Списанный. Обратная сторона медали.

Кровь. Свежая, алая, привлекающая к себе внимание. У каждого своя реакция на кровь. И у всех она разная. Даже у одного и того же человека эта реакция может отличаться, в зависимости от ситуации и обстановки. Винченсо был врачом. У него кровь не вызывает привычных другим чувств отвращения или брезгливости. Но и восторгов особых тоже. Кровь это часть его работы. Мужчина к ней привык, как привыкают к неизбежному шуму на детских площадках или печальной тишине кладбищ. Это неотъемлемая часть человеческого тела. Да, для него кровь была естественной. Особенно чужая. Особенно при ранении. Но не сейчас. Глядя как крупные капли стекают по щеке киборга, как рукав рубашки быстро промокает, жадно впитывая в себя алую жизнь, мужчина лихорадочно соображал, насколько это опасно и что следует делать. Закрыв за собой дверь в кабинет, Ченз подошел к столу и достал аптечку. Небольшая жестяная коробочка вмещала в себя все, что только могло понадобиться при незначительных травмах и других мелких неудобствах. Более серьезные проблемы решались уже в лабораториях и медцентре. Усадив парня в кресло, блондин присел рядом, раскрывая аптечку и доставая оттуда салфетки и перекись. - Сними рубашку. Хотя нет, давай я помогу, не стоит пока сильно тревожить руку. – Винченсо аккуратно разрезал ножницами рукав и помог снять рубашку, аккуратно, чтобы не трогать рану. Теперь можно было заняться обработкой без проблем. Вытащив сухую тканевую салфетку, мужчина смочил ее перекисью и аккуратно стал убирать кровь с ран и вокруг. Первым делом он осмотрел лицо. Ранение оказалось скользящим, а скорость выпущенной пули позволила той нагреться достаточно, чтобы прижечь оставленный след на щеке киборга. Очистив рану от крови, блондин внимательно осмотрел ее и кивнул сам себе. Регенерация у Кано была отличная, хоть и не достаточно высокая, чтобы залечить все быстро. Но так даже лучше, не возникнет лишних вопросов. Обработав пострадавшее место, мужчина приложил к ране сложенный в несколько раз бинт и аккуратно заклеил его пластырем, чтобы не заносить инфекцию. Следующим было плечо. Здесь все оказалось ненамного серьезнее. Пуля так же прошла вскользь, Кано не дал возможности прицелиться точнее. Но все же это ранение было заметно глубже. Покачав головой, Ченз сосредоточенно очищал рану, стараясь не причинять слишком сильной боли. Мягкими движениями он убрал начавшую подсыхать кровь, взял новую салфетку и аккуратно обработал рану. Критически осмотрев причиненный ущерб, Винченсо нахмурился. Ему определенно не нравилось, что его Кано кто-то осмелился пометить. Нарушить целостность этой нежной бледноватой кожи. Тем более таким отвратительным образом. Этот человек заплатит за свой поступок. Пусть даже он не собирался трогать киборга. Пусть даже того ранили случайно. Это не устраивало самого Ченза. И он так этого не оставит. Кано сидел тихо. Он хотел было сказать, что раны не серьезные, и не достойны такого отношения, но сосредоточенность и бережное внимание, с которым его осматривали, заставляло сжиматься сердце киборга. Снова вспомнились обрывки уведенного на камерах. Разве он достоин? Неисправный, доживающий последние часы, не способный, по мнению создававших его людей, вообще любить… Разве он достоин этой нежности, этих бережных прикосновений, этой заботы со стороны человека? А ведь он должен сказать. Он так хотел это сказать… Но теперь не находил ни слов, ни решимости. - Придется шить. Потерпи, я сейчас. – Поднявшись быстрым резким движением, мужчина подошел к шкафу и открыл дверцу. В кабинете Винченсо всегда было все необходимое для небольшой срочной операции. И хотя он сам предпочитал работать в привычных условиях стерильной лаборатории, но вести Кано никуда не хотелось. Толпа разодетых гостей, заполнивших как минимум два из четырех этажей клуба, наслаждались выпивкой и удовольствиями, отдаваясь празднику. Не стоило их отвлекать от этого действа. И привлекать внимание к Кано. Взяв все нужные инструменты, мужчина снова опустился перед брюнетом, заглянул в его глаза, словно пытаясь извиниться за боль, что приходится терпеть. Быстро наполнив шприц, сделал инъекцию обезболивающего и достал иглу, занимаясь приготовлениями, пока наркоз подействует. - Ченз, я… - мужчина поднял на него внимательный взгляд, словно спрашивая, все ли в прядке, в его глазах отчетливо плескалось беспокойство. – Я хотел сказать… что мог бы просто снизить чувствительность сам… - Кано нервничал. Нет, предстоящей операции он не боялся. Нервничал он по другому поводу. Вообще все происходящее казалось ему немного глупым. Ведь ему осталось жить не так много. И не стоило так волноваться из-за сущего пустяка, каким казалось ранение киборгу. Даже если рану зашить, она все равно не успеет затянуться, даже с его регенерацией. Слишком мало времени. Парень с тихим отчаяньем взглянул на размеренные и уверенные действия блондина. Он был благодарен мужчине. За все. Каждое мгновение его жизни. Да, именно жизни. Только встретив Винченсо, киборг не только получил возможность жить по-настоящему, но и жить вообще. За эти две недели он узнал, что значит быть счастливым, каково это любить… Осталось лишь одно, последнее желание. Почувствовать тепло человека. Его человека. Закончив с раной, мужчина убрал иглу, аккуратно забинтовал руку, чтобы не заносить заразу. Потом все сложил и вернул на место. Четкие и уверенные движения человека, привыкшего к если не подобным, то похожим делам. Все же практику в больнице не отнять, как и самостоятельные работы в лаборатории. Подойдя к парню, Винченсо опустился рядом с креслом и посмотрел на него. - Что ты хотел попросить, Кано? Попросить… И снова накатила паника. Он боялся. Нет, не отказа. Теперь он знал, что человек перед ним действительно его, что ему ответят взаимностью. Но все же. Программы, заложенные в матрицу поведения и мышления киборга еще хуже вдолбленных с ранних лет норм поведения. И эти программы сейчас не давали ему переступить ту черту, на которой Кано балансировал весь день. Он беспомощно заметался взглядом по комнате. Коробка! Так удачно забытая во время осмотра, брошенная на стол. Коробка с его подарком. Парень неловко и чуть смущенно улыбнулся. - Тебе принесли мой подарок. Откроешь его? Я не умею выбирать подарки, но я старался. Ченз удивленно перевел взгляд на коробку на столе, озадаченно моргнул и поднялся. Значит, этот неподписанный подарок от Кано? Мужчина тепло улыбнулся. Он и не думал, что парнишка ему что-то подарит. Получить подарок от киборга… Это самый удивительный день рождения для него. Поднявшись, блондин пересек комнату и подошел к столу. Лента подалась легко, позволяя развязать бант и открыть коробку. - Оу… Удивлению Винченсо не было предела. Специально ли, случайно, Кано выбрал такой откровенный подарок? Почему-то мужчина сомневался, что киборг мог сделать свой выбор осознанно. Как-то не сочетался в его голове образ смущенного от одного сознания того, что о его чувствах узнали, парнишки и этот подарок. Но если он не догадывается… Винченсо улыбнулся и глянул на киборга. - Какой… интересный подарок. Примеришь? Кано удивленно моргнул и поднялся. - Но я думал… Ты же любишь пропадать в медцентре… Вот я и… - он смущенно потупился. – Тебе не нравится? - Что ты, очень нравится. Просто, он мне, пожалуй, будет маловат. А вот тебе подойдет. – Мужчина протянул ему короткий халатик, явно рассчитанный не для работы в лабораториях, а на несколько иной вид деятельности. Кано растерялся. Он не так все представлял, но если его человек просит… Подойдя к нему, парень протянул руку, чтобы забрать вещь. Ченз с интересом наблюдал за ним. Заметив краску смущения на щеках парнишки, он тактично отвернулся, мысленно уже представляя результат, предвкушая, улыбнулся, чуть прикрыв глаза мечтательно. Кажется, это не все сюрпризы для него на сегодня. По истине, самый удивительный день рождения, который когда-либо у него был. Киборг зашуршал одеждой, видимо догадавшись, что джинсы будут слегка мешать подобному костюму. Потом послышалось тихое сопение. Повернувшись, мужчина застыл в немом восхищении. Лицо и шею Кано заливала краска смущения, он опустил взгляд и стыдливо пытался одернуть короткий подол халатика. Это было так очаровательно, что Винчесно просто стоял и молча любовался его видом. Кто знает, сколько бы такое продлилось, но Кано надоело молчать, теряясь в догадках. - На меня он тоже… маловат. – Он снова попытался одернуть подол. Мужчина покачал головой, подходя к киборгу, аккуратно убрал с глаз темные прядки челки, заглядывая в серый клочковатый туман глаз, сейчас кажущийся теплым. Кано отвел взгляд, замирая и не в силах пошевелиться. Он ведь хотел этого? Почувствовать, познать близость со своим человеком. Но этот взгляд, эти прикосновения… В замешательстве ища опору и не находя ее, Кано нервно облизнул губы. - Я… хотел попросить… Ченз мягко приложил палец к его губам, заставляя замолчать. Как можно сопротивляться этому очарованию? Как он до сих пор вообще мог не замечать, что странный необычный предмет наблюдения, выброшенный неисправный киборг, занимает в его сердце и мыслях гораздо больше места, чем казалось раньше? Сейчас осознание, как ведро горячей воды, обрушилось на него, заставляя проснуться. Выйти из своих мечтаний и встретиться лицом к лицу с реальностью. Довольно таки симпатичному лицу, надо отметить. Улыбнувшись, мужчина аккуратно провел кончиками пальцев по щеке Кано. Он замер, как маленький напуганный зверек. Хотелось его обнять. Прижать к себе крепко-крепко, и шептать на аккуратное розовое ушко что-то теплое и ласковое, нежное. Успокоить его, поглаживая по спинке ладонью, заставить расслабиться натянутого, как струна парнишку, скользить мягкими легкими поцелуями по его шейке. Кано вздрогнул от прикосновения, ощущая мужчину так близко, совсем рядом, слишком близко… Это не осталось незамеченным. Борясь с собой, Винченсо отстранился, собирая в кулак всю свою волю. Нельзя. Кано хоть и очень смышленый, необычный, удивительный, но все же киборг. Что он подумает? Решит, что его вытащили из той дыры и отмыли только для забав? Как это, должно быть, унизит его. Он так старался дать понять парнишке, что тот может быть человеком, если захочет. Дать прочувствовать, каково это… И так безжалостно отбирать это ощущение, необычное и по-своему даже запретное для такого, как Кано. Ченз не мог так поступить с ним. Тонкие сильные пальцы перехватили ткань его рубашки, когда мужчина уже собрался сделать шаг в сторону. Поймав взгляд Кано, растерянный, слегка напуганный, но полный решимости, он удивленно приподнял бровь. Что это с ним? Ах да, он хотел о чем-то попросить. Видимо, это что-то очень серьезное, если это было первое после инцидента, что сказал Кано. Да и сам он хотел сказать ему нечто очень важное. Повернувшись к нему, Винченсо бережно погладил парня по здоровой щеке. В его взгляде было столько нежности, что в ней при желании можно было утонуть. И киборг поддался. Терять ему все равно было уже нечего. Тянуть дальше тоже бессмысленно. Просьба, мучавшая Кано весь день, так и осталась невысказанной. Но казалось, была понята и в таком состоянии. Или может просто совпала с желанием самого человека. Наклонившись, Винченсо мягко поцеловал его. Пальцы зарылись в темные жестковатые волосы, перебирая их, чувствуя тепло. Аккуратно, бережно, словно боясь спугнуть дикого зверька, мужчина целовал приоткрывшиеся губы Кано, согревал их своим дыханием. Остановиться сейчас, оторваться от этих губ, было невозможно. Потом. Он все объяснит потом. Завтра например. Извинится, объяснит Кано, что он не просто игрушка, выкупленная по дешевке на барахолке. Даже совсем не игрушка. Что его чувства искренние, и что сам Ченз хотел бы продолжить, поднять их отношения на ступень выше. Хотел бы, чтобы Кано был только его. Любимым, бесценным, самым дорогим сокровищем. Не отрываясь от его губ, продолжая ласкать мягко и неторопливо, мужчина подхватил его на руки. Такой легкий, хрупенький совсем. Удивительно даже, что в этом тихом худощавом пареньке было столько силы. Хотя Винченсо ли не знать, на что способны киборги, даже не боевые. Улыбнувшись, он с любовью посмотрел на Кано. А вот ему достался совершенно особенный по всем пунктам киборг. Внутренняя дверь в комнату открылась легко и бесшумно, подчиняясь настойчивому толчку ногой. Руки мужчины были заняты более ценной ношей. Опустив Кано на кровать, он мягко продолжил начатое, покрывая легкими дразнящими поцелуями его шейку. Блондин выливал на киборга всю ту нежность, любовь и ласку, что только мог ему дать. Которая вдруг обнаружилась глубоко спрятанная в его сердце, и так внезапно вырвавшаяся, словно разбуженный вулкан, на волю. Праздник? Гости? Винченсо, главного виновника всей той суеты внизу, сейчас это волновало меньше всего. У него был свой праздник, и один единственный, самый важный гость в его жизни, которого он собирался оставить в ней полноправным хозяином. Голова кружилась. Руки дрожали, но напомнив себе, что для Кано это не только впервые в принципе, но и вообще совершенно неизведанный новый опыт, Ченз заставил себя успокоиться. Опыт прошлых лет, соединенный с настоящими искренними чувствами, сделал каждое его прикосновение бережным, осторожным, мягким. Словно в его руках была очень хрупкая дорогая фигурка из тонкого фарфора. Вот уже и одежда полетела прочь, разрушая последнюю такую призрачную преграду между ними. И словно вырвавшаяся наконец, душа тянется вслед за руками, за губами… Ближе, слиться с той, второй душой. В одно целое. И больше никогда не отпускать, не терять этого единения, этой завершенности. Мир замкнулся. Замкнулся на этом киборге. На его ощущениях, на его отзывчивости и покорности. Такой удивительной и удивленной. Словно бы он и сам не ожидал, что все это способно с ним происходить. Не смея травмировать его, да и вовсе не желая причинять ни грамма даже малейшей боли и неудобств, мужчина взял все на себя. Он всегда придерживался мнения, что нет никакой разницы в том, кто ведет, если удовольствие получают оба. Потом, возможно в другой раз, когда Кано решится на это снова, может быть все будет иначе. Но сегодня… Пусть это будет прихоть, его каприз в день своего рождения. Он не знал, сколько прошло времени. Кано не выдержал. Уже привыкший немного к бурлящим вокруг эмоциям живых людей, киборг все же не смог выдержать той лавины ощущений, что обрушилась на него в этот раз. Винченсо лежал рядом и ласково поглаживал партнера по щеке, ожидая, пока тот придет в сознание. Думать о нем, как о киборге, не только не хотелось, было практически невозможно. Такой умиротворенный, нежный, покойный. Улыбнувшись и поцеловав его, мужчина отметил, что Кано уже пришел в себя, и обморок, или в их случае скорее перезагрузка, плавно перешел в спокойный сон. Прикрыв глаза, Ченз зарылся в теплые пахнущие дорогим и родным волосы на макушке парня и выдохнул, медленно проваливаясь в сон.