Там, где любовь

Настя Приходько этот вечер провела в гостях у своей подруги Татьяны Богачёвой. Она, конечно же, не могла не поделиться тем, что происходит между ней и Егором. На него она была серьёзно обижена, и в ближайшее время разговаривать с ним, а уж тем более, прощать, не собиралась. Подумать только, она все эти дни старалась как-то помочь ему, вытащить из депрессии, следовала везде за ним как хвостик, лишь бы он ничего не натворил из-за своей несчастной любви, и что? Как он после всего ей отплатил? Снова начал грязно приставать и намекать на секс! Как будто она больше ни на что не могла сгодиться! Это просто ужасно. И после этого смотреть на него, общаться с ним, как раньше, она вряд ли сможет. Егор уверял, что они с ней друзья, что он дорожит этими тёплыми отношениями. И надо же было всё испортить банальной пошлостью! Как будто прошлое его ничему не учит. Ну, что за озабоченный идиот? Настя до сих пор была очень зла на него, и никак не могла успокоиться. Таня поддержала подругу в её решении, хотя, была ничуть не удивлена поведением Пупса. После затянувшегося расставания с Согдианой от него можно было ожидать чего угодно… Излив душу Татьяне, Настя решила, что пора ехать домой. Время близилось к ночи, и, пройдя пару кварталов, она поймала такси. Расплатившись с таксистом, Приходько поднялась по ступенькам на крыльцо и, пошарив в сумочке, нахмурилась. Где же ключи? Не могла она их оставить у Тани. Перевернув сумку и высыпав из неё всё содержимое, она с горечью констатировала, что ключей действительно нет. И тут же принялась звонить Богачёвой. Но подруга обыскала всю квартиру и сообщила, что не нашла никакой связки. - Может быть, ты выронила их в такси? – предположила Татьяна. – Позвони туда… - Куда? Я даже не знаю, что это была за фирма, - буркнула Настя. – Ладно, есть у меня один вариант. Попробую дозвониться Корнелии… Попрощавшись с подругой, Настя набрала номер мобильного телефона Корнелии. Но аппарат оказался выключен. Чертыхнувшись, она набрала номер её домашнего телефона. Ей ответил Марк. Настя тут же обрисовала ему ситуацию, в которую попала. - Слушай, я когда-то очень давно оставляла запасные ключи Корнелии, - пояснила Приходько. – Помню, мы с мамой уезжали, и нужно было кому-то проследить за квартирой. Это было чуть меньше года назад, но вдруг у неё всё ещё есть мои ключи? Ты не мог бы… - Корнелии сейчас нет, она на студии, - отозвался Марк. – Но я сейчас посмотрю в ящике… Прождав у телефона ещё каких-то десять минут, Настя, наконец, услышала голос Марка: - Кажется, нашёл. Брелок с изображением змеи. Твои? - Да, это мои! – с облегчением вздохнув, воскликнула Приходько. – Марк, ты не мог бы привезти их? Очень прошу! Просто на улице уже темно, и телефон у меня сейчас разрядится… - Вообще-то, я вряд ли смогу, - закашлявшись, проговорил Тишман. – У меня температура поднялась и не спадает. Уже несколько часов. Но, - он обернулся и посмотрел на дверь в одну из спален, из-под которой пробивался слабый свет, - я, кажется, знаю, кто сможет тебе помочь… ****** Настя поёжилась. На улице становилось всё прохладнее. Из дома за всё это время не вышло ни души, поэтому она не смогла пройти даже в подъезд. Но долго ждать ей не пришлось. Вскоре, сверкнув фарами, подъехало такси. Задняя дверь открылась, и оттуда вышел Дима Бикбаев. Марк предупредил Настю, что приедет Дима. А что ей оставалось? Не отказываться же. Иначе она рисковала провести ночь на улице. - Извини, не хотела отрывать тебя от дел, - не дожидаясь, пока он что-нибудь скажет, начала Настя. – Просто ключи потерялись, а Марк заболел. Так всё и сложилось… - Не беспокойся, - Дима поравнялся с ней и протянул ключи. – Мне не трудно… - Спасибо, - сказала она и взяла связку. – Не смею больше задерживать. Почему ты не придержал такси? - Забыл сказать ему, - вздохнул Бикбаев и неожиданно шмыгнул носом. – Ладно, я прогуляюсь пешком. Спокойной ночи, - он достал из кармана носовой платок и высморкался. – Чёрт, - поморщившись, бросил он, - насморк никак не проходит… - Кажется, у вас там какая-то эпидемия, - с усмешкой проговорила Настя. И, видя, что Дима действительно собирается уходить, окликнула его: - Слушай, у меня есть хороший спрей от насморка! Дима обернулся и посмотрел на неё с лёгким недопониманием. - Идём, выпьешь горячего чаю, - без шуток предложила Приходько. – Всё-таки ты мне помог… Поднявшись в квартиру, они прошли на кухню. Настя включила чайник. - Чёрт, - опять схватился за голову Дима. – Совсем забыл, я же должен был позвонить. Можно воспользоваться телефоном? – обратился он уже к Насте. - Конечно, - разрешила она. И, как бы вскользь, поинтересовалась: - Кому хочешь позвонить? Согдиане? Дима развернулся на полпути и вздохнул. - Нет, - проговорил он, наконец. – С ней мне больше говорить не о чем, - и направился в коридор, где стоял стационарный аппарат. - А что так? – Настя выставила на стол чашки. – Расстались? - Мы, в общем-то, почти и не встречались, - отозвался Бикбаев, набирая номер. Он обещал позвонить маме в Монтевидео. - Ну, да, только переспать успели, - хмыкнув, съязвила Приходько. Дима отчётливо услышал эти слова и, надо признаться, достаточно опешил. Он никак не ожидал, что Настя в курсе всех подробностей его жизни. Его мозг лихорадочно начал соображать, что следует ответить в своё оправдание, но тут как раз подошла к телефону его мама, и ему пришлось сначала поговорить с ней. Закончив разговор, Дима вернулся на кухню. Насти там уже не было. Лишь на столе сиротливо стояла ожидающая его чашка горячего чая. Опустошив чашку ровно наполовину, он двинулся по коридору и заглянул в спальню. Настя сидела на кровати и листала книгу. - Настя, - смущённо пробормотал он, переступая порог комнаты, - откуда ты знаешь про то, что у меня что-то было с Согдианой? - Просто знаю, - пожав плечами, отозвалась она, не поднимая глаз. – Какая разница, откуда? Впрочем, это твоё личное дело, извини. - Просто, понимаешь, я… - Не нужно передо мной оправдываться, Дима, - оторвавшись от книги, Приходько покачала головой. – Если честно, я вообще не хотела больше тебя видеть… - Из-за Согдианы, да? – осведомился он. - Перестань, - усмехнулась Настя и встала. – Мне без разницы, что и как у вас там было. То, что делаешь ты, - это только на твоё усмотрение… - Вот именно поэтому, - Бикбаев приблизился к ней, - я и делаю, сам не знаю что. Потому что тебе без разницы, Настя. И ты меня не любишь. А я… Он сделал ещё шаг к ней навстречу и неожиданно заключил в объятия. Словно подозревая, что она начнёт сопротивляться, он жадно зарылся лицом в её волосы, рассыпавшиеся по плечам, и томно вздохнул. - Дим, ну, пусти, - поморщилась она и, взяв его руки, сняла их со своей талии. – Не надо опять давить на мою жалость. Пользоваться моей добротой. Я больше не хочу тебе верить! Хватит, - она отошла назад. - А я не могу вдали от тебя, - не выдержал Дима и снова прижал её к себе, посмотрев в глаза. – Разве ты не видишь, что сейчас я не играю? Я серьёзно! Настя замолчала. В его глазах читалось такое отчаяние, что любой вряд ли смог бы удержаться от слёз. Несомненно, он выглядел потерянным, как никогда. Но что она могла сделать? Он не уберёг её. Не удержал. Не оправдал ожиданий. Тогда почему же её сердце так часто забилось? Почему в ногах появилась странная слабость, будто она вот-вот упадёт? Ох, не нужно сейчас поддаваться своей слабости, не нужно! «Потом пожалеешь», - увещевала она саму себя, но уже через секунду целовала его. От него так приятно пахло знакомым запахом духов. Было в нём, во всём его облике что-то такое родное, близкое сердцу. Как он это делал, Настя не могла понять, но, когда его руки крепко прижимали её к себе, у неё не оставалось ни злости, ни ненависти к этому человеку. - Я люблю тебя, - шептал он, едва касаясь губами её шеи. Она чувствовала его горячее дыхание, и вся будто таяла от него. Они опустились на диван и продолжили гладить друг друга. На минуту, забыв обо всём, Настя опустила голову ему на грудь и вздохнула. Его рука лежала на её животе, и она почувствовала, как её окутывает горячая волна, и становится всё труднее дышать. Мысленно приказав себе успокоиться, она сосчитала до десяти. В голове как будто просветлело. - Дима, - прошептала она еле слышно, в самое его ухо, - Дима… - Да? – он наклонился к ней. - Прошу тебя, уходи, - это было не совсем то, что он ожидал услышать. – Уходи, пока не поздно… Перевернувшись на спину, он пару минут лежал в молчании. Затем медленно поднялся с кровати и направился к двери. Один Бог знает, насколько трудно ему было это сделать! Настя лежала, отвернувшись к стене, и почти не дышала. Она словно боялась спугнуть, сама не зная что. Боялась, что он уйдёт, и ещё больше боялась, что вернется. Она запуталась. Но не хотела больше слёз. Не хотела обмана. Она выдержит. Она сильная. Так надо… ******* На следующий день Дима отправился решить кое-какие дела с документами. Марк Тишман поехал вместе с ним – за ночь ему стало намного лучше, температура спала, и следовало привести в порядок свои дела. Завершив всё необходимое на сегодня, друзья зашли в кафе, чтобы выпить по чашке кофе. - Ну, как, помог вчера Насте? – поинтересовался Тишман, отдавая меню официанту. - Да, - с довольно кислым видом кивнул Дима. - И что, ничего не вспыхнуло в душе? – Марк заговорщически подмигнул. - Если и вспыхнуло, то точно не у неё, - мрачно изрёк Бикбаев, откидываясь на спинку стула. - Неужели? – прищурился Марк. – Я ведь надеялся вчерашним действием подтолкнуть вас друг к другу, как-то помочь. Я видел её взгляд, ещё пару дней назад. Она грустная, Дима. Если ты постараешься, то всё может получиться. Скажи, ты ведь любишь её? - Мне нет смысла врать, - вздохнул тот. – Конечно, люблю… - Если ты по-настоящему любишь, то у вас должно всё наладиться, вот увидишь. Надо лишь потерпеть, - Марк со значением посмотрел на него. – Не сдавайся, если это действительно любовь. Надо бороться, понимаешь? Настя боится верить, но я вижу, что у неё к тебе всё ещё что-то есть… - Сколько можно? – Дима развёл руками. – Я и так постоянно бегаю за ней, а толку – ноль. - Но ты сам виноват… - Да, знаю, - он согласно кивнул. – Я с самого начала подорвал её доверие к себе. Быть может, ты и прав, не нужно опускать руки. Только иногда мне кажется, что мои старания никто так и не оценит… ****** Вечером в квартире у Тани Богачёвой раздался звонок в дверь. Нежданным гостем оказался не кто иной, как Егор. Увидев его на пороге, Таня слегка растерялась. - Привет, - поздоровался он. – Можно? - Пожалуйста, - Богачёва пропустила его в прихожую и закрыла дверь. - Юля дома? – поинтересовался Иващенко, переминаясь с ноги на ногу. – Хотел с ней поговорить… - Её нет, - сообщила Татьяна. – Ты опоздал, она минут пятнадцать назад уехала. Куда, не сказала. - Жаль, - вздохнул Егор. – Мне уже давно надо ей… в общем, я извиниться хотел… - О, Пупс! Привет, - в прихожей появился Сергей. Он подошёл к Егору и пожал ему руку. – Ты как раз мне нужен. Идём в гостиную… Друзья немного засиделись за компьютером, и, когда Егор взглянул на часы, было уже одиннадцать вечера. Отозвав в сторонку Таню, он спросил: - Можно у вас переночевать? Мне просто на самом деле податься некуда… - Как хочешь, - пожала плечами Таня. – Можешь сразу идти в мою спальню. Там Согдиана, - она взглянула на него с усмешкой. - Она у тебя? – встрепенулся Егор. – Тогда я лучше пойду, - и хотел направиться в коридор, но Богачёва уцепила его за рукав рубашки. - Егор, подожди, - она тут же сделала серьёзное лицо. – Дай кое-что сказать тебе. Присядем, - она проследила взглядом за удаляющимся из гостиной Сергеем и потянула Пупса к дивану. - Что? – Егор закатил глаза, заранее подозревая, что это будет за разговор. - Согдиане очень тяжело, - Таня постаралась быть как можно более убедительной в своих словах. – Не надо так с ней… - Как? – Иващенко развёл руками. – Что я должен сделать? - Ей, правда, нелегко, - проговорила Богачёва, почти умоляюще глядя на него. – Она давно уже сама не своя. Не ест, не спит, я не помню, когда последний раз видела улыбку на её лице. Она страдает, очень. И любит тебя, Егор. Прошу, поговори с ней, не отталкивай! - А если я не хочу? - Она даже не может уехать в Ташкент из-за своего брата, - горячо продолжила Таня. – Он давит на неё, сначала требует одно, потом другое. Егор, неужели тебе настолько всё равно? Я не верю, что твои чувства куда-то исчезли… - Я хотел с ней помириться, ещё неделю назад, - перебил её Иващенко. – Хотел, Таня! Но, когда узнал, что она занималась этим самым делом с Бикбаевым, вообще офигел!.. - Егор, она сделала это от отчаяния! Она хотела забыть тебя, но ничего не вышло, понимаешь? – Татьяна укоризненно на него воззрилась. – И вообще, тебе ли сейчас рассуждать о нравственности? Уже забыл, что сам вытворял, пока вы были не вместе? Всех твоих баб сразу и не сосчитаешь! Получается, тебе всё можно, а чуть Согдиана сделала неверный шаг, так всё?! Егор молча уставился в стену напротив. Внутри у него всё взрывалось только от осознания того, что Согдиана смогла сделать, но он прекрасно понимал, что и Таня права. - Ты просто законченный эгоист, - решила высказать всё, что думает, Богачёва. – И, если сейчас ты мне скажешь, что не можешь простить Согдиану из-за каких-то принципов, то я разочаруюсь в тебе как в человеке. Иващенко встал и подошёл к окну. Вздохнул. - Оставлю тебя, - Таня тоже поднялась с дивана. – Подумай хорошенько. Надеюсь, ты всё-таки примешь правильное решение, - и она вышла из комнаты. ****** Егор ходил из угла в угол вот уже полчаса. Таня больше не появлялась в гостиной, Сергей тоже. Видимо, все уже разбрелись по комнатам и легли. Только он никак не может собраться с духом и в смятении бродит по слабо освещённой комнате. Согдиана в это время тоже не спала. Несколько раз ей удавалось задремать, но сон почему-то прерывался: она просыпалась и резко садилась на постели. О том, что Егор здесь, она не знала. И никак не могла подумать, что он сейчас борется с самим собой в поиске правильных ответов на бесчисленные вопросы. Когда часы показывали пол второго, а Согдиана в очередной раз лежала и рассеянно вглядывалась в темноту, дверь её спальни тихо скрипнула. Она услышала, как кто-то вошёл и, претворив за собой дверь, приблизился к её кровати. Но почему-то продолжала лежать без движения, лишь настороженно прислушиваясь и затаив дыхание. Перед глазами появился силуэт. Егор сел возле неё на кровати. - Это ты? – вздрогнув, прошептала она, слегка приподнимаясь. - Я, - так же тихо ответил он. И, помолчав минуту, потянулся и взял её за руку. Согдиана высвободила из-под одеяла вторую руку и, коснувшись лица Егора, начала его гладить. - Скажи, ты меня любишь? – задал вопрос он. - Ты знаешь, - пробормотала Согдиана, обнимая его за шею. - Знаю, - выдохнул он и прижался к ней. Чувствуя, как стучит её сердце, он порывисто сжал её в объятиях. Согдиана всхлипнула. - Егор, я… - Не говори ничего, - он приложил палец к её губам. – Не надо, - и принялся с нежностью её целовать. Её ночная сорочка сползла с плеч. Он наклонился и сорвал её одним движением. Затем начал расстёгивать рубашку. - Ты такой горячий, - Согдиана коснулась пальцами его тела. - Извини, - выдавил он, вновь прижимая её к себе, - когда вижу тебя, ничего не могу с собой поделать, я просто взрываюсь… - Любимый, - шептала она, целуя его. – Любимый…