Куда глаза глядят

- Давайте все дружно улыбнемся… на счет «три».. раз, два… три! – мужчина в серой куртке махнул рукой, блеснула вспышка, и кучка уставших людей навсегда осталась в памяти фотоаппарата. – Спасибо, ребят. Еще раз простите, что пришлось вас дергать сразу после приезда, понимаю, вы устали, но вы подписали контракт… еще раз извините и спасибо, - мужчина сочувствующе улыбнулся и принялся собирать аппаратуру.       Туомас похлопал по плечу Флор, поздоровался с Марко и остальными приятелями и направился к собственной машине, чтобы помочь Йоханне выгрузить вещи. Женщина с длинными темными волосами проводила его грустным взглядом. - Да не бери в голову, Тарья, - Флор подошла к подруге и обняла ее в знак приветствия, - он ничего не имеет против твоего присутствия здесь, просто не знает, как себя правильно вести. Он и Сами избегает… Он и Анетт бы избегал, но ты еще успеешь понять, что сделать это практически невозможно, не заметишь, как она вовлечет тебя в разговор и сделает своей подругой, - Флор весело рассмеялась и увлекла Тарью за собой в сторону озера. - Это хорошо, что он со мной не разговаривает, - Тарья выглядела несколько озадаченной, - если честно, я тоже не знаю, как себя вести с ним, мы столько лет не виделись, он так изменился. - Так скоро сорок, старость – не радость! Не все же ему невинного мальчика из себя строить, - снова расхохоталась женщина, и Тарья невольно улыбнулась вслед за ней. - Поосторожнее с цифрами, - хмыкнула она, - доживешь до наших лет, посмотрим еще, кто смеяться будет. - Ну, это будет нескоро… - протянула Флор и ловко увернулась от тарьиного подзатыльника, - да ладно, шучу я, - все мы рано или поздно будем в могиле, так что лишние пять лет роли не играют.       Тарья закатила глаза, но промолчала – Флор была младше ее, но вопросы возраста в последние пару лет почему-то вставали очень остро, сама Тарья относилась к цифрам в паспорте философски, но прекрасно помнила это чувство, когда ты просыпаешься одним прекрасным утром и понимаешь, что пересекла определенную черту и назад дороги уже нет. Грустно, но это быстро забывается, и Тарья надеялась, что оптимизм Флор поможет ей справиться с первым в жизни возрастным кризисом. - Считаешь, что я веду себя глупо? – будто прочла ее мысли Флор, - что надо быть взрослой, ведь мне уже не двадцать? - Будь собой, Флор, и перестань думать о возрасте, я тебя умоляю, тридцать шесть, это еще не приговор, посмотри на Анетт… - Дело не в этом, - перебила ее Флор, - дело не в старости, морщинках или чем-то таком. Дело в том, что… нет, это глупо. - Тем не менее? - У меня иногда возникает такое чувство, что я уже прожила все лучшие моменты своей жизни. Нет, сейчас все хорошо, я счастлива, но… мне кажется, что волшебство уже не повторится, понимаешь? – она с надеждой уставилась на Тарью, ожидая, что та даст какой-нибудь мудрый совет, который решит все проблемы, - как будто все самое прекрасное уже случилось раньше, в юности, а сейчас я просто пожинаю плоды. Неужели теперь так будет всегда?       Тарья внимательно на нее посмотрела, а потом внезапно рассмеялась. - Мне кажется, - произнесла она, - ты слишком долго общаешься с Холопайненом, так и до мыслей о потерянной невинности недалеко! - Да ну тебя, стерва, - Флор попыталась обидеться, но веселый характер не дал ей этого сделать, поэтому она тоже рассмеялась, - невозможно разговаривать на серьезные темы с тобой! - Не переживай, Флор, - Тарья поднялась на цыпочки и потрепала подругу по волосам, чем вызвала очередной всплеск хохота, - это мерзкое чувство скоро пройдет, осталось только смириться с тем, что ты теперь – старпёрка.       Флор и Тарья дружно рассмеялись, и первая отправилась к остальным, помогать разбирать вещи, оставив подругу рассуждать о возрасте на берегу неглубокого оврага. Тарья всегда ценила Флор за оптимизм и умение поднять настроение, но сегодня оно сыграло с ней злую шутку. Ну как она могла переубедить Флор в чем-то, если сама уже добрый десяток лет чувствовала тоже самое.       «Волшебство больше не вернется», - прозвучал в голове голос подруги, и Тарье стало очень грустно, и дело тут действительно было не в возрасте и морщинках. Перед глазами всплыло лицо Туомаса, который бросал на нее во время фотосессии какие-то странные взгляды, и в этом мужчине, казалось, не было ничего знакомого или родного – он изменился, и новый Туомас Тарью немного пугал.       «Давайте все дружно улыбнемся», - вспомнила она слова режиссера и слегка встряхнула головой, будто прогоняя плохи мысли. Зачем грусть, ведь все в ее жизни действительно было хорошо. С этим настроем она направилась обратно в лагерь. *** - Туомас, ты чего? Ты в порядке? – Йоханна бережно погладила мужа по руке. - А? Что? - Ты уставился в одну точку и молчишь уже минуты две. - Прости, - смутился Туомас, - просто задумался, все это очень необычно и непривычно. - А я думаю, что это отличная идея, - девушка вытащила из багажника дорожную сумку, - во-первых, сам фильм – это очень интересно, во-вторых, тебе правда надо пообщаться со всеми, и, наконец, отпустить эту ситуацию. - Йоханна, прошу тебя, не начинай снова… - Туомас подхватил сумку и потащил ее в дом. - Я не начинаю, но ты не можешь обмануть меня, я все вижу, что с тобой происходит, - она догнала мужа и явно не собиралась прекращать разговор. - И что же со мной происходит? - Тебе стыдно, - уверенно заявила девушка. - Мне… что? – опешил Туомас и даже остановился, не веря своим ушам. - Это же очевидно, - Йоханна забрала у него сумку и направилась в спальню, - тебя гложет чувство вины за то, как ты поступил с Тарьей, Сами и Анетт. И не спорь со мной, Туомас, я хорошо тебя знаю. - Почему мне должно быть стыдно? – завелся Туомас. - Ты сама понимаешь, о чем говоришь? Может, ты еще считаешь, что я зря их выгнал из группы? Вот уж не думал, что собственная жена окажется не на моей стороне. Ты должна меня поддерживать! - Туомас, да причем тут это, - спокойно произнесла Йоханна, - я считаю, что ты в праве сам решать, кого оставить в группе, а кого нет, но ты, очевидно, действуешь всегда почти под управлением эмоций, не подумав, как следует, поэтому получается то, что получается. Что бы ты там ни говорил, но они были твоими друзьями, близкими тебе людьми, и тебе сейчас стыдно за то, что ты причинил им боль, оскорбил и обидел, и именно поэтому ты не хочешь общаться с ними или как-то сталкиваться. Тебе стыдно. – Она выглядела очень уверенной, и Туомас не нашелся, что возразить. - Давай не будем на эту тему, - пробормотал он, отворачиваешь к окну. - Обещай мне, что ты постараешься наладить отношения? - Даже, если все так, как ты описываешь, и я попытаюсь быть милым и общительным, с чего ты взяла, что им это нужно? Я уверен, если бы не продюсеры, то и ноги бы здесь их не было. - Ты не прав, - снова убийственно спокойно произнесла Йоханна, - я не могу говорить за всех, но Тарья на тебя точно не злится, думаю, Анетт, тоже. Просто они не знают, как себя с тобой вести. - С чего ты это взяла? – Туомас все еще не поворачивался к жене, чтобы не показывать свое растерянное лицо. - Я разговаривала с Тарьей. - Что? – Туомас резко повернулся к Йоханне и уставился на нее, не веря собственным ушам, -когда? Зачем! - Перед свадьбой. Я позвонила ей и сказала, что, если она захочет прийти и поздравить тебя, мы будем рады ее видеть. Она отказалась, но сказала мне, что очень рада за тебя и хотела бы поздравить лично, но уверена, что ты не в курсе моего звонка ей, поэтому для меня же будет лучше, если она не придет. Мы тогда еще немного поговорили, и она показалась мне очень доброжелательной. Туомас стоял и смотрел на свою жену так, словно она была совершенно незнакомым ему человеком. От одной мысли о том, что на их свадьбу могла прийти Тарья, бросало в дрожь, но еще больше его пугало, что Йоханна вот так просто, ничего ему не сказав, сама нашла где-то телефон Тарьи, позвонила и о чем-то с ней разговаривала. - Пожалуйста, не сердись, - девушка подошла к Туомасу и погладила его по щеке, - я не хотела тебя обманывать, я просто хотела сделать как лучше. - Почему ты это делаешь? – обессиленно спросил Туомас, - я не знаю ни одной нормальной женщины, которая добровольно позвала бы на свадьбу бывшую своего мужа? - Ты же говорил, что у вас ничего не было? – ухмыльнулась Йоханна и, увидев испуганное лицо Туомаса, добавила – я сделала это по двум причинам. Я люблю тебя, и я тебе полностью доверяю.       Туомас обнял ее и поцеловал в макушку. В конце концов, хотел он это признавать или нет, но Йоханна была права насчет чувства вины и страданий, которые оно приносит. Может, действительно не случится ничего плохого, если он попробует наладить отношения?