I burn with you Weʼll see it through I burn in you It will never be the same as it was before Itʼs true Weʼll see it through I burn in you But weʼll never be the same as we were before.* Lacuna Coil — «I Burn In You»
Это было странное ощущение. Да, именно странное. Чуть позади меня медленно шагал воскресший мертвец. Если, конечно, это действительно был Сехун. Разум мой отказывался это принимать, подбрасывая ужасные картинки окровавленной комнаты. Столько крови… Он не мог выжить. Тем не менее, сомнения закрались глубоко в мою душу. Под усиленное перешептывание стаи мы вошли в дом, который когда-то принадлежал моей семье и силой был отобран Крисом. Что ж, похоже, дом теперь снова стал моим, но это сейчас волновало меня меньше всего. Мое сердце трепетало от предвкушения, но в то же время я боялась… Боялась, что это может быть вовсе не мой Сехун, а очередной волк-одиночка, тиран, пришедший, чтобы силой захватить власть в стае. Но если это все-таки Сехун… Простит ли он меня? И с какими намерениями пришел? Больше всего на свете я боялась увидеть в его глазах ненависть, презрение или глубокую обиду. Этого я точно не переживу… Но все мои сомнения испарились и уступили место нескончаемому потоку слёз, когда меня крепко обхватили теплые руки и горячий шепот опалил мое ухо: «Я так скучал по тебе, Маро». Я медленно развернулась и встретилась со взглядом любимых глаз. Это действительно был он… Мой Сехун. Он здесь и он живой. В порыве сильных чувств, которые нахлынули на меня, словно лавина, я бросилась ему на шею, шепча несвязные слова любви и умоляя простить меня. — Тихо, тихо… — тихо произнес он, слегка ослабив мою цепкую хватку на своей шее. — Это я, это правда я… Но я лишь сильнее сжала его в объятиях. Я и представить не могла, насколько сильно скучала по нему, насколько сильно полюбила этого человека. Тонкий и в то же время терпкий запах жасмина, исходивший от Сехуна, заполнил мои легкие, сводя меня с ума. Только теперь я в полной мере осознала, что Се стал моим воздухом, моей жизнью, моим всем. Я невесомо, нежно поцеловала его губы. В этом не было ни капли похоти или же бездумной страсти, лишь одна безграничная любовь. Но это был самый чувственный и интимный поцелуй в моей жизни, несмотря на то, что мы едва касались губ друг друга. — Сехун… — чуть оторвавшись от него, прошептала я. — Да, — ответил он, устремив на меня полный нежности и любви взгляд. — Я не хотела… Я не была властна над своей природой, — ощутив жгучую боль вины, пролепетала я. — Понимаешь? Не бросай меня, пожалуйста… — Не брошу, — выпалил он. — Ты подарила мне новую жизнь, новую сущность. Как я могу уйти, когда навсегда привязан к тебе? Это дар, Маро. Слова застряли где-то у меня в груди, и я смогла лишь натянуто улыбнуться. Я считала, что Сехун должен ненавидеть меня, ведь быть оборотнем — это вовсе не дар, это самое настоящее проклятье, а он благодарит меня… Что ж, это его выбор. — Маро… — неуверенно начал Се, заглянув в мои опухшие от слез глаза. — То, что сказал тот вожак… О ребенке… Это правда? Я еле заметно кивнула ему. Сехун прикрыл глаза и широко улыбнулся. — У меня не было случая сказать это раньше… — с мягкой улыбкой сказал он. — Ну, думаю, ты понимаешь почему… Когда я увидел тебя на озере, увидел, как ты обратилась в человека… Я влюбился в тебя без памяти. Я словно знал тебя раньше и встретил снова, — Се вдруг усмехнулся. — Не знаю, как такое возможно… Ну, влюбиться с первого взгляда. Никогда не верил в подобное. В моей памяти вдруг всплыло воспоминание из детства. Когда я была маленькой, мама рассказывала мне о том, что мы — оборотни — любим один раз в жизни. Она поведала мне об истинных парах, говорила, что однажды я обязательно встречу того, кто в один миг станет моим миром, говорила, что я все сразу пойму, едва услышу его запах. Вот только она не предупредила, что это может быть и не оборотень… Я взглянула на Сехуна и улыбнулась. — Просто мы с тобой — истинная пара, — произнесла я, запустив пальцы в его светлые, мягкие волосы, и новая волна жасминового аромата окутала меня, подчиняя своей воле.***
Долгое время я просто рассматривала Се, прикасалась к нему пальцами, чтобы в сотый раз убедиться в том, что он живой и не является плодом моей фантазии. Он, казалось, все понимал без слов и смиренно позволял мне делать с ним все, что захочется, каждый раз при этом одаривая меня теплым взглядом карих глаз. — Я все равно не понимаю, — прикоснувшись ладонью к его щеке, произнесла я. — Как? Как ты выжил? От ран, нанесенных оборотнем, люди умирают… — Не знаю, Маро, — спокойно ответил Се. — Я смутно помню, как ты набросилась на меня. Тогда я был напуган до смерти… — Прости… — одними губами произнесла я. — Я знал, кто ты, знал, что твой укус смертелен, но… Честно сказать, не ожидал такого исхода. Я очнулся и увидел, что кругом сплошная кровь. Сухая, запекшаяся. Видимо, я был… мертв достаточно долго. Тебя же рядом не было. Я совершенно растерялся, не понимал, что происходит. А потом я почувствовал… голод и еще почему-то сразу понял, что обычная еда для его утоления не сгодится. Ноги сами повели меня в лес. Я пришел к нашему озеру, и там… я начал меняться. Только что я был человеком, а сейчас уже вижу свое отражение в воде… Я стал волком, — Се рассказывал об этом, опустив взгляд в пол и сжимая мою ладонь. — Моей первой добычей стала белка, — усмехнулся он. — Я думала… Была уверена, что это невозможно, — выдохнула я, нахмурившись. Этот вопрос сильно волновал меня, и я подумала, что кто-нибудь из старейшин сможет на него ответить. Я быстро нашла Лухана и попросила его привести Нами — самую старшую волчицу в стае. Лу задал мне всего лишь один вопрос: «Это ведь он, верно?», устремив на меня жгучий, ревностный взгляд. Я многозначительно промолчала, и он с тяжелым вздохом отправился на поиски. Лу прекрасно понимал, что кроме дружбы я не смогу ему дать ничего, но время от времени все же одаривал меня вот такими взглядами. Но мне не было жаль, ведь он однажды тоже найдет свою волчицу. Свою истинную пару. И если бы в этот момент мы были вместе, Лу без зазрения совести бросил бы меня ради нее. Такова наша природа. И Лухан знал об этом не хуже меня. Просто мне повезло чуточку больше, и я встретила свою пару раньше него. Вернувшись в дом, я заметила в гостиной Сэру, которая все еще лежала без сознания в какой-то неестественной позе с запрокинутыми руками, и ее пепельные волосы разметались по полу. Видимо, я слишком сильно ударила ее… Тем не менее, я отчетливо слышала ее дыхание и сердцебиение. Жить будет. Наверное. Разбираться с ней сейчас у меня не было никакого желания, и я решила отдать судьбу сестры Криса в руки стаи. Пускай они решают, какую жизнь она заслуживает и заслуживает ли вообще. По мне так, она должна последовать за братом. Нами не заставила долго себя ждать и появилась на пороге комнаты спустя пять минут. Это была молодо выглядящая женщина с длинными каштановыми волосами. Люди дали бы ей от силы тридцать лет, но я-то знала, что ее истинный возраст давно перевалил за две сотни лет. Я сильнее сжала руку Се, увидев её строгий взгляд. У меня было очень плохое предчувствие, ведь такой взгляд не предвещал ничего хорошего. — Нами, скажи нам… — запнувшись, произнесла я, отведя от женщины взгляд. — Возможно ли превращение человека в оборотня? Она тяжело вздохнула и села напротив нас. Все в ней выдавало внутреннее напряжение. Нами явно было, что сказать. — Мы учим вас с детства, что обращение невозможно… — неожиданно мягким голосом выдала Нами. — Мы делаем это, потому что нет ничего важнее для волков, чем чистота крови, генов. Проще сказать вам, что обращение невозможно, чем запретить это делать. Понимаешь, Маро? Нет такого сильного соблазна нарушить запрет. Обращенные оборотни нечистокровны, они гораздо слабее. — Что ты такое говоришь, Нами? — прошептала я, будучи в полном смятении. — Он не смог бы справиться с Крисом, не помоги ты ему, — указав взглядом на Сехуна, продолжила женщина, откинув со лба непослушную прядь волос и сложив руки в замок. — Но важно сейчас не это, Маро. Обращенные не имеют права жить среди чистокровных волков и уж тем более — вести за собой стаю. А значит, мы не можем принять этого юношу ни в качестве члена стаи, ни в качестве вожака. Мы выберем нового лидера, а ему придется уйти. Прости, Маро, — она с сочувствием взглянула на меня. — К тебе это не относится, даже несмотря на то, что ты носишь ребенка от нечистокровного. Можешь остаться в стае, если хочешь. Все-таки мы очень ценили твоего отца, как вожака. — Это как вообще… — еле выдавила я. Я была шокирована таким исходом и просто замолкла. Сехун же был абсолютно спокоен. Кажется, он и не ждал, что стая примет его с распростертыми объятиями. — Я понял Вас, Нами, — наконец, учтиво выдал Се, нарушив гробовую тишину в комнате, поскольку я так и не нашла, что сказать на все это. — Я пришел сюда только для того, чтобы забрать Маро. У меня нет цели бороться за место в стае. Мы уйдем. Вместе, — он повернулся ко мне и добавил: — Если ты, конечно, согласна бросить стаю и уйти со мной… — Я только с тобой, — еле слышно ответила я, но Сехун все понял и ярко улыбнулся. Он нежно взял меня за руку, и вместе мы собирались покинуть мой родной дом, чтобы основать нашу собственную маленькую стаю. Уже на пороге я вдруг остановилась и обратилась к Нами, что теперь сидела ко мне спиной: — Нами, прошу Вас, присмотритесь к Лухану. Знаю, он молод и неопытен, но у него есть абсолютно все качества, чтобы стать достойным вожаком, — и я стремительно покинула комнату. С того момента мы с Сехуном стали изгнанниками. Я бросила стаю во второй раз, но теперь я сделала это ради любимого и ни секунды не жалела о своем выборе. Мы вернулись в дом Сехуна, но вскоре пришли к выводу, что жить среди людей мы не можем — слишком отличаемся от них, привлекая ненужное внимание. И мы ушли жить к озеру, туда, где нас не станут искать и где мы будем недоступны для любопытных глаз. Каждый день мы приходили на его берег — это стало нашей своеобразной традицией. Сехун брал с собой книгу и читал ее вслух, сидя под тем самым деревом, а я ложилась рядом и внимательно слушала его звучный, необычный голос. Все было как прежде… Но теперь, помимо нашего с Сехуном сердцебиения, я слышала трепетание еще одного крошечного сердца внутри себя.