***
Иногда в Чунмёне просыпался отцовский инстинкт, и тогда он предпринимал очередную попытку сплотить группу. Зачастую, провально. Но это не умаляло энтузиазма лидера, который усмотрел очередную нестыковку. Во время редких свободных минут все участники, так или иначе, общались между собой. И только Цзытао с Чонином последнее время почти не сталкивались. Один не отлипал от китайцев, Сэхуна или самого Чунмёна, а второй – спал. В любой возможный момент, в какой угодно позе, с кем угодно в качестве подушки, Чонин спал сладко, со вкусом, наплевав на какое-либо поддерживание социальных связей. -Так больше не может продолжаться! – Патетически восклицал лидер, прохаживаясь перед единственным слушателем. Кёнсу не отвлекался от распечатки ответов на очередное интервью и только интуитивно вставлял своё веское «Угу» в нужных местах. -Что нас ждёт дальше? – Заламывал руки Чунмён, получая еще порцию поддакиваний, - С этим надо что-то делать! -Точно-точно, - буркнул Кёнсу, тщательно зачеркивая часть текста и с коварной ухмылкой вписывая какую-то отсебятину. -Ну, так я пойду и сделаю? Получив уверенный кивок, лидер расписал план и взялся за дело. На подготовку у него ушло два дня: 30 минут, чтобы объяснить суть туго понимающему корейский Цзытао, и остальные 47 с половиной часов на то, чтобы поймать Чонина неспящим и, более или менее, вменяемым для восприятия новой информации. Еще минут пятнадцать обе жертвы сидели на одном диване, под удавьим взглядом хёна и мялись как костюмы в перелёте. Чунмён готов был взвыть. -Ну, поговорите о чём-нибудь! Одарив друг друга смущенными улыбками, оба парня заговорили одновременно: -Я тут на днях такую курточку себе отхватил! -Я тут недавно такую книгу прочитал! Диалог сошёл в неловкие «Классно» и «Круто», но угнетающее присутствие лидера не позволяло сдаться так просто. -По ней, возможно, снимут фильм, правда, я сомневаюсь, что сценаристы смогут сохранить всю глубину смысла. -Ммм… А на Мёндоне сезон скидок начался… Сгонять бы туда. -Угу… Спустя еще десяток минут мучений, на журнальный столик перед младшими свалился толстенный глянцевый журнал. -Вот! Тебе – текст, тебе – картинки шмоток. Задание: сообща осилить весь номер. После – можете быть свободны. Убиваясь лицом о подушку в своей спальне, Чунмён в очередной раз осознал, что он талантлив. Но не в области педагогики и психологии, уж точно.***
Вода – это жизнь. Без воды сложно, но, в принципе, какое-то время человек способен без нее существовать. Но только не в том случае, если это всего сто литров горячей воды в бойлере, а вас двенадцать человек, согнавших с себя семь потов на репетиции. -Цзытао, мать твою через тудык налево, ты скоро? Дежуривший у входа в ванную Кёнсу, разве что не вонзал ногти в ни в чём неповинную дверь. По самым скромным подсчетам уже через полтора человека душ должен был стать ледяным. -Еще минут пятнадцать. Поправка на обстоятельства - через полчеловека. -Но ты можешь присоединиться ко мне. -Иди к черту, извращенец!! Слой липкого пота и городской пыли, конечно, хотелось смыть с себя скорее. Но не такой ценой. -Хён-хён-хён, с дороги, быстро, сейчас расплескаю-ю-у! Сехун сквозняком просочился в дверь, оставив Кёнсу растерянно хлопать ресницами. -Так же не честно! -Писать – это святое. К тому же, ты не хочешь в душ с Тао, а я хочу, - на секунду выглянул из-за двери парень. -Ой, правда? – вскинул брови Кёнсу, с удовольствием отмечая, как тот покраснел, и снова скрылся в ванной. Покраснел, но не сдался. Спустя обещанное время, оба вышли из комнаты в облаке пара, и Сехун произнес три слова, которых больше всего опасался ждущий под дверью. -За мной занимали. Если посещение туалета считалось священным, то устная очередь была скорее греховной. Но, почему-то, никто никогда не оспаривал подобные товарищеские одолжения. Кёнсу только хватило на жалобное: -Кто? -Хён… - туманно ответил Сехун, скрываясь в гостиной, и уже там шепотом произнёс: - Ваши ставки, господа. Наибольшая сумма из предложенных, а именно два доллара, живо очутилась в кармане младшего, а Чондэ с видом победителя прошествовал в ванную. Как, все-таки, легко поднять человеку настроение, – улыбаясь думал Кёнсу, сидя на полу у двери. Вопли Чондэ, у которого душ в какой-то момент резко остыл, раздавались в диапазоне большем, чем он демонстрировал в студии. Конечно, радостно было за развивающийся талант согруппника, что скрывать. А себе можно нагреть немного воды на плите. Кёнсу хватит и его скромных вокальных возможностей.***
Наравне с занятиями вокалом, танцами, языками, сценической речью и прочими официальными дисциплинами, любой айдол автоматически постигает еще несколько дополнительных. Например, курсы голодовки и стрессоустойчивости, повышение уровня наглости и беспалевности, а также, навыки мгновенного засыпания при первой же возможности. Когда-то Чондэ явно прогулял последнее. Иначе как объяснить тот факт, что даже при сильнейшем недосыпе, парень нуждался в тишине и покое, чтоб отойти ко сну. Потом, конечно, хоть из пушки стреляй, но до этой кондиции еще нужно было дойти. Приходилось не просто терпеть до возвращения в общежитие, но и ждать, пока сожители закончат все питательно-гигиенические процедуры и разместят свои тела по кроватям. Но и это не всегда спасало. Едва под веками Чондэ ленивые ночные мысли попытались трансформироваться в первые сновидения, как за дверью раздался звук падения чего-то тяжелого, веское «Бля!» и виноватое «Прости». «Точно, бля» - подумал парень, вновь распахивая глаза. Судя по шуму, Чанёль благополучно поднял сбитого с ног Кёнсу и они удалились, наконец, в свою спальню. Целых пятнадцать минут тишины прошли для Чондэ с приступами сдавленного хихикания в подушку в попытках представить, когда и как именно Кёнсу отомстит за сегодняшний инцидент. Затем ночная активность соседей по общежитию продолжилась. Кто-то включил телевизор, и, судя по сдавленным восклицаниям, там начался ожесточенный чемпионат по видеоиграм. Спустя какое-то время их перебило шипение Чунмёна, пытающегося отчитать максимально строго и при этом не перебудить остальных. Еще немного праздношатаний, и вновь установился покой. И, почти сразу тишину нарушил скрип холодильника и грохот судочков о кастрюльки, шум воды в раковине, щелканье выключателем… Чондэ не выдержал. Осторожно выбравшись из постели, он прокрался в гостиную, настороженно оглядываясь по сторонам. Коридор, поворот, и до цели оставалось всего ничего, когда во мраке шевельнулись тени, заставив парня замереть. Теней, кажется, было двое, причем одна прижимала вторую к стене и что-то интимно нашептывала. Затаив дыхание, Чондэ прислушался к ответу. -Я готов… Но, хён, нам же не нужны свидетели в этом деле. Надо как-то ото всех избавиться. Такой непередаваемо лёгкий китайский акцент, на всю шайку иностранцев, был только у Лу Ханя, ну а в хёнах у него ходил только один человек, не считая менеджера. Чондэ неосознанно громко щелкнул пальцами, ощущая себя Шерлоком. Тени в прыжке разъединились и завертели головами, боясь разоблачения. Но невольный свидетель заговора так и остался нераскрытым, таясь до тех пор, пока старшие не скрылись за дверями своих комнат. Больше на пути не попалось никаких препятствий, и Чондэ сумел, наконец, добраться до спального места менеджера. Мобильный того лежал на краю прикроватной тумбочки – «Как неосмотрительно!». Мило улыбаясь озарившемуся светом гаджету (случайно проснувшегося владельца удар бы хватил от такой милоты), Чондэ быстро провёл нужные манипуляции и положил телефон обратно. Только самые ответственные мемберы группы ставили себе будильники на утро, и то так, на всякий случай и попозже. Потому как все давно привыкли вставать только после третьего окрика менеджера, который сам в процессе пытался поднять упрямо слипающиеся веки. «Вот пусть и встают» - мысленно хмыкнул Чондэ, затыкая уши берушами, и, наконец, умиротворенно засыпая уже через пару минут. Сна ему оставалось… ровно на час больше, чем всем остальным.***
-Какая сволочь сожрала весь кимпаб ночью?! – привычно распинался Кёнсу с утра пораньше, доказывая в очередной раз, что в мире есть хоть какая-то стабильность. Пока Чонин успокаивал его нервы, остальные слушали об изменениях в расписании. Хань довольно улыбнулся. Вторая половина дня у Экзо-М полностью свободна, а уже с утра – самолёт в Шанхай. Идеальней момента не придумать. Судя по блеску в глазах Минсока, тот не отставал от него в размышлениях. Репетиции прошли как-то особенно воодушевленно, после чего группа была отпущена на все четыре стороны. Часть поехала в общежитие, часть разбрелась по магазинам, что позволило Лу Ханю незаметно смыться в неизвестном направлении. Спустя час, он с осторожностью прокрался в общежитие, тут же поспешив скрыться в комнате Минсока. -Купил. Можем прямо сейчас, - глаза парня сияли от несдержанного предвкушения, заставляя старшего перенимать волнение, - Осталось только… Приобняв Минсока за талию, Хань вышел с ним в гостиную, «трубя» общий сбор. -Ребята, - он обвел гипнотизирующим взглядом всю компанию, радуясь, что менеджер всё еще пропадал где-то на внешних территориях, - как вы смотрите на то, чтоб вам всем немного прогуляться? -С чего вдруг? – удивлённо спросил Чанёль. -Да потому, что иногда, хоть чуточку, хоть самую малость, хочется личной жизни, а дома постоянно кто-то есть! Не думаю, что кому-нибудь особо хочется слышать всё в подробностях. Парень обманчиво-невинно хлопнул ресничками, двусмысленно прижимая к себе гибкую фигуру Минсока. Скулы того стремительно порозовели под ошеломлёнными взглядами собравшихся. Пока остальные пытались прийти в себя, Кёнсу, нехорошо ухмыльнувшись, начал подгонять их в сторону выхода. В полголоса переговариваясь и оборачиваясь на ЛуМинов, стая безропотно позволила себя увести. И только Чунмёна, отрешенно бормочущего под нос «Не сумел… Не уберёг…», пришлось тащить под руку. Едва входная дверь захлопнулась, как Хань огрёб подзатыльник с щедрой руки «любовника». -Решил проблему свидетелей, да? Можно же было как-то помягче! -Нельзя! Зато уже наверняка никто не придет проверять, чем мы там занимаемся. Когда согруппники, посчитав что уже достаточно выгулялись под прицелом камер сталкеров, стеклись обратно к общежитию, то застали парочку мирно дремлющей в объятиях друг друга на общем диване. И даже во сне с их лиц не сходило выражение блаженства, заставляя невольно позавидовать. А коробка из-под съеденного на пару торта была старательно упрятана в мусоропровод, крошки подметены, запах выветрен… И, даже Минсок, облизывая сладкий крем с пальцев, согласился, что ради такого удовольствия можно слегка подпортить себе репутацию.***
С одной стороны отъезд Ехо-М значительно облегчал жизнь и тем и другим. Но, как ни крути, а привычка – великая вещь. Поэтому, и оставшиеся в Корее, и прибывшие в Китай, чувствовали, что им чего-то не хватает. Когда в доме вместо 12-ти человек вдруг оказывается всего 6, то это кажется таким безлюдьем. В этот день записи не было, а репетиции и занятия начинались чуть позже обычного, поэтому Ехо-К старательно расслаблялись, привыкая к относительной тишине, и отдыхая друг от друга. Один лишь Чанёль метался по общежитию. Привычная солнечная улыбка сошла с его лица, уступив место легкой нахмуренности, но внутренний вечный двигатель не замирал ни на секунду. Спальня-гостиная-ванная-кухня-гостиная-балкон-гостиная-кухня-ванная-гостиная-спальня-гостиная... С учетом длины чанёлевских ног и, как следствие, скорости передвижения, неплохой километраж набирался. Да только оценить спортивные достижения не все рвались. -Еще раз здесь появишься, заподозрю в саботаже, - угрожающе буркнул Кёнсу, опасливо прикрывая крышкой кастрюлю на плите. -Хён, да ты задолбал сквозняки гонять! - воскликнул Чонин, глядя, как под рукой Сэхуна разваливается очередной карточный домик. -А я тут загораю, присоединяйся, - мечтательно улыбаясь, предложил Чунмён, нежащийся на солнышке. -Ты что так активно ищешь? Своё место под солнцем? - крикнул Бэкхён в очередной раз закрывшейся двери и звонко рассмеялся. Та хлопнула еще раз, являя бледное лицо Чанёля. -Я… потерял… -Совесть? – еще громче и совершенно бессовестно заржал Бэкхён. Чанёль заметно стушевался, покачал головой и попытался быстро исчезнуть. Но друг рванул следом, осыпая вопросами: -Башню-близнеца? -Нет. Девственность? -Нет! -А пора бы! -Хён!! -Пакет героина? -… -Да?! Я знал, что ты на чем-то сидишь, с такой-то лыбой! -Нет!!! Хён, я любимый тинт потерял! – не выдержав, гаркнул Чанёль. Да так, что даже карты в очередной раз рассыпались под руками младших, Кёнсу примчался на вопль с абсолютно круглыми глазами, а Чунмён на балконе, судя по звукам, рухнул со стула. -Помаду? Ты серьезно? – Сехун даже не пытался скрыть издевательский смех. Уши Чанёля заалели. -Эта – особенная, гипоаллергенная, естественного тона. Я другими не могу пользоваться, а без неё губы опять потрескаются. И нечего ржать, не кони! -Кажется, я знаю, - не переставая хихикать, Бэкхён потащил младшего обратно в свою комнату и сунул носом в монитор, - Пострадавший, узнаёте ли вы свою пропажу на ком-нибудь из подозреваемых? Недоумение Чанёля при виде свежей аэропортной фотографии Эмок резко сменилось возмущением. На одних, знакомых до безобразия, пухлых губах, ровным слоем поблескивал тот самый родной оттенок. -Это!.. Этот!! Паразит китайский! Едрить твою через кочерыжку! Ну, Ифань, ну пусть только попробует вернуться! -На его месте я бы остался на исторической родине, - Бэкхён присвистнул, глядя на дрожащего от гнева «пострадавшего». Злой Чанёль – зрелище редкое, но завораживающее. «Такое даже стоит некоторого риска» - подумал Бэкхён, заталкивая злополучный тюбик с тинтом поглубже в карман.***
Ни одно доброе дело не остаётся безнаказанным. А недоброе – тем более. Конечно, развлекаясь, Бэкхён ни на секунду не задумывался о Вселенском равновесии. Да и о чём думать, вообще, если из-за напряженного графика рвёт крышу от не спущенного пара. Ну, и, в самом деле, он всего-то перетасовал Чунмёну пачку листов с расписанием, насыпал крошек под простынь Чонина, «случайно» перезагрузил комп неуспевшему засейвиться Сехуну, и переклеил надписи на баночках с приправами в кухне, став причиной очередных утренних воплей Кёнсу. Подумаешь, в предебютные времена они все веселились по-крупному, а это – так, детский сад. Но мироздание отомстило с особой жестокостью. Не до конца восстановленное Чунмёном расписание, или простое везение тому виной, но, в день возвращения Экзо-М, Бэкхён внезапно оказался дома. Совершенно один. За три часа до приезда китайской братии. Чудо, не иначе. А это означало исключительную возможность запереться в ванной комнате и обстоятельно, со вкусом… искупаться! Почему считается, что если ты мужик, то не мечтаешь иногда понежиться в пене, использовать завалявшуюся масочку, и просто побаловать своё утомленное тело горячей водой? Не веря своему счастью, парень выкрутил на полную горячий кран, вылил в ванну почти треть банки ароматизированной пены и, напевая “Genie”, направился в кухню. Грех в такой прекрасный день еще и не перекусить чем-нибудь внеурочно-вкусненьким. Странно, но даже внезапно пустая заначка не уронила настроения Бэкхёна ни на одну ступень. Парень решил, что с него не убудет, если он быстренько метнётся в ближайший магазин за пополнением запасов. Средняя скорость гонца, отправляемого «за добавкой» во втором часу ночи, при условии отсутствия сасенов и исправном лифте, составляла семь минут с запасом. Но даже за пятнадцать ванна толком остыть не успеет. Рассуждая так, Бэк скользнул в кроссовки и легкой танцующей походкой выдвинулся из квартиры, меняя репертуар напевок на “I Got a Boy”. Спустя тринадцать минут, двух визжащих фанаток и одного невзрачненького фанбоя, парень, сияя лицом, ввалился обратно в общежитие, бережно придерживая пакеты с покупками. Но, вот, тут-то везение дало сбой. В узости коридора ярко выделялись несколько пар неучтённой обуви, заставляя Бэкхёна настороженно прислушаться. По территории кухни разливался китайским соловьём Хань, вещая что-то в телефон, и параллельно пытаясь найти отсутствующее съестное. В гостиной в три голоса спорили о чём-то на режущей слух смеси языков. А в ванной… в ванной что-то щемяще-тоскливое пелось под аккомпанемент водных всплесков. Уронив свою ношу прямо на пол и издав вопль раненого дельфина, Бэкхён бросился на звуки, игнорируя Тао с его «О, хён! А мы вот вернулись сразу сюда, а не в агенство». Исин старательно топил свой рюкзак в душистой воде, периодически, в такт песне, прихлопывая ладонью обрывки пены. Бэка накрыло волной страстного желания немного прополоскать и самого Исина на пару с рюкзаком, но он только взвыл и стукнул кулаком по дверному косяку. -Бэкхён! Это была твоя вода? Прости, на меня выплеснули сок, надо было срочно застирать. Жалко же, хорошая вещь… А что это за запах, у нас новый стиральный порошок, да? Глядя в наивные глаза местного «единорога», пострадавший кивнул и, сгорбившись, отступил. Что случилось, уже не исправить, а что не произошло, уже потеряно – так или иначе, парню пришлось смириться. Одно не давало покоя до самой ночи, сжимая виски досадой – ну почему оружие вселенского возмездия обязательно должно обладать такой ангельской личиной, чтоб и обматерить было совестно?***
Прощальное выступление в качестве завершения промо – это, отнюдь, не точка. Хорошо, если многоточие. А если запятая, после которой, может даже без пробела, пойдёт еще более заковыристый оборот? Но, вместе с тем, любой пройденный этап своим окончанием подытоживает какую-то часть жизни, давая воображаемую передышку перед следующей частью. По крайней мере, на ближайшие полтора дня в расписании вполне заслуженно ничего не значилось. Пока еще. Растянувшись на кровати, Исин довольно вздохнул и завёл что-то из традиционных китайских мелодий. Мелодичные напевы психоделично оттеняли гогот, доносящийся из гостиной, грохот из кухни и шумный топот в коридорах. На особо эффектной ноте по квартире разнесся крик, созывающий всех в кучку. -Ну, раз у нас свободное время наметилось, предлагаю заняться уборкой, - решительно выступил Кёнсу перед собравшимися, - Добровольцы? Иногда, когда дело касалось вопросов собственной сохранности, Исин соображал впёред всех. Окинув взглядом масштаб трагедии – завалы нестиранной одежды, валяющиеся то тут, то там обертки от еды, клубы пыли на всех поверхностях, он живо сотворил виноватое лицо. -Прости, я никак не могу… Я как раз собирался… -…Помочь отвезти моей бабушке продукты, - смекнул Бэкхён, подхватывая Исина под локоток и ведя прочь, - Мы давно договаривались, бабуля ждёт, так что уборка потерпит. И, точно по волшебству, у каждого вдруг нашлись неотложные дела, невыполненные обещания, запущенные проблемы, заставляющие срочно покинуть жилище. Они бы рады, но сам понимаешь, обстоятельства, прости, Кёнсу. По мере рассеивания потенциальных помощников, брови зачинщика хмурились всё сильнее и сильнее, заставляя последних выскочить наружу, даже не зашнуровав кеды. Но, как только дверь захлопнулась, выражение лица Кёнсу резко сменило полярность. Довольно ухмыляясь, он прошел в свою комнату, где его уже ждал Чонин, вальяжно развалившийся на кровати. -Наконец-то, мы остались одни! Чонин довольно потянулся и подвинулся, освобождая немного места. -Круто ты их, хён! Но в твоём плане есть маленький изъян. Стаскивающий с себя джинсы, Кёнсу замер: -В каком месте? -Ну, кому-то всё же в итоге придётся убираться. -ЛуМинам, - уверенно ответил парень, прошмыгивая под одеяло к Чонину, - Когда-нибудь эти недогеи научатся отмывать от крема ложки, не оставляя компрометирующих улик. Но не в этот раз. Чонин завозился, устраиваясь поудобнее. Когда был найден компромисс между разделением одеяла и переплетением конечностей, парень сонно шепнул в область виска Кёнсу: -Нет, ты только вслушайся: благословенная тишина! -«Это рыба Баскервилей, сэр!», - рассмеялся тот. Спустя каких-то пару минут оба уже мирно спали, наслаждаясь редкой, хоть и не совсем честной, возможностью.***
Больше всего на свете, даже больше, чем время промоушена, Кёнсу не любил шутки Вселенной. Да, в детстве он долго просил маму о младшем брате. Но, разве мог тогда подумать, что ему с опозданием привалит сразу одиннадцать взрослых, местами иностранцев, и, в основном, старших?! Да еще и шумных, неаккуратных, прожорливых и наглых. Бойтесь своих желаний, они имеют свойство сбываться с побочными эффектами и бонусами.