Легенда об Основателях

Они сидели в одной из старых заброшенных башен. Все четверо. Вот уже несколько дней кряду четверка Основателей вела затворнический образ жизни. Они не покидали своего укромного уголка даже чтобы поесть, не говоря уже обо всем остальном. Кто-то мог бы подумать, что они что-то замышляют, но нет: за все это время они едва ли перемолвились друг с другом и парой слов. Присмирел даже Гриффиндор. Каждый напряженно думал о том, что же делать дальше. Всех терзали одни и те же мысли, но каждый имел свое мнение на этот счет. Удивительно, но общее молчание сплотило их куда больше, чем любая попытка поговорить и обсудить все происходящее. Каким-то образом тоненькие нити незримой связи были восстановлены их безмолвием. Ненадолго, возможно, но они возродились, и они были им всем очень нужны. Никто не понял, в какой момент тишине между ними суждено было сгинуть. Ровена просто заговорила, так, словно бы они только что покинули директорский кабинет. - Альбусу Дамблдору нельзя доверять. Хельга вскинула голову и оторвалась от созерцания пейзажа за окном. Прошелестев подолом длинного платья, она обернулась и взглянула на подругу. - Отчего же? – произнесла она, сжимая руки в замок перед собой. – Я считаю, его речь прозвучала как нельзя более убедительно. Годрик Гриффиндор кивнул и пробормотал что-то нечленораздельное в знак поддержки. Райвенкло усмехнулась: - Убедительно, говоришь? «Я склонен полагать…», «я практически уверен», «по всей видимости»… Ничего конкретного. Никаких доказательств. - Никаких доказательств? – переспросил Гриффиндор. Удивительно, но голос его лишился былой силы. – Он ведь показал нам Пророчество. Он дал тебе ту тетрадь. Ты же сама сказала… Райвенкло жестом прервала его тираду и, на секунду прикрыв глаза, заговорила вновь: - Все так, верно. Однако можем ли мы утверждать, что существуют и другие крестражи? Можем ли поверить Дамблдору, который утверждает, что Волан-де-Морт якобы спрятал частички своей души в предметах, некогда принадлежавших нам, в наших реликвиях? Это уму непостижимо. Гриффиндор и Хельга переглянулись. Они явно не казались убежденными. Ровена бросила взгляд на Слизерина, призывая поддержать ее. Он не замедлил прийти ей на подмогу: - Я согласен с Ровеной. Расколоть душу даже однажды и создать крестраж – весьма болезненно. Но семь… семь частей… это невероятно много. Я уверен, Дамблдор выдумал всю эту сказочку только для того, чтобы потянуть время и отсрочить свой уход. Он ведь понимает – в Хогвартсе теперь главный не он и ему здесь делать нечего. На Министерство опереться он тоже не в состоянии… - Но ведь наших предметов не было у нас в сундуках! – запальчиво воскликнула Хельга. – У меня не было чаши, у Годрика – меча, у тебя – перстня и медальона, у Ровены – диадемы. Слизерин закатил глаза, моля небеса о терпении. Медленно, с расстановкой и паузами он принялся объяснять то, что, казалось бы, было очевидно: - Все мы знаем, что меч Годрика связан особой магией с Распределяющей шляпой. Диадему Ровены украла ее дочь, - при этих его словах Ровена едва заметно вздрогнула. – Что же касается моих реликвий, я передал их в наследство своему сыну, равно как и ты передала свою чашу на хранение родственникам, Хельга. Прошла тысяча лет. Наши реликвии обладают невероятной ценностью. Нет ничего удивительного в том, что по прошествии этого времени они могли затеряться. Да и потом, где живут наши потомки доподлинно неизвестно. - Ну, уж где живет твой потомок, мы знаем, - ядовито произнес Годрик. Его слова задели Слизерина, однако он предпочел воздержаться от ответной реакции. Сейчас это только усугубило бы их положение. - Что ж, возможно, ты прав, - Хельга еще крепче сжала пальцы, так, что побледнели костяшки, - однако Дамблдору я верю. Слизерин елейно улыбнулся, и его глаза-жуки хитро и зло блеснули в полутьме. - Милая Хельга, все мы прекрасно знаем о твоей склонности доверять всем подряд. Хаффлпафф оцепенела. С ее лица схлынула краска. С удивительным спокойствием в голосе, сохраняя достоинство и чуть вскидывая подбородок, она произнесла: - Мое доверие, равно как и терпение, не безгранично, Салазар. Радуйся тому, что оно все еще распространяется на тебя. Райвенкло вздохнула сквозь стиснутые зубы. - Вы опять за свое, - выпалила она, резко вскакивая со своего места. – Неужели неясно? Нам нужно объединиться. Не забывайте, зачем мы все сюда пришли. Нам нужно помочь Хогвартсу… - Хогвартсу можно помочь, лишь только избавив его от Министерства и от Волан-де-Морта. Разве это неясно? Ровена рассмеялась, холодно и зло. - Ты всегда мыслила широко, Хельга. Слишком широко, пожалуй. Но как же ты не поймешь? Это все – не наша забота. Нам нужно пересмотреть школьный устав, а не решать проблемы глобального масштаба. Мы прибыли сюда не за этим. Хогвартс вернул нас для того, чтобы мы возродили его таким, каким он был. Разве ты не видишь – преподаватели по Защите от Темных искусств – и не только – сменяются как перчатки, каждый новый хуже прежнего. Разве ты не видишь, что преподавание многих других предметов оставляет желать лучшего? Магическое знание рассеивается и уходит, теряет свою ценность, а дети, которые учатся здесь, не умеют ценить то, к чему имеют доступ. Они потеряли сознание собственной уникальности. Хогвартс то и дело на грани запустения. Вот, о чем мы должны думать. Остальное… остальное нас не касается. Под конец своей длинной речи Ровена запнулась, хрипло задышала и вынуждена была опуститься в кресло вновь, так как силы покидали ее. Проведя несколько раз пальцами по горлу, она попыталась восстановить дыхание и немного успокоиться. - Есть люди, которые справятся с остальным и без нас, - проговорила она, когда, наконец, пришла в себя. – Проблемы магического сообщества нас не касаются. Ровена произнесла свою тираду пылко, с жаром. Однако с каждым произнесенным ею словом лица Хельги и Гриффиндора суровели все больше и больше. - Возможно, ты в чем-то и права, - наконец произнесла Хельга, выждав необходимую паузу. – Однако ты явно не понимаешь того, как сильно на Хогвартс влияют внешние обстоятельства и магическое сообщество. Ну, восстановим мы старые порядки. И что с того? Волан-де-Морт останется. И что же тогда? Если он победит, всем нашим трудам придет конец. - Так и есть, - согласился Гриффиндор, побагровевший от напряжения. – Что толку тратить силы, если все это попадет метле под помело? Ровена возмущенно всплеснула руками: - Что ж, допускаю. Однако вы должны согласиться хотя бы с тем, что с Дамблдором нам не ужиться вместе. Школу ему покинуть придется. - Поддерживаю, - бросил Слизерин. - Не соглашусь! – воскликнула Хельга. – Он директор школы по праву. С какой стати он должен покидать свой пост? - С той стати, дорогая, - елейным голосом отчеканим Слизерин. – Что пришли мы. Двоевластию не быть. Хельга, кажется, начинала терять терпение. В ее словах звучало отчаяние: - Но он ведь ищет крестражи! Он… - Вот и пускай ищет их, Хельга, если они и впрямь существуют. За пределами школы. Каждый будет заниматься своим делом… В перепалку женщин решил вступить Гриффиндор: - Но ведь мальчик здесь, Ровена. За ним нужен присмотр. К тому же… кто-то ведь должен ему сообщить, верно? - Да что сообщить? – Ровена была на грани того, чтобы прийти в ярость от бессилия. – Сейчас мы вновь на том же месте, с чего начали. У него нет никаких доказательств. Он ничего не может нам дать, кроме своих теорий… он только тратит время – и свое, и наше! Хаффлпафф взвизгнула и отвернулась. Вновь подошла к окну, и в блике на стеклах проявилось ее отражение: лицо печальное, однако глаза полны огня. И вдруг. Неожиданная догадка осенила ее, пришла ей в голову. Она кое-что поняла. - Ты говоришь, Ровена, что у Альбуса Дамблдора нет доказательств. Но ты, видимо, забыла кое о чем. Ровена вскинула бровь, явно не понимая, на что намекает подруга. - Два слова, - Хельга лукаво улыбнулась. – Одно имя. Ровена охнула и прикрыла глаза, но Хельгу было уже не остановить. - Верно, дорогая. Гораций Слизнорт. - Слизнорт? – пискнул Слизерин. Он явно запамятовал о том, кто это такой. - Слизнорт, Слизнорт, - бормотал Гриффиндор, теребя бороду. – А, вспомнил! Дамблдор говорил о каком-то старикашке… профессоре… - Да-да, - закивала Хельга. – Дамблдор сказал, что у него есть какое-то воспоминание. Это воспоминание и будет доказательством, которого вы все так жаждете. В комнатушке повисло напряженное молчание. Ровене и Салазару это явно не понравилось, они обменялись мрачными взглядами. Неожиданно уголки губ Ровены поползли вверх в усмешке. - Кажется, все мы здесь знаем о том, что воспоминания можно искажать и менять. Надо признаться, многие из нас ведь сами применяли эту способность. Щеки Хельги вспыхнули. Ровена тем временем невозмутимо продолжала: - У нас нет никаких оснований полагать, что Дамблдор покажет нам не фальшивку. Мы не можем… - Почему, Ровена? Почему ты и Салазар так упорно не хотите поверить?! – в сердцах произнесла Хельга. Снова это. Снова. Пока они не разговаривали друг с другом, все было иначе. Между ними снова возникла связь. Понимание. Однако стоило их губам разомкнуться и прозвучать голосам, как все было потеряно безвозвратно. Два лагеря – два непримиримых мнения. Из раза в раз, вновь и вновь. Лучше бы им всем молчать. Лучше бы им всем не появляться в Хогвартсе. Как же они могли?.. Как могли держаться тогда? Месяцами, годами… Куда делось все то, что объединяло их столько лет?.. - А ты, Хельга? - в свою очередь поинтересовалась Райвенкло. – Почему ты так горишь желанием поверить? Да еще кому! Не собственным друзьям, братьям и сестре по судьбе, а этому старикашке? Вся причина наших разногласий в том, что ты и Гриффиндор не желаете слушать и слышать тех, кто был с вами на протяжении стольких лет, но с упоением и готовностью зато внемлите речам этого обманщика! Что ж, возможно, в словах Ровены действительно был свой резон. Ее резкость, ее запальчивость задели Хельгу. Она не думала о том, насколько сильно все происходящее задевало Ровену и Салазара. Хельга решила сменить тактику. - Я понимаю, что ты чувствуешь, - мягко произнесла она и, подойдя к столу, за которым сидела Райвенкло, мягко накрыла ее ладонь своею. – Но я и Годрик точно так же, как и вы с Салазаром, лишь хотим докопаться до правды и защитить наше общее детище от всех возможных угроз. К тому же… мне небезразлична судьба того мальчика, Гарри Поттера, мне и Годрику. Он ученик Хогвартса, значит, находится под его защитой. И под нашей тоже. Ровена закрыла глаза. У нее не было больше сил сопротивляться. Не было. Грудь все еще сдавливала боль. Превозмогая ее, она отрывисто спросила: - Что ж, будь по-твоему. Вот только я не понимаю, чего ты хочешь. Что ты предлагаешь? Хельга набрала в грудь воздуха, собираясь с силами. - Я полагаю, что Альбусу Дамблдору нужно дать время. Необходимо дождаться прибытия Горация Слизнорта и увидеть то, что Дамблдор хотел нам показать. Если это сможет нас убедить, мы поймем, что нам делать. Как знать, быть может, в этом случае наша помощь школе окажется куда более… Если же нет… если же мы не поверим ему… тогда школу ему придется покинуть, и судьба ее будет целиком и полностью в наших руках. - Бред, - рявкнул Слизерин, высокомерно скрестив руки на груди. – Мы теряем уйму времени, мы теряем собственную репутацию, мы… - А я согласен, - пробасил Годрик, заставив Салазара замолчать. - Ровена! – взмолился Слизерин. Райвенкло думала. Если сейчас она скажет нет, все снова пойдет крахом. Двое надвое. Опять. А этого допустить нельзя. Если она скажет да… Чаши весов перед ее мысленным взором склонялись то в одну, то в другую сторону. Сейчас все зависит только от ее голоса. Ведь можно попробовать и в другой раз, верно? Ничего еще не потеряно. Наконец она произносит, глядя подруге в глаза. - Хорошо, Хельга. Твое предложение принято. Мы будем ждать. Но ровно столько, сколько мы можем себе позволить.