Враг номер один

      Три недели спустя.       - Так Эллис всё-таки пришёл? Круто. Я думала, он откажется.       - Пришёл.       - Он вообще долго сопротивлялся. Видимо, Лиам всё-таки его уговорил.       - Как он?       - Эллис? Уже лучше. Он крепкий парень. Слушай, Дер, мне толком никто ничего не рассказал про то, как умерла Кристина…       - Она убила себя. Кодекс охотников. Если тебя укусили и ты не умер в первые двадцать четыре часа, значит, волк прижился. Считается, что охотник, которого обратили, будет сильнее обычного оборотня. Поэтому до первого обращения он должен убить себя.       - Это правило нельзя обойти?       - Можно, но Кристина не захотела.       - О как.       - Посчитала ниже своего достоинства принять свою новую сущность и научиться контролю.       - И поэтому нужно было резать себе вены? При живом сыне?       - Стайлз, это охотники. У них свои законы, у нас свои.       Пауза.       - Жалко Эллиса.       - Но он ведь справился. Пришёл сюда.       - Нет такого человека, который выстоял бы перед аргументами Лиама, Дер. Это же Лиам. Он звезда, от его вечеринок просто так не отказываются. К тому же мы не спрашивали, мы поставили Эллиса перед фактом. Ему надо выбраться из скорлупы, к людям поближе, чтобы хоть как-то прекратить себя грызть. Эллис же не виноват, что так с Кристиной вышло. А если бы он ещё пару недель посидел в четырёх стенах - как он, походу, и планировал, - нам пришлось бы и его хоронить. Он бы умер от голода и угрызений совести. Нет, правда, он ведь после похорон из дома ни разу не вышел. Я понимаю, это была его мать. Но, мне кажется, он был близок к тому, чтобы втихаря просто повеситься, - пауза. - О, да, Лиам его уговорил. Я даже могу себе представить, как именно. Что? Не смотри на меня так. Как будто ты не поняла, о чём я. Я же вижу, как они друг на друга смотрят. У меня чувство, что вот сейчас Эллис к нему подойдёт, нагнёт его над столом и жёстко трахнет.       - Стайлз, ты настолько ярый шиппер, или тебе просто самой хочется, чтобы тебя нагнули над столом и жёстко трахнули?       - А вот тут попросила бы. Это некоторых не касается.       - (вопросительно вздымающиеся брови)       - О’кей, только взглядом меня насиловать не надо.       Звуки особняка до этого места не долетали. Слышно было только, как вода в широком бассейне волнуется под лёгкими порывами ветра. Крохотный домик под взгорком, на самой границе леса, заменял довольно обеспеченной семье Мартин веранду, сарай и место для пикников. Чего родители Лиама определённо не знали, так это того, что временами домик использовался для изолирования сильно разбушевавшихся оборотней. А Лиаму приходилось бледнеть и в очередной раз выслушивать от отца, что «нужно запирать двери на ночь, а то из леса приходят дикие звери, и на стенах потом следы когтей».       Почему сюда посреди вечеринки, продолжающейся в особняке, притащилась Стайлз, Деррил не знала. Сама же Деррил притащилась сюда исключительно на её запах.       Теперь Стилински мотала ногами в красных кедах над водой, сгорбившись и сложив ладони на коленях, а Деррил сидела рядом и пялилась в глухую чёрную стену леса перед собой. Стайлз очень много говорила, но иногда обе одновременно замолкали, и запахи, звуки, ощущения тёплого ночного ветра, гул машин на парковке – всё становилось буквально волшебным. Хейл убила чёртову уйму времени, чтобы хоть раз сваять для Стайлз мало-мальски романтичную атмосферу, а тут она ваялась сама собой. Никогда не знаешь, где тебя застанет тот самый «подходящий момент», топчись он натоптом.       - Дер?       Молчаливый кивок.       - Ты теперь не альфа, да?       Пауза.       - Вероятно, не альфа.       - Это из-за меня.       - Стайлз…       - Ну, из-за меня же.       - Скарлетт теперь альфа. Она справится. А ты жива зато.       Стайлз упирается ладонями в краешек деревянного мостка, пытаясь чуть отодвинуться от воды, но внезапно жмурится и резко выдыхает. На запястье Стилински почти машинально смыкаются пальцы Хейл.       - Эй.       - Что?       - Дер. Ты опять это делаешь?       Деррил отнимает ладонь от руки Стайлз и безмятежно поднимает брови, но истину выдают не исчезнувшие из-под кожи чёрные змейки у самого запястья. Ладно, положим, у Хейл никогда не получалось изображать невинность.       - Ты думаешь, я не потерплю?       - Я просто облегчаю тебе ощущения.       - Если оно болит, значит, оно заживает. Извини, я не могу пойти в больницу и сказать, что меня продырявили когти оборотня. Прекрати выкопперфильдиваться тут, иначе я специально буду ёрзать, чтоб мне было больно, а тебе не дамся, и будешь страдать от того, что страдаю я. Да, вот так.       В ответ – выражение лица в духе «ну как знаешь», и затем снова повисает долгая пауза.       - Что ты делаешь завтра вечером?       - Ты меня приглашаешь на свидание?       - Я задаю вопрос, Стайлз.       - Грёбаная жизнь. Почему у меня не был включён диктофон?       - Просто ответь.       - Завтра вечером я делаю всё, что ты пожелаешь, моя госпожа.       - Боже, это всего лишь кафе.       - И туда тоже можно. Первое свидание после пятнадцатого секса? У тебя сломался органайзер?       - Завали уже.       - Ние-е-е-е-ет.       Тёплые ручонки обвивают шею бывшей альфы. Деррил сгребает Стилински в объятия и укладывает её голову себе на плечо, а Стайлз покрепче вцепляется в куртку Хейл, заодно забрасывая ноги ей на колени и утыкаясь носом в шею.       - Не умирай больше, - тихо вышёптывает Деррил.       - А то что? – гнусаво вопрошает Стайлз в её же воротник.       - А то больше не буду спасать.       - Напугала каниму мочалкой.       - Заткнись.       - Ка-а-ак скажешь. Большая хмурая волчица.       The end.