Сердце мое

Широкая кровать была слишком большой для нее одной. Сигюн прерывисто вдохнула и сжала зеленую ткань плаща. Плакать она уже не могла. Ее муж, ее принц, ее Локи, оставил ее в одиночестве. Он привел ее в Асгард, забрал от отца, заставил полюбить себя и всегда быть с ним, а потом ушел. Открыв глаза, она снова взглянула на рогатый шлем. Со смерти его обладателя прошло уже несколько недель, и какая то часть Сигюн уже поверила, что Локи больше никогда не вернется. Но другая ее половина отчаянно не желала в это верить. Он не может просто так оставить ее. Сигюн поджала ноги, сильнее кутаясь в свое импровизированное одеяло. Она пыталась припомнить хоть какое-нибудь из заклинаний, которым маг ее обучал, но ничего не приходило в голову. Сейчас она даже не могла защитить свои мысли. Да и был ли в этом смысл? Ведь теперь некому читать ее мысли. - Мам, - Сигюн вздрогнула и приподнявшись на кровати обернулась на голос Нарви. Погруженная в свои мысли, она не услышала, как сын вошел в ее комнату. Улыбнувшись, женщина села на кровати и поманила мальчика к себе. Нарви, в ночной одежде, забрался на кровать и сел, прижавшись спиной к матери. Сигюн накрыла себя и его плащом, а потом отдала сыну в руки шлем. Нарви поудобнее устроился в объятьях матери и начал разглядывать золотое изделие. - Ты не хочешь возвращаться в Асгард, - по интонации Сигюн поняла, что это было утверждение, а не вопрос. И она знала, что рано или поздно ей придется поговорить с ним об этом. После того, как в Асгарде прошли похороны Локи, вся семья Одина собралась в его чертоге. Сам Всеотец был неразговорчив в тот вечер, но Тор и Фригга вполне справились без него. Сигюн бы предпочла, чтобы разговор состоялся без присутствия ее сыновей, но решила промолчать. Они просили их остаться в Асгарде. Тор говорил о том, что наследники Локи должны расти в этом мире. Что это будет правильно и с точки родственных отношений и с точки зрения политики. Фригга же просто сказала, что была бы рада, если бы они остались. У Сигюн не было желания оставаться в Асгарде. Это был мир ее мужа, но не ее. Сколько бы столетий она здесь не провела, без него ей все здесь было чуждо. Но для Нарви это был единственный дом. И она знала это. Вали, конечно же, был еще слишком мал, чтобы что-либо думать об этом. Поэтому решение должны были принимать они вдвоем. Но решить все так скоро было бы ошибкой, а потому Сигюн поблагодарила их за предложение, и сказала, что они ответят позже. А потом она поспешила вернуться вместе с отцом в Ванахейм. - Ты ведь знаешь, что ваны и асы совсем разные. Мне было хорошо там, когда ваш отец был с нами, но сейчас... - Но ты и папа долго жили там, разве ты не привыкла? - Нарви стал водить пальцем по тонкой линии, огибающей вырез для лица. - К чему-то можно привыкнуть, к чему-то нет. Здесь ваш дедушка. Я не хочу оставлять его теперь. Но если ты хочешь, мы можем вернуться обратно в Асгард, - Сигюн погладила взъерошенные волосы сына. Мальчик долго молчал, прежде чем заговорить. - Тор учил меня драться, Фригга, как и отец учила магии. Как я буду заниматься этим здесь? - голос его звучал спокойно и в этот момент, женщина поняла, что ее сын намного больше похож на отца, чем она думала. - Оба твоих деда великие военачальники. И каждый из них лично следит за обучением своих войск. Почему же ты думаешь, что здесь тебя не смогут научить военному делу? И магия у нас в Ванахейме водится, но только не такая, как в Асгарде, - Нарви, снова замолчал. Сигюн не мешала ему, ведь ее мысли тоже были далеко. - Если мы останемся здесь, то будем часто ходить туда в гости? - после долгой паузы поинтересовался мальчик, взглянув на мать. Она кивнула. - Хорошо. Тогда останемся здесь. Всем должно быть хорошо, а не кому-то одному, - уверенно произнес Нарви. Сигюн улыбнулась и поцеловала сына в темечко. - Я горжусь тобой, мой маленький принц. Спасибо.

***

Жаркий летний день Ванахейма Сигюн встретила на небольшой террасе, занимаясь шитьем. Работы в этом мире в отличие от Асгарда всегда хватало. Отложив молочную ткань, чтобы поменять нитки, женщина мельком взглянула на небольшую поляну внизу. Климат Ванахейма был не так мягок, как в Асгарде, а поэтому садов было мало. Зато открытого пространства, хоть отбавляй. На поляне двое рослых юношей сражались на деревянных мечах. Сигюн несколько мгновений наблюдала за тем, как они по очереди наносят друг другу удары, а потом снова вернулась к шитью. - Я думала, асы приходят в гости, только когда их официально приглашают, - услышав шаги за своей спиной, произнесла белокурая богиня. - Я решил, что ты не будешь против моего визита, - Тор Одинсон остановился возле Сигюн. Женщина отложила свое рукоделье и, поднявшись, с улыбкой оглядела громовержца. - Даже если бы я была против, ты бы все равно пришел. Но я рада, - сделав шаг ему на встречу, Сигюн мягко обняла Тора за плечи, а он ответил ей тем же, прижав ее к себе чуть сильнее, чем требовалось. После этого они сели напротив друг друга и Сигюн вопросительно посмотрела на аса. Она знала, что Тор не пришел бы просто в гости. Но он не спешил приступать к разговору. Подвинув свой стул ближе к периллам беседки, он какое-то время наблюдал за, продолжавшими свое импровизированное сражение, юношами внизу. - Удивительная вещь - время. Нарви и Вали, скоро догонят меня по росту, а ты все еще выглядишь так же, как и в день своей свадьбы, - Сигюн, которая снова принялась за шитье, усмехнулась. - Мужчины должны стареть, женщины оставаться молодыми. А как насчет Мидгардских женщин? Они тоже не стареют или же твоя девушка превратилась в бабушку? - хитро прищурившись, поинтересовалась богиня. Тор рассмеялся, качая головой. - Я не разбираюсь в этом, но время на Земле идет не так, как у нас. Думаю, там прошло год или два, - ас взглянул на Сигюн, а потом вновь посмотрел на юношей. Одному из них, с более светлыми волосами, удалось повалить темноволосого противника на землю. Но поверженный не долго лежал. В ту секунду, когда светловолосый хотел приставить меч к его горлу, он исчез и тут же появился позади противника. - Эй, магию применять нельзя! - крикнул Тор, увидев это. Нарви поднял голову, прикрывая глаза от слепящего солнца. - О, Тор, какими судьб... - юноша не успел договорить, Вали набросился на него и вновь повалил на землю, начав рукопашный бой. Тор глядя на это, снова заливисто рассмеялся. Сигюн лишь слегка улыбнулась. Успокоившись, Одинсон, наконец, обратил свое внимание на нее. Остатки улыбки тут же сошли с его лица. - Очень похож на Локи, - произнес он, потупив взгляд. Сигюн согласна кивнула. Ей не хотелось говорить о покойном муже. И она видела, что Тор смутился, упомянув о нем. - Ты хотел о чем-то поговорить? - первой начав разговор, богиня отложила все дела, показывая, что готова выслушать все, что ей скажут. - Да. Видишь ли, прошло уже много времени, а вы все еще в Ванахейме. Нарви и Вали, редко навещают Асгард, а ведь это не правильно. Ведь Локи был их отцом. Асгард и их дом тоже. Почему бы вам не вернуться? - Тор настолько быстро произнес всю фразу, что можно было подумать, будто бы он ее заучил наизусть. Сигюн не стала тянуть с ответов. - Мальчики уже достаточно взрослые, чтобы решать, где их дом. Поэтому об этом стоит говорить с ними. Но я предпочту остаться в Ванахейме. Отцу в последнее время совсем нездоровится. Я должна быть с ним, - Тор понимающе закивал и ненадолго замолчал. Богиня чувствовала, что это еще не все, но не торопила его. - Скажи, а ты бы не хотела... снова выйти замуж? - глаза женщины на мгновение расширились, а потом она тихо рассмеялась. - Извини, Тор, но я предпочту остаться вдовой, кого бы ты, не хотел предложить мне в мужья, - после этой фразы, ей показалось, что ас выдохнул облегченно. Он довольно улыбнулся и поднялся на ноги, Сигюн поднялась следом. - Я не должен этого говорить, но я рад этому, - женщина кивнула. - Я тоже. Оставайся у нас на обед. А до него можешь поговорить с Нарви и Вали. Что-то мне подсказывает, что они уже давно жаждут подвигов. - Что же, подвигов у нас хоть отбавляй, - довольно произнес громовержец и отправился к племянникам. Сигюн проводила его взглядом и снова села на свое место. Взяв в руки ткань и иглу, она поняла, что руки ее дрожат. - Не успел я умереть, как они уже планируют отдать тебя кому-то другому. Будто ты какой-то товар, - Локи Одинсон появился в кресле, в котором секунду назад сидел его брат. Подняв на него глаза, женщина приподняла брови. Но трикстер не обращал на нее внимания, наблюдая за своими сыновьями. Сигюн вздохнула. - В который раз прошу тебя. Оставь все свои затеи и вернись домой. Уверена, Один простит тебя, - она хотела продолжить фразу, но под взглядом мужа замолчала. Он сильно похудел из-за чего глаза стали выделяться еще больше, чем прежде. И сейчас из них метались молнии. - Один простит? А прощу ли его я? Нет. И как ты можешь быть так спокойна по отношению к нему? К ним всем? Они скрывали от меня кто я на самом деле, всегда ставили меня ниже Тора. Из-за этого ты вышла замуж за ледяного великана. Твои сыновья наполовину ётуны. Я чувствовал, что что-то не так. Особенно с Вали. Еще когда он был маленьким, я чувствовал, что не все так гладко, как кажется, - на мгновение Локи исчез из кресла, а потом снова появился. На его лбу выступили капли пота. Сигюн знала, что он еще недолго сможет с ней разговаривать. - Во-первых, я вышла замуж за тебя, а не за ледяного великана. Во-вторых, наши сыновья не ётуны. Они наполовину асы, на половину ваны. И даже если бы были этими созданиями, это не имело бы никакого значение. Эти читаури совсем тебе голову заморочили. Последний раз тебе говорю, оставь свои ужасные планы и возвращайся домой. Возвращайся ко мне, - Сигюн хотела протянуть руку к мужу и дотронуться до его лица, но потом вспомнила, что это все лишь его копия. Ее муж сейчас где-то далеко. Локи прикрыл глаза и потер переносицу. - Читаури это просто оружие. Это все Танос, - пробормотал он себе под нос так, чтобы Сигюн не услышала. Его двойник снова пропал, а потом появился, но был будто бы размытым. - Локи, - заметив это, произнесла Сигюн, чтобы вывести трикстера из задумчивости. Он поднял на нее удивленный взгляд, будто бы забыв, что она здесь. - Не переживай, я все улажу и вернусь. К тебе, Нарви и Вали. В конце концов, должен же кто-то научить их пользоваться нормальными заклинаниями,- уголки его губ слегка приподнялись, Сигюн едва успела поймать его взгляд, прежде чем двойник исчез в воздухе. Сигюн снова тяжело вздохнула. Тяжело было горевать по умершему мужу, но еще тяжелее было знать, что он жив, что он где-то далеко и не хочет вернуться к ней. Но она справится. Ради себя и своей семьи.