Там, где любовь

Утро наступило словно прозрение. Егор вздрогнул и окончательно проснулся от света, бьющего в окно. На стене висели часы, и он машинально на них взглянул: восемь утра. Он повернул голову. Согдиана спала. Спала, словно ангел. Пупс окинул взглядом номер. На полу повсюду была разбросана одежда. Он осторожно поднялся с постели, нашёл свои джинсы, футболу и всё остальное. Торопливо стал одеваться. Через час он должен был уезжать вместе с ребятами из гостиницы и ехать совсем в другое место, на пресс-конференцию. Одевшись, Егор облокотился на стену и задумался. То, что произошло этой ночью, вдруг показалось немыслимым. Как он мог поддаться своей слабости и снова оказаться рядом с этой девушкой? Для чего он это сделал? Он так сильно захотел её вчера, что в один миг позабыл про все свои обиды и решения, которые принял. Но почему она отдалась ему? Ведь он ей совсем не нужен. Тогда зачем? Зачем она позволила себя ласкать? Неужели ей захотелось просто поиздеваться? Но вчера она сама умоляла его перестать её мучить. Чего она добивалась? Сначала предала, а теперь спит, как ни в чём не бывало, после того, как всю ночь напролёт наслаждалась его близостью, его ласками? Неожиданно от этих мыслей он вновь разозлился. На себя, на Согдиану и на весь свет. Он же не хотел её больше знать! Зачем тогда вчера попёрся к ней, а?.. Рассердившись на себя окончательно, Пупс поднял с пола свой телефон и, толкнув дверь, вышел из номера и пошёл к себе. ******** Когда артисты побывали на пресс-конференции, то сразу же после неё отправились выступать на следующую концертную площадку в Монтевидео. Вслед за ними туда подъехала и Согдиана со своей командой, в которую входили Прохор Шаляпин, Дима Колдун, группа «Челси» и другие ребята, с которыми мы пока не знакомы. Согдиана весь день ходила, как потерянная. Она машинально делала какие-то дела, отвечала на чьи-то вопросы, шла куда-то, но сама словно выпала на время из внешнего мира. Уму непостижимо, как она допустила, чтоб сегодняшняя ночь случилась на самом деле! Егор так неожиданно ворвался к ней, а потом зачем-то стал целовать. Она знала, что не сумеет противиться и быстро сдастся. Непонятно было другое: зачем он так себя повёл? Наверно, захотел поиздеваться, напомнить, что до сих пор имеет над ней власть, а она ничего не может с этим поделать. Как это ужасно! Он унизил её, обманул, бросил, оскорбил. А после опять пришёл и заставил лечь с ним в постель. И так же неожиданно исчез утром. Согдиане было больно даже думать об этом. Единственное, чего она сейчас хотела, так это заснуть и проснуться с уверенностью, что всё это было кошмарным сном. Чтоб не вспоминать обо всём этом и не мучиться. Окончательно добили её доносящиеся со сцены звуки его песни. Ну почему они так часто выступают в одних и тех же местах? Сама не понимая, что делает, Согдиана побрела вперёд по коридору и, остановившись за кулисами, выглянула на сцену. Он пел, как ни в чём не бывало, работал с залом, веселился. Наблюдая за ним, она как будто хотела увидеть в нём то, чего не замечала раньше. Или просто хотела понять, почему не может забыть этого человека. Ведь он её совсем не любит и, похоже, никогда не любил… За этими раздумьями её и застал Прохор Шаляпин. Заметив, как она потерянно смотрит из-за занавеса на сцену, он вздохнул. Согдиана почувствовала его присутствие и обернулась. - Здравствуй, - проговорила она тихо, избегая его взгляда. - Добрый день, - ответил Прохор и поинтересовался: - Потеряла кого-то? Согдиана задумчиво уставилась в пол и пробормотала: - Должно быть, саму себя… - Я вижу, - отозвался тот, - что ты продолжаешь мучить саму себя. Зачем ты это делаешь, Согдиана? - Что? – спросила она. Постепенно в ней закипала обида. - Зачем ты здесь стоишь? – продолжил Шаляпин, которому тоже по-своему было несладко. – Он тебя ни во что не ставит, а ты продолжаешь на него любоваться? Согдиана сжала пальцы. Ей внезапно захотелось закричать. До сих пор все только и делали, что осуждали её! Даже он. Да что он вообще знает о её чувствах?! Она подошла к Прохору вплотную. Сердце её колотилось, в висках стучало, руки дрожали. - Кто ты такой… - прошипела она, глядя ему в лицо. – Ты не имеешь права меня судить! – выпалила она и зашагала прочь. Влетев в гримёрку, Согдиана без сил рухнула в кресло. - Согдиана, - в дверном проёме показался Прохор, - ты… - Уходи, - бросила она резко. – Оставь меня! - Послушай… - Выйди! – в её глазах заблестели слёзы. – Выйди, я не в состоянии сейчас ничего слушать, не желаю, слышишь?! Он молча закрыл за собой дверь с той стороны. ******* Согдиана немного отошла только к вечеру. Когда все приехали в очередную гостиницу, она стала обдумывать последние события и о многом пожалела. В том, что у неё сегодня сдали нервы, виновата, по большому счёту, она сама. Зря она накричала на Прохора. Он ведь ничего ей не сделал. Он просто, как всегда, за неё переживал. Ей внезапно стало стыдно за своё поведение, и она решила пойти и извиниться перед Шаляпиным. Она не стала стучать и просто толкнула дверь. Он сидел у себя в номере и просматривал какие-то документы. Согдиана потопталась на пороге. - Можно? - Да, конечно, - Прохор отложил чтение, вскочил и жестом предложил Согдиане сесть. Она села на диван и неловко начала: - Прохор, я хотела… в общем, извиниться перед тобой. За сегодняшнее. И за вчерашнее тоже… - Всё в порядке, - сделал вид, что ничего особенного не случилось, тот. - Нет, - перебила его Согдиана. – Я знаю, что обидела тебя. Извини. Просто вчера… - она внезапно вспомнила предыдущую ночь и осеклась. - Я понимаю, - примирительно сказал Шаляпин. – Не беспокойся, я уже всё забыл… - Ты сердишься на меня? - Нет, что ты… - Просто я перенервничала, - вздохнула она. – Мне сейчас нелегко… Он только понимающе кивнул. Чтобы немного отвлечься, Согдиана осталась у Прохора на некоторое время. Они вместе поужинали в номере и много разговаривали на разные темы, старательно избегая обсуждения настоящего положения вещей. И всё же Прохор не выдержал. - Я хотел тебе сказать, - начал он осторожно. – Не мучайся так. Ты ведь ещё так молода, красива. У тебя всё впереди. Мне больно видеть, как ты страдаешь, не надо. Забудь, что кто-то тебя обидел. Бывают в жизни разочарования. Главное для тебя сейчас – пройти это испытание и жить дальше, Согдиана. Понимаешь? Она кивнула. И сказала: - Спасибо за твою поддержку. На самом деле, мне уже лучше… - Правда? - Только благодаря тебе, - улыбнулась Согдиана. – Я рада, что ты мне так помогаешь. Ты замечательный человек, Прохор… - Нет, - он покачал головой и коснулся её руки. – Я обычный человек, это ты необыкновенная. - Перестань, - она смущённо опустила глаза. - Согдиана, - он положил руку ей на плечо. – Я серьёзно. Ты ни на кого не похожа. Лучше, чем ты, я не встречал, клянусь. Да на тебя даже невозможно обижаться. Тебя хочется только оберегать и заботиться о тебе, правда… Согдиана подняла глаза. Во взгляде Прохора сейчас было столько теплоты, столько заботы и нежности, что она чуть не расплакалась. - Если бы я только могла, - пробормотала она тихо, - я оправдала бы твои надежды, Прохор, и… Быть с таким мужчиной, как ты, это, наверно, настоящее счастье для любой девушки… Он прижал её к себе и стал целовать. - Мне не нужна любая, слышишь? – горячо прошептал он, целуя её снова и снова. – Мне нужна только ты, Согдиана… На миг она словно обессилела и просто покорилась его напору. Почувствовав какую-то уверенность, Прохор продолжил покрывать её лицо поцелуями. В нём проснулось самое настоящее желание, и он начал медленно расстёгивать её кофточку. Внезапно она дёрнулась и резким движением руки остановила его пальцы. На него это подействовало, как холодный душ. Он отдышался и посмотрел на неё. Согдиана тоже где-то с минуту смотрела на него, затем торопливо застегнула кофточку и покачала головой. - Нет. Я не могу, - она встала и пошла к двери. - Согдиана, - встрепенулся Прохор. – Подожди, я… прости меня… - Мне нужно прийти в себя, - сказала она и вышла. Быстрым шагом она направилась в уборную. Там, слава богу, никого не было. Она открыла кран с холодной водой и умылась. Её слегка трясло. Руки дрожали. Немного успокоившись, она закрыла воду, взялась за бумажные полотенца и взглянула на себя в зеркало. Согдиана бесстрастно рассматривала своё отражение, пока вдруг не увидела в зеркале ещё одного человека. Вздрогнув, она резко обернулась. Егор стоял около дверей и смотрел на неё. «Надо немедленно уходить», - подумала она и кинулась из уборной. Неожиданно с её пальца слетело кольцо и, зазвенев, упало на кафельный пол возле раковины. Согдиана замерла и, повернув обратно, присела, чтобы поднять кольцо. Но Пупс её опередил. Они едва не столкнулись головами. - Красивое кольцо, - повертев перстень в руке, проговорил Иващенко. – Любовник подарил? Согдиана гневно посмотрела на него и процедила: - Как ты смеешь! После вчерашнего… - А что вчера? – он посмотрел ей в глаза насмешливо. – Тебе ведь безразлично, так? Ты, наверно, уже всё забыла. Считай, что ничего не было! – закончил он в запальчивости. От такого нахальства Согдиана побледнела. Как этот человек смеет над ней издеваться! Выходит, он просто пользуется ей, а потом ещё и унижает?! Она подняла руку и, как следует размахнувшись, дала ему пощёчину. В порыве злости она хотела ударить ещё раз, но он схватил её руку и сильно сжал. Она вскрикнула. - Хочешь снова ударить? – не отрывая от неё какого-то дикого взгляда, проговорил он. – Давай, ударь! Каждый раз, когда ты это делаешь, я хочу тебя снова! – и, с силой притянув Согдиану к себе, начал жадно её целовать. Она чуть не задохнулась, и, когда он, наконец, оторвался от неё, с облегчением выдохнула. Отдышавшись, он снова прильнул к её губам, а руками начал лезть под кофточку, но неожиданно она нашла в себе силы и резко оттолкнула его. - Я тебя ненавижу, - отчеканила она, когда он наткнулся на раковину и вопросительно на неё уставился. - Неужели? – с каким-то оттенком тоски спросил он. - И себя тоже ненавижу, - бормотала она, пятясь к выходу. – Тебя за то, что ты это делаешь. А себя – за то, что соглашаюсь… - Ну и уходи! – крикнул он и стукнул кулаком по стене. – Убирайся из моей жизни! Из сердца тоже убирайся! Последние его слова доносились до неё уже издалека, когда она бежала по коридору к лестнице на второй этаж. Судорожно глотая слёзы обиды, она влетела в свой номер и долго не могла прийти в себя.