***
Лея вошла первой. Без колебаний переступила порог медитационной камеры и, дойдя до центра, остановилась и оглянулась, глядя на Вейдера с вызовом и некоторым превосходством. — Зачем ты лгала мне? — в голосовых модуляциях вокодера явственно слышалась угроза. — Лгать и умалчивать — разные вещи, Энакин, ты не находишь? Он зло рыкнул. Судя по отстраненно-равнодушному выражению лица Леи, разговор не получится, она была намерена спорить до конца и даже оправдываться не собиралась! — Ты обвиняешь меня в том, что я оказалась твоей дочерью? — темные глаза принцессы яростно сверкнули, а в голосе прозвучала чуть ли не обида. — Скажи мне, Энакин, разве я в этом виновата? Он устало опустился в кресло, дождался, пока система приведет состав воздуха к требуемым показателям, избавился от маски и шлема и, откинувшись на спинку, прикрыл глаза. Даже странно, что сердце еще стучало, стучало ровно и четко, словно и не было невыносимой боли, разрывающей его. И обвинить-то некого, Лея права… Разве она виновата, что её использовали? Принцесса не сводила с него взгляда, становившегося все более напряженным. Тёмный Лорд, прикоснувшись Силой к её эмоциям, почувствовал в душе девушки смятение и растерянность под маской напускного равнодушия, и сердце дрогнуло от жалости к ней. Как бы она не пыталась казаться невозмутимой, ей было ничуть не легче, чем ему. — Ты не виновата, малышка, — мягко сказал Темный Лорд. — Ты должна была сказать мне об этом сразу, как только узнала. — И что бы ты сделал? — Лея зло прищурила глаза. — Давай угадаю. Ты бы отправил меня на Вьюн и поселил в замке Баст, приставив ко мне телохранителей-ногри. И постарался бы забыть о моём существовании, как будто меня и не было в твоей жизни. С глаз долой — из сердца вон. Меня это не устраивает, Энакин. Я хочу быть с тобой! — Это невозможно. Вейдер понимал, что его слова звучат слишком жестоко, ему самому было невыносимо больно это говорить Лее, но… разве был иной выход? — Это было возможно вчера, но стало невозможно сейчас, — Лея казалась равнодушной и пыталась придавать голосу насмешливые интонации, но подрагивающие кончики пальцев и уголки губ выдавали её ярость и боль с головой. — Что изменилось между нами, Энакин? Ты меня больше не любишь?! — Я люблю тебя, малышка. И всегда буду любить, но не так… как раньше. — Почему? — упрямства Леи было не занимать — Скайуокер, что поделать… Вейдер прикрыл глаза рукой, собираясь с мыслями, подыскивая правильные слова, какими он мог бы объяснить своё отношение ко всему случившемуся, и при этом не сделать Лею своим непримиримым врагом и не ранить её еще сильнее… — Лея, ты должна понять и смириться с тем, что наши отношения как… — Вейдер с трудом произносил слова — так чудовищна была открывшаяся правда, — как мужчины и женщины закончены. Принцесса тем временем приблизилась и скользнула к нему на колени, обвивая руками его шею и прижимаясь пылающим лицом к груди, обтянутой чёрной кожей комбинезона. Он прижал её к себе, автоматически, привычным движением поглаживая по спине, перебирая тёмные пряди волос. Тёмный Лорд понимал, что нужно отстранить девушку от себя, вернуться к сложному и неприятному разговору — но сил не было, разум таял в дымке тепла и нежности, которые излучала доверчиво прильнувшая к нему принцесса. Он прикоснулся губами к её волосам и вдохнул их дурманящий запах. В следующее мгновение горячие губы Леи коснулись его шеи, и из горла девушки вырвался глухой чувственный стон. Вейдер судорожно втянул воздух и, положив тяжелые ладони на её плечи, решительно — или ему так казалось — попытался отстранить от себя принцессу. Но она лишь крепче прижалась к нему, демонстрируя удивительную для такого хрупкого существа силу, острые зубки слегка царапнули его кожу. По телу прокатилась горячая волна. Неправильное, запретное возбуждение — Повелитель Тьмы чувствовал растерянность и бессилие, но не мог оттолкнуть Лею, ему хотелось чувствовать ее влажные губы и горячее прерывистое дыхание… Девушка прикоснулась к шраму на щеке, провела по нему острым язычком — и тело Вейдера, не подчиняясь разуму, откликнулось на эту ласку новой волной желания… — Лея, — он почти застонал, когда она потянула вниз молнию комбинезона, обнажая его грудь. — Лея, прошу тебя, остановись… — Молчи, — она прижалась к его рту долгим поцелуем, горячий язычок легко преодолел преграду его сжатых губ и проник внутрь. Ситху ничего не оставалось, кроме как ответить на поцелуй, захватывая нежные губы девушки, лаская и прикусывая манящие уста… дочери? — вспыхнуло в голове, но тело уже совершенно не подчинялось разуму, пылая в огне желания. Маленькие ладошки прошлись порхающими движениями по груди Темного Лорда, и Лея, не отрываясь от губ любимого, потянула вниз мешающий комбинезон. Платье соскользнуло с плеч. Вейдер сдавил хрупкое тело в объятьях, прижимая ещё к себе. — Что мы делаем, Лея? — с болью в голосе хрипло спросил Тёмный Лорд, слегка отстранив девушку и заглядывая ей в глаза. — Любим, — выдохнула в ответ принцесса, обжигая его горячим дыханием. — Я не могу, Лея, — Тёмный Лорд впервые в жизни чувствовал себя почти беспомощным, не в силах противостоять безумному желанию, чувствуя, что остатки самообладания стремительно покидают его. — Не можешь? — Лея хитро улыбнулась ему и, слегка отстранившись, провела рукой по красноречивой выпуклости на комбинезоне. — Я бы так не сказала, милый… Она высвободилась из его объятий и сползла на пол, устраиваясь на коленях у его ног. Эта поза покорности всегда заводила его — и она об этом знала. Через мгновение Вейдер почувствовал, как её руки касаются его обнаженного члена. Когда успела окончательно расстегнуть комбинезон? Способность мыслить окончательно покинула Повелителя Тьмы. Девушка приоткрыла рот, принимая внушительную налитую головку. Болезненный рык сорвался с губ ситха, когда нежный язычок прошелся по его члену, лаская и щекоча напряжённую плоть. — Нет… — простонал он, чувствуя себя… кем? человеком, который страстно желает собственную дочь? — Ты ещё хочешь побыть заботливым папочкой? — голос принцессы был грудным и хриплым — она сама с трудом справлялась с оглушающим желанием. Это было жестоко, но правдиво. Папочкой он быть не хотел. Вместо ответа Вейдер запустил руку в густые волосы принцессы и притянул её к себе, желая лишь одного — войти в горячий ротик как можно глубже… Лея с готовностью подчинилась и разомкнула губы. Он грубо насадил ещё на возбуждённый член, с мрачным удовлетворением чувствуя, как она рванулась в безуспешной попытке освободиться. На глазах Леи выступили слёзы, но ситх не отпустил ее, наслаждаясь нарастающим в глазах Леи ужасом. Ему хотелось быть жестоким с ней, он злился из-за того, что она своими бесстыдными ласками так легко лишила его воли, заставляя нарушать все моральные запреты… …Принцесса легко подстроилась под заданным им ритм, и теперь ласкала его с такой неистовой страстью, что Тёмный Лорд невольно слегка разжал ладонь, сжимавшую ее волосы, с мучительным удовольствием наблюдая из-под полуприкрытых век, как губы Леи охватывают его член, скользят по стволу и ласкают головку. Почувствовав, что слишком близок к финалу, Вейдер резко отстранил девушку и наклонился к ней, оттягивая назад её волосы, вынуждая смотреть в глаза. — Ты этого хотела? — Да, — Лея призывно облизнула губы и улыбнулась, глядя в светло-голубые глаза любимого. — Да, я хочу тебя и не стесняюсь своих желаний! Она понимала, что Вейдер на грани срыва, что в любую минуту его ярость выйдет из-под контроля и эти игры станут для нее смертельно опасными. Темный Лорд и сейчас был опасен — его тяжелое дыхание, ледяные глаза и то, как он обращался с ней говорили об этом лучше всяких ощущений в Силе… Но Лея не могла остановится — она потеряла всякий инстинкт самосохранения — так сильно было пылающее в ней желание. Между ног было жарко и влажно, тонкие трусики были уже совершенно мокрыми — вот-вот горячая влага потечёт по бедрам… Какие уж тут опасения и страхи? Она потянулась к Вейдеру, пытаясь высвободиться из стальной хватки механической ладони, больно сжимающей волосы. — Не отталкивай меня, Энакин, — с мольбой прошептала Лея. — Лучше смерть, чем жизнь без тебя! — Смерть? — Вейдер сдавил ей шею свободной рукой, и принцесса почувствовала острую нехватку кислорода — из-за передавленного горла она не могла нормально вдохнуть. — Это отличная мысль — насладиться тобой в последний раз и убить! Чтобы не вспоминать каждый раз, видя тебя, о собственной слабости! Волны ледяной ярости и обжигающего желания — так Лея чувствовала в Силе Повелителя Тьмы. И она понимала, что безопаснее сейчас отступиться, а не играть с огнём, но также явственно понимала, что если сейчас отступится — другого шанса не будет, и между ними неизбежно повиснет стена отчуждения, преодолеть которую будет уже невозможно… — Как думаешь, детка, я смогу это сделать? — Вейдер притянул её к себе, ослабляя хватку на горле. Вместо ответа она потянулась к нему и прикоснулась легким поцелуем к уголку его рта: — Делай со мной что хочешь — я в твоей власти… Я — твоя! — Моя, — хрипло повторил Лорд, снова заставляя её запрокинуть голову, дернув назад волосы. Он грубо поцеловал ее, больно прикусывая нижнюю губу — Лея почувствовала, как теплая струйка крови стекает по подбородку. Вейдер провел языком, слизывая кровь, и застонал, словно наслаждаясь вкусом собственной жестокости. Кровь — то что их объединяло и в то же время мешало быть вместе… Или не мешало? Что такое кровь — лишь набор химических элементов… Лея развела бедра, устраиваясь на коленях любимого, и он, одним движением сорвав тонкую полоску белья, с нажимом провел ладонью по влажному лону, проникая пальцами внутрь, раскрывая нежную плоть, подготавливая девушку к более серьезному вторжению. Она застонала, нетерпеливо подаваясь бедрами навстречу его руке, насаживаясь на пальцы, испытывая и боль, и ни с чем не сравнимое удовольствие. Тянущая пустота внутри заполнилась ритмично двигающимися пальцами любимого — ласки его были грубыми и болезненными, он словно старался причинить ей боль, но за эти мгновения она была и вправду готова заплатить жизнью. Вейдер больше не мог сдерживаться, глядя как Лея, прикрыв глаза, насаживается на его руку, как она дрожит от нетерпения… Пусть запретно, пусть неправильно — но он желал её взять полностью, погрузиться в горячие глубины ее влажного лона. Нестерпимое желание накрыло с головой, окончательно лишая его остатков рассудка. Он приподнял ее бедра и опустил на себя, проникая сначала осторожно — он помнил о том, что легко мог причинить ей боль, поэтому всегда жалел хрупкую девушку и давал ей возможность привыкнуть к его внушительному достоинству, — но в последний момент не выдержал и грубо насадил её на себя, резко врываясь в узкое лоно. Лея закричала в голос от нестерпимой, но такой сладкой боли, закусив губу, но, несмотря на муку, подалась навстречу любимому, принимая его в себя полностью. Оба замерли, наслаждаясь ощущением полного слияния тел, и Лея начала неторопливые плавные движения, все ускоряя ритм. Вейдер хрипло постанывал, его руки жестко ласкали её спину и бедра, оставляя алые следы, сжимали грудь, болезненно выкручивая напряжённые соски, заставляя тело принцессы вновь и вновь содрогаться от мучительного удовольствия, перемешанного с пронзающей тело болью. Вейдер ускорил движения, окончательно взяв контроль над ситуацией в свои руки, и Лея почувствовала, как волна жгучего наслаждения накрывает её с головой, вознося к вершинам блаженства. Она содрогалась в сладких судорогах, хрипло выкрикивая имя любимого Лорда и прижимаясь губами к его шее. Он стиснул ее в объятьях, рискуя переломать хрупкие кости, и излился, вгоняя член так глубоко, насколько это было возможно, заставляя принцессу снова и снова выгибаться и стонать в его объятьях, пока не стихли последние волны взаимного наслаждения.***
Лея почти сразу задремала, прижимаясь к Темному Лорду нежно и доверчиво, не размыкая объятий, словно боялась отпустить его даже во сне. Злость и растерянность покинули сердце Дарта Вейдера. Он гладил принцессу по обнаженной влажной коже и думал о том, что его малышка оказалась намного мудрее него: между ними действительно ничего не изменилось. Они были вместе, любили друг друга, страстно желали друг друга — всё остальное не имело никакого значения. Даже если их любовь и нарушала все возможные табу и запреты.