Урожайный день

Как и все безумные идеи, эта свалилась на голову Луффи совершенно неожиданно и также неожиданно стала проблемой для окружающих. Но придумать достойных причин, чтобы не купить разных ягод не удалось даже находчивому Усоппу. Пришлось идти на рынок, затариваться всем, что предлагали бабушки-одуванчики и демонстрировать это капитану. Зачем чёрная смородина и малина понадобились прожорливому мясоеду, оставалось загадкой. Санджи уверенно забрал большую часть на поварские нужды, нечего продукт переводить, всё равно все считали, что дурь Монки быстро пройдёт и ягоды отправятся в лучшем случае куда-нибудь за борт. Но вот десерты съедены, тарелки вымыты, а резиновое чудо, доев то, что плохо лежало, схватил свою долю ягод и с таинственным видом куда-то убежал. Накама переглянулись и решили спросить позже – если, конечно, капитан соизволит ответить. Мало ли что там к той безумной идее прилагалось. Она одна не ходит, вечно рядышком куча товарок прыгает. Под названием «а почему бы и нет?..», «что будет, если?..» и «я хочу, потому что хочу!». Детский эгоизм в Луффи цвёл и пах, более взрослые члены команды понимающе хмыкали, но терпеливо ждали, пока кризис минует. А Луффи было и так хорошо, с кризисом или без. Трафальгар участия в безумствах Мугивар не принимал… Или старался, чтобы они его касались по минимуму. В каюте было прохладно, в иллюминатор стучался ветер, скрипела где-то высоко над головой мачта и шумели пираты, но в целом Ло чувствовал себя вполне комфортно. Почти как на родной субмарине. На столе стояло блюдо с яблоками и грушами – урожай фруктов честно поделили, и если ягоды достались капитану, то эту долю принесли врачу и даже пожелали приятного аппетита. Что там себе думал носатый снайпер, сказать сложно, Трафальгар предполагал самые нецензурные варианты. Отложив на время книгу, Шичибукай принялся чистить яблоко, кто знает, как и где его выращивали, но в дверь… Нет, не постучали, поскреблись скорее. Малодушное желание нырнуть под кровать и сказать «никого нет дома» охватило мужчину и также быстро капитулировало. Это всего лишь Мугивара-я. Чего бояться? Здравый смысл мог бы по пунктам выложить все причины, почему паренька в соломенной шляпе бояться надо, но Трафальгар к нему не прислушался в кои-то веки. ― Заходи, ― Луффи влетел маленьким торнадо в каюту, едва не опрокинул столик, что-то сбивчиво рассказал, показал и спросил, причём всё это одновременно, и остановился совершенно неожиданно – посреди комнаты. ― Что-то случилось? ― Да не, ― улыбнулся паренёк, захлопнул растягивающейся ногой дверь и протянул Ло небольшую миску. ― Вот, я тебе принёс! Трафальгар скептически хмыкнул, не желая разбираться в логике этого чудовища, положил яблоко в блюдо и взял «подарок». Отлично, ягоды. Интересно, что ему принесут в следующий раз? Морского Короля? Ещё один дьявольский фрукт? Русалку? Странные поступки Мугивары не впихивались в границы разумного, по правде, они вообще ни во что не впихивались. Складывалось ощущение, будто союзник над ним издевается. Или приманивает таким бесхитростным способом. ― Зачем? ― малина свежая, смородина сладкая. Эти ягоды росли в основном на южных островах, но и в море Трафальгара их можно было найти при сильном желании. ― Скоро обед, я бы сам поднялся и взял. В ответ Луффи состроил мило-уморительное выражение лица, а у Ло засосало под ложечкой. Он прекрасно знал, что означали кривляния самого проблемного пирата среди Сверхновых. Даже Юстасс-я нервно собирал конструкторы в сторонке, если сравнить его с капитаном Пиратов Шляпы. ― Я тут подумал… ― сопротивляться бесполезно и больно. Луффи без стеснения уселся на колени к Трафальгару, взял из миски одну красную ягоду и облизнулся. ― Надо бы что-то эдакое сделать! Ну, ты понимаешь… ― те, кто считали Монки Ди Луффи невинным созданием, которое не представляет, что такое секс и откуда берутся дети, жестоко ошибались. Отчего-то подросток выбрал в партнёры именно его, Хирурга Смерти, заявив, что хочет не просто как накама, но и во всех остальных смыслах тоже. В первый раз Ло не поверил своим ушам, нахмурился и попытался объяснить Мугиваре-я, что они одного пола, союзники и вообще друг другу не должны нравиться – в любом смысле и состоянии. Это оказалось непоправимой ошибкой. Луффи захотел врача ещё больше. Во второй раз признание сопровождалось властным, жёстким поцелуем, жаркими, нетерпеливыми ласками и диким, ненормальным сексом. Ло, который привык доминировать в постели и в жизни, получил грубый щелчок по эго: его взяли и сделали своим. Не то чтобы потом всё болело и пришлось скрывать синяки, просто слишком непривычно видеть огонёк безумия в обычно весёлых и беспечных глазах. С тех пор прошло несколько месяцев. Луффи приходил, когда хотел и брал, что хотел, и делал это с таким всепоглощающим восторгом, что Трафальгар помимо воли смирился со своей участью и начал получать удовольствие. Бунт – первый и последний – закончился опять же в постели и в пассивной роли. И всё же… Этот опасный, безумный и временами пугающий парень любил «Траффи». Ревновал дико, опекал, таскался везде хвостиком. Об отлучках к портовым шлюхам или кутежах и речи быть не могло! Первое запрещено категорически, а второе – только вместе. Ло чувствовал себя странно и в тоже время очень спокойно. Ему не давали права голоса в постели, творя нереальные вещи, но днём или в присутствии команды всё выглядело прилично и достойно, как по учебнику. Если не считать безумных идей. И выходок. И вообще ненормальности Мугивар. Правда и к этому Ло честно старался привыкнуть. ― Днём? До ночи не потерпишь? ― хрипло спросил Трафальгар, прижимая к себе мальчишку теснее. Руки уверенно легли на ягодицы Луффи, тот прищурился, но не возражал. ― И что же ты придумал? ― Ты слишком много говоришь, ― ягодка, оказавшаяся в плену пальцев, брызнула соком. Тягуче-медленным, томным движением слизав розовую дорожку, пират закинул в рот мякоть и наклонился к мужчине за поцелуем. Сладко-кислый вкус действительно внёс нечто новое и терпкое, у Ло по спине забегали мурашки предвкушения: это явно не всё, до чего додумался партнёр. ― Молчи, я всё сделаю сам. Как всегда. Трафальгар разочарованно выдохнул, когда юное тело соскользнуло с колен, и охнул, когда оно же толкнуло его на кровать с видом любовника-обольстителя. Раздевали Хирурга медленно, вдумчиво, растягивая удовольствие и проявляя удивительную силу воли. Своего рода игра «кто дольше выдержит», и хотя на самоконтроль Ло никогда не жаловался, иногда желание пересиливало гордость: становилось стыдно и чертовски хорошо. Луффи нравилось тело мужчины: красивое, подтянутое, резко контрастирующее смуглостью с белоснежным одеялом. А расслабленный и покорный Трафальгар нравился ему ещё больше. Усевшись на его бёдра чуть повыше паха, Монки принялся раскладывать ягоды по изгибам татуировок. Просто так их вылизывать неинтересно, а тут такой стимул… Да и сок наверняка будет потрясающе смотреться на коже. Закончив свои художества, парень облизнулся и вновь наклонился к Ло, увлекая того в медленный, влажный поцелуй. Пальцы пирата ласково оглаживали острые скулы, бакенбарды, зарылись в короткие волосы на затылке, слегка их оттягивая. К самым «сладким» местам Луффи словно нарочно не притрагивался, дразня партнёра обманчиво невинными лёгкими поцелуями. ― Руки заведи над головой, ― полу-приказ, полу-просьба. Хирург знал, как Мугивару заводят игры в подчинение, о какой нормальности вообще идёт речь, если сам Ло от такого без ума? ― Вот так, молодец… Острый язычок провёл по напряжённой шее ниже, к ключицам, где лежала первая ягода. Её Луффи не съел, а раздавил губами, водя соком по коже и чутко прислушиваясь к реакции любовника. Тому нравилось, даже очень. Уже возбудился, нетерпеливо ёрзая по кровати, а ведь они только начали! Гладить Трафальгара одно удовольствие, невероятная чувствительность и отзывчивость, словно вместо кожи у него сплошные нервные окончания. Ещё одна ягода попалась на «пути» Луффи. Её участь была чуть гуманнее первой: всего лишь использована по назначению, а вот потом парень решил помучить чуть сильнее и себя, и Траффи. Малина оказалась на соске, покружила, задевая мелкими волосками чувствительные участки, а затем буквально накрыла его, как крышей. ― Ты такой вкусный… ― Кто тебя научил говорить пошлости?! ― Но возмущение у пирата вырвалось скорее от безысходности: он терпел, как мог и всё равно дрожал, желая большего. Луффи не удостоил его ответом, схватил зубами малину, прикусив и оттянув при этом сосок. ― Ммм… Ягодный сок раздражал не хуже языка и губ Мугивары. Свежий запах смешивался с ароматом секса и пота, перебивая их и окончательно путая мысли. А извращённый капитан продолжал издеваться, теперь уже пальцами лаская и надавливая, гладя, щипая, едва ли не тиская, но всякий раз останавливаясь в опасной близости от паха. Бока мальчишка тоже не трогал, зная, что они очень чувствительные. Ягоды исчезали всё быстрее, с той же скоростью сходил с ума Трафальгар. Перед глазами плыла каюта, какие-то образы, лицо Луффи, который обожал прерываться и упоительно целовать любовника. Наконец Ло вцепился пальцами в одеяло, выгнулся и глухо застонал – это Монки добрался до главного, правда, почему-то медлил, покрывая поцелуями нежную кожу внутренней стороны бедра. ― Чего ты ждёшь? ― для остроты ощущений Хирург закрыл глаза. Стало только хуже: тело ныло в ожидании, казалось, будто каждое прикосновение на шаг толкает мужчину к бесконечной пропасти. Как же бесят такие долгие прелюдии… Но изменить игривое настроение партнёра невозможно. ― Нууу, ― хихикнул этот паршивец, стягивая с себя майку и шорты. Белья он принципиально не носил. ― Я наелся. ― !!! ― Что-то не так, Траффи? ― шершавые руки развели ноги в стороны, ловкое тело привычно устроилось между ними, терзая выдержку Ло в последний раз. Луффи улыбался. ― Я тебе дам наелся!.. ― и море разнообразных ругательств, пересыпанных всхлипываниями и судорожными вздохами. Когда твой член полностью погружается в рот, кричать как-то не с руки. Только бы не застонать на весь корабль. ― Дашь-дашь, ― причмокнув от удовольствия, парень подался бёдрами вперёд, не подумав даже предупредить об этом коварном манёвре. Трафальгар распахнул глаза, выгнулся, зашипел… И обмяк, прижимая скрещенными в лодыжках ногами Луффи ближе к себе, не позволяя отстраниться. ― И стонешь ты тоже вкусно… Больше слов действительно не понадобилось. Секс практически каждый день настолько подготовил к любым неожиданностям, что оставалось лишь расслабиться и получать удовольствие. Мягкость ласк сменилась глубокими, резкими толчками, от них сознание плавилось и куда-то уплывало, а тело… Тело само знало, как на такое реагировать. Упираясь лопатками во влажное одеяло, Ло подстраивался под темп, двигал бёдрами, тихонько скулил, что в любое другое время означало бы конец света для всего живого, но под Луффи не стонать – нереально. И восхитительно грела мысль: только с ним. Только его. Оба, чёрт возьми, жуткие собственники! Мугивара жадно целует Трафальгара, кусает, слизывает слюну, сок, кровь – всё забирает себе, даже звуки, упиваясь ими, как самым вкусным в мире мясом. Быстрый секс ради крышесносной прелюдии с ягодами: другого от несносного пирата ждать не стоило. Лу выдыхает в рот Хирурга: «Мой», наваливается всем телом, дрожит и кончает, а Ло мычит в собственную ладонь, чтобы не сбежались остальные пираты и не застали их… в интересном положении. Слава Богу, что Луффи парень. На капитанше пришлось бы жениться, наверное. А так всю ответственность взял на себя союзник, совершенно безответственный во всём остальном. ― Перевернись, ― Трафальгар ещё не удовлетворён, а его любовник сделает всё, чтобы это исправить. Раздвинув ягодицы, Монки языком завершает то, что не успел сделать членом. Крепкое тело мужчины извивается, такие ласки всегда срывали все возможные ограничения и доводили врача до исступления. ― Не вертись, мешаешь! ― Шлепок по заднице не обидный и не унизительный, скорее в воспитательных целях. Когда Ло в изнеможении опадает на кровать, чувствуя, как приятная истома захватывает каждую клеточку, как жарко и влажно в паху, уже ни о чём не хочется думать. Луффи лёг рядом, подполз под бок, закинул руки-ноги на любовника и с довольной улыбкой засопел в обе дырочки. Будить его себе дороже, проснётся, возьмёт ещё разика три, и только потом извинится, может быть. Трафальгар засыпал чуть дольше: привёл в норму дыхание и мысли, кое-как укрыл обоих одеялом и иронично подумал, что же с ними сделает боевой кок, когда узнает, что стало с дневным урожаем сочных и сладких ягод.