Большой путь

- Нет, я сама позвоню, - девушка зашла в дом и положила ключи на комод для обуви. - Да, хорошо, не забуду... Ага, спасибо. До скорого! Она быстро скинула обувь и, не снимая верхней одежды, прошла в дом: - Макс! - ответа не было. Прислушалась, какие-то звуки доносились сверху, решила все-таки снять куртку и затем подняться. - Макс! - повторила попытку, заходя в комнату. - Привет, ты чего не отвечаешь? Я вернулась, и там надо забр... - Почему ты так поздно? - В смысле? - Без смысла. Время - десятый час уже. - Макс, ты чего? Я же предупредила, что буду вечером... Сказать, что Таня была удивлена - ничего не сказать. У неё был своего рода культурный шок. Итак, вчера вечером они вернулись с соревнований - произвольная, конечно, никуда не годилась, завалили больше половины программы, и только хорошего проката короткой хватило на победу с мизерным преимуществом. И это на этапе гран-при с практически отсутствующими соперниками. Конечно, они были расстроены... Таня корила себя, Макс злился на себя, тренеры попросили проветрить головы, потому что после выходных предстоял разбор полётов. Полётов в прямом смысле слова. А сегодня... Девушка ещё с утра заметила, что настроение у Максима никудышное, но внимание не акцентировала. Сама она старалась забыть их выступление и всё время после возвращения домой проводила с сыном. Он - её главная радость и отрада, так уже славно бегает, так искреннее и по-детски радуется, когда сам соберет пирамидку, и безумно любит всюду возить за собой синюю машинку на верёвочке, подаренную родителями по возвращении с предыдущих соревнований. Таня жутко скучала по нему во время отъездов, поэтому, находясь дома, старалась не обращать внимания ни на что другое. Весь вечер и всё утро расспрашивала Валентину Ивановну о том, как они со Стёпой провели время в их отсутствие, что и сколько он ел, когда и как долго гуляли, во что играли и какие слова он употреблял... Ей было интересно абсолютно всё. Всё-таки свой ребёнок - это самое настоящее чудо... После обеда Тане было необходимо отлучиться по делам, и она даже здорово удивилась реакции Максима, а точнее её отсутствию, на сообщение о том, что она возьмёт машину, встретится с кем-то, заедет в магазин... а главное - всё сама. Ладно. Не хочет разговаривать - не надо, может остынет к вечеру. А тут... Нет, видимо, "подогрелся" ещё больше... - На улице темно, а ты за рулем. Ты уже должна быть дома. - Кому это я что должна? - его слова начинали понемногу выводить её из себя. Редкость, но и такое может случится. - Мне. Я волнуюсь, между прочим. - Ах ты волнуешься? Мог бы, наверное, хоть позвонить, раз ты так волнуешься! - Чтобы ты ещё и по телефону говорила на скользкой дороге? - Чтобы ты знал, что со мной всё в порядке! - Не уверен, хорошая ли это идея, что мы вернулись в спорт. - Почему ты стал думать об этом сейчас? - Постоянные разъезды. Мне намного спокойнее, когда ты дома с сыном... - Ты сам должен знать, как мне сложно с ним расставаться, как сложно мне дается это время вдали от дома! А в остальное время я стараюсь посвящать ему каждую секунду. И... - Но сегодня ты почему-то с лёгкостью на полдня уехала непонятно куда! - Это была необходимость. А сам ты, похоже, не рад возможности побыть вдвоём со Стёпой? - Что? - Не справляешься уже с ролью отца без посторонней помощи? Тогда надо было думать заранее, контролировать ситуацию, которая привела к появлению в доме ребёнка! - Тань, ты ебанутая? Что за херню ты несешь? Удар под дых собственной персоной. - Траньков... Какая муха тебя сегодня укусила? - Тане стало реально сложно подобрать слова от элементарного непонимания происходящего. Будто перед ней находится не её любимый человек, не её Максим, а какой-то незнакомый мужчина... Судорожно сглотнула и поспешила выйти из комнаты. Максим услышал, как хлопнула дверь в ванную, и сразу после звука льющейся воды громко выругался и стал спускаться вниз. Нашёл оставленные в коридоре ключи, не одеваясь, добежал до машины, чтобы забрать те злосчастные пакеты. Раскладывал на кухне продукты, а поток неблаговидного мата не прекращался. Ну и плевать, что за день такой, мать его?! Даже не день. Он был безумно зол, давно такого не было. Безумно зол на себя, конечно. Всё не заладилось ещё в пятницу, будто встал не с той ноги. С утра кусок в горло не лез, на утренней тренировке просто разучился прыгать, последний номер в разминке тоже не доставлял удовольствия... А потом это не пойми что. И виноватым считал себя - не Таня же сама себя в выброс выкидывает, и не она раскорячилась на параллельных вращениях, и уж точно не она не подняла себя в поддержку. Не смог сделать поддержку. Чемпион фигов. А сегодня сорвался на Таню. Не на Таню-партнершу, не на Таню-коллегу, а на свою жену и мать своего ребёнка... Мысли в голове буквально прыгали тулупы, если можно так выразиться. С силой ударил по выключателю света и стал подниматься в спальню. В комнате было тихо, горел тусклый свет небольшого торшера. Таня свернулась калачиком на краю кровати и отвернулась, упорно делая вид, что спит. Но Макс знал, что это не так... После такой ругани какой сон вообще? Так и было - внутри у девушки всё бушевало, в сознании просто не укладывалось произошедшее. И зачем она стала с ним спорить, почему язык развязался в самый неподходящий момент? Неделя была сложной, напряженной, волнительной... Устала зверски. Хочется спокойствия и понимания, а вышла лишь странная ссора... Жутко злилась на себя. Максим сходил умыться, а когда вернулся, обстановка не изменилась. Ему было противно от самого себя. Выключив последний источник света, лёг на спину и уставился в потолок. Почувствовал какое-то шевеление рядом, руки уже по привычке собирались потянуться, чтобы обнять, но вместо этого он лишь закрыл глаза. Не хотелось ругаться дальше, совсем не хотелось, но снова сказать что-то резкое и необдуманное он мог сейчас с лёгкостью... Поэтому единственным выходом будет отвернуться и попытаться заснуть... Как рассказывали в детстве - утро вечера мудренее... Может, пора уже проверить? Про мудрость, наверное, можно всё же поспорить. Спалось отчаянно плохо, переживания не покидали всю ночь, Таня постоянно ворочалась, а Максим из-за этого злился на себя ещё больше. Девушка проснулась раньше будильника, чему даже была рада, потому что это был не сон, а какое-то мучение. Села на кровати, подтянув к груди колени - да, в комнате она была одна и даже ведь не слышала, как он проснулся. Стало невероятно тоскливо и грустно... Захотелось спрятаться ото всего этого мира, быть маленькой и слабой, чтобы кто-нибудь обнял и успокоил. Очень захотелось, чтобы этот "кто-нибудь" был рядом, сказал своим волшебным голосом всего пару фраз, подарил свои тёплые объятия и поцеловал. Но нет, всё не так просто. Выбралась из кровати и закуталась в халат. Выходя из комнаты, взглянула в зеркало - глаза какие-то странные, да и вообще вид оставляет желать лучшего... Быстро дошла до детской и зашла в едва прикрытую дверь, Стёпа ещё спал, чуть подергивая во сне маленькой ножкой. Ей не хотелось его будить, но и уйти было непросто. Недолго думая, всё-таки аккуратно взяла ребёнка на руки и села в кресло, стоящее рядом - малышу уже почти полтора года, и, конечно, вес отличается от новорожденного... Создалось ощущение, что Стёпка даже не почувствовал перемен, слегка зевнул и поудобнее устроился, сжимая ручкой мамин палец. Таня без отрыва смотрела на сына, пока в голове метались отрывки вчерашней перепалки... Нет, они бы не смогли жить без него, без этого настоящего Чуда, и она никогда даже не думала о том, что случилось всё не вовремя, не запланировано... случайно. Да и Макс совершенно точно так не думал! Как же она его любила... Отчаянно, до дрожи в коленях. Она бы, наверное, уже не смогла без него. Без него и без самого главного подарка, который он сделал - без их маленького голубоглазика. И все эти соревнования, медали - всё это так призрачно, так неважно и не поддается никакому сравнению... Весь этот день Таня изо всех сил сдерживала себя, хотя эмоции так и хотели выплеснуться наружу. Какая нелепая ссора, глупая обида... И сейчас ведёт себя и правда как дура... Да и всегда дурой была, раз влюбилась по уши в этого мужчину. Глупость какая! Девушка закусила губу и невольно всхлипнула. Буквально через считанные секунды почувствовала родную ладонь на своём плече, а внутри разгоралось противостояние. Ей хотелось скинуть его руку, отстраниться, убежать, но другая половина сознания одновременно подсказывала какие прекрасные, тёплые и любимые объятия её ожидают... И так хотелось закутаться в них, уткнуться в родную грудь и разрыдаться, чтобы вышло всё то, что мучило её в этот день, чтобы отпустить всю эту неурядицу, забыть... Максим медленно провёл по руке от плеча до кисти и обратно, вызвав море мурашек по коже. Она замерла, слыша в ушах стук собственного сердца. А он прикоснулся к плечу губами, медленно стал перемещаться по направлению к шее, рукой убирая светлые волосы. Оставил аккуратный засос у основания шеи, наконец-то услышал расслабленный вздох и улыбнулся. Он безумно соскучился по ней, и растущая вина всё сильнее глушила его. Так хотелось без остановки дотрагиваться, ощущать её тепло... Почти не дыша, провел ладонью по бедру, приподнимая ткань ночнушки, устроил ладонь на нежной коже живота, вплотную придвинулся и слегла прикусил мочку уха. От его нежных ласк её пробивала слабая дрожь, спутывались мысли и учащалось дыхание. Она уже не пыталась противиться, наоборот, боялась, что через секунду не почувствует его прикосновений вновь. Максим полусел и всё также спиной подтянул девушку к себе, повёл пальцами по ребрам, заставляя поднять руки и наконец избавиться от лишней ткани. Его тёплые ладони сразу нашли своё пристанище на оголившейся груди, нежно, но в то же время твёрдо сжимая любимые половинки. Таня почувствовала будто электрические импульсы расходятся по телу, выгнула спину, опуская голову на его плечо. Легко поцеловал тонкую шею, череда поцелуев перешла на спину, пока искусные пальцы продолжали своё дело. Девушке пришлось немного наклониться вперёд, чтобы нежный поцелуй лёг где-то между лопаток, а с губ слетел томный вздох. Он чувствовал, что она расслаблена и находится полностью под властью его рук и его губ. Вместе с очередным вздохом девушка сжала его колени, будто побуждая действовать дальше. Он аккуратно развернул её и уложил на подушки, прикоснувшись к губам сильным поцелуем, передавая свои намерения. Руки ловко очерчивали контуры тела, словно проверяя свои владения, когда губы стали спускаться ниже, не обделяя ни одного сантиметра кожи. Её дыхание окончательно сбилось, и пальцы потянулись к объекту своего желания, с космической скоростью разраставшегося где-то внутри. Но Максим поймал тонкие запястья и поднял их над головой, удерживая одной рукой. Из груди вырвался вздох разочарования. - Не так быстро, - его хриплый голос почти лишил её рассудка. Она не понимала чего он добивается, больше всего на свете сейчас ей хотелось стать с ним одним целым. Мягкие губы продолжали свой увлекательный путь от лица до самых кончиков пальцев и обратно. Как у него это получается? Сводить её с ума... Ещё один невероятный поцелуй, сладкий, пьянящий, будто подталкивающий к невидимой бездне. Она чуть не задохнулась, внезапно почувствовав долгожданное соединение. От его движений накатила волна эмоций, да такая, что девушка схватилась за его шею обеими руками, зажмурила глаза и прикусила плечо. Он замедлил ритм, стал двигаться размеренно, ощущая, как она расслабляется, каким податливым становится её тело, как тихие стоны заполняют пространство. Они любили сильно, жадно, отчаянно. Так, будто никогда больше не увидятся снова. Ему хотелось доставить ей удовольствие, хотелось доказать, что только с ним ей может быть хорошо. И даже не просто хорошо: только с ним она может подняться туда - высоко-высоко над уровнем неба. У Тани не получалось сдерживаться под его напором, то и дело с губ слетали просьбы, неясные даже ей самой. Она умоляла его, а он был готов хоть переступить все круги ада, лишь бы выполнить её желание... Какие-то секунды - и словно взрыв вулкана поразил обоих.. Максим лежал с закрытыми глазами, пытался отдышаться и продолжал прижимать Таню к себе. В какой раз он задавал себе один и тот же вопрос и не находил ответа - что же в ней есть такого, что он попросту не может без неё жить?.. - Макс... - голос был очень тихим, что скрывало безумную дрожь в нём. - Макс, скажи мне... Только честно... Ты ведь никогда не жалел... - девушка запнулась и будто искала в себе силы произнести свою мысль. - О чём? - О том... О том, что мы тогда стали родителями... Это же произошло случайно, мы всегда были аккуратны и... - девушка уткнулась лицом в его грудь, ей было сложно договорить. - Макс, я ведь не виновата в этом, ты не можешь винить меня... - Винить? В чём? Танюш, это лучшее, что случилось в моей жизни! Сама представь, если бы не было у нас Стёпки, разве было бы лучше? Таня упорно замотала головой: - Я даже думать о таком не могу! - И не надо, - Максим обеими руками приподнял личико любимой. - А я просто дурак у тебя, как ты только меня терпишь? - Я тебя люблю, а не терплю... - Солнце моё золотое, ну что же это за слёзки? - он аккуратно провел большими пальцами по щечкам, но девушка опустила глаза, и, кажется, поток слёз только увеличился. - Прости... - Таня прижалась лбом к груди супруга, она уже не контролировала себя, организм просто хотел избавиться от накопленных эмоций. Максим поглаживал любимую по спине и целовал светлую макушку. Пусть лучше всё выйдет сразу, так станет легче, и он это прекрасно понимал. Прошло несколько минут, прежде чем Татьяна смогла успокоиться, лишь одиночные всхлипы нарушали тишину. Она провела ладошкой по сильному торсу любимого и, вытянув шею, чмокнула его в подбородок. Максим почувствовал, что её "отпустило", почувствовал, как она расслабилась и уже начала засыпать в его объятиях. Родная, маленькая и такая любимая... Привнесшая в его жизнь самое лучшее.