Сказанье о междумирных ошибках

Время расставит на места Все, что разбилось на куски, Новая жизнь развеет прах Будни излечат от тоски. Tracktor Bowling — Время

Три года спустя. «… Когда Агнесс вытащила меня из пасти ни черта не дружелюбного Ярчука, я искренне поверила, что спаслась. Ха. Ей стоило сделать это перед тем, как… перед тем, как много чего произошло, или вообще не вытаскивать. Какой же бред, задери этого психолога пёс! Он посоветовал мне выложить всё на бумагу, чтобы выйти из „затянувшейся бла-бла-бла депрессии“, раз уж я не хочу тарахтеть об этом под ухом у друзей. Я просто не хотела, чтобы меня трогали, проблема должна была рассосаться сама собой…» — Вы понимаете, что это ни ч… не помогает? — язвительно спросила Ирка, отрываясь от письма, но врач уже покинул комнату. И она продолжила, яростно вдавливая ручку в бумагу. „Мёртвая ведьма рассказала мне о случившемся. Если кратко, то перед судом над Храмоги её нанял некий аноним, и просьба была лишь одна: спасти мою шкуру в Яви. Нетрудно было догадаться, в ком проснулись родственные чувства, это было бы смешно, если Марина не погибла бы в зубах голодных Ярчуков. Тело было столь изуродовано, что Мокошь не стала продолжать погоню, а когда отличила робленную от ведьмы-хозяйки, было слишком поздно. Как я узнала от той же Агнесс, Симаргл лишён права покидать Правь на ближайшие пятьдесят лет. Он заслуживает большее, такие ошибки не прощают, но я не собираюсь отрубать ему голову, честно.“ — И пожаловал чёрный юмор, — потянул читающий поверх её плеча Айт. — Да пошёл ты. „А вот Явь потихоньку восстанавливается. Стаи дружественных нам оборотней наконец заключили союз и, вместо бессмысленных драк между собой, иногда помогают нам наводить здесь порядок. Застава цветёт (и пахнет), Богдановы фехтовальщики табунами идут туда, словно мёдом намазано (хоть и по сравнению с военным временем, сейчас там неплохо).“ — Я же говорил, что это была хорошая идея! — Богдан оторвался от чтения „Бури мечей“* и подошёл поближе. „С ведьмами тоже всё выравнивается. Катерина с Ларисой обучают уже по второму набору робленных, Марцела с Ликой отлично справляются с южными русалками и лесной нечистью. Однако нас всё так же мало, Яковленко перестали существовать, а из ведьм-Хортиц остались только я да Лариса. В последнее время каждый считает своим долгом напомнить мне, что Анг — змеица и явно не ведьма, с недвусмысленным намёком. Что ж, сейчас явно не время, учитывая, что пару месяцев назад я чуть не выбросилась из окна…“ Рука мелко задрожала. Ирка вспомнила пьянящую высоту седьмого этажа, качающуюся внизу землю, собственный крик… Ей перестали выписывать снотворное, и кошмары вернулись. Однако, когда она уже перенесла вес вперёд, ругающийся Богдан втащил её внутрь. — Ир, — Танька заглянула ей в глаза, легко сжав холодные пальцы. Прогоняя наваждение, Ирка взглянула на часы: — Пора заканчивать. Друзья поняли всё без слов, и в следующую минуту в комнате остался лишь Айт, прислонившийся к стене. Все эти четыре года он упорно ждал возвращения прежней Ирки, а не мучащейся чувством вины и отголосками прошлого самоубийцы. — Давай научимся жить заново, — еле слышно прохрипела она. — Только сначала, — тёплая шершавая рука вложила в её дрожащие пальцы ручку, — надо подвести черту под всей этой повестью. „Я хочу оставить все события прошлых шести лет на этой бумаге. Мне двадцать четыре, и я не хочу ничего больше вспоминать. Но из прошлого надо вынести урок, и в этом случае он один. Сделай всё, чтобы не повторить этой истории разных ошибок, Ирина Хортица. Сделай всё, чтобы Сказание о междумирных ошибках никогда не прозвучало вновь.“ Теперь можно начать отстраивать своё мирное будущее. ______________ * Третья Книга из цикла „Песнь Льда и Пламени“ Джорджа Мартина».