Отклонение

Strify Несомненно, я не планировал срываться и разыскивать его по всему Берлину в тот же день, как только заветная бумажка оказалась у меня в руках. Я не планировал этого делать ни завтра, ни на следующей неделе. Я дико желал этого, но в то же время боялся… Боялся, что брошу к его ногам абсолютно всё. Откроюсь человеку, которому ничего не нужно, и единственное, что он желает мне – это смерти. Я не представлял, как себя вести, какие слова подобрать, чтобы не ранить его ещё сильнее. Впервые передо мной была задача, решение которой было невозможно. Каждый день я просыпался и засыпал с мыслями о нем одном. Я видел его в толпе, быстро удаляющимся от меня в неизвестном направлении и растворяющимся где-то за углом ближайшего здания. Я пытался вспомнить его голос, искаженный временем он звучал у меня в голове. Я чувствовал его прикосновения и тихий шепот поздними вечерами, провожая очередной день бутылкой виски. Порой мне казалось, что он совсем близко… До дрожи в пальцах я хотел быть рядом. Хотел убивать ночи напролет на бесполезные разговоры, хотел мерзнуть на улице в ожидании опоздавшего чуда, хотел находить его разбросанные вещи в своей квартире…, но больше всего я хотел, чтобы он улыбался мне, и в его взгляде не было разъедающей пустоты... Но время шло, а всё тянул… *** В то солнечное весеннее утро, я понял, что так больше не может продолжаться. Я больше не мог изводить себя, постоянно ломая голову и придумывая всевозможные результаты нашей встречи. Я был морально опустошен и измотан… Мы давно могли пересечься в реале, отбросив чертов страх, который просто не давал мне ступить шагу…и если мне суждено разбить голову о толстый слой айсберга, так тому и быть. Я заслужил. Открыв первую попавшуюся бутылку, я сделал четыре больших глотка, подбадривая храбрость, которая могла исчезнуть в самый неподходящий момент. Медленно расхаживая по квартире и попеременно прикладываясь к сорокаградусному виски, я выбирал неброскую одежду, чтобы не привлекать внимание молодежи. Одевшись, как студент, и нацепив на голову черные очки, я спустился на улицу. *** Поставив машину в самое неприметное место, которое смог найти на стоянке, я покинул салон и тут же столкнулся с шокированными взглядами студентов, курящих неподалеку. Полный провал! Надеюсь, что они не разнесут новость, что кто-то приехал на такой «тачке». Окинув взглядом стоянку, я чертыхнулся, моя машина сильно выделялась на фоне остальных, переливаясь серебром под лучами солнца. Предупреждающий взгляд в сторону, подразумевающий, что если хотя бы одна царапина украсит мой автомобиль, я найду каждого и задушу в долгах, уяснили абсолютно все. Только тогда, нажав на сигнализацию, я медленно направился в сторону огромного белого здания. Времени было предостаточно, урок должен закончиться минут через двадцать, если не обращать внимания на разговоры, раздевалку и подобную чушь. К моему удивлению, двор был полон студентов, которые группами расположились по всей площади. Кто-то стоял, кто-то сидел на скамейке и рассматривал журналы, а кто-то подставлял лицо солнцу прямо с грязного каменного пола… Я направлялся к ближайшей пустой скамейке, когда меня окликнули: -Привет. Ты новенький? Я медленно повернулся. Передо мною стояла девушка с длинными рыжими волосами и очаровательно улыбалась мне. - Не совсем, - улыбка на её губах померкла. Попытка завести со мной разговор не увенчалась успехом и, кажется, ее это расстроило, но мне было настолько плевать, что я просто не обратил внимание. - Кстати, классная куртка. Я замер, лихорадочно подбирая подходящий ответ. Всё могло рухнуть из-за первокурсницы, внимательно читающей журналы, посвященные моде. В голове была полная пустота. Я не мог подобрать слов и прекрасно понимал почему. Несмотря на то, что алкоголь придавал мне храбрость, свободу без рамок, бесстрашие, в то же время он заставлял меня сильно тупить. Нацепив улыбку, я произнёс: -Спасибо. Два промаха могли привести к чему-то большему… Представляю их удивление, когда неожиданно приезжает человек на машине стоимостью более 90 тысяч евро, одетый в дорогую одежду, а после он ошивается в школьном дворике, ожидая кого-то из студентов. Это как минимум провоцирует зависть, страх и злость. *** Через некоторое время тишина сменилась криками, смехом и топотом десяток ног. Я не сводил взгляда с постоянно открывающихся больших дверей, одновременно быстро оглядывая двор, но он всё не появлялся. Хотелось курить и увидеть его. Прошло достаточно времени, когда я заметил небольшую потасовку, происходящую за углом здания. Каково же было изумление, когда я увидел такую картину: четверо парней избивают двух мальчишек, эмбрионами свернувшимися в центре круга. Ну и куда же ты вновь вляпался, котик? Заплаканный, грязный и местами окровавленный ты даже не стараешься бороться, как тогда…Почему ты не оттолкнул меня в тот раз? Почему не ударил, а просто смирился… как и сейчас. Иногда даже превозмогая себя, необходимо идти вперед. - Не помешаю? – мой голос застал врасплох абсолютно всех действующих лиц этой ситуации. Избиение моментально прекратилось, дав пострадавшим перевести дух. Отняв руки от лица, они пытались рассмотреть сквозь яркие лучи солнца, заставляющие глаза слезиться, кто за них заступился. Избивающие брезгливо переступили через приходящих в себя и направились ко мне. - Ты кто ещё такой? А ты, значит, у нас главный. Я скучающим взглядом окинул эту компанию. Дружба, основанная на желании приносить вред; страх потерять авторитет и опуститься на самое дно, вседозволенность. Проще говоря, детишки, которых никто не удосужился поставить на место. - Моё имя тебе ничего не даст. Как они не старались храбриться, я чувствовал их страх и тревожные мысли, роем метающиеся в голове. Я прекрасно знал, на что нужно давить. - Лучше внимательно вглядись в моё лицо и запомни его до мельчайших деталей, будет что вспомнить в тюрьме, где ты будешь гнить, теряя лучшие годы своей жизни, и мучиться разъедающей психику ненавистью, - я с отвращением посмотрел каждому в глаза. Ненавижу быдло и терпеть не могу, когда трогают МОЁ, а Ханнес относился к одной из этих категорий. - Я бы с радостью поболтал с вами подольше, но сами понимаете - время, поэтому я сейчас вызову полицию, и мы спокойно разойдёмся. Я покрутил в руках мобильный телефон перед побледневшими лицами. - ..С..стой, мы сделаем всё, что угодно…Только не звони в полицию. Бегающие глаза и испуганные выражения лиц были красноречивее слов. - Никогда не говори того, чего не сможешь выполнить, - я усмехнулся. - Договоримся так. Если хоть раз вы притронетесь к этим двоим, а я каким-то образом об этом узнаю, звонок будет совершен, и я не шелохнусь, чтобы отказаться от своих слов, даже если на кону будет стоять ваше светлое будущее. Всем всё понятно? – молчание. - Надеюсь, дополнительно объяснять ничего не нужно, и мы друг друга предельно ясно поняли. …Почему я вмешиваюсь? Вмешиваюсь в то, что никаким образом не должно касаться меня, в проблемы, которые учителя и родители пустили на самотёк, ожидая кардинальных изменений по мере взросления. Чего я хочу? Этого жалкого мальчишку, который ничего не умеет и роняет слёзы по любому поводу. Я не хочу взваливать на себя его ношу, когда своя мертвой хваткой держит пистолет около моего виска. Ещё можно всё вернуть назад, пока не слишком поздно. - Поднимайтесь, - резко. Пошатываясь, они встали с грязного асфальта. - Спа…- слова застряли в его горле. Расширившимися от ужаса глазами он смотрел на меня и не мог поверить. На его глазах оживал самый ужасный кошмар в его жизни, заставляющий в холодном поту просыпаться с душераздирающим криком посреди ночи. Вздрогнув, он отшатнулся и попятился назад. - Я не пойду…не пойду.. - он продолжал мотать головой и бормотать, уставившись мертвыми глазами в пустоту. – Не пойду… Он был на грани срыва, после которого уже никогда не придёт в себя. Не смену человеку придёт растение без чувств и эмоций. Я испугался. Нужно было менять положение…. В три больших шага я оказался около него и, резко сжав руку выше локтя, дернул на себя. Чуть не упав в мои объятья, он ухватился руками за мою куртку и устоял. Инстинкты работали, несмотря на отключенный мозг, и сейчас они вопили: «Опасность». Ощущение боли смогло вернуть его в реальность. Расфокусированные глаза уставились на меня. - Зачем ты делаешь мне больно? – тихий голос на грани шепота. Я не ответил и руку не выпустил тоже, боясь, что он упадёт. Я, черт подери, волновался за этого придурка, который медленно приходил в себя. - Ханс, Ханс, что с тобой? – начал причитать его друг. – Почему он такой? – обеспокоенный взгляд. – С ним же будет всё хорошо? Правда? – полный надежда голос. Заткнись, умоляю. - Помолчи, я знаю не больше твоего, - он подозрительно притих. Я пощелкал пальцами перед лицом Ханнеса, он проморгался и обвел взглядом нас двоих. Наконец-то. - Отпусти меня, - с радостью, детка. - Так хочешь вновь поцеловать асфальт, пожалуйста, - я убрал руку. Он пошатнулся, но устоял. - Я не куда с тобой не пойду, - отчаянно. Я подошёл совсем близко и прошипел ему прямо на ухо, тесно прижав его тело к себе: - Хочешь ты этого или нет, но ты поедешь со мной. Я не позволю, чтобы тебя вновь избили где-то в грязной подворотне. Так что собирай свои вещи и пошли. Чёрт, он был такой тёплый и беззащитный. Прямо в моих руках. Мне потребовалось некоторое время, чтобы отпустить его. Сжавшись, он тихим шепотом забормотал: - Хочешь трахнуть меня ещё раз? - Посмотрим на твоё поведение. Его губы затряслись, а глаза подозрительно заблестели. - Давай только без спектаклей. Собери вещи, - бросил я парню, внимательно наблюдающему за нами, не отрывая глаз от бледного лица, которое было дороже мне всего на свете. - Только попробуйте сбежать… Мальчишка встревожено поглядел на Ханнеса, который шёл, смотря себе под ноги. Провожаемые удивленными взглядами, мы покинули двор. *** - Пей, - я протянул только что открытую бутылку минеральной воды. Стараясь избежать любых тактильных контактов со мной, Ханнес аккуратно принял её из моих рук. Послушный мальчик. - Как тебя там…- я приподнял подбородок его друга вверх и осмотрел раны, сменяющиеся на моих глазах фиолетовыми синяками. Компания и в этот раз постаралась на славу, если судить по желтоватым отметкам на горле парня. Даже не хочу думать, какие следы может прятать его одежда, но как назло красочные картинки заплясали перед глазами. - Эдди, - с готовностью ответил он. - В машине есть салфетки, найдёшь, ..Эдди? Он кивнул и отправился на поиск, оставив на моих пальцах грязный, кровяной след, который я в полном отвращении моментально стер. Чёрт, всегда «мечтал» стать нянькой, хуже наказания не придумаешь. Я закурил. - Ты так и будешь там стоять и дергаться по каждому пустяку? Ханнес вздрогнул, но глаз не поднял, увлеченно продолжая ковырять этикетку бутылки. Скорее рассчитывал, что я подойду к нему и силой заставлю исполнить всё, что я захочу. - Что бы между нами ни было, сейчас я хочу помочь… - Да пошёл ты, - шипение. Хорошо. Я резко оказался около него и замер. Сильно зажмурившись, он выставил вперед свои покалеченные руки, пытаясь защититься от меня. Остолбенев, я не мог отвести глаз от красных рваных порезов, что случайно показались из-под рукава. Я не мог поверить… Хватаю его за запястье и со всей силы задираю рукав его кофты. Шипит от боли. Больно, детка? А не больно было, когда ты резал себе вены? Ненавижу. Ненавижу. Ненавижу. Вместо пульса бьётся одно единственное слово. Ненавижу, тварь. Я думаю о тебе постоянно: каждую секунду, минуту, а ты хотел лишиться жизни. Лишить себя и лишить меня. Я готов был на всё. Меня всего колотило, а ненависть чёрным покрывалом застила глаза, я смотрел и не видел. В голове крутилось: растоптать, уничтожить, сломать. Чтобы он почувствовал то же, что чувствую я. Еще бы несколько мгновений и наша история закончилась здесь и сейчас. Если бы он не заплакал… Его рыдания были настолько отчаянными, что впервые мгновения я не представлял, что мне делать. Я боялся до него дотрагиваться…, поэтому я просто стоял и смотрел. Смотрел, как он изводит себя, истерично всхлипывая и размазывая слезы по лицу. Слезы в сочетании с кровью выглядели омерзительно. В воздухе витал железный запах крови. Подняв с пола упавшую бутылку, я скрутил Ханнеса, который отчаянно пытался вырваться, и чуть нагнул его к земле. - Отвали! Я не буду! Не буду! Чего ты… - крики вперемешку с кашлем, который прервал его речь. Всхлипы не давали ему нормально говорить, но он выполнил свою миссию: на нас начали обращать внимание. - Умолкни! Постепенно, выплёскивая содержимое бутылки себе на руку, я принялся умывать Ханнеса, который затих в моих руках. - Я с..сам… - трясущиеся руки. Я проигнорировал просьбу. Почему всё так? Почему всё так сложно? - Успокоился? – он кивнул, не поднимая головы. Выждав некоторое время и удостоверившись, что не будет новых припадков, я отпустил его. Мои руки соприкоснулись с его. Он поспешно отдернул их, но я успел почувствовать холод. Замерз… Как его ещё только не трясет после пережитого? Или старается выглядеть сильным и независимым?..Не нужно. Ты же всего лишь ребенок, Ханнес. Дети могут быть слабыми. Я снял с себя куртку и набросил на его плечи. Опрометчиво ходить в одной толстовке, когда лето в этом году собиралось прийти с огромным опозданием, а май каждый день балует температурой, не превышающей отметку в +13 градусов. Он растерянно уставился на меня. - Иди… - я кивнул в сторону Эдди, который стоял около машины и терпеливо ждал, позволив нам разобраться. - Ответь уже на его вопросы, а то он сейчас загорится от любопытства, - я ухмыльнулся. Ханнес затравленно посмотрел на меня и отправился к Эдди. Я решил не вмешиваться. Я чувствовал, что он ничего ему не расскажет. Они о чём-то тихонько шептались, попеременно кидая на меня внимательные взгляды. Ханнес больше молчал и постоянно соглашался во всём с Эдди, предоставляя тому право придумывать детали произошедшего. Скорее всего, в этой паре лидер именно Эдди, а Ханнес подчиняется ему, но с другой стороны Ханнес очень упрям и не даст помыкать собой. Эдди любит болтать, жестикулировать, выражать открыто эмоции, а Ханнес - молчать, сдерживать себя, прятать всё глубоко в себе. Кажется, в их паре действительно действует принцип: «противоположности притягиваются». Подождав ещё некоторое время, я подошёл к ним. К этому времени они уже привели себя в относительно презентабельный вид - крови не было. Вперед выступил Эдди и загородил собой Ханнеса: - Послушайте, мы Вам очень благодарны, что Вы нас спасли, но почему, как? Я не понимаю. - Считай, что сегодня удача была на твоей стороне. - Но… - Всего лишь благоприятное стечение обстоятельств, не больше. Делиться правдой с этой мелюзгой не входило в мои планы. Эдди кивнул, и понял, что из меня нельзя выбить и слова, и поспешно повернулся к Ханнесу, ища в его глазах поддержки. - Ну что ж… - я облокотился об машину. – Кому-нибудь требуются медицинские услуги? Они переглянулись, и Эдди выдал ответ за двоих: - Всё в порядке. Не нужно. - А Ханнес говорить не умеет? – язвительно бросил я. Надоело. Надоело это их нерушимое «мы», их вера в вечную дружбу и неугасаемый огонь преданности. Так не бывает. Кто-то из друзей всегда начинает перетягивать лучшее себе, подавляя другого, а после предает, не задумываясь о чувствах друга, который был верен до последних секунд. Вот ценность дружбы. Надежность, преданность, поддержка нахрен никому не нужны. Каждый заботиться лишь о себе. Так было испокон веков, и так будет дальше... - Нет, - хриплый голос. - Тогда предлагаю отправиться в ближайшее кафе и приятно провести время. Так сказать, компенсация за моральный ущерб. Я открыл дверь автомобиля, через которую согласный на всё Эдди юркнул в салон. - Я не поеду, - встревоженный голос Ханнеса. Со всей силы я захлопнул дверь и прижал Ханнеса к автомобилю. - Ханни, - ласково. Он продолжал упрямо смотреть в сторону и не реагировать на мои слова. Я нежно провел рукой по его щеке и силой заставил посмотреть на меня. Он был чуть ниже, сантиметр на 5 – 6, но это преимущество играло большую роль. - Поедешь… - я обнял его одной рукой за худую талию. Его тело натянулось как струна. - Ты же не позволишь сотворить такое со своим другом? – я заправил непослушные пряди ему за ухо. - Ты не посмеешь…? – жалость. - Я буду делать всё, что захочу, - Ханнес упёрся руками мне в грудь и попытался оттолкнуть меня. – Это будет только твоя вина, если с ним что-то случится. Выбор за тобой. Я отпустил его. И как же ты поступишь дальше? Выберешь себя или своего ненаглядного друга? Проверим вашу нерушимую дружбу. Я тщетно пытался скрыть ухмылку, наблюдая за его метаниями. Наконец-то решение было принято. Он сорвал с себя куртку и вернул мне: - Забери. Я еду с вами, - самостоятельно открыв дверь, он присоединился к Эдди. Решение, принятое на адреналине, не всегда правильное, Ханнес. Не стоит так опрометчиво поддаваться влиянию чувств и забрасывать холодный разум, который готов в любую минуту заметить чистую импровизацию, построенную на лжи.