48-ая история Голодных игр

POV Эбигейл «Дистрикт 10... Охотники и мясники.»-строки из путеводителя по дистрктам. Папа идеально подходит под описание, а вот мама-нет. Она как всегда ругает папу за то, что разделывал свинью на кухне, а не в сарае. Они, словно забыли, что у меня сегодня важный день. Я боюсь за него. Я впервые там буду. Эти слова я начинаю говорить ,придя на место преступления моего папы. Мама оглядывается и уходит подготовить одежду, а папа остаётся убираться. Спустя час, мама зовёт нас обедать. Суп из моркови и хлеб-как редко бывает такая вкуснятина. Но было бы лучше, если бы папа ещё вчера зарезал бы свинью. Но не надо печалиться... Потом мама уводит меня одень белое с чёрной юбкой кружевное платье , а папа в наказание остаётся мыть посуду. Да... Косы мне никогда не шли, поэтому мама распускает косу и долго расчёсывает мои светлые волосы. -Да хватит уже!-произносит зашедший в комнату папа-Опоздает ещё! -Она опоздает, если кто-то не найдёт её туфли-и мама грозно посмотрела на папу. Папа немного повозмущался и принёс мои чёрные туфли. Я их не люблю, но что поделать? Я с мамой и папой прихожу на площадь. Они отходят в сторону, а я сдаю кровь. Не больно, но неприятно. Я встречаю свою подругу Анни и мы встаём в толпе подростков. Женщина из Капитолия показывает нам фильм, потом говорит речь и достаёт бумажечку из шара с девочками и из шара с мальчиками. Множество глаз устремленно на эту тётку, а после её речи и на меня. -Эбигейл Бреслин! Я открываю от изумления рот и медленным шагом отправляюсь на сцену. Но миротворцы заставляют прибавлять шаг. Я становлюсь на сцене и жду следующего имени. -Остин МакФлай! Парень лет шестнадцати уходит из толпы и становится рядом. «Самоуверенный болванчик»-думаю я. Слишком храбрый, слишком резвый и борзый. Улыбается во все зубы. Мы жмём друг другу лапки, как говорит Капитолийка и нас уводят в дом Правосудия. Первой вбегает мама и прижимает меня к себе. Молчанием уже проводит в путь и садится рядом на кресло. Папа подходит ко мне и начинает наставлять: « Ты умеешь общаться с животными, ты умеешь различать ягоды и травы, ты умеешь обращаться с ножами...» И тут я начала психовать: -Папа ты понимаешь, что я могу не вернуться. Попытайся же просто меня утешить и всё. Просто утешь и всё..!-я начинаю заливаться слезами. Папа обнимает меня и уходит оставляя в растерянности. Ко мне больше приходит некому и поэтому меня уводят в поезд. Перед сном я хочу наброситься на всю еду, которая расположена на столах в поезде, но как манерная девочка я съела пару кексиков и ушла спать. Засыпая в слезах, я вспоминаю Анни, маму и папу. И вспоминаю, что не попрощалась с Анни. Наверное, её не пустили...