В наши последние дни

Небольшая прямоугольная комната слабо освещалась круглой лампой, висящей под высоким потолком. Это был единственный источник света - в комнате не было ни одного окна. Лишь металлическая дверь, расположенная ближе к большому зеркалу, через которое с обратной стороны можно было наблюдать за происходящим. Серые стены нависали как скалы, пол выглядел так, словно был сплошным слоем нефти. Почти посредине этого тёмного моря возвышался округлый стеклянный стол с разводами после чистящего средства. За ним сидел средних лет мужчина, китаец, или, может, японец, в синем деловом костюме. Чёрные волосы, которых не успела коснуться седина, или они были тщательно выкрашены, и такого же цвета погасшие, но острые глаза забирали большую часть внимания на себя. Лишь потом были заметны худые щёки и выпирающие скулы. Возле него стоял мужчина много моложе. Одет он был в белый врачебный халат поверх зеленой рубашки и простых черных брюк. Рыжие волосы торчали в разные стороны и он изредка приглаживал их, после обязательно поправляя очки. Напротив этих двоих стояло пятеро людей, почти упёршись спинами в стену: трое мужчин и две женщины. Они были облачены в костюмы, состоящие из прочного материала, похожего на кожу или латекс, и толстых крепких пластин, защищающих самые уязвимые части тела. На голове у каждого был плотно сидящий шлемы. Глаза были скрыты желтым зеркальным пластиком забрал. Сами костюмы были практически идентичными, и отличались друг от друга лишь незначительными деталями, как то царапины и вмятины. Правда, у одного был встроенный рюкзак, или что-то вроде того. Мужчина в синем костюме вздохнул и, зачем-то подтянув к себе лист и ручку, внимательно посмотрел на пятёрку. - Снимите шлемы, - спокойно, но твёрдо попросил он. Но люди не повиновались, оставшись в своих «головных уборах». - Я сказал, снимите шлемы! - повторил сидящий за столом. Но когда и во второй раз они проигнорировали его, чёрноволосый нахмурился. - Я не люблю повторять несколько раз! Чаплин! - обратился он к своему помощнику. Тот кивнул и, поправив очки, нажал на красную кнопку пульта, который всё это время держал. Стоящих ударило током. Хоть костюмы плохо проводили электричество, они почувствовали разряд, сгибаясь и скрючивая пальцы на руках. - Снимите. Свои. Шлемы, - медленно повторил азиат. – Ну! Один из них потянулся к голове и аккуратным движением снял «железную шапку». Под ней оказался налысо выбритый темнокожий мужчина, с небольшой щетиной на лице. Он был огромен как по росту, так и в плечах. - Молодец, - холодно похвалил сидящий за столом. - Никто не хочет взять с него пример? Следующей шлем сняла одна из женщин: светлоглазая блондинка, постриженная под мальчика, со слегка припухшей от пореза нижней губой. - А вы трое? - обратился старший к оставшимся, но не получил ответа или хоть какой-то реакции. - Чаплин! Очкарик нажал на кнопку, вновь ударив их током. Но тройка стояла на своём, хотя доставалось и остальным. Им приходилось крепко сжимать зубы, чтобы не закричать. - Вам, что, нужно особое приглашение?! - Я не буду этого делать , - глухо сказал один из оставшихся мужчин. Он был ниже остальных, но не уступал своим телосложением темнокожему, будучи очень крепким. Его энтузиазма не подержал другой, открывая свое лицо. Это был молодой парень с пышным афро, хотя он был светлокожим, и оно совершенно ему не шло. Остались лишь двое. Чаплин нажал кнопку, опять поддав их электрическому разряду. - П-пожалуйста, - шепотом обратилась к ним светлоглазая, переводя дыхание после очередного удара. - Вы тоже снимите. Какая уже разница? - Быстрее! - скомандовал главный в этой комнате. Две фигуры, не переглядываясь, одновременно потянулись к головам и, нажав на специальные кнопки, последними сняли шлем, опуская их, продолжая держать их в руках как и остальные. Японец и его помощник побледнели, Чаплин даже не вздернул сползшие на нос очки. А истребители, как называли этих пятерых люди, отшатнулись и отошли. - Вы ведь,- тихо произнёс рыжий, - не люди... - Какая наблюдательность, - заметил темнокожий. Действительно, этих двоих было трудно отнести к роду человеческому. - Мутанты? - спросил человек в синем костюме, хотя прекрасно знал ответ. - Да,- ответили они в один голос. Японец поднялся и, без всякого страха, который он умело стер со своего лица, подошёл к девушке-истребителю со страшным клеймом мутанта. Она была совсем молода и вполне годилась ему в дочери, и, по сравнению с остальными «истребителями», имела ещё детское лицо. Ничто не выделяло бы девушку из толпы, если бы не широко расположенные друг от друга жуткие козьи глаза. - Ну, с юной леди всё ясно, - заявил чёрноволосый. – Она пионер, а вот ты… - Я не пионер, - перебила его девушка. - Пионеры – это люди-мутанты, обитающие в зоне, а не за ней. И, если вы в этом плохо разбираетесь, то, как получили эту работу и… Она не успела договорить, так как темноглазый, замахнувшись посильней, ударил её по щеке широкой ладонью. - Я - Оруку Саки, офицер Федеральной Полиции Америки, не люблю, когда мне грубят! Девушка только зло глянула на него бледно-желтыми глазами, держась за ушибленную щёку. На бледной коже тут же появился пылающий краской отпечаток руки, и она легонько потёрла отметину, в надежде чуть остудить обжегшую боль. Истребитель заправила за ухо прядь русых волос и посмотрела на стоящих слева от нее побратимов по оружию. Но те лишь отвернулись, щурясь с лёгким омерзением. - Я припомню это, - прошипела она, но Оруку уже не слушал, повернувшись ко второму мутанту. - А вот ты кто? Жаба? Мутант шумно вздохнул через широкие ноздри, раздувая их, и опустил взгляд. Его зелёная кожа, кое-где покрытая рудиментом чешуек, не должна была сбивать людей с толку, как и изменившийся внешне клюв. Наоборот, давать подсказку, кто же пред ними. - Знаете, а я не одобряю насилия над женщинами… - рептилия недобро посмотрел на офицера исподлобья. Голос его звучал низко и грубо, под стать необычной внешности. - Отвечай на мой вопрос! - офицер пропустил мимо ушей его фразу. - Я черепаха. - Значит, в ряду «истребителей» пионер и черепаха? Да-а, это пошатнёт всенародную любовь к вам, ой как пошатнёт! - Боитесь конкуренции? - вновь подала голос козьеглазая. - Боитесь потерять контроль? Такие, как мы, делают за месяц больше, чем вся ваша Полиция за три, а то и за четыре. Поэтому мы стали вне закона? - Ха-ха! Глупышка, - натянуто улыбнулся азиат. - Не смеши меня. Просто кучка аматеров. Если бы сейчас были в девяностых, то мы были бы только рады «помощи». Но сейчас другое столетие, и Полиция может обойтись и без таких, как вы. Саки резко пододвинул левую руку к лицу, посмотрев на свои электронные часы. Он приказал Чаплину, чтоб тот позвал охранника и заключенных увели. Ему пока больше не о чем было с ними говорить. Рыжий мигом выскочил за дверь и так же быстро вернулся, но уже со здоровенным амбалом, одетым в чёрную спец-форму. Хан, как его назвал начальник, открыл дверь и по одному выпихнул истребителей из комнаты, предварительно проверив, надежно ли сидят на них наручники. - Только без глупостей! - прикрикнул он, когда в коридоре оказался последний герой улиц. Как только дверь за ними закрылась, Оруку Саки снова сел за стол, расслабленно забросив руки за голову, и уставился в белый потолок. - Эм, сэр! - обратился к офицеру Полиции Чаплин. - Можно мне как вашему помощнику спросить кое-что? - Валяй, - позволил черноволосый. Мужчина в халате поправил очки. - А почему мы их не допросили? - А смысл? Какое дело, как там их зовут. - Я не совсем понимаю, сэр. - Разве я тебе не говорил о своей идее? Её приняли на ура. - Нет, сэр, боюсь, не говорили. - Мы отправим их в са-амую горячую точку - прямиком в зону. Тогда посмотрим, какие из них герои. И мы делаем из этого целое шоу! – он широко раскинул руки, изображая фейерверк. - Мы цепляем на них маячки, чтобы можно было отследить. Оружия давать не будем, обойдутся. Победит тот, кто дойдет до станции и останется живым. Или кто последним уйдет на тот свет. Обещаем им, что победивший отправится обратно на волю. Хм-хм, но это условно! Даже если кто-то из них и дойдёт до нужного пункта, то он всё равно останется там. - Это замечательная идея, сэр. Но шоу… Как это воспримут люди? Офицер засмеялся. У него был сухой и сдержанный смех. - Оно будет не для всех, Чаплин. Люди слишком хорошо относятся к этим ублюдкам и, если узнают, что мы обидели их любимцев, то скандал поднимут - мама не горюй. - А вдруг СМИ… - А что СМИ? Найдем им несколько трупов, скажем, что это и есть их любимцы, и дело с концом. Они такое проглотят и жевать не станут. Если кто-то решит начать свое собственное расследование, то далеко не зайдет. А теперь иди, мне нужно позвонить другу. Чаплин послушно вышел, оказавшись в коридоре, длинном и невзрачном. Оказавшись наедине, мужчина позволил себе передернуться. Ему не нравилось то, чем он занимается, а идея начальника была для него чрезвычайно жестокой. Даже не всякого убийцу ссылали в то страшное место, куда он собирался отправить героев и защитников целого города.