Наша последняя осень.

"Выходя из дома, я думаю о тебе. Возвращаюсь, а мысли снова заняты лишь тобой. Где бы я не находилась, что бы я не делала, перед глазами всегда стоит твой образ, твой голос звенит в ушах, твои глаза, твоя улыбка, словно кадры из фильма, всплывают в памяти.. Зачем? Зачем ты это делаешь? Ты, словно смертельный вирус, поражаешь клетки моего организма. И эта болезнь, под названием зависимость от тебя, совершенно неизлечима. С каждым днем все больше тебя во мне. Я вновь стала игрушкой в твоих загребущих руках. Ответь, если ты уже не принадлежишь мне, то зачем мне принадлежать тебе? Не понимаю. Ты проникаешь в глубины моего бытия даже сейчас, в эту самую секунду, а я ничего не могу с этим сделать. Остановись! Тебе нравится меня мучать? Причинять мне адскую боль? Ненавижу тебя.. Ну почему, почему мне так хочется исправить на "люблю"? Ты ушел из моей жизни так резко, так быстро, так незаметно, что мне до сих пор не верится. Отпускать тебя - это словно вырвать половину сердца из груди. В этом есть и моя вина, безусловно. Прости меня, молю тебя, Родерих, прости. Думаешь, будь у меня шанс повернуть все вспять, я бы так себя и вела? Я просто была глупа. Глупа настолько, что не понимала, насколько ты мне дорог. Не понимала и не ценила твои чувства, твою заботу, твою любовь, твои страдания. Извини, любимый, извини.. В тот самый 1918 год все рухнуло. Мост между нами сгорел, а пепел развеялся по ветру. Больше нет повода думать о тебе. Я каждый раз обещаю себе забыть тебя навсегда, но воспоминания, словно на зло, всплывают в голове в ту же секунду. Мне не хватает твоего ворчания, твоих нежных прикосновений, звуков рояля из соседней комнаты, того, как ты произносил мое имя и даже сочинял для меня музыку. Признаюсь. А сейчас, когда мы случайно встречаемся, и я ловлю на себе твой взгляд, голова пустеет в тот же момент. Когда ты произносишь мое имя, пусть и не так нежно, как раньше, но все же произносишь заветное "Элизабет", по телу проходит дрожь, железная, сковывающая. Мне так тебя не хватает. Но ты.. Ты никогда об этом не узнаешь. Думай, что я счастлива без тебя. Счастливее, чем когда-либо. Поверь в это. И выпусти меня из своих цепких пальцев, Родерих..

От Элизабет Хердевари для Родериха Эндельштайна. С любовью. Вернись ко мне. "

Дописав эти строки, а затем вычеркнув оттуда все теплые слова, девушка еще долго сидела, сверля письмо взглядом. Ее темно-русые волосы красиво струились по спине волнами, но некогда прекрасное личико совсем осунулось, а любимый всеми задорный взгляд лукавых глаз потух, выражая полную безжизненность. Элизабет знала, что до Родериха письмо не дойдет никогда. Теперь он был чем-то недосягаемым. Смешно.. Ведь Прага была всего в нескольких часах езды от Будапешта. Эндельштайн оставил ее, так зачем проситься назад, словно какая-нибудь дворняжка? Венгрия была выше этого. С разрывающимся от болт сердцем в груди девушка скомкала очередное послание, крик, отчаянный вопль о помощи и бросила его в мусорную корзину, уже переполненную такими письмами. На глаза Элизабет навернулись слезы, и она, шумно вздохнув, без сил сползла вниз по спинке кресла. Прикрыв и так уже заплаканное лицо руками, Венгрия не смогла удержаться от подступающих к горлу рыданий. Повисшая в комнате тяжелая тишина прерывалась лишь громкими всхлипами, которые все-равно никто не услышит. Элизабет перетерпит эту боль, переждет. Но никогда, ни при каких обстоятельствах не признается в своей слабости ему. Ему, который и был ее единственной слабостью.