей застенчивости Касом.       Сейчас, кажется, что она знает двух разных людей, а её признание адресовано вовсе не тому бесновавшемуся подонку, измывающемуся над проституткой. Как быть в таком случае? Любить одну сторону и ненавидеть другую? Так нельзя, от этого можно сойти с ума.       Осознаёт, что он также на взводе и надо подбирать слова. Чёрт возьми, боится его! Мужчина делает шаг ей навстречу, а она выставляет ладони, своего рода преграду, не давая ему приблизиться — сейчас не время. Запуталась и ещё не успокоилась, чтобы до конца осознать произошедшее, всё как следует обдумать.       — Не говори так, чтобы только меня успокоить, — выдыхает Мэг, её ладони упираются ему в грудь, которая от напряжения кажется каменной.       — Отвечаю правдой на правду… — он изумлённо смотрит сначала на её руки, затем переводит взгляд на лицо.       «Не поверила?» — бьётся о черепную коробку. Он сказал правду, признался самому себе, решил озвучить, считая это правильным, а она сомневается. Становится досадно, обидно, это просто откровенно злит. Впервые открылся, поддался чувству, а ему не верят и не верит та, которой он не хочет врать, которой он не врал с момента их знакомства.       «Что если она меня использовала, чтобы узнать сведения? А теперь, когда дело сделано, можно списать со счетов…» — ещё более безумная мысль посещает его. Нет, этого не может быть, невозможно так притворяться. Нужно успокоиться, не цепляться за глупые мысли, рождаемые очередным приступом злости.       — Стало быть, ты мне не веришь?       — Я не знаю, чему верить. Ты слишком непредсказуемый. Сейчас ты один, десять минут назад был другим: психованным садистом с бешеными глазами. Кас, ты чертовски меня пугаешь этими перевоплощениями! — Мэг нервно усмехнулась и перешла на повышенный тон.       — Ну прости, я не думал, что ты такая мнительная. Всё-таки работаешь в полиции, а шугаешься лёгкого мордобоя, — с насмешкой выплёвывает Кас, сунув руки в карманы брюк.       — Мнительная? Лёгкого мордобоя? — Мастерс снова приходит в ярость, а его выражение лица и тон голоса, с нескрываемой издёвкой, только подливают масла в огонь. Наглая ухмылка, которую хочется стереть с его физиономии. — Ну ты и сволочь!       Негодование, от которого начинает не хватать воздуха, обида, что он такого мнения о ней. Всё вперемешку, поддаётся эмоциям, и совершенно забывает о безопасности, сокращает расстояние до него, размахнувшись, бьёт кулаком по лицу. Точно в челюсть. От встречи с его лицом руку пронзает боль, но Мэг не обращает внимания.       Кас немного отшатнулся от неожиданности, удивлённо смотрит на неё. Потом выпрямляется, делая шаг ближе и уже с вызовом, глядя ей в глаза, произносит:       — Давай, бей! Я знаю, можешь лучше!       Мэг, не обращая внимания на его слова, повторяет удар, уже вложив в него всю силу. Очередная вспышка боли, заставляет разжать пальцы и размять их.       Кас лишь встряхивает головой, проводит языком по разбитой губе, поднимает на Мэг нахальный взгляд:       — Ну как? Легче?       Кровь. Боль сводит челюсть. Она словно отрезвляет. Не нужно поддаваться эмоциям, которые доводят до безумия каждый раз, когда он позволяет им взять верх. И сейчас, если дать им волю, он не простит себе это, всё может закончиться трагично. Нужно успокоиться, остановить её. Как она не понимает, что играет с огнём, не нужно подливать бензин на тлеющие угли. Старается из последних сил совладать с собой. Нервы натянуты до предела,       Мэг отрицательно мотает головой и, сжав кулак, снова замахивается, но он успевает перехватить её запястье, выкручивая, она другой рукой хочет освободиться, но бестолку. Девушка успевает только вскрикнуть, когда оказывается прижата грудью к припаркованной машине. Обе руки заломлены за спину, стальная хватка, до боли, до синяков. Она старается вырваться, начинает сопротивляться, в ответ на эти действия Кас лишь сильнее прижимается к ней, припечатывая своим весом её к холодной поверхности автомобиля. Оказывается совершенно беспомощна, по своей вине.       — Релакс! — он шепчет ей на ухо, выдыхая каждую букву сбившимся голосом. От него до сих пор еле ощутимо пахнет табаком, сквозь одежду ощущает тепло его тела.       — Уймись! А то ведь я могу сорваться, не железный. Но я этого не хочу. Нам обоим нужно успокоиться! — Кастиэль держит её запястья, они кажутся такими хрупкими, что сожми с большим усилием — и они сломаются. Надо сбавить обороты.       — Пусти… — она прерывисто дышит и, зажмурившись, упирается лбом в холодную поверхность, от соприкосновения с металлом невольно вздрагивает, — мне больно, Кас!       Он ослабляет хватку, потом и вовсе отпускает её, делая шаг назад. Мэг поворачивается к нему, потирая запястья, где остались красноватые следы от его пальцев.       «Перегнула палку, одной пощёчины было бы вполне достаточно» — думает про себя, глядя на разбитую губу, следит за движением его языка, который слизывает алую проступающую жидкость. Но тут не только её вина, нечего было дразнить. Сам всё усугубил, довёл до крайности, когда можно было всё разрешить менее драматично.       — Можешь считать меня монстром… — он спокойно проговаривает это, поправляя галстук и, застегнув пуговичку на рубашке, что каким-то образом оказалась расстёгнутой при этой возне.       — Ты думаешь, я хочу быть таким? Нет! — он вздыхает, потирая челюсть, — но я не могу быть другим, не умею. Я сказал тебе правду. Можешь верить или нет, это твоё право.       — Ты прав, надо успокоиться, — Мэг морщится от неприятных ощущений на коже. Завтра будут синяки. Она вздыхает. — Но это не значит, что я на тебя больше не злюсь!       — Лады, — Кас в примирительном жесте поднимает руки.       — И мне до сих пор не по себе из-за того, что ты сделал с той бедной девушкой, — Мэг поправляет одежду.       Кас на её реплику только выдаёт смешок:       — Если бы ты не сбежала и досмотрела представление до конца, так не злилась. Я избавил её от множества ненужных вопросов и проблем. То, что она сделала, мягко говоря, плохо, и за это её нужно отправить на тот свет. Но, благодаря мне, на данный момент об этих грешках знают только трое: ты, я и она. А то, что я устроил - всего лишь необходимость, Эрика теперь не станет задавать ей вопросов. Это наша с ней разборка, и они нос свой не сунут, — Кастиэль вздыхает. — Не буду кривить душой, я взбесился. Ты бы на моём месте поступила так же… Но именно благодаря тебе я её не покалечил, сдерживался кое-как.       — Но это же жестоко! — Мастерс отрицательно мотает головой.       — Жестоко? Чертовски верно, но иначе нельзя. Жизнь, знаешь ли, штука жестокая сама по себе. — Кастиэль в очередной раз проводит языком по губам и, повернувшись, направляется к своей машине.       Какого чёрта он вообще перед ней оправдывается? Сам не понимает, зачем раскрывает все карты. Чувствует острую необходимость всё разъяснить, убрать недопонимание, оправдать каждое своё действие. Получил по физиономии, и это, должно быть, пошло на пользу. Голос у Мэг смягчился, уже хорошо. Значит, всё улажено, для него, по крайней мере, инцидент исчерпан, и они помирились. Или не помирились? Он не знает, так как никогда ещё не ссорился так, что после испытывал вину. И, признаться, ощущения не из приятных. Кастиэль знает, что сейчас нужно — выпить, много, столько, чтобы забыться до самого утра.       Мэг смотрит ему вслед, оставаясь на месте. Переваривает сказанное. Не сразу получается вникнуть в сказанное Касом. Да и мозг вероломно не желает вдумываться, наверное, слишком сильный стресс за такой короткий промежуток времени, и нужно взять тайм-аут. Усталость во всём теле, хочется присесть, а лучше прилечь и, закрыв глаза, провалиться в сон, а всё произошедшее забыть, как дурное сновидение или поразмыслить на ясную голову. Она смотрит вслед удаляющемуся Касу, руки в карманах и опущенные плечи. Становится чуточку жалко, что ударила его, хочет догнать и обнять, но её Величество гордость не позволяет этого сделать.       — Ну чё, идёшь? — Кас обернулся к ней с улыбкой во все тридцать два, — или почешешь пешком через весь город?       — Иду, — фыркнула Мэг, быстрым шагом приближаясь к нему, — придурок!       — Я все слышу, — он засмеялся.       — Извиняться не буду… — Мэг гордо прошествовала мимо него.       — Я тоже не собирался, — Кастиэль достал из кармана ключи, подходя к машине. — Если думаешь, что у нас какой-то разлад, то хочу тебя разочаровать, всё путём!       — Путём у него всё, оно и видно, — Мэг остановилась напротив дверцы, сложив руки на груди: — Не откроешь?       — Сама разучилась, что ли? — Кас усмехнулся, но всё-таки обошёл машину и открыл перед ней дверь. — Залазь!       — Не разучилась, хочу тебя достать, — бубнит Мэг.       — Как это мило, — Кастиэль хлопает дверцей и идёт на место водителя.