Пять минут моей жизни

Безжизненная серая пустошь и угольно-чёрный горизонт, изрезанный тонкими полосками тумана. Бескрайние просторы смертной скорби. Загорелая седая женщина, прячущая голову под рваным платком, бережно наклоняется к напуганному черноглазому мальчишке, обнимая за плечи. Как раз в тот момент, давящая на уши тишина сменяется ещё более отвратительным звуком. В нём смешалось всё, что я так не люблю: предсмертные визги, утробный крик отчаяния, рокот возмущения. Где-то вдалеке, вижу огромный дымный гриб, прежде чем меня, вместе с этой бесстрашной женщиной и её ребёнком, накрывает пеплом. Моргать влажно, неудобно. Почему бывают такие бесполезные смерти? Объясни, Бен? Он с неодобрением косится на моё лицо, зачем-то, пристально смотрит в глаза и, всего одним нажатием кнопки, прячет от меня трупы женщины и ребёнка. Теперь вместо них три весёлые подружки, поющие песни на непонятном языке с задорными улыбками. Я, вроде, должен счастливо улыбаться вместе в ними, но мне скучно. Бен, верни, что было! - Испугался? - Где-то в глубине его голоса спряталась предательская дрожь. Да ты и сам испугался. Но за меня. Я такой человек – дрожащая неходячая проблема, а не человек. Мотаю головой, и подбородок противно трясётся. Бен иногда делает совсем странные вещи, как и сейчас. Подносит руку к моей макушке и медленно поглаживает, перебирая пряди волос. Хоть это и приятно, но зачем он это делает? - Не ври, не ври. Я больше не включу тебе такие фильмы, - голос его твердеет, но движения становятся всё мягче и легче. Ты сам не знаешь, хочется тебе настоять на своём или утешить меня. Ты не знаешь, что лучше, поэтому стараешься дать мне всё, что только можешь. Я улыбаюсь, насколько это возможно, и Бен улыбается в ответ, хотя я точно знаю, что моя улыбка страшная. Лицо кривится, губы разъезжаются в злобный оскал, когда я просто хочу показать, что счастлив находится рядом. А ты делаешь вид, что тебе и правда нравится. Может тебя и забавляет эта гримаса, иначе зачем бы тебе всё просить, чтобы я чаще улыбался? Бен задумчиво отнимает руку от моих волос и проводит большим пальцем по верхней губе. Люблю, когда он так делает. - Я сейчас вернусь, - кивает он, собираясь встать. Спешно кривлю губы, распахиваю рот, пытаясь выдавить что-то. Бен изумлённо замирает, это хорошо. Если я успею, то скажу. - А-а-о…О-о-станься. – Замечательное слово. Не надо долго объяснять, что я чувствую и чего хочу. И Бен застыл. Замечательное слово. - Я и так всегда с тобой, - смеётся он, придя в себя. - Но должен же кто-то приготовить нам поесть. Довольно раздвигает губы, напевая противное: «Каша, каша». Ненавижу эти склизкие комки, которые он называет кашей. Я проталкиваю их через горло и всегда тяну благодарный оскал, но на самом деле – они безвкусные! Отвратительно. Я уверен, он наворачивает сочные куски мяса у себя на кухне, пока я ничего не вижу. А потом приходит и вместе со мной давится кашей, чтобы мне некому было завидовать. В этом доме только я и он. В этом доме все едят кашу. Нет, это бред. Нормальный и здоровый человек не может жить без мяса. Я уверен, он наворачивает сочные куски мяса у себя на кухне, пока я ничего не вижу. Бен ещё раз смеётся и, приближаясь ко мне вплотную, гладит по щеке. Греет её для поцелуя. Потом обхватывает рукой шею и влажными губами касается моих губ, не отрывая взгляда от моих глаз. Хочешь знать, что я сейчас чувствую? Чувствую чужие слюни на своих губах, но мне не противно. Обидно, что ты целуешь меня так мягко и осторожно, будто я сейчас рассыплюсь. Это обидно, хоть и приятно. Отрываешься от моих губ, чтобы снова напомнить мне о том, о чём я совершенно не хочу вспоминать. - Я приготовлю нам поесть и вернусь. Ты пытался меня успокоить, знаю, но лучше бы ты сказал, что сегодня я останусь без обеда, потому что тебе лень готовить. Несбыточная мечта. Бен никогда не скажет, что ему лень готовить для меня. Он никогда не скажет, что я ему надоел. Никогда не скажет, что хочет побыть один или привести сюда кого-то ещё. Всегда будет говорить, что ему хорошо только рядом со мной. Он никогда не солжёт. Или мне так хочется на это надеяться? Жаль, что я никогда не узнаю… - Я люблю тебя. …правда ли это.