Please sing me inner motive

Мы будем петь приятным цветом, света мелодию плетя Время летит со страшной скоростью, и Гарри с трудом улавливает, что происходит вокруг. В один момент они сидят в кафе в центре маггловского Лондона, и вот они уже заканчивают устанавливать палатки в каком-то лесу, куда их аппарировала Гермиона. Он вроде бы участвует в процессе, но его разум отключен, и «просыпается» только лишь когда вся их небольшая компания собирается вокруг костра, а его подруга деловито выуживает из своей сумочки запасливо припрятанный провиант. Умница Гермиона, ни он, ни Сириус даже не задумались о таких простых, но необходимых вещах. Гарри с благодарностью принимает из её рук сэндвич и, только надкусив, понимает, насколько он на самом деле голодный. Сириус и Рон, кажется, тоже понимают, как им повезло со спутницей, потому что в их взглядах к Гермионе читается чистейшая благодарность. Она же, словно не замечая всеобщего восхищения, смущенно достаёт ещё один сверток с едой: - Гарри, я думаю, они слегка помялись, но вкус от этого поменяться не должен. Я надеялась, что окажусь не права, но подозревала, что сегодня случится что-то подобное, поэтому, вот, захватила,.. – она смущенно замолкает, и показывает содержимое коробки – потрепанные но целые пирожные. – У тебя все-таки день рождения, и я подумала, что совсем не праздновать нельзя. Поттер порывисто обнимает подругу, не в силах найти хоть какие-то подходящие слова. Сама ситуация кажется до ужаса абсурдной – у костра собрались четверо взрослых немного потрепанных магов, только несколько часов назад сбежавшие с банкета, и празднуют День рождения. С чаем и пирожными. Краем глаза Гарри замечает ухмылку Сириуса. Крестный достает из-за пазухи небольшую флягу и с ухмылкой предлагает отметить «по-взрослому». Правда, под хмурым взглядом Гермионы торопливо добавляет что-то про взрослую же сдержанность. В конце концов каждый из них получает в чай капельку чего-то «из взрослой фляги». Гарри долго смотрит в свою кружку, а когда поднимает взгляд, то замечает, что глаза каждого и их небольшой компании обращены на него. «Хотят поздравить,» - мелькает в голове запоздалая мысль, и Поттер неуверенно улыбается. - Ну, что, с днем рождения, дружище, - хрипло, но тепло бормочет Рон, сидящий напротив. - С праздником, Гарри. В следующем году обещаю тебе хороший торт, - мягко шутит Гермиона. - Поздравляю тебя, Гарри, - завороженно слушает он глубокий голос Сириуса. Его правая рука будто бы сама собой отлепляется от чашки, и на полпути встречает крепкую и теплую руку крестного отца. Сейчас этот жест не вызывает в нем ни капли смущения. Ему просто хорошо. Он не один. *** Открывая двери, будь готов посмотреть назад Как ни странно, но дни в бегах проходят на удивление размеренно, и даже в какой-то степени лениво. Никаких погонь по нескольку раз на дню, секретных вылазок – если только маггловские магазины можно считать тайными убежищами врага, но даже Пэдфуту это, в конце концов, наскучивает. Сириус каждый раз одергивает себя за такое мышление, но намертво впечатанный в него дух годриковского авантюризма с поистине королевским неудовольствием требует утолить свою жажду действий. Его младшие компаньоны внешне никак не показывают хоть каких-то признаков неудовольствия нынешней ситуацией. Гарри с Гермионой практически все свободное время проводят за исследованием природы хоркруксов. Сириус ни в коем случае не винит их в том, как они живут сейчас. Особенно Гарри, он никогда не сможет обвинить его, даже если тот самолично наложит на него десять Круцио подряд. Но он все чаще замечает нотки неудовольствия в глазах Рона. Тот, в отличие от крестника и его подруги, все чаще уединяется в компании колдорадио и этого мерзкого медальона. Сириус откровенно жалеет о договоре носить его по очереди. Даже не зная сути этой гадости он чувствует, как от нее фонит самой Темной магией. Эта железка своим присутствием сильно напоминает дементоров, поэтому носить её на шее он даже не пытается. Гарри каждый раз с пугающим пониманием смотрит на то, как он убирает медальон в карман. В какой-то из вечеров, вернувшись из вечернего обхода он с удивлением понимает, что в палатке кроме Гарри никого нет. Его крестник сидит у с какой-то книжкой и задумчиво теребит висящий на шее хоркрукс. Сириус подходит ближе, и медленно заглядывает ему через плечо. В руках у Гарри альбом, отданный ему Петуньей, раскрытый на одной из ранних фотографий Лили. Крестник задумчиво поднимает глаза, а Сириус поражается тому, насколько его взгляд не похож на тот, что, казалось бы, абсолютно идентично смотрит на него с фотографии. Взгляд Гарри тяжелый и измученный, но глубокий и теплый. Завораживающий. И только для Сириуса. Как никто не смотрел на него. Прости, Джейми… - Сириус, - не вопрос, не просьба. И даже не обращение. Констатация факта, которая только недавно появилась в, на удивление, мягком голосе. - Привет, Гарри. Я обновил охранные чары. - Спасибо. Рон с Гермионой куда-то отошли. Наверное, им очень хочется побыть наедине. А я тут... – неловко заканчивает он фразу. - А ты тут, - эхом отзывается Блэк, и садится на узкий неудобный диванчик. В этой палатке вся мебель, словно проникнувшись фамильной блэковской строптивостью, при внешнем расчете на двоих все равно не дает достаточного простора. Их колени соприкасаются, но Сириус и не думает как-то исправить ситуацию. Его крестник немного напрягается, но сразу же расслабляется и вновь переводит взгляд на страницу. - Сириус, скажи, вы же с мамой были друзьями? - Конечно. Пусть она и была иногда страшно занудной, но все равно, веселой и храброй. И Джеймсу могла хорошую трепку задать, если тот перегибал палку. Мы на нее ворчали, конечно, но все равно спорить всерьез не собирались. Она, в конце концов, всегда была права. Гарри кивает, поглощенный своими мыслями. Он переворачивает страницу, и привычно хмурится. Сириуса до зубовного скрежета раздражает тот факт, что уже к двадцати пяти годам у Гарри наверняка появятся характерные морщины, и он никак не может на это повлиять. За такими нелепыми мыслями он не сразу обращает внимания на то, кого изображает фотография, а когда осознает, то уже хмурится сам. На фото все та же милая девочка, его давняя подруга, в компании с хмурым мальчиком с характерным носом и длинными сальными волосами. - Скажи... - крестнику даже не нужно продолжать начатую фразу. - Да, это он. Лили общалась с наши драгоценным Снивеллусом. Думала, что в нем есть что-то хорошее и светлое. Чем это обернулось, ты и сам знаешь. Гарри хмурится со страшной силой, и Сириусу страшно хочется стереть это болезненное выражение с его лица. В совершенно спонтанном порыве он наклоняется к уху крестника, и очень тихо выдыхает: - Хочешь, я научу тебя анимагии? *** На повороте, следи за магией Спонтанно возникшие занятия оживляют вяло текущую жизнь их маленького лагеря. Конечно, Гарри не может не предложить заниматься Рону и Гермионе, и они с радостью берутся за очередную авантюру, словно это необходимый им воздух. Занятия жутко сложные, но Гарри и не ждет, что сможет перекидываться через месяц после начала. Его отцу понадобилось несколько лет, чтобы полностью овладеть этим искусством, но тогда у Мародеров не было никакого учителя, и все тонкости приходилось постигать самим. Но с ними Сириус, один из тройки самых молодых анимагов в истории, поэтому то, на что у Мародеров уходили месяцы, им дается за недели. Гарри с радостью погружается в немного путанные объяснения Сириуса и беспрекословно выполняет все, даже самые, казалось бы, нелепые требования. Он видит, что его усилия не пропадают даром: видит это в теплой улыбке крестного и его ненавязчивом поощрении. Как оказалось, миф о том, что аниформа напрямую зависит от Патронуса, это всего лишь миф, о чем им и сообщил Сириус. - В твоем случае, Гарри, Патронус принял форму того, что близко тебе и способно защитить, - говорит он, мягко вглядываясь в глаза Сохатого. Боли в его взгляде почти нет, лишь глубокое чувство ностальгии. – Ты всем сердцем искал связи с родителями, и призвал отражение Джеймса в себе. Но ты – не он, поэтому я не думаю, что твоя форма будет такой же. Ты будешь собой, а Джеймс будет шагать рядом, - он, словно забывшись, тянется и треплет Сохатого по голове, и тот растворяется, не сводя глаз с Бродяги. Гарри сглатывает образовавшийся в горле комок и не может найти в себе силы на разговор весь оставшийся вечер. *** Идти, подпевая симфонии оружия, что написана на снегу Сириус не может унять беспокойство. Новое занятие на пару месяцев сильно сплотило их, но в компании все равно зреет раскол. Блэк не учитель, что он сам отлично понимает. Если для Гарри его немного путанные объяснения кажутся чем-то абсолютно логичным и ясным, то вот умнице-Гермионе новое искусство поддается с большим трудом. Рон в их группе отстает больше всех и предсказуемо злится. Решить проблему было бы просто, будь у них нужные книги. Сириус помнит, где именно в библиотеке в особняке они лежат, но поход туда крайне рискован. Он даже не хочет думать, как отреагирует на его предложение Гарри, но прогресса у них нет, и сделать что-нибудь нужно, поэтому Блэк готов пойти на авантюру. Крестник исподлобья смотрит на него: - Нет, Сириус, это слишком опасно. Снейп знает тайну и может нагрянуть туда в любой момент. Я не могу тебя отпустить, - волнуется. У Сириуса мягко тянет в груди. - Гарри, эти книги нам необходимы. Твои друзья явно не понимают, что за чепуху я несу, скоро кто-нибудь из них окончательно сорвется. - Но Сириус, ты вполне понятно все объясняешь, - непонимающе моргает Гарри. Сириус немного грустно усмехается: - Это для тебя все понятно. Мы же почти всегда вдвоем время проводим. А Рон с Гермионой, они ко мне так не привыкли. Разве они тебе никак не дали понять, что им наши занятия не так легко даются? Гарри немного краснеет и отводит глаза. Сириус понимает, что почти победил. - Гарри, я приду туда только на пятнадцать минут. Как только найду, что нужно, так верну. Ну а Снивеллус…со Снивеллусом я уж справлюсь.