Сын президента

2009 год Вашингтон. Джордж Барнс медленно спускался по витой лестнице. Настроение сегодня было отличное, в кои-то веки он смог нормально выспаться. Эта ночь была спокойной, звонки почти не беспокоили. – Доброе утро, Мистер Президент, – Наташа уже, как всегда, ждала его внизу лестницы, в руках под грудью она держала планшет. Всегда собранная, его помощница. – Как вам спалось? – Отлично, спасибо. И тебе доброе утро. Что срочное есть на утро? – Нет, сэр, я уже попросила Шерон приготовить завтрак, сегодня достаточно свободное утро. – Замечательно, – Джордж направился в зал, где уже ждал завтрак. Возможностей вот так спокойно посидеть выдавалось не так и много, поэтому президент ценил их, смаковал. Он присел за стол и затянулся ароматом кофе. Посмотрел на помощницу. – Как мой сын, еще не проснулся? – Нет, Мистер Президент. Он вчера поздновато вернулся. И судя по тому, какой он вернулся, я думаю, он сегодня не захочет вообще вставать с постели. – Все так плохо? – Если бы я не знала, что это бесполезно, я бы предложила вам воспользоваться услугами доктора Беннера. Помните, я рассказывала… – Да-да, тот гениальный психиатр. Но я не думаю, что Джеймс согласится на такое. Не после того, что он пережил у доктора Золы. – Да, ту еще свинью нам подложил этот уб… – Наташа осеклась, хоть она и работала на семью президента уже давно, таких вольностей себе позволить не могла. – Ничего, мисс Романофф, не останавливайтесь, я думаю точно так же, – Джордж грустно улыбнулся и поспешил перевести тему. – Как там Клинт? Ему понравился подарок? – О да, сэр, будь его воля, он бы и спал со своим новым луком. – Хах, я знал, что ему понравится. В дверь постучали, и вошел дворецкий. – Ваша почта, сэр. – Боже, кто еще пользуется в наше время бумажными письмами? – воскликнул Джордж. Дворецкий ничего не ответил, президент так говорил каждый раз, когда получал письма, он сложил небольшую стопку конвертов возле правой руки президента и, поклонившись, вышел. Наташа не сдержала улыбку. – Что? – Джордж откусил тост и, жуя, принялся читать первое письмо. – Ничего, просто Альфред такой старомодный, эти его поклоны. – Эй, не обижай Альфа. Он с нашей семьей уже на протяжении сорока лет, – отложив первое письмо, Барнс принялся за следующее. – И вообще, что плохого в старом…. – президент осекся и чуть не подавился кофе. – Сэр, – Наташа сразу подскочила к нему. – Кажется, пора вызывать Фьюри, – Джордж Барнс показал помощнице письмо. Там большими красными буквами было написано: «Я убью твоего сына, Мистер Президент», из конверта выпала пуля. *** Стив вышел из лифта и улыбнулся секретарше, что сидела за ресепшеном. – Привет, Мария. Он у себя? Девушка ответила на улыбку и кивнула на дверь за своей спиной: – Да, Стивен. Проходи, он как раз ждет тебя. Стив постучал в дверь и сразу вошел. Фьюри, как всегда, сидел за рабочим столом, позади него лицом к окну стояла девушка. Стив без приглашения присел на кресло у стола и уставился на шефа в ожидании. – Стивен, сколько ты у меня уже работаешь? – резко спросил директор охранного агентства Щ.И.Т. – Почти два года, сэр. – И за это время ни одной погрешности, всегда чисто выполненная работа, довольные клиенты, все идеально. – Ну, да, – Стив не совсем понимал, к чему директор ведет. – Дело в том, Стивен, что у меня для тебя появилась работа. Я знаю, что у тебя сейчас контракт с другим клиентом, но дело важное. Я не могу доверить его кому-либо. Твоему нынешнему клиенту найдут замену. – Тогда кто мой новый объект? – Ты будешь телохранителем сына президента, – девушка, смотревшая в окно, резко обернулась. Это оказалась Наташа. Она постриглась и покрасилась, поэтому Роджерс и не узнал ее со спины. – Оу… Нат. Это ты, привет. – Здравствуй, – легкая улыбка мелькнула на ее губах. – Вот, – она бросила Стиву пухленькую папку с большой цифрой семнадцать на ней. – Здесь то, что тебе надо знать. Стив открыл папку и ошеломленно вздохнул, сердце болезненно сжалось. С фотографии на первой странице на него смотрел Баки. Он беспомощно уставился на Наташу: – Я знаю, вы служили в одной дивизии. Ты должно быть с ним знаком. – Шутишь? Это же Баки. Ты помнишь, я тебе о нем рассказывал, – Стив еще раз глянул на страницу, чтоб удостовериться, что ему не мерещится. Все правильно. В графе имя было написано: Джеймс Бьюкенен Барнс. – Но я не понимаю, как? Мне сказали, их группа попала под обстрел. Я потом пытался узнать, но мне сказали, что вся информация… – Засекречена, – кивнула Наташа. – Все правильно. Джордж Барнс, отец Джеймса, тогда был сенатором, он не хотел, чтоб все просочилось в прессу. – Но как тогда… – Группа Джеймса попала под обстрел, это правда. В живых никого не осталось. Но дело в том, что днем раньше самого Джеймса контузило. На их командный центр пустили фугасный снаряд. И сенатор сделал все возможное и невозможное, чтоб достать оттуда сына. По понятным причинам это не оглашалось. Джордж использовал не совсем чистые методы. В общем, уже на следующий день Джеймс прибыл на родину, в Закрытый военный госпиталь. Он почти месяц пролежал в коме, а когда очнулся, то еще два месяца боролся с последствиями контузии, парез на левой части тела, речевые дисфункции… – Но почему он потом… – …амнезия, – закончила Наташа. – Он абсолютно ничего не помнит о времени, проведенном на войне. Стив, если б я знала, что Джеймс – это и есть твой друг Баки, я бы сказала. Сам он ничего не помнит, Стив. Врачи это еще связывают с последствиями ПТСР и тем, что подсознание само вытесняет память о войне. – Тогда я могу рассказать… – НЕТ, – Романофф хлопнула раскрытой ладонью по столу. И Стив удивленно воззрился на нее. – Нет, Стив, – уже мягче сказала она. – Ты это прочитаешь в досье, напоминать Джеймсу про войну запрещено. Память должна прийти сама, когда он будет к этому готов. – Я… да, я понял. – Поэтому никаких намеков на то, что вы знакомы, – Наташа внимательно рассматривала Стива, словно пыталась что-то прочитать в его глазах. – Стив, я должна предупредить тебя… Сейчас Джеймс совсем не похож на себя, он через многое прошел. Тот человек, которого ты будешь охранять, совсем не тот Баки, которого ты знаешь, – девушка сочувственно посмотрела на парня. – Но это все равно мой друг, – уверенно ответил Стив. – Значит, ты берешься? – Фьюри впервые за весь разговор подал голос. Как будто Стив мог отказаться. *** Уже у себя в квартире Стив пролистал папку с номером семнадцать. Внутри что-то болезненно сжималось, когда он читал про разрыв фугаса, про контузию и долгий реабилитационный период, который, кажется, до сих пор длится. Дальше шел отчет про психотерапию. Гипнотическое воздействие доктора Золы, что закончилось ажитированной депрессией с попыткой самоубийства, а потом кататоническим ступором длиною в неделю. Стив поднялся с дивана и прошел на кухню, где в одном из шкафов хранилась подаренная благодарным клиентом бутылка виски. Дальше он каждую страницу читал, запивая алкоголем. «…клиент, склонный к демонстративному, регрессивному поведению, вытеснению неприятных фактов. Посттравматическое заострение истерической акцентуации личности. Склонность к злоупотреблению и зависимому поведению…» Ни в одном слове Роджерс не видел своего друга. Рубаху-парня Баки, который чуть что бежал на помощь, нарушал приказы лишь бы прикрыть спину Стива. Которого Стив еще долго видел во снах, черты которого Стив долго искал во встречных людях. Баки – человек, стремительно влетевший в его жизнь, и без которого все вокруг чувствовалось не таким красочным. К концу папки Стив был уже совсем захмелевшим. К концу папки он был растерянным и совсем не понимал, как быть дальше. К концу папки бывший капитан совсем не знал, как он будет вести себя с человеком, что носит имя Джеймса Барнса. *** Джеймс резко просыпается. Он весь покрыт испариной и часто-часто дышит, сердце стучит так загнанно, что аж в ушах шумит, пальцы судорожно стискивают промокшую насквозь от пота простынь. Левая рука горит огнем, и Джеймс крепко стискивает правой плечо, словно в попытке сжать эту боль пальцами. По мере того, как только что увиденный сон ускользает от него, дыхание успокаивается, боль отступает. Спустя пять минут остается только дикая жажда, и никаких воспоминаний о том, что же так напугало его во сне. Как и все предыдущие ночи на протяжении двух лет. Джеймс скидывает ноги с постели и устало трет глаза. Он совсем не выспался, но пытаться заснуть сейчас он не намерен. Встав с кровати, он направляется в ванную, где сразу залезает под холодный душ, подставляет каплям лицо, жадно пьет воду. Как только сонливость полностью отступает, Джеймс регулирует воду на более теплую, упирается ладонями в стену и подставляет спину под струи. Из своей комнаты он выбирается спустя полчаса, на нем только шорты и полотенце, перекинутое через шею. Хоть сейчас только семь утра, но поплавать в бассейне кажется Джеймсу неплохой идеей. Но прежде надо заглянуть на кухню, что-то перекусить. Там уже сидят отец и Наташа, негромко обсуждая список дел на сегодня. – Утро, – здоровается Джеймс, направляясь к холодильнику. Шерон, видно, приготовив завтрак отцу, вышла, чтоб не мешать, и звать ее для того, чтоб она приготовила что-то и для него, Джеймс не хочет, кофе и сэндвич он может сделать себе сам. – Доброе утро, сынок, ты сегодня рано проснулся, – замечает Джордж, откладывая планшет. – Выспался, – пожимает плечами тот. Взяв тарелку с бутербродом и чашку с кофе, Джеймс присаживается рядом с отцом. Пока он завтракает, отец молчит. – Джей, сегодня приедет твой телохранитель, – наконец говорит Джордж спустя какое-то время. – Пап, я тебе говорил, что мне это не нужно, – Джеймс раздраженно отпихивает от себя тарелку с хлебными крошками и притягивает кружку с поостывшим кофе. – Кому нужен несчастный контуженый ветеран, будь он хоть трижды сыном президента. То письмо – это просто чья-то глупая шутка. – Это не обсуждается. Сын смотрит на отца в упор, через мгновенье фыркает, делает глоток и кивает: – Ладно, если тебе так будет спокойней. Он видит, как сразу расслабляется отец. – Парня, который тебя будет охранять, зовут Стивен Роджерс, – подает голос Наташа. – Он отличный человек, я думаю, вы подружитесь. – Ты ко мне, что ли, своих дружков подсылаешь? Наташа, это… – начинает младший Барнс, но сразу затыкается под неодобрительным взглядом отца. – Ладно-ладно, – он примирительно поднимает руки и косится на помощницу президента. – Когда там приедет ваш «Кевин Костнер» – Через двадцать минут. Я недавно звонила ему, он уже подбирается к резиденции. – Угу. Тогда я буду ждать его у бассейна, – он встает из-за стола и машет отцу и Наташе концом полотенца. – Хочу поплавать. *** Стив поворачивает за угол, и его взору открывается огромный особняк. Притормозив под высокими черными воротами, Стив нажимает на кнопку домофона. Ждет, пока идут гудки. – Да? – спрашивают на том конце провода. – Эээ... Привет, меня зовут Стив Роджерс. Я из охранного агентства Щ.И.Т. – Да, вас ждут, проезжайте, – раздается щелчок, и ворота открываются. Спустя десять минут Стива проводят в дом. Там его встречает Наташа и, поздоровавшись, отводит его в комнату, прозрачные стены которой выходят на бассейн. – Он плавает, – она кивает на окна. – Я должна идти, меня уже ждет президент. Постарайтесь не поубивать друг друга, ладно? Стив кивает ей на прощанье. Оставшись один в комнате, он осматривается, а потом направляется к бассейну, из которого как раз выныривает человек. У Стива перехватывает дыхание. Это без сомнения Баки. Он думал, что попривык к мысли, что друг жив, но увидеть его своими глазами оказывается тем еще испытанием. Баки его еще пока не видит, одним рывком выбирается из воды. Вытирает лицо полотенцем и разворачивается к Роджерсу корпусом. У того болезненно сжимается сердце от картины, что предстала перед его глазами. Он читал об этом, но опять-таки оказался не готов. Вся левая рука Баки укрыта ужасающими узорами шрамов, начиная от места, где шея переходит в плечо, спереди доходя до соска, и заканчивается на тыльной стороне ладони. Стив едва заставляет себя поднять глаза. Сделав это, он тут же встречается глазами с Барнсом. Тот поджимает губы и разворачивается к Стиву спиной, теперь Роджерс видит и левую лопатку, покрытую сетью шрамов, наклоняется подобрать айпод с шезлонга и опять поворачивается к Стиву, на лице уже более-менее приветливая улыбка. Баки шагает поближе, протягивает руку. – Ты Роджерс, наверное. Я Джеймс. Джеймс Барнс. Стив пожимает руку и все еще молчит, вглядывается в такие знакомые глаза, но там ни капли узнавания. Где-то в глубине души Стив глубоко разочарован. Где-то в глубине души Стив наивно надеялся, что Баки увидит его и сразу все вспомнит. – Если она подыскала мне немого охранника, то я прибью Наташу, – голос Джеймса пробивается сквозь шум в ушах, и Стив понимает, что все еще стоит и молча сжимает чужую руку. Стив резко ее отпускает. – Простите, сэр. Нет, я не немой. Да, я Роджерс. Стивен. – Угу, – Баки кивает и проходит мимо, едва не задев плечом. Стив следует за ним. – Я честно пытался противиться отцу, но он считает, что моя задница в серьезной опасности. Так что нам придется потусить некоторое время вместе, – голос Баки звучит приглушенно, он на ходу пытается высушить волосы полотенцем. Поднявшись по лестнице на второй этаж, они идут по коридору, минуя пять дверей, заходят в шестую. Судя по всему, это комната Баки. – Присаживайся, – Баки кивает на кресло с подлокотниками, а сам направляется к трюмо возле шкафа. Тут у Стива так расширяются глаза, что грозят вылезти из орбит. Баки, совершенно не смущаясь, снимает шорты, в которых плавал, и Стив не может заставить себя отвести глаза от обнаженных ладных ягодиц, пока Баки выискивает в трюмо белье. В горле сразу становится сухо, а в комнате как будто на несколько градусов жарче. Стив чувствует, как лицо заливает краской. Даже когда Джеймс надевает боксеры, перед глазами Роджерса все равно стоит голая, наверняка нежная кожа. Стив не замечает, что Баки уже полностью одет, он возвращается в действительность, только когда тот подходит достаточно близко, чтоб пощелкать пальцами в сантиметре от его носа. – Ты точно уверен, что с тобой все в порядке? – Да, конечно, сэр. Все отлично. – Ну ладно. Только я тебе вот что скажу, мы же с тобой, кажется, ровесники, так что нечего называть меня сэр. Я Джеймс, Джей для друзей. «Я Джеймс, Джей для друзей», – то же он говорил и в две тысячи шестом. «Я буду звать тебя Баки», – тогда ответил Стив. – Пошли, Стив. Я покажу тебе твою комнату. Они покидают комнату Баки, для того чтоб зайти в соседнюю. На вопросительно поднятую бровь Стива он объясняет: – Отец настоял на том, что ты, как мой личный охранник, должен находиться рядом все время, включая и ночь. – Хорошо. Я принесу сюда свои вещи, они в машине, – кивает Роджерс. – Ладно. До обеда ты можешь располагаться. А потом мне надо будет кое-куда заехать, – Джеймс внимательно осматривает фигуру Стива. – У тебя же есть какая-то одежда, кроме костюма? – ждет утвердительного кивка. – Отлично, я бы попросил тебя надеть что-то более будничное. Так можно будет сделать вид, что ты просто мой приятель. Стив пожимает плечами. Ему все равно, в чем ходить. Избавиться от костюма в чем-то даже удобно. – Может быть, мы и сработаемся, Стиви, – говорит теперешний Джеймс и выходит из комнаты. «Мы с тобой сработаемся, Стиви», – говорит Баки у Роджерса в голове. *** Сказать, что охранник пришелся Джеймсу по душе, ничего не сказать. Барнс был ценителем красоты, а этот Роджерс был именно что красивым. Высокий, широкоплечий, с узкими бедрами… В общем-то что надо. А как он мило краснел. Джеймс слепым никогда не был, он видел, какими глазами на него смотрел этот парень. Как на сокровище. А как он разглядывал шрамы, как будто ему самому больно. Барнс действительно считал, что они сработаются. Просто немножко в другом ключе. Это будет намного более приятная работа. Когда наступило время обеда, Стив нашел его в гостиной. Он сменил костюм на обычные кеды-джинсы-футболку, очень обтягивающую футболку, и теперь Джеймс мог полюбоваться на широкие плечи во всей красе. Что ж, он только удостоверился, что телохранитель ему попался восхитительный. Джеймс пропустил Стива вперед и уставился на чудесную, обтянутую джинсами задницу. Пожалуй, стоит отправить Наташе в благодарность букет цветов или что-то из коллекции виски, пусть и Клинт порадуется. Они уселись на заднее сидение авто, и Барнс, опустив перегородку, сказал водителю: – Фил, давай сначала заедем за кофе, а потом мне нужно подъехать к Бекке в салон. – Есть, шеф, – ответил Фил и исчез за поднявшейся перегородкой. Машина двинулась, и Джеймс расслабленно откинулся на спинку сиденья, немного сполз вниз, раздвинул ноги, почти касаясь колена Стива, перевел на него взгляд и встретился с голубыми глазами, что c жадностью его рассматривали. – Итак, Стиви. – Итак, – как болванчик, повторил Стив. – Рассказывай, что ты, откуда ты. Обо мне ты уже все узнал, я так полагаю, – Джеймс подмигнул. – Так что будет крайне несправедливо оставить меня в неведении. – Что ты хочешь знать? – Стив склонил голову на плечо. – Все, – Джеймс повторил его жест и облизнул губы. – Я любопытный. Для начала, откуда ты? – Из Бруклина. – Как тебя занесло сюда? Неужели в Нью-Йорке так мало охранных агентств? – Джеймс вскинул на собеседника удивленный взгляд. – Ну, Щ.И.Т. – это лучшее… – пожал плечами Стив. А потом, видимо, решил быть честным и продолжил, глубоко вздохнув. – В июле две тысячи шестого я схватил три пули под Киркуком. Еле выкарабкался, и про то, чтоб возвращаться назад в армию, не шло и речи. Я слегка подрастерял форму, расклеился, – Стив тяжело сглотнул, как будто у него в горле застрял комок. Джеймс внимательно наблюдает за ним, не отводит взгляд. – Тут меня в оборот взял мой друг, Тони Старк, ты, наверное, о нем сл… – Конечно слышал, – недослушав, перебивает Джеймс. – Лучший изготовитель оружия на весь мир. Тони немало крови попортил отцу, тот еще малый, даже Наташу выводит из себя. Но с ним никогда не бывает скучно. Не думал, что ты водишься с такими ребятами. – Почему? Со мной что-то не так? – Стив вскинулся и придвинулся ближе, опять заглядывая Барнсу в глаза. Джеймсу почему-то показалось, что ответ на этот вопрос очень важен для парня. – Да нет, все с тобой нормально, – он приподнял ладони в успокоительном жесте. – Просто ты создаешь впечатление достаточно правильного парня. Не для таких, как Тони. – Он отличный человек, на самом деле просто щетинистый очень. Но если ты заслужил его доверие, то друга вернее нелегко найти, – вступился Стив за товарища. – Ну да… Так что там Тони сделал? – А… ну он и устроил меня на работу, к своему знакомому Нику. Ну и, собственно, вот он я, – Стив развел руками. – В Бруклине у меня никого не оставалось. Да и период был такой, что я понимал, если не двинусь дальше, застыну. – Да. Я знаком с таким, – Джеймс кивнул. – Ну а сейчас как? – Что? – не понял Роджерс. – Сейчас-то ты больше не один? – Джеймс заиграл бровями, намекая. – Э… нет. Склонен нырять в работу с головой. А для отношений это чревато. – Нууу, – протянул Барнс и, опять поймав взгляд Стива, сказал: – Может, ты еще не нашел человека, в которого хотел бы нырнуть с головой? Стив промолчал. *** Машина остановилась у Старбакса, и Фил заказал им по американо. До салона сестры Джеймса Ребекки они ехали, тихо переговариваясь. Вообще-то, говорил Стив. Джеймс только расспрашивал. Этот человек был ему интересен. Уже сейчас Барнс понял, что Стив был чертовски красивым, но чертовски одиноким. Было что-то в нем такое, что заставляло Джеймса думать о потере. Также Джеймс сделал вывод, что Роджерс, несомненно, скромный и добрый малый. Просто ему казалось, что такие глаза не могут принадлежать плохому человеку. А еще отчего-то Джеймс был уверен: Стив упрям, как баран. Ребекка, как всегда, была рада его видеть. Она крепко прижала брата к себе, поцеловала в висок. А потом отстранила, чтоб получше рассмотреть. Последнее время они редко виделись, Джеймс скучал. Бекки рано вышла замуж и сейчас жила со своим мужем и детьми. Она была также редким трудоголиком и нечастые выходные предпочитала посвящать своим детям и мужу, поэтому в родительском доме показывалась редко. – Как ты, братец? – она пятерней зачесала ему волосы и заботливо огладила лицо. – Выглядишь неплохо. – То же могу сказать и о тебе, – Джеймс широко улыбнулся. – Я соскучился, – признался он. – Я тоже, Джейми. Думаю, на следующий уикенд приехать навестить вас. Детей возьму, они соскучились по дедушке. – Папа будет рад, Бекс. – Отлично, – она круто развернулась на каблуках и отправилась вглубь помещения, не сомневаясь, что гости последуют за ней. – Так зачем ты пожаловал в мою скромную обитель, братец? Неужто Прада тебе надоел. И… – она притормозила и развернулась к ним. – Кто этот умопомрачительный молодой человек рядом с тобой? – она многозначительно задвигала бровями и стала совсем похожа на брата, тот точно так же выглядел недавно в машине, когда спрашивал про отношения Стива. – Прада никогда не надоест. Просто мне нужно что-то необычное. А это… – Джеймс хлопнул Стива по плечу, – …мой приятель Стив Роджерс. И даже не смотри на него так, ты, между прочим, замужняя женщина, – он сложил руки на груди. Ребекка негромко засмеялась: – Все-все, я поняла. Не буду трогать твоего друга, – она жестом подозвала помощницу. – Это Бетти. Расскажи ей, что тебе нужно, и отправляйся ко мне в кабинет, она все доставит туда, – и скрылась за дверью. *** Стив порядком заскучал. Он уже битый час смотрел, как Баки примеряет костюм за костюмом, и хоть в каждом он выглядел шикарно, еще ни одного не выбрал. Ребекка суетилась возле брата, поправляла воротники, выравнивала складки, выносила вердикт, именно по ее вине Баки еще не определился, ей ничего не нравилось. Сам Барнс, казалось, получает от примерки настоящее удовольствие, хоть Стив и не понимал, как такое возможно, он крутился возле зеркала, подмигивал себе, широко улыбался. – Кажется, я знаю, что тебе нужно, – вдруг сказала Ребекка и направилась к вешалке, что стояла в углу, на ней висело несколько костюмов. Она сняла один из них и передала брату. – Это образцы новой коллекции, еще не вышли, но мне кажется, это то, что надо. Баки кивнул и скрылся в примерочной. Ребекка присела на диван, на котором расположился Стив, и пытливо уставилась на него. – И давно ты любишь моего брата? – вдруг выпалила она, и у Стива будто весь воздух выкачали из легких. Он ошеломленно уставился на женщину. – Мэм… Я… Вы… – он никак не мог связать и двух слов. – Это не то, что вы думаете, мы только сегодня познакомились, и я не… – наконец выпалил он и замолк. Он не знал, что он «не». Сказать, что он не влюблен в Баки, было бы не совсем честно. Чувство, которое он, казалось, давно похоронил, воскресло вместе с известием о том, что Баки жив, оно, кажется, стало за годы еще сильней. Но он же не мог это сказать сестре Джеймса. К счастью для Стива, из примерочной показался Баки и буквально спас его от дальнейших расспросов. Роджерс взглянул на него и обмер. Баки был очень красивый, этот костюм ему действительно шел, Ребекка оказалась права. Если бы Стив мог, он бы крикнул «берем». – Милый, ты прекрасно выглядишь, – Бекки подошла ближе к брату. На шею ему она повязала галстук, что до этого держала в руках. – Так куда это ты собрался? – Ох, я тебе не говорил? – Баки удивленно глянул на сестру. – Совсем голова дырявая. Нас с отцом пригласили сегодня на прием к послу Италии. Папа попросил принарядиться. И, Бекс, тебе, я думаю, это понравится, – он глянул на Стива и широко улыбнулся. У Роджерса возникло нехорошее предчувствие, а им он всегда верил. – Нам надо приодеть к приему Стива. Предчувствия Стива никогда не подводили. *** Прошел еще один длинный час, пока Барнсы пришли к единодушному мнению, что лучше всего Стив выглядел в первом из десяти примеренных костюмов. Джеймс даже хихикнул, так Роджерс благодарно воззрился на них с сестрой, когда они разрешили ему, наконец, надеть свои вещи. Джеймс пребывал в очень радушном настроении, он давно себя не чувствовал так хорошо. Возможно, этому еще поспособствовало и то, что, несколько раз ворвавшись без спросу в примерочную к Стиву, он застал его без рубашки. Тату. Барнс увидел их лишь мельком, Стив быстро прикрылся, как стыдливая девица, ей-богу. Но теперь Джеймс поклялся себе рассмотреть тату подробно при первой возможности. Они уже были у выхода из магазина, когда Ребекка крепко обняла его на прощание и шепнула на ухо: – Он замечательный, Джей. Присмотрись к нему, – кажется, она сказала это не о костюме. – Пока, Стив, – уже в голос сказала Бекки и, помахав на прощанье, скрылась в салоне. Всю дорогу домой они промолчали. Роджерс откинул голову на спинку сидения и прикрыл глаза. Он казался немного уставшим, видно было, что к такому он не сильно привык. – Тебе не стоило покупать это для меня, – сказал Стив, не открывая глаз. – Мой костюм вполне сойдет… – Кто сказал, что я его тебе купил? – тут же перебил Джеймс. – Я хочу, чтобы мой телохранитель выглядел на все сто. Так что я это сделал для себя. Стив, не открывая глаз, пожал плечами, как будто говоря: «Твое дело». – В котором часу прием? – поинтересовался он. – В восемь. Мы еще успеваем передохнуть и перекусить, – Джеймс сверился с часами, они показывали начало четырех. – Там будет куча старых скряг. Я бы туда не потыкался. Но отец говорит, что это единственная возможность продвинуть хоть как-то военный законопроект. Сам он этим заняться не может. – А что за проект? – Роджерс с интересом посмотрел на Джеймса. – О выводе войск из Ирака. – Что? – глаза Стива расширились. – Ты это правда? – Ты против? – Нет, ты что. Я как никто знаю, что все это бессмысленно, – Стив нахмурился, и Джеймсу так захотелось разгладить горькую складку у того на переносице , что аж пальцы зачесались. Голос у него стал тихим, в нем сквозила печаль. – Ребята там ни за что умирают. Я бы сам там был… Я просто не думал, что кто-то здесь, на гражданке, тем более сын президента, задумывается над этим. – Вообще-то, я и сам военный. Хоть я и ничего не помню, – Джеймс постучал пальцем по лбу. – Но я ношу на своем теле вечную память о том, что происходит на войне, – он ладонью правой руки растер левое плечо. – И как это никто не думает? – возмутился Барнс. – Ты не читал предвыборную кампанию моего отца? – Читал, – Стив замотал головой. – Просто я… я уже даже не представляю это возможным. – Знаешь, когда я покинул госпиталь, – начал Джеймс, – я не совсем помнил, как правильно разговаривать, и заново учился ходить, но я тогда твердо пообещал себе, что сделаю все возможное, чтоб вывести войска. Папа тоже старается. Просто он не единственный человек, который в нашей стране отдает приказы.